titan3

— Пожалуйста, мистер Д., — пробормотал я. — Помогите.

Разумеется, ничего не случилось.

Мантикора усмехнулась.

— Дочь Зевса не трогать. Она скоро присоединится к нам. Остальных убейте.

Охранники подняли пистолеты, и тут произошло нечто странное. Вам знакомо это чувство, когда вся кровь приливает к голове, как если бы вы встали вверх ногами или обернулись слишком резко? Подобный прилив я ощутил во всем теле и услышал звук, похожий на глубокий вздох. Солнечный свет окрасился пурпуром. Я почувствовал запах винограда и отдающий кислинкой привкус вина.

ЩЕЛК!

Это был звук одновременного умопомешательства. Звук безумия. Один из охранников схватил пистолет зубами, словно это была кость, и принялся бегать кругами на четвереньках. Остальные двое отшвырнули оружие и стали вальсировать друг с другом. Четвертый начал выплясывать что-то наподобие ирландского народного танца с элементами степа. Это могло быть даже забавно, если бы не было так жутко.

— Нет! — взвыл монстр. — Я разделаюсь с вами собственноручно!

Хвост его ощетинился, но деревянные планки у него под ногами превратились в виноградные лозы, которые моментально обвились вокруг тела чудовища, покрываясь все новыми листьями и зелеными гроздьями мелких виноградин, созревавших в течение нескольких секунд. Мантикора пронзительно визжала до тех пор, пока ее не поглотила тяжелая масса переплетенных лоз, листьев и темно-красных гроздьев. В конце концов лозы перестали трепетать, и у меня возникло чувство, что с монстром, запутавшимся где-то там, в глубине, покончено.

— Что ж, — произнес Дионис, закрывая холодильник, — это было забавно.

Я в ужасе уставился на него.

— Как вам удалось?.. Как вы?..

— И это вместо благодарности, — пробормотал он. — Смертные извлекли бы из этого урок. Слишком многое придется объяснять, если я захочу увековечить этот трюк. Терпеть не могу сочинять письменные рапорты отцу.

Мистер Д. поглядел на Талию.

— Надеюсь, ты кое-чему научилась, девочка. Нелегко противиться власти, верно?

Талия зарделась, словно ей было стыдно.

— Мистер Д., — в изумлении произнес Гроувер, — вы... вы спасли нас.

— Ммм. Не заставляй меня сожалеть об этом, сатир. А теперь немедля в путь, Перси Джексон. Я выиграл для вас самое большее несколько часов.

— Офиотавр, — сказал я. — Вы не могли бы взять его в лагерь?

— Я не занимаюсь перевозками живого товара, — хмыкнул мистер Д. — Это уж ваша проблема.

— Но куда нам теперь направиться?

Дионис посмотрел на Зою.

— О, я думаю, охотница знает. Вы должны прибыть сегодня к закату, помните? Иначе все пропало. А теперь — до свидания. Меня ждет моя пицца.

— Мистер Д., — позвал я.

Он вскинул бровь.

— Вы правильно назвали мое имя, — сказал я. — Вы назвали меня Перси Джексон.

— И не надейся, Питер Джонсон. А теперь — ступай!

Он помахал рукой, и образ его исчез в тумане.

Вокруг нас по-прежнему кружили охваченные безумием соратники мантикоры. Кто-то из них выискал себе дружка из бродяг, и они на полном серьезе толковали о металлических ангелах с Марса. Остальные докучали туристам, воспроизводя звуки животного мира и пытаясь украсть их туфли.

— Что он имел в виду, — спросил я, посмотрев на Зою, — когда сказал, что ты знаешь, куда идти?

Лицо ее затуманилось. Она указала на другую сторону бухты, за мост Золотые Ворота. Там, вдали, над облачными напластованиями возвышалась единственная гора.

— Сад моих сестер, — сказала Зоя. — Я должна идти домой.

Глава шестнадцатая

Мы встречаемся с драконом, у которого вечно несвежее дыхание

— Нам никогда не сделать этого, — сказала Зоя. — Мы двигаемся слишком медленно. И мы не можем бросить Офиотавра.

— Му-у-у-у-у, — откликнулся Бесси.

Он плыл, держась ко мне поближе, пока мы трусцой передвигались вдоль береговой линии. Торговый центр пирса остался далеко позади. Мы направлялись к Золотым Воротам, но они оказались намного дальше, чем я предполагал. Солнце уже почти скрылось за горизонтом.

— Не понимаю, — сказал я. — Почему мы должны добраться туда до заката?

— Геспериды — нимфы заката, — ответила Зоя. — Мы можем проникнуть в их сад, только когда день сменяется ночью.

— А что случится, если мы не успеем?

— Завтра — зимнее солнцестояние. Если мы пропустим сегодняшний закат, нам придется ждать завтрашнего вечера. А к тому времени Совет богов закончится. Мы должны освободить госпожу Артемиду сегодня ночью.

"Или Аннабет умрет", — подумал я, но промолчал.

— Нам нужна машина, — сказала Талия.

— А как же Бесси? — спросил я.

Гроувер остановился как вкопанный.

— Идея! Офиотавр может появляться в разных водоемах?

— Ну, так, — согласился я. — То есть сначала он был на Лонг-Айленде. Затем просто всплыл в озере у плотины Гувера. А теперь он здесь.

— Значит, мы можем уговорить его вернуться на Лонг-Айленд, — сказал Гроувер. — А потом Хирон поможет ему добраться до Олимпа.

— Но он следовал за мной — подчеркнул я. — Если меня там не будет, как он поймет, куда плыть?

— Му-у-у, — жалобно высказался Бесси.

— Я... я могу ему показать, — предложил Гроувер. — Отправлюсь вместе с ним.

Я с удивлением уставился на сатира. Гроувер не был фанатом водных видов спорта. Он чуть не утонул прошлым летом в Море чудовищ и вообще не мог хорошо плавать из-за своих копыт.

— Я единственный, кто умеет с ним разговаривать, — продолжал Гроувер. — Так что это логично.

Он наклонился и что-то сказал Бесси на ухо. Бесси вздрогнул, затем довольно замычал.

— Благословение дикой природы, — трепетно произнес сатир. — Это обеспечит нам безопасность в пути. А ты, Перси, помолись своему отцу. Пусть он милостиво разрешит нам безопасно путешествовать по морям.

Я не понимал, как они собираются проплыть от Калифорнии до Лонг-Айленда. Однако чудовища избирают иные пути, чем люди. Свидетельств тому я видел хоть отбавляй.

Я постарался сосредоточиться на волнах, запахе океана, звуке прибоя...

— Папа, — попросил я, — помоги нам. Пусть Офиотавр и Гроувер благополучно доберутся до лагеря. Защити их в море.

— Молитва вроде этой требует жертвоприношения, — подсказала Талия. — И значительного.

Подумав мгновение, я снял свой плащ.

— Перси, — удивился Гроувер, — ты уверен? Эта львиная шнура... она ведь здорово нам пригодилась. Ее носил сам Геракл!

Услышав это, я кое-что понял.

Я бросил быстрый взгляд на Зою, которая внимательно наблюдала за мной. Я понял, что знаю, кто был героем Зои — тем, кто разрушил ее жизнь, поссорил с семьей и ни разу даже словом не обмолвился о ее помощи. Геракл — герой, которым я так восхищался всю жизнь.

— Если я и выживу, — сказал я, — то не потому, что на мне плащ из львиной шкуры. Я не Геракл.

Я швырнул плащ в воду. Он снова превратился в золотистую львиную шкуру, переливающуюся в лучах солнца. Затем плащ стал тонуть в волнах и словно бы растворился в пятне света, упавшего на воду.

С моря повеяло ветерком.

— Ладно, нечего терять время, — глубоко вздохнул Гроувер.

Сатир прыгнул в воду и тут же стал тонуть. Бесси скользнул к нему и позволил Гроуверу обхватить себя за шею.

— Будь осторожен, — сказал я ему.

— Будем, — ответил Гроувер. — О'кей, хм... Бесси? Мы плывем на Лонг-Айленд. Это на востоке. Вон туда.

— Му-у-у-у-у? — вопросил Бесси.

— Да, — ответил Гроувер. — Лонг-Айленд. Это остров. И он такой... длинный. Давай трогай.

— Му-у-у-у-у-у! — Бесси устремился вперед.

Он стал погружаться, и Гроувер забормотал:

— Я не могу дышать под водой! Просто я забыл сказать... Бульк!

Они скрылись под водой, и я понадеялся, что при покровительстве моего отца такие мелочи, как дыхание, роли не играют.

— Хорошо, одной проблемой меньше, — сказала Зоя. — Но как мы доберемся в сад сестер?

— Талия права, — ответил я. — Нам нужна машина. Но тут нам никто не поможет. Если мы... мм... не позаимствуем чей-нибудь автомобиль.

Лично мне такое решение не нравилось. Конечно, речь шла о жизни и смерти, но все равно это было воровство, и мы непременно засветимся.

— Постой, — Талия стала рыться в своем рюкзаке. — В Сан-Франциско есть кое-кто, кто может нам помочь. У меня где-то завалялся адрес.

— Кто?

Талия вытащила вырванный из блокнота скомканный листок.

— Профессор Чейз, — ответила она. — Отец Аннабет.

* * *

В течение двух лет выслушивая жалобы Аннабет на своего отца, я полагал, что у него рога, как у дьявола, и клыки. И совершенно не ожидал увидеть профессора Чейза в старомодном авиаторском шлеме и защитных очках. Он выглядел настолько необычно с глазами, которые увеличивали линзы, что мы все невольно попятились.

— Добрый вечер, — приветливо сказал он. — Вы доставили мои аэропланы?

Талия, Зоя и я настороженно переглянулись.

— Нет, сэр, — ответил я.

— Черт возьми, — воскликнул мистер Чейз, — мне нужно еще три "сопвич кэмела"!

— Конечно, — произнес я, хотя понятия не имел, о чем он. — Мы — друзья Аннабет.

— Аннабет? — Он конвульсивно дернулся, будто я включил электрошок. — Она в порядке? Что-то случилось?

Никто из нас не ответил, но, судя по нашим лицам, профессор, должно быть, догадался, что произошло нечто ужасное. Он снял шлем и очки. У него были светлые волосы, как у Аннабет, и ярко-карие глаза. По моим понятиям, для взрослого мужчины мистер Чейз выглядел привлекательно, но, казалось, он пару дней не брился, и рубашка его была застегнута криво, так что один угол воротника торчал выше другого.

— Давайте пройдем в дом, — сказал доктор Чейз.

* * *

Дом выглядел так, будто в него переехали уже давно. На лестнице выстроились роботы "лего", а на диване в гостиной спали две кошки. На кофейном столике грудой навалены журналы, а на полу раскинуло полы зимнее детское пальтишко. Повсюду стоял запах свежеиспеченного печенья с шоколадной глазурью. С кухни доносились звуки джаза. Весь этот беспорядок говорил о том, что перед нами — счастливый дом, место, где люди долго живут вместе.

— Па! — пронзительно крикнул профессору мальчуган. — Он разбирает моих роботов!

— Бобби, — отсутствующим голосом произнес мистер Чейз, — не разбирай роботов твоего брата.

— Бобби — это я, — возразил ребенок. — А он Мэтью!

— Мэтью, — повторил Чейз, — не разбирай роботов твоего брата!

— О'кей, па!

Мистер Чейз повернулся к нам.

— Хорошо, пойдемте наверх, в мой кабинет. Вот сюда.

— Милый! — позвал женский голос.

Из гостиной вышла мачеха Аннабет, вытирая руки кухонным полотенцем. Это была красивая женщина, видимо азиатского происхождения, с собранными в пучок рыжими волосами.

— Кто у нас в гостях? — спросила она.

— О, — сказал доктор Чейз, — это...

Он тупо уставился на нас.

— Фредерик, — с укоризной произнесла женщина, — ты забыл спросить, как их зовут?

Мы, испытывая некоторую неловкость, представились, но миссис Чейз была само обаяние. Она спросила, не голодны ли мы. Мы сказали, что немного проголодались, после чего она заявила, что сейчас принесет нам выпечку, сэндвичи и колу.

— Дорогая... они насчет Аннабет.

Я был готов к тому, что миссис Чейз впадет в буйное помешательство при упоминании имени своей падчерицы, но она только надула губы и приняла озабоченный вид.

— Ладно. Идите наверх, в кабинет, и я принесу вам чего-нибудь поесть. — Она улыбнулась мне. — Рада нашей встрече, Перси. Я столько о тебе слышала.

* * *

Когда мы поднялись наверх и вошли в кабинет доктора Чейза, у меня невольно вырвалось:

— Ух ты!

Стены комнаты были сплошь уставлены стеллажами с книгами, но больше всего мое внимание привлекли модели военной техники. В кабинете стоял огромный стол с миниатюрными танками и солдатиками, которые вели бой вдоль синей нарисованной реки с бутафорскими холмами, деревьями и прочим. Старомодные бипланы свисали с потолка на бечевках под самыми сумасшедшими углами, как во время настоящего воздушного боя.

Доктор Чейз улыбнулся.

— Да. Это третье сражение под Ипром. Видите ли, я пишу доклад об использовании "сопвич кэмела" при обстреле вражеских позиций с бреющего полета. По моему мнению, они сыграли куда более важную роль в сражении, чем им обычно приписывают.

Он снял биплан с веревочки и показал, как тот проносится над полем боя, подражая звукам авиационного двигателя и сбивая германских солдатиков.

— Ну да, конечно, — кивнул я.

Из рассказов Аннабет я знал, что ее отец преподает военную историю. Правда, она никогда не упоминала о его играх с оловянными солдатиками.

Зоя подошла к столу и оглядела поле сражения.

— Германские линии стояли дальше от реки.

— Откуда вы знаете? — недоуменно воззрился на нее доктор Чейз.

— Я была там, — заявила она как о чем-то само собой разумеющемся. — Артемида хотела показать нам, как ужасна война, в которой смертные истребляют друг друга. И как это глупо. Все сражение было пустой тратой сил.

— Вы... — Доктор Чейз смотрел на нее, открыв рот от изумления.

— Она охотница, сэр, — пояснила Талия, — но мы не поэтому здесь. Нам нужно...

— Вы видели "сопвич кэмела"? — жадно спросил доктор Чейз. — Сколько их было? Каким строем они летали?

— Сэр, — снова вмешалась Талия, — Аннабет в опасности.

Это вернуло его к действительности. Профессор поставил биплан на стол.

— Ах да, конечно, — сказал он. — Расскажите мне все.

Это было нелегко, но мы попытались. Тем временем солнечный свет за окнами мерк. Мы выбивались из графика.

Когда мы рассказали ему все, что знали, доктор Чейз рухнул в кожаное кресло с откидной спинкой.

— Моя бедная отважная Аннабет. — Он судорожно переплел пальцы. — Да, надо спешить.

— Сэр, нам нужно добраться до горы Тамалпаис, — сказала Зоя. — И немедленно.

— Я отвезу вас. Хм, быстрее было бы долететь на моем "кэмеле", но в нем только два места.

— Так у вас и настоящий биплан есть? — спросил я. — Здорово!

— В Крисси-Филд, — с гордостью произнес доктор Чейз. — Там есть аэродром. Вот причина, по которой мне пришлось переехать сюда. Мой спонсор — частный коллекционер, у него одного осталось несколько редчайших моделей самолетов Первой мировой войны. Он поручил мне восстановить "сопвич кэмел"...

— Сэр, просто машина — уже здорово, — сказала Талия. — И пожалуй, будет лучше, если мы поедем без вас. Это слишком опасно.

Доктор Чейз сдвинул брови.

— Погодите-ка, юная леди. Аннабет — моя дочь. И как бы это ни было опасно, я... я просто не могу...

— Давайте перекусим, — провозгласила миссис Чейз, вкатывая в дверь поднос с горой сэндвичей, бутылками колы и домашней выпечкой прямо из духовки, так что шоколадная глазурь была еще липкой.

Талия и я повели носами, вдыхая шоколадное благоухание. Зоя сказала.

— Я могу вести, сэр. Я не так молода, как кажется. Обещаю не разбить вашу машину.

— О чем речь? — нахмурилась миссис Чейз.

— Аннабет в опасности, — сказал доктор Чейз. — На горе Тамалпаис. Я бы отвез их, но... это не место для смертных.