— А мне ничего от тебя не нужно, я и так уже знаю кто твой хозяин. Я просто смотрел на твою душу, — сказал Орион. — Не нужно было убивать невинных людей, стоило остановиться на этих бандитах, тогда бы ты мог сохранить себя, а ты занял место тех самых разбойников. Ты сам стал таким же, как те существа.
— Нет!!! Ты не прав!
— Ты лишил многих жителей Кельросы их близких, многие потеряли самых дорогих людей. И теперь они чувствуют то же самое, что и пятилетний мальчик, обнимающий свою погибшую мать, — ответил чародей. — Ты потерял себя.
— Я... я всего лишь хотел... — по лицу некроманта текли слёзы, перемешиваясь с кровью из ран. Он вновь почувствовал ту гнетущую пустоту, что долгое время преследовала его после свершившейся мести, и одиночество, что было с ним ещё раньше.
— Сперва я хотел сжечь твою душу чёрным пламенем, но теперь я дам тебе шанс искупить все свои деяния. Я отправлю тебя в место, где ты проведёшь сто лет, это будет намного страшнее и хуже преисподней, но так и ты, и люди, у которых ты отнял близких, смогут обрести покой, — сказал чародей.
— Спасибо, — прохрипел некромант, нет, это сказал тот пятилетний мальчик, что пережил тяжелую утрату и которому вновь помогли вернуться к жизни.
Орион щелкнул пальцами и тёмный маг исчез. Чародей прошел чуть дальше и увидел небольшой столик, стоящий в самом углу зала. На столике лежали карты местности, и стояла статуэтка из чёрного гранита, изображающая мужчину, в красивом камзоле смотрящего злым и одновременно надменным взглядом на всё вокруг. Он опирался на тонкий изящный меч. Орион только бросил взгляд на нее, после чего статуэтка сразу же загорелась чёрным пламенем и начала плавиться, будто это был не гранит, а воск для свечек.
— Что это за статуэтка была? — спросила Аранея.
— Крайс.
— Зачем она ему?
— Это не ему она нужна, а его хозяину, — ответил чародей. — Ладно, пойдем, обрадуем жителей деревни.
— Кстати, я тут послушал ваш разговор. Зачем ты его пощадил? — спросил Ранар.
— Раз я так сделал, значит, есть причины. Живу я очень давно и видел много различных судеб и его судьба весьма печальная, мне перехотелось подвергать его мучительной смерти. То место, куда я его отправил, исправит его, и он вновь станет нормальным человеком, а также сможет помочь людям в борьбе с Мраком, — ответил чародей. — Однако то, что с ним произойдёт в том месте, будет гораздо страшнее мучительной смерти.
— Ну что ж, тогда пойдём, — нехотя согласился Ранар и они отправились в обратный путь.
— Пойдём, но вначале я ещё кое-что сделаю, — сказал чародей и сжал руку в кулак.
Камни и многочисленные осколки барельефов взлетели в воздух, после чего стали метаться по обширному пространству подземного зала. Они искали места, в которых находились долгое время. Один осколок вдруг врезался куда-то в стену, к нему присоединился второй, третий и спустя совсем немного времени барельефы вновь покрыли стены, и теперь на них не было ни единой царапины, но восстановились не только барельефы. Теперь на потолке было прекрасное изображении в точности повторяющее ночное небо, синяя лазурь полностью покрывала его и большие алмазы, изображающие небесные светила, начали сиять, как две большие звезды, что возникали в небе над Кельросой каждую ночь. Вдоль прохода теперь красовались высокие колонны, покрытые сложнейшими узорами.
— Не люблю, когда разрушают прекрасные вещи, — сказал Орион. — Вот теперь пойдём.
В деревне большая часть воинов уже начали восстанавливать ворота и частокол, остальные охраняли людей и арахнидов. Обычные жители, которыми командовала Уитэ, перевязывали раны воинам, Ферапат помогал всех лечить, его сила как раз пригодилась в данной ситуации, Кардифа же ходила около леса и занималась там наблюдением за обширной территорией, которую не смог бы просмотреть никто кроме неё. Около частокола было довольно оживлённо. Некоторые вылеченные Ферапатом арахниды встали в дозор вместе с людьми, другие же помогали перетаскивать стволы деревьев. Кто-то вдруг заметил Ориона и двух арахнидов. Новость быстро разошлась и к чародею тут же поспешили все люди и арахниды. Кардифа поспела быстрее всех и вовсю облизывала Ориона, потом подоспели и многие другие.
— Орион вы справились? — спросил Ферапат, а за ним посыпались вопросы и от остальных.
— Что с Дарионом?
— Кто это на спине у Ранара?
— Как вы смогли его победить?
Могущественный чародей хлопнул в ладоши, и этот звук заглушил всех остальных, потом он сделал взмах рукой, и перед жителями появилась объёмное изображение показывающее память Ориона. Он опустил только историю жизни тёмного мага. Люди охали и разевали рты при виде многочисленных мощных заклинаний. Все долго смотрели на воспоминания чародея и не могли поверить своим глазам. Ещё спустя немного времени изображение исчезло.
Наступила тишина и вдруг кто-то из толпы шепотом, будто не веря в такой исход событий, спросил:
— Неужели мы наконец-то свободны?
— Мы теперь спокойно можем ходить по дорогам и вновь общаться с остальным миром?
— Теперь вы свободны и можете не опасаться за свою жизнь. Так что живите спокойно и наслаждайтесь вашей жизнью, ведь вы это заслужили, — ответил чародей.
После чего толпа взорвалась радостными криками, все веселились впервые за те долгие пятнадцать лет угнетения и осады, теперь они не увидят больше оживших скелетов и полусгнивших зомби вместе с тёмным магом. Люди начали делиться друг с другом своими достижениями и радостными впечатлениями. Орион отошел чуть в сторону и развеял заклинание наложенное им на Альрина. Белый свет осветил всего мальчугана, и он очнулся.
— Где я? Пап?
— Мы одолели тёмного мага. Не держи зла на него и помни. Никогда не убивай невинных людей, а прежде чем лишить жизни кого-либо добудь доказательство его вины. Запомни это и никогда не забывай, иначе станешь таким же тёмным магом, — сказал чародей. — И кстати, спасибо тебе Рин. А сейчас спи.
Маленький мальчик улыбнулся и пару раз моргнув, закрыл глаза, после чего крепко уснул. Орион посмотрел на сына, лёгкий ветерок растрепал волосы маленькому Рину и теперь он спокойно сопел на руках у своего отца. К могущественному чародею подошли Ферапат и Кенгор.
— Орион, почему ты не сжег его в своем пламени? — спросил рыцарь. — Пусть бы этот гад помучился, ведь он убил Мирта, магов и всех кого я взял с собой. Да ещё и командование по каким-то причинам не явилось сюда, чтобы разобраться.
— Меня тоже весьма волнует данный вопрос. Мне кажется, что он слишком легко отделался, — сказал Кенгор.
— По порядку, во-первых, я не стал использовать чёрное пламя, потому что Мрак не поглотил его душу полностью, во-вторых, его контролировал один весьма плохой человек, хотя нет, человеком это существо назвать трудно. Он полностью контролировал тёмного мага, причём так, чтобы этот человек этого не замечал, но после того, как я посмотрел на его душу и увидел его воспоминания, заклинание так называемого хозяина разрушилось. Я давно знаю эту тварь, но ему постоянно удавалось улизнуть от меня. Он всегда искал людей, которые мстили, которые были недовольны чем-либо и тех, кто хотел убивать. Ему были необходимы слуги, этой твари не нужны деньги или власть, ему просто нравится, как страдают и умирают невинные люди, а также и его собственные слуги, корчась в муках. Страшная боль поражает их тела, ведь это невыносимо, когда Мрак медленно поглощает душу. От этого он получает удовольствие, ради, которого и живёт, заражая всё вокруг своей прогнившей душой, которую полностью поглотил Мрак. Необычна эта тварь тем, что Мрак хоть и поглотил душу, но не смог подавить его сознание и в результате стал собственной силой этого мага. Душа преобразовалась, и Мрак стал её частью. В-третьих, командование не пришло, так как они до сих пор видели тебя и весь твой отряд невредимым и им постоянно приходили отчёты о проделанной работе. А как ты помнишь, каких-то пятнадцать лет для легиона ничто, это слишком малый промежуток времени. Всё это было предусмотрено хозяином тёмного мага, потому что с Туманным Легионом он пока связываться не хочет, точнее с командующими, так как весь остальной легион он без особых проблем победит в одиночку. И напоследок, то место, куда я его отправил, полностью уничтожит Мрак, проникший в его душу. Не каждый сможет выдержать такое, даже мне тяжело там находиться. Но если он выдержит эту сотню лет, то он станет превосходным волшебником, который будет понимать всю боль и страдания обычных людей. У него станет достаточно сил, чтобы поквитаться с тем, кто пленил его душу и заставил выполнять такие мерзкие приказы, порочащие имя Человека. Он обязательно поймёт, что людям нужна защита от подобных явлений, и он станет этой защитой, — ответил на все вопросы чародей.
— Но Орион... — начал Ферапат.
— Он такая же жертва, как и ты Ферапат, — перебил рыцаря Орион.
— Такого не может быть, чтобы Легион упустил из виду столь сильного тёмного чародея, и не может быть, чтобы он в одиночку смог победить несколько десятков тысяч наших элитных солдат, они ведь и с демонами успешно воевали, не говоря уже об орках, — продолжил Ферапат.
— К сожалению, самое плохое в том, что он такой не один, — ответил Орион.
— Чего!? — поперхнулся рыцарь. — Надо срочно доложить совету командиров.
— Успокойся Ферапат, это враги не только Легиона, но и всех живых существ, к тому же командующие знают об этих чародеях, по крайней мере, о некоторых из них. На нашей стороне тоже есть весьма сильные люди, — ответил могущественный чародей. — Да к тому же не забывай, что тёмный маг хоть и был слабее тебя, но всё равно смог одержать верх над тобой и всеми твоими людьми.
— Ты прав Орион, если против тёмных магов выступишь ты и пять командиров, то никто не сможет устоять, — сказал рыцарь.
— Кстати, а что у него делала статуэтка Крайса? — спросил Кенгор.
— Хороший вопрос и на него у меня нет ответа, есть только предположение. Мне очень не хотелось, чтобы оно оказалось верным. Нужно ещё много времени, чтобы восстановить силы до прежнего уровня, а если тёмные маги объединятся с Крайсом, то мне будет очень тяжело их одолеть, — с грустью сказал Орион.
— Ты думаешь, тёмный бог замешан в этом? — потрясенно спросил Ферапат.
— Он-то здесь что забыл? — удивился Кенгор.
— Не знаю, что он тут забыл, но что здесь его статуэтка мне не нравится. Слишком много в последнее время тёмных личностей — наёмники, маги, а теперь ещё и бог. Становится всё веселей, — сказал Орион.
Через некоторое время к компании присоединилась Аранея, которая по-прежнему держала Дариона на спине. Девушка подошла к могущественному чародею и села рядом с ним.
— Орион, можешь помочь Дариону? Мне хочется о многом с ним поговорить, и я очень за него волнуюсь, ведь Уитэ ничего не смогла сделать, — сказала Аранея.
— Сейчас, но всё же нужно было дать отдохнуть ему денёк, — сказал Орион и подошел к водному магу.
Чародей положил свою руку на голову Дариона. Белое сияние начало охватывать тело молодого мага, становясь ярче в тех местах, где были раны. Спустя минуту Дарион очнулся и смотрел на всех ничего непонимающими глазами. Аранея похлопала его по щекам, и тогда он окончательно пришел в себя.
— Что? Как? — начал говорить водный маг. — Ух, голова раскалывается, будто кузнец ударил по ней своим молотом.
— Дарион! Никогда больше так не делай! — очень серьёзно сказала девушка. — А то очень сильно от меня получишь, уж поверь, арахниды могут ударить молотом сильнее, чем кузнец.
— Ладно, ладно я больше так не буду. Только не надо так серьёзно говорить это ведь не смешно, — немного посмеиваясь, сказал Дарион, однако продолжал придерживать голову рукой, чтобы унять головную боль. — Вот только теперь голова ещё и кружится, — произнёс он и чуть не упал, но девушка его подхватила и поцеловала.
— Вот и хорошо, — сказала она и крепко его обняла. — Дарион, а ты, правда, меня любишь, несмотря на то, что я арахнид? Просто я не могу понять одну вещь. Старейшины всегда говорили нам, что люди злые существа и воюют даже между собой, но то, что я увидела сегодня, попросту перечёркивает все их слова, особенно ты.
— Да, я тебя люблю и буду любить несмотря ни на что, и мне безразлично мнение тех, кто считает иначе, — искренне сказал Дарион, после чего девушка обняла его ещё сильнее, будто не желала никогда отпускать. — Только не задуши меня, пожалуйста, — посмеялся водный маг.
— Я могу вам помочь, — сказал Орион. — Но это должно оставаться тайной, не стоит никому говорить, то, что я сейчас сделаю. Точнее как я буду это делать.
— А чем нам помочь? — удивилась Аранея.
— Научу одной простой вещи, которую знают в основном только очень сильные и древние маги, те, кто ходит по земле уже многие тысячелетия, — ответил чародей.
Орион подошел поближе к девушке и прикоснулся к ней своей рукой. Он посмотрел на структуру её внутренней энергии, используя истинное зрение, после чего начал менять узлы и распределять энергию совершенно иным образом. Создавая новые и разрушая старые контуры энергии, что были в её теле, он добился какой-то очень сложной системы состоящей из трёх контуров переплетённых между собой крупными энергетическими узлами и усилил источник внутренней энергии. После этого он отошел от девушки, её моментально окутала полупрозрачная сфера, сотворенная из чистейшей воды, однако это была энергия её тела, медленно выходящая во внешнее пространство, в магическом зрении она имела тёмно-зелёный цвет. Спустя немного времени сфера начала сжиматься и вскоре оставшаяся энергия очертила человеческое тело. Орион подхватил девушку, и её мгновенно окутало облако тьмы, сформировав красивое и удобное платье, а также изящные тёмные туфельки. Могущественный чародей поставил её на землю, но всё равно придерживал рукой. Не было слов, чтобы выразить удивление рыцаря, старосты и молодого волшебника. От тела арахнида не осталось и следа, рядом с Орионом стояла Аранея, но теперь она была человеком. Девушка, взглянув на себя, была удивлена ничуть не меньше.
— Но что это за колдовство? это магия превращений? — спросил Дарион.
— Как ты это сделал? — добавил Кенгор свой вопрос.
— Это даже не совсем магия, скорее это знание и умение. То, что я сделал, называется приведение к стандартной форме. Вся разумная жизнь стремится обрести наиболее эффективную и универсальную форму, которая бы позволила совершать ряд определённых действий необходимых организму для выживания и для дальнейшего своего существования. В результате чародеи выяснили, что такой формой является человек, но это только для разумной жизни. Например, на кварсе, скайтах или даже на гуарнаге, такое не подействует, ведь они не являются достаточно разумными. При желании и огромном мастерстве можно конечно превратить кварса в человека, но изменится только его внешний облик, а в виде человека он не сможет приспособиться к условиям, в которых жил, будучи кварсом и, в конечном счете, попросту погибнет. Однако человек может приспособиться к любым условиям и вот поэтому и стал стандартной формой для всех разумных организмов, — объяснил чародей. — В итоге каждое существо обладающее сознанием можно превратить в человека, и оно достаточно быстро освоится в новой форме, будь то арахнид, скорпиос, русалка, алькор или даже дракон. Если уж говорить начистоту, то это знание можно применять и к предметам, будь то меч, щит или что-нибудь ещё.
