Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Игра реальностей. Дрейк. Том 1. (Общий файл. Завершено. Вычитано)


Опубликован:
19.10.2011 — 05.05.2015
Читателей:
1
Аннотация:
Мир есть то, что внутри или то, что есть снаружи? Правда ли, что возможно лишь то, во что мы верим? А если вдруг оказывается, что путешествовать можно без помощи самолетов, автобусов или других транспортных средств? Сложно ли тогда будет принять новые законы Вселенной консервативному сознанию? У нее получилось. Дина совершила то, что казалось нереальным для всех остальных людей - переступила через границу миров. Потому что сделала только одно - поверила.      
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Кот громко чавкал вываленным прямо на траву Вискасом.

Ел с удовольствием, иногда прерываясь для того, чтобы оглянуться по сторонам. Боялся не то четвероногих конкурентов, не то двуногих мучителей. Ужин его закончился быстро. Мишка долго вынюхивал и облизывал пожухшую траву, пытаясь отыскать застрявшие кусочки в спутанных листьях. Потом посмотрел на меня с упреком — где, мол, добавка?

Я погладила его за ухом и покачала головой. Два пакетика за раз — это перебор. Кот понял и тут же забрался мокрыми грязными лапами на колени — давай вторую часть процедуры. Будем сидеть, гладиться и мурчать.

Наливался синевой воздух. Зажигались огни в окнах. Шли по тропинке от подъезда к магазину люди. Заходили с пустыми руками, выходили с пакетами. Останавливались у остановки маршрутки, хлопали дверями и тут же, с ревом и выхлопом, уносились прочь по утонувшей в сумерках дороге.

За этот день у меня из рук исчезло несколько копеечных монет, несколько жухлых осенних листиков, подобранных на дороге и еще два огрызка карандаша — коробка на подоконнике в офисе была доверху забита ими.

Пальцы перебирали спутанную белую шерсть. Кот мурчал, пригревшись, положив морду мне на запястье, прикрыв зеленые слезящиеся глаза.

Миша-Миша... Где же тот механизм, который запускает процесс? Как сказать слова правильно, чтобы поверить самому?

Темнело. На небе, в прорехах между облаками перемигивались звезды.

Оставалось еще пять дней.

Среда

Неудачи портили настроение, но я не сдавалась. Сотня повторений, прыжок. Еще сотня — еще прыжок.

Слова "я могу переносить вещи" сделались мантрой". Заклинанием, произносимым перед каждым действием — завтраком, поездкой на работу, покупкой продуктов в магазине, стирке, отходу ко сну.

Со сном вообще стало проблематично. Все время казалось, что еще минуту другую я могу провести в попытках. В ход шло все: мысленные представления склада с летописями, куда я отворяла дверь, садилась за стол и выписывала нужные слова, почему-то светящиеся (так казалось более действенным). Выведя последний символ, складывала пергамент в стопку к остальным и закрывала дверь. Выныривала из иллюзии, прыгала в Нордейл. Вещи терялись.

Я вздыхала и начинала представлять снова. Потоки силы, помогающие мне; свет, льющийся сверху; куб-лабиринт, через который нужно было пройти к самому центру, чтобы донести послание; подземное озеро со стоящим в центре постаментом... Тщетно.

Как вообще можно представить подсознание? Где оно находится? Это же не дом, где есть первый, второй этажи и подвал. А под подвалом бункер, где и хранится яйцо с иглой. Куда нужно послать мысленное сообщение, чтобы оно нашло адресата? Когда адресат — я сама?

Кипел на кухне чайник. Сидели на полуголых ветках воробьи. Чирикали о своем, воробьином — им не было дела ни до моих побед, ни до поражений.

Если так будет продолжаться и дальше, то я не успею.

Три дня коту под хвост. Кто сказал, что следующие четыре будут успешнее?

А если не выйдет, что тогда?

В горле вставал комок.

Четверг

Я умею переносить вещи.

Я УМЕЮ ПЕРЕНОСИТЬ ВЕЩИ!!!

Стоя в парке с пустым кулаком, я зло смотрела на забор. Ну, куда, к чертовой матери, постоянно пропадают бумажки — нарезанные специально для этой цели принтерные листки?

Что им, сложно остаться в кулаке? Чего им стоит перенестись туда же, где и я? Обязательно нужно пропадать на полдороге, испаряясь черт знает где? Вот что я должна делать?! Как еще себя убеждать?!

Шумел, глядя на мое перекошенное лицо, осенний парк. Капала с листьев вода. Стеной стоял лес, за которым виднелся забор и арка, ведущая в славный город Нордейл. Куда я могу так и не попасть, если не пройду тест.

Плыли над головой, ни о чем не подозревая, тяжелые осенние облака.

"Просто? Нет, это далеко не просто...", — послышались в голове слова Дрейка.

Я сплюнула на землю.

А вечером притащила в свою комнату зеркало. Примостила его на стуле. Встала перед ним, будто собираясь декламировать стихи.

"Вьюга мглою небо кроет..." — э-э-э... Кхм... не то.

Нужно представить, что я — это не я. А на меня смотрит совершенно незнакомая уверенная в себе женщина, которая знает — да, ЗНАЕТ, что она умеет переносить в другой мир вещи. Только и всего. Вот сейчас она мне об этом и поведает. Тоном, не оставляющим сомнений. Надо просто послушать и поверить. Да — это не я. Это — она. Она умеет.

Я прочистила горло, выпрямила спину и расправила плечи.

Из зеркала на меня смотрела угрюмая русоволосая девушка, с поджатыми губами и решительным злым взглядом.

Оставалось три дня.

Пятница

Работа в офисе спорилась. Солнце заглядывало в окна, пригревало спинку стула и отблескивало в кружке с чаем.

Монитор перед глазами терпеливо показывал какие-то строчки, дожидаясь, пока кто-нибудь на них посмотрит.

Может, как Валентина Олеговна, накопить денег и уехать на недельку в Шарм-Эль-Шейх? По-человечески, с аэропортами и самолетами, чемоданами и купальниками, которые не пропадают при пересечении границы. Отдохнуть, отогреться на песке, забыть о странностях в жизни?

Никто не упрекнет. Все поймут, оценят загар, будут расспрашивать про впечатления. Привезти им открыток, бутылочек с песком и звякающих поясов для танцев живота, монеты с которых осыплются через пару часов. Но ведь монеты не важны, важно внимание.

И на меня снова начнут смотреть, как на человека. На прежнюю Динку — веселую и любящую конфеты, живую, может, и скромно, но довольно, не мечтающую о всяких далеких мирах.

Ручка выводила на тетрадном листе бессмысленные узоры, обрисовывала клеточки, выводила сердечки и ромашки.

Что же еще пробовать, чтобы, наконец, получилось?

Монитор отразил усталые глаза с залегшими под ними тенями.

Стрелка на круглых часах безостановочно ползла. Здесь время никогда не замирало. Ни на секунду.

2 дня до сдачи теста. И ни на полшага ближе к победе.

Суббота

Старенькое синее пальто с тонкой подстежкой почти сносилось, и уже не годилось для похолодевших осенних дней — это было заметно невооруженным глазом. Но бабушка стабильно создавала видимость слепоты и глухоты к этому факту.

— Нет, купим что-нибудь потеплее, сколько можно в одном и том же! Сколько лет назад ты его покупала? Уже под рукавами протерлось, выцвело, воротник не поднимается, шею не закрывает. Мерзнешь и молчишь, не дело это, — мама была непреклонна, по-гранитному непробиваема.

Таисия Захаровна уже не пыталась возражать, что, мол, "оно еще с годик прослужит", жевала губами, вглядывалась в ценник какой-то куртки, зажав подмышкой сложенную вчетверо холщовую сумку.

— Смотри, Наденька! Может, вот это? Дешевое...

Мама дотронулась до бордовой шуршащей ткани, пощупала, поморщилась и тут же отняла руку.

— Нам не надо дешевое. Нам надо качественное. Смотри, дальше зимние пальто продают. Может, подберем, наконец, замену.

Бабушка втягивала укрытую платком голову в плечи. Было видно, что отдавать за вещь больше тысячи рублей (пусть и не своих) ей тяжело — пенсия-то всего ничего. А вокруг, будто насмехаясь над старческими сомнениями, с белых прямоугольников нагло взирали цифры шесть, восемь, пятнадцать, двадцать три... Казалось, верхнего ценового предела не существовало вовсе.

Я плелась следом. Рассеяно передвигала ноги среди громоздящихся друг на друге разноцветных прошитых пуховиков, похожих на колбаски, пестрых блузонов и кофточек, спортивных штанов, носков, призывно натянутых на пластмассовые груди бюстгальтеров. Плавки для завершения комплектов прилагались. За отдельную плату, конечно.

Продавщицы курили, пили кофе, прихлебывали супы из пластиковых мисок и жевали тощие бутерброды с колбасой, продаваемые здесь же с тележки. Косились жирно подведенными глазами на покупателей, а если кто-то задерживал взгляд на товаре дольше, чем на 2 секунды, кидались в атаку со словами: "Ваш размерчик есть! Померим — проходите, вам точно подойдет — скидку сделаем..." Атакуемый шарахался в сторону, как шарахается интеллигент от неожиданно вынырнувшей из-за угла проститутки. Торговки в ответ фыркали, злословили вслед и снова садились на нагретые пластиковые стулья, поджидая зазевавшихся.

Базар я не любила. Из-за таких вот прилипал, из-за навязывания, когда толком ни посмотреть, ни выбрать. Не купишь в первые тридцать секунд, значит, уходи — не занимай места, дай другим посмотреть.

Иногда было терпимо, когда посвободней, когда не плыли по проходам сотни людей, высматривая, выискивая, вынюхивая, споря и переругиваясь. Но выбирать не приходилось — бабушке нужно было пальто. Температура в октябре неумолимо стекала вниз по столбикам термометра, и нашим заданием стало убедить в нужности приобретения теплой вещи саму Таисию Захаровну.

С поставленной целью неплохо справлялась и одна мама — бойко наскакивая на продавщиц, в рекордно короткое время срезая цену почти в половину, отзеркаливая возмущенные взгляды ледяным спокойствием, не переставая при этом перебирать, рассматривать, расстегивать и застегивать — сказывался опыт бывалого закупщика. Продавщицы под ее натиском скукоживались, как омары под кипятком, и пока шло тщательное исследование товара, прятались под капюшонами и держали напомаженные рты закрытыми.

Желание поэкспериментировать с переносом вещей пришлось оставить с самого утра. Базар длился уже полтора часа, и продлится, наверное, еще столько же. Наплывами, волнами прибывали люди, толпились у лотков с товарами и у шашлычных. В высокие ворота втекал основной поток и через минуту рассасывался по рядам.

А ведь уже суббота. Осталось всего два дня...

Наблюдая за девочкой, разглядывающую вязаную шапку с ушками-косичками, я тоскливо думала о том, что все это время делала что-то не так. Либо выбирала не те методы самоубеждения, либо вообще подходила не с того конца. Но как правильно? Может быть, не следовало слепо верить в аффирмации (повторение — мать учения), а поработать с антиубеждениями? Ведь не зря о них упоминал Дрейк.

Дрейк. Он стал теперь таким же далеким, как сам Нордейл. И становился с каждой минутой все дальше. Можно, конечно, не пройдя тест, все равно возвращаться в тот мир, но это будет так же грустно, как, не пройдя отборочный тур, сидеть на лавочке возле университета. Когда каждое лицо будет напоминать об упущенных возможностях. Грустно.

А вокруг ульем гудел базар.

— Девушка, вам показать поближе? Нравится кофточка, давайте достану.

Я быстро отошла в сторону, прибавила шагу и нагнала маму и бабушку, занятых примеркой.

— Дин, бабушке больше зеленый цвет подходит или коричневый?

— Зеленый, — не задумываясь, ответила я, и бабушка довольно кивнула.

Мама принялась рассуждать о преимуществах той или иной модели, а я, посреди рокота и шума, снова погрузилась в собственные мысли.

Если сидит во мне антиубеждение "я не могу", тогда как отыскать его местонахождение? Это же не компьютерщику развинтить системный блок и поменять жесткий диск, и не хирургу взять да вырезать болячку, чтобы не мешала жить. Мозг — сложнейший инструмент, а как устроен — не видно. И никакой рентген не поможет. Действительно ли я верю, что не могу? Наверное, да.

А если попробовать по-другому? Представить себя в парке с зажатой в руке монеткой, хорошо-хорошо увидеть ее в ладони в Нордейле, чтобы у реальности не было выбора, кроме как воплотить меня в новом месте с денежкой? Но ведь тогда придется каждую вещь — в руках, в карманах, на плече, на теле — все придется досконально запоминать и перепредставлять, а забыл — так поплатись пропажей. И что, получается, и инвентарь сумки придется запоминать? Каждый раз раскладывать с собой арсенал на ковре и приговаривать: "Когда я перенесусь, у меня с собой будут "сапожки, гармошка и брошка"? Нет. Не то. Это способ изменения поверхности, а менять нужно фундамент. Основополагающее знание о собственных возможностях, то, что лежит в самом низу, как плита.

— Даже и не думай! Убери деньги, тебе пенсии едва на продукты хватает. Я заплачу — это наш с Динкой тебе подарок.

Бабушка охала, продавец жадно косился на пачку денег в маминых руках.

— Вот, возьмите. Дин, тебе нравится?

Я окинула взглядом бабулю, стоящую уже в совершенно другом новехоньком серо-голубом зимнем пальто с меховым воротничком, все так же сжимающую холщовую сумку, будто спасательный круг.

— Здорово! Ты такая красивая в нем! Это же нечета тому, что было.

Она улыбнулась — морщинистые щеки порозовели, а из глаз почти ушла неуверенность.

— Сюда только шапку хорошую подобрать.

— Вот-вот! — подхватила мама. — Сейчас и займемся.

Я прикусила язык. Брякнула, не подумав, тем самым подписала себе приговор. Не видать мне сегодня практики, одной теорией, похоже, придется заниматься в бесконечных, заполненных людьми, проходах.

Черт! Что же делать? Может, помочь им ее выбрать, тогда и самой выбраться удастся?

Кто-то толкнул меня в спину локтем. Бросив возмущенный взгляд на хама, выбирающего домашние шорты с нарисованными улыбающимися скелетиками, я кинулась догонять своих.

После базара поехали к бабушке. Приготовить обед и помочь с уборкой. В маршрутку заскочили в последний момент, нашли три свободных места, разместили рядом объемные баулы, доверху забитые приобретениями — базар поделился не только зимним пальто и шапкой, но так же шарфом, рукавицами, сапогами на меху, домашними тапочками и халатом, цветастым пледом, новой самоотжимающейся шваброй и набором кухонным полотенец.

Мама выглядела довольной, бабушка ошалевшей, а я... Я бы подумала, что это замечательный выходной, если бы не громко тикающие в голове часы — маятник-гильотина, отрезающая секунды, как кругляшки морковки, слой за слоем, подбираясь к основанию.

Ревел мотор. Надрывно и развязно играл шансон. Подскакивал на ухабах зад автобуса, грохотали ему в такт разболтанные сиденья.

За окном безмятежно синело небо.

Воскресенье

Судный день намечался на завтра, но настал уже сегодня.

Шесть утра. Сна ни в одном глазу. Бесконечные копания в голове утомляли хуже тяжелой физической работы. На полу валялись разбросанные книги, раскрытые в разных местах. Обилие покрытых строчками листов вызывало приступы отчаяния.

Девять утра. Чайный пакетик плавал на поверхности пузырем, не желая тонуть. Я притапливала его ложкой, но он стойко держался за жизнь, выталкиваясь со дна. Очередная попытка представить себя на лавочке в Нордейле с зажатой в руках пятикопеечной монетой закончилась пропажей последней. Скрипели зубы, болела от усилий голова.

Полдень. Все должно быть как-то проще, без титанического напряжения. Нужно расслабиться и сделать это. Просто взять и сделать. Как?

На кухне гремела посуда, в раковину текла вода — мать готовила обед.

— Дочь, а ты чего сегодня в такую рань подскочила? Повалялась бы.

— Не спалось, мам.

— Не поможешь мне потереть морковку?

— Ага, давай.

Оранжевые кусочки разлетались во всех направлениях, и, несмотря на попытки быть предельно аккуратной, хаотично покрывали края тарелки и стол вокруг.

123 ... 2223242526 ... 373839
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх