— Может быть, мне еще зачем-нибудь пригодится ухажер на балах? — неуверенно подумала я...
"Параллельный" разговор Орита, к сожалению, полностью удовлетворил... и он пообещал не просто встретить меня на балу, а сопровождать на первый бал в честь праздника урожая. Его родители расцвели и стали покровительственно поглядывать на меня. Плохо. Это конечно еще ни о чем не говорит, но намекает, что мужчина, сопроводивший девушку на первый из череды балов, если он не является ее родственником, имеет на нее определенные серьезные планы. И, понятное дело, это редко дружеские или опекунские отношения, обычно так поступают те, кто намерен предложить помолвку. И отказаться я не могу, — сама только что сказала, что приехала одна. Однако... можно же сказать, что меня сопроводят местные родственники... Придется к ним откровенно набиться в гости и вынудить меня сопровождать, попросту приехав вместе с ними на бал.
Так что я в той же нейтрально-отвлеченной манере, но совершенно вежливо, по этикету, поблагодарила парня и сказала, что собиралась ехать на бал с родственниками, а не остановилась у них только из-за моего нового увлечения, которое требует тишины. Орит расстроился, несколько погрустнели и его родители, но они явно не теряли надежды и тут же поинтересовались местом моего проживания. Пришлось ответить, сказав, что домик маленький, и гостей я не принимаю, а провожу время с пером в руке. И ведь ни слова не соврала! Сошлись на том, что встретимся на балу во дворце и там продолжим общение.
Вернувшись, я выслушала устно переданное сообщение, что меня ждут на ужине во втором семействе. И заранее предупредила Маю, чтобы она завтра с утра отнесла оставшиеся три письма. Так как сама я вернусь поздно и ужинать дома не буду, — то она может быть свободна до утра.
Семейство Огилви, с которым мне предстояло ужинать, казалось мне самым перспективным в плане совместного времяпрепровождения на балах — два сына, один женат, второй помолвлен, то есть меня в невесты прочить некому. Соответственно еще жена и невеста, и две дочери — моего возраста и чуть моложе. Старшая тоже помолвлена, так что при ней будет жених. Отличная компания, если они всей семьей будут ездить на балы — вполне можно пару вечеров провести, общаясь исключительно с ними. И еще я надеялась собирать с их помощью сплетни.
Этот ужин с лихвой оправдал все мои надежды, — кроме ожидаемых пяти человек примерно моего возраста, на праздники к ним приехало еще две кузины, одна вместе со своим женихом. Так что мне пришлось только пару раз что-то рассказать о своих идеальных представлениях о стихах и об оставшихся в Ариане родственниках, а все остальное время они поддерживали разговор сами. Конечно, меня пригласили заезжать к ним еще, а я выразила надежду встретить их на балах и пообщаться. Которая была с энтузиазмом поддержана. Распрощались мы в самых дружеских выражениях и, похоже, с обоюдным удовольствием от встречи.
Когда я проснулась следующим утром, меня уже ждала Мая с двумя ответами из трех. Адресата третьего письма не было дома, а слуги сообщили, что хозяева приедут только к самому празднику нового года и предложили зайти попозже. Один ответ был вежливым отказом, — высказывая свое сожаление, младшая дочь сообщала, что старшая вышла замуж и уехала, а она не выезжает и почти никого не принимает дома в связи с болезнью матери. Правда в конце девушка не удержалась и написала, что если меня не пугает общение с затворницей, она была бы рада меня увидеть и поговорить за чашкой чая. Я подумала, представила настоящую Эби, и поняла, что та бы пошла, — она была доброй и точно не черствой, а Аля была ее хоть и детской, но подругой.
Последнее семейство приглашало меня зайти сегодня на обед или ужин, — по моему усмотрению. В этом семействе тоже произошли изменения с того времени как Эби у них была последний раз, — вышла замуж и уехала из родительского дома дочь и подрос младший сын. Так что я там должна была увидеть старшее поколение, старшего сына с женой и младшего, на пару лет меня младше. Я решила не откладывать, и сразу написала записки — семейству, что приду на обед сегодня. И Але — что с удовольствием зайду на чай ближе к вечеру. Мая пошла их относить, а я села наслаждаться разогретым завтраком, увы, после вчерашнего ужина я спала долго и выпечка уже подостыла. Зато чай в новых кружках смотрелся просто изумительно. Кружка Орса стояла на столике с посудой, а вот кружки Маи я не видела. Надо у нее спросить — неужели не понравилась? Или она любит маленькие? Или керамические?
Обед с Иверсами представлял собой образец обычности и скучности. Жена старшего сына находилась в тяжести и ни о каких балах речь не шла, — они были заняты своими делами и проблемами. А младшему я казалась, видимо, староватой для общения. И хорошо. Я в отвлеченной манере Эби намекнула ему, что для него общение со мной на балу — идеальный вариант, — можно и отойти от родителей, и не танцевать с потенциальными невестами, так как он меня в плане матримониальных притязаний тоже не интересует. Я сомневалась, что парнишка поймет эту отвлеченную фразу, но Ирас быстро сообразил, внимательно посмотрел на меня, — я кивнула, — и довольно улыбнулся. Кажется, идея пришлась ему по вкусу, а я нашла себе идеального компаньона.
Сразу от них я зашла к Але. Девушка выглядела совсем бледной, очень расстроенной и несчастной. Она сразу заметила, что я "какая-то совсем другая", но я стойко держалась "романтической" версии. Она совершенно точно не поверила, но настаивать не стала. Я расспросила ее о том, что же случилось с ее мамой. Аля, едва не всхлипывая, поведала, что после какой-то инфекции у нее стало плохо с сердцем, пригласили именитого лекаря, купили прописанное лекарство. Оно помогло. Но потом стало хуже. Если лекарство отменяли, становилось лучше, но совсем ненадолго и приходилось снова его назначать. Я попросила посмотреть рецепт и описать симптомы. Я почти уверилась, что прописан дигиталис, но надо было убедиться. Симптомы совпадали, в рецепте был он, сердечный друг, но больше не было ничего, даже мочегонного. И вообще больше ей ничего не назначали. Выписанная доза была постоянной и довольно большой. Я подумала... как бы вывернуться...и сказала, что про что-то подобное слышала, но хочу уточнить. Попросила бумагу и ручку, переписала рецепт (откуда бы Эби понимать, что там написано) и пообещала зайти через пару дней. Не хочу, мол, обнадеживать, но постараюсь выяснить. Аля робко улыбнулась. Похоже, она уже отчаялась — ведь приглашенный лекарь был известным специалистом, а семья Али не была ни особо знатной, ни богатой, то есть интереса для модного лекаря не представляла...
Я вернулась к себе как раз к ужину, заставила Маю сесть ужинать вместе с Орсом и увидела, что она пьет чай из старой кружки. Удивилась и спросила:
— Тебе не понравились новые кружки? — девушка смутилась.
— Нет, просто она дорогая и из большого набора, я могу и из обычной попить, вдруг с той что-то случится...
— Но сама кружка тебе понравилась?
— Да, она очень красивая и удобная, хотя вроде бы и почти обычной формы.
— Тогда пей спокойно из нее, мне будет приятно. Это кружки для моих знакомых, для дорогих гостевых комнат трактира, и мне очень интересно, будут ли они нравиться гостям.
— Я думаю, будут, — видно, что художник делал их с душой.
— А чайник тебе понравился? — девушка покраснела. — Ой, ты его не видела?
— Я видела, и мне он тоже понравился, — она еще больше заалела, — мне Орс показал, когда мы доставали эти чашки. Извините меня, пожалуйста, я больше не буду любопытствовать.
— Не страшно, наоборот так и надо было сделать. Орс меня хорошо знает, — и знает, что я и сама бы захотела тебе его показать.
— Спасибо. Мне очень приятно.
— За что? — удивилась я.
— За то, что показали мне такие красивые вещи. Я сразу придумала похожий рисунок для стекла.
— Да? Покажешь мне?
— Если Вы хотите... то конечно, только он еще не закончен и остался в лавке...
— Когда закончишь, тогда и покажешь. Я сейчас напишу еще одно письмо на завтра. Отнесешь его, как всегда, и сделаешь мне завтрак, а после можешь быть свободна до ужина, мне нужно еще кое-что посмотреть на ярмарке и в магазинах.
— Хорошо, леди Эби, спасибо. Можно я завтра перееду к Вам? — она чуть-чуть замялась, — у нас уже довольно холодно наверху...и рисовать тоже сложно...
— Конечно.
Я написала письмо дальним родственникам Эби с просьбой о визите и намеком, что хотела бы отправиться на первый бал вместе с семьей.
Утром, пока я завтракала, вернулась Мая с ответом, что меня ждут сегодня к ужину. В письме также вежливо намекали, что я могла бы поехать не с ними, а с другой дальней теткой и ее мужем, имевшими настолько склочный характер, что необходимость их сопровождать была сродни каторжной повинности. Кроме того, тетушка была безмерно жадна и настаивала, чтобы ее отвозили на наемной карете, за счет сопровождающего, разумеется. Я усмехнулась, подумала...и решила, что это — отличный вариант! Эта тетка не даст мне лишнего слова вставить...что мне вполне подходит, правда затребует отдать ей нанятую карету для возвращения домой, — или мне придется все время на балу провести с ней, дабы вовремя удовлетворить ее желание уехать. А я, в свою очередь, могу нанять две кареты, — на одной с ними приехать, продемонстрировав, что я не одна, и оставить ее им для возвращения. А вот вторую карету нанять для возвращения, чтобы она приехала попозже и дождалась нас. Только вот кто поедет в этой второй карете ко дворцу? Чтобы знал, для кого нанята карета? Может быть, мне поможет брат Маи? Надо будет поговорить с Орсом.
...
Родственники Эби встретили меня довольно прохладно, поинтересовавшись, что это их дорогая родственница, вся такая необычная девушка делает на столь неутонченном, можно даже сказать разгульном празднике, как праздник урожая, да еще и в столь сером городе, как Алия и у столь скучных родственников, как они. Видимо, Эби потопталась у них не на одной мозоли, что ей так едко радуются. Я, в отрешенно-радостной манере Эби сказала, что разгульность — это такое интересное слово, да и явление тоже, и я так благодарна дражайшим родичам за идею изучить его на примере праздника урожая... и что мне самой такое даже в голову не приходило. Кстати, а балы входят в понятие разгульности?
Поморочив им так голову с четверть часа, я добавила, что не была на балах в Алии давно, мне захотелось на них побывать и вот я тут. И какое счастье, что мне напомнили про тетю Сар, которую, действительно, обычно некому сопровождать и что я с радостью возьму на себя эту почетную обязанность. Услышав это, родственники оттаяли и явно простили Эби какие-то старые грехи, так что остаток обеда прошел мирно и мне не пришлось мучиться дальше с открытыми и завуалированными подковырками и поддевками.
После обеда я зашла в лавку травницы, показала рецепт на наперстянку и сказала, что вроде бы к нему должна быть схема приема, а маме моей подруги ее либо не дали, либо она ее где-то забыла. За медяк мне переписали подробно из книги и схему приема, и как и зачем надо следить в состоянии пациента. Там же было и когда принимать дополнительные настои. Я спросила — есть ли эти дополнительные настои и мне были выданы довольно обычные, но хорошего состава: укрепляющий настой для сердца с боярышником, пустырником, донником и мочегонный чай с хвощом, почечным чаем, листьями земляники, брусники... Ничего необычного, все простое и доступное. Но лекарю, видимо, не хотелось выписывать столь простые сборы... почему — мне не понятно. Может быть, потому что они были дешевые, — все, вместе с рецептами и схемой приема стоило меньше половины серебряного... что куда как меньше гонорара лекаря...
Вернувшись к ужину, выяснила, что Мая уже устроилась, и попросила ее завтра разобрать платья: вывесить в шкаф, проверить, разложить аккуратно аксессуары — перчатки, шарфики, колье, заколки.
После ужина я позвала в гостиную Орса — мне надо было с ним посоветоваться. Рассказала, что из-за тетки я хочу нанять две кареты, — в одной поедем я, она, ее муж, и Орс — наверху, с кучером — на бал. Там я планирую оставить карету тете. Ехать без Орса даже с родственниками мне казалось слишком опасным: год передышки, который мы получили после клятвы Истана, почти истек. Орс не может меня оставить и будет ждать в помещении для слуг, на случай, если мне понадобится уйти. Но кому-то нужно сопроводить вторую карету к дворцу и встретить меня или Орса, показав ее. Причем эта проблема возникнет точно еще один раз: придется везти тетку на бал Нового года, а может быть и два-три раза — она большая охотница до дармовой еды, хорошо хоть здоровье ей не позволяет ездить на балы каждый день, все же там довольно много времени приходится стоять. Я предложила Орсу нанять брата Маи, временно, моим вторым охранником, — на его усмотрение, — либо только на те дни, когда нам будет нужна вторая карета, либо вообще на все вечера и ночи. У нас же есть третья комната, и парнишке там будет лучше, а то на чердаке лавки-то холодно... Орс подумал, и сказал, что можно и так и так, но на вечер и ночь будет лучше, — он будет спокойнее спать, зная, что с другой стороны есть еще свои люди. А я неожиданно увидела, в каком напряжении он находится, и насколько на самом деле работать со мной ему тяжело, — для одного человека это все же слишком большая ответственность: он-то знает, и кто я такая, и про покушение тоже... Так, тем более, решено, — нанимаю Майка, если он согласится, конечно.
Утром я написала записку Але, что зайду к обеду. И письмо тетушке Сар, извещая ее о своем прибытии в город и спрашивая, не согласится ли она поехать на бал открытия, посвященный празднику урожая, со мной, в нанятом мною экипаже. И уточняла, не хочет ли она видеть меня раньше этого дня у себя в гостях — на обеде или ужине. Зная ее сквалыжную натуру, я предполагала, что просто на мой визит она может согласиться, но вот пригласить меня на обед или ужин она уже не способна. На что, собственно, и был расчет.
Я попросила Маю отнести сперва записку, а потом письмо, предупредив, что женщина имеет склочный характер и заранее извинившись за возможную грубость и то, что ей, скорее всего, придется прийти за ответом завтра. Девушка улыбнулась, и ответила, что не боится, — она привыкла к разным покупателям. Я попросила Маю позвать вечером брата и отца в гости. Она удивилась и немного испугалась, но я поспешила ее успокоить, что просто хочу предложить ее брату небольшую работу и, надеюсь, он на нее согласится.
Я ушла снова гулять по ярмарке, с намерением купить Мае для эскизов специально нарезанные листы кальки, — очень удобно будет представлять готовую вещь, просто накладывая рисунок на прозрачную стеклянную форму. Пройдя несколько лавок с бумажным товаром, я купила две папки с калькой и, в подарок ей же на новый год, — красивый толстый альбом для рисунков и кисточки для рисования и каллиграфического письма. У меня появилась мысль попросить Маю нарисовать похожий на листочки на чашках рисунок для ламп, подсвечников и отделки стен в гостевых комнатах трактира. И эти плафоны для ламп — и настольных и настенных, — я хотела потом заказать у ее отца.
