Слепой

― Кстати, ― сказал Стас с забитым ртом. ― Я видел его вчера.

Я резко подняла голову и впилась в Стаса пронзительным взглядом.

― Где? Когда? Во сколько?

Он растерянно жевал еду и громко глотал ее.

― Эээ, у больницы, время не помню.

У больницы. Значит, он все-таки болен.

Черт. Конечно же, он болен.

Но что с ним? И почему он игнорировал мои звонки? Что происходит? От всех этих вопросов на глаза навернулись слезы, но я не стала плакать на глазах у всех. Я должна быть сильной.

Как только прозвенел звонок с последнего урока, я первая вылетела из класса и побежала в раздевалку. На улице я снова позвонила Владу. Честно говоря, я не надеялась, что он ответит мне, но мое билось так быстро, словно чувствовало, что сейчас я услышу его голос.

― Привет.

Я впала в оцепенение и не могла ничего не сказать.

Его голос... он звучал так обыденно, словно наш последний разговор состоялся вчера, а не неделю назад.

― П...привет, ― пробормотала я. ― Я... Господи, Влад, почему ты не отвечал мне? Где ты? Что с тобой? Когда ты придешь в школу? Когда мы сможем увидеться?

Молчание.

― Да. Нам надо поговорить, ― сказал он, и мне не понравился его голос. ― Давай встретимся на нашем месте, у той лавочки.

Мы не были там очень давно, и я удивилась, когда он предложил это место.

― Ладно, ― согласилась я. ― Хорошо. Во сколько?

― В пять.

Это было наше время.

― Я приду, ― мне хотелось расплакаться от счастья. ― Как ты? Как себя чувствуешь?

― Я в порядке, ― ответил он, многозначно вздохнув. ― Правда. До скорого. Мне надо идти.

Я не успела опомниться, как услышала короткие гудки. Я должна была собраться с силами. Что-то странное происходило с Владом. Он никогда не разговаривал со мной таким холодным и равнодушным голосом. Может, он разлюбил меня?

"Нет, только не думай об этом" приказала я себе и крепко зажмурила глаза.

Я нервничала, когда собиралась выходить из дома и идти в тот самый парк, где все началось, и где могло закончиться. Предчувствие ― дурацкая штука. Она не позволяла мне спокойно дышать и мыслить здраво. Я боялась и не знала, чего именно.

Была метель. Погода взбунтовалась не на шутку. Такой же хаос творился у меня в душе.

Бурная река воспоминаний влилась в мое сознание, когда я пришла к нашему с Владом месту. Парк был пуст, как и тогда, когда мы впервые здесь встретились. Только тогда лил дождь, а сейчас идет снег. За несколько месяцев это место впитало в себя столько эмоций, как плохих, так и хороших. Мне никогда не удастся от них избавиться. Да и я не захочу этого.

Сквозь пургу вдали я увидела одинокий черный образ человека. Я знала ― это Влад. Мне хотелось сорваться с места, кинуться ему в объятия и не отпускать. Но помимо радости я испытывала удушающую тревогу, постепенно окисляющую мой разум.

Влад становился ближе. Волнение в груди росло.

― Привет, ― я напряженно улыбнулась.

Влад медленно подошел ко мне. Я внимательно изучала его лицо. Оно изменилось. Сейчас оно было пустым, ничего не выражающим. Словно маска. Пугающая маска. Я все больше убеждалась в том, что моя тревога не напрасна.

― Привет, ― наконец, ответил он.

И голос. Что стало с его голосом?

― Что-то случилось? ― не выдержала я и спросила. ― Потому что ты ведешь себя странно. Ты не отвечал на мои звонки, тебя не было дома. Я приходила. Каждый день, ― я чувствовала неловкость, когда признавалась в этом. Но он должен был знать, что я пыталась всячески достучаться до него, что мне не все равно.

С непроницаемым спокойствием на лице Влад "смотрел" на меня. От странного предчувствия сердце бешено заколотилось в груди. Я взволнованно переступила с ноги на ноги.

― Влад? ― мой голос дрогнул.

Он медленно втянул в себя холодный воздух, словно собирался с чем-то.

― Я уезжаю, ― наконец, сказал Влад.

Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Мое сердце начинало сходить с ума.

― Куда? ― спросила я.

― В другой город.

― И надолго?

― Навсегда.

Я бесшумно ахнула.

Что? Как навсегда? Зачем навсегда?

С огромным трудом я пыталась побороть в себе стремительно нарастающую панику. В груди что-то кольнуло. Боль. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного.

― Но... почему? ― бессильно произнесла я, опустив плечи на шумном выдохе.

― Так решила мама, ― сразу ответил Влад.

― Когда?

― Завтра.

Я нахмурилась.

Что-то не так в его поведении.

― Почему ты говоришь мне об этом только сейчас? ― мой голос предательски дрожал, но сейчас было все равно. ― Почему не сказал раньше?

Мои глаза растерянно забегали по его лицу. Странное чувство опустошенности образовалось внутри. Голова закружилась, коленки задрожали, и перед глазами все поплыло. Красивое лицо Влада медленно превращалось в неясное пятно.

― Куда вы уезжаете? ― спросила я, сжав руки в кулаки.

― Обратно, в Лугу, ― ответил он.

― Это не так далеко. Я могу приезжать к тебе. Мы будем видеться по выходным.

― Нет. Не будем, ― его голос стал тихим.

― Почему? ― я ненавидела, ненавидела это слово.

― Потому что я этого не хочу.

― Что? ― теперь я действительно ничего не понимала. ― В смысле, не хочешь?

― Мы больше не увидимся, Алина, ― так и не ответил он. ― Никогда. Я уезжаю и не вернусь сюда. И ты не будешь ко мне приезжать в Лугу. На этом все. Точка.

― Мы больше не увидимся, ― прошептала я.

Влад ответил быстрым кивком.

Слезы хлынули из глаз.

Я закрыла глаза и опустила голову. Он слышал, что я плачу, но молчал. В абсолютном смятении я простояла несколько минут, и Влад терпеливо ждал, когда я буду готова сказать ему "прощай". Но я не могла! Не могла, потому что не хотела, чтобы он уезжал. Не хотела мириться с той мыслью, что больше никогда его не увижу! Ведь все было хорошо... Что не так?!

― Но так нечестно! ― вслух воскликнула я последние слова своей длинной мысленной речи.

На лице Влада лишь на миг промелькнуло удивление, а потом снова появилась непроницаемая маска равнодушия.

― Почему я должна прощаться с тобой? ― прокричала я с обидой. ― Не хочу! Я не скажу тебе "прощай"!

― Я все равно уеду, ― ровным голосом произнес он.

Это означало конец. Конец всему. Разговорам, улыбкам, смеху, объятиям, поцелуям...

Я кое-что поняла.

― Ты попрощался со мной еще тогда, ― промямлила я и посмотрела на Влада. ― В мой день рождения, ― ему не нужно было ничего говорить, чтобы я поняла, что права. Он сделал вдох и сильно сжал губы, словно от боли. ― Я еще не могла понять, почему ты себя так странно вел... О боже, ― я несильно сдавила рукой горло. Я задыхалась от слез. ― Ты попросил не забывать тебя, и еще этот диск... Ты хотел, чтобы я помнила тебя, потому что знал, что уезжаешь... Боже, ― повторила я.

Я закрыла лицо руками и пошатнулась назад. Невыносимая боль разрывала душу изнутри, выворачивала наизнанку, и ничто не могло избавить меня от нее. Только если Влад возьмет свои слова об уезде назад и останется здесь, со мной.

― Ты оставляешь меня, ― плакала я. ― Как я без тебя?

― Ты будешь жить дальше, ― Влад слабо пожал плечами. ― Это всего лишь я. И я всего лишь ухожу из твоей жизни. Это нормально.

Его слова обидели меня до самой глубины души. Я убрала руки и со злобой посмотрела на него. Мне хотелось возненавидеть его за то, что он только что сказал.

― Никогда не смей так говорить, ― я медленно помотала головой. ― Ты много значишь для меня, Влад, и это правда! Ты знаешь об этом! Ты знаешь, что я люблю тебя! Я... не смогу без тебя.

― Ты преувеличиваешь, ― напряженная улыбка коснулась его губ. ― Рано или поздно я бы все равно ушел.

― Не продолжай, ― оборвала я его. ― Пожалуйста, не уезжай! Я умоляю тебя, не оставляй меня!

Сейчас мне хотелось, чтобы он увидел меня, хоть я и выглядела жалко. Я хотела, чтобы он понял, как я не хочу отпускать его.

Влад ответил на мою мольбу беспощадным молчанием.

― Скажи, если я что-то делаю не так, то...

― Остановись, ― Влад протянул руку и дотронулся до моего плеча. Я вздрогнула, борясь с желанием крепко обнять его. ― Дело не в тебе. Просто так нужно, и все. Это... сложно объяснить.

― А ты попытайся! ― потребовала я отчаянно.

― Не буду, ― его брови сошлись у переносицы. Он убрал руку с моего плеча и опустил ее.

Я вздохнула пару раз.

― Ты ворвался в мою жизнь, перевернул ее с ног на голову, а теперь хочешь просто уйти?!

― Мне тоже будет нелегко, Алина. Но я должен, ― впервые за весь разговор боль прорвалась в его голосе, и причинила мне еще больше мук. ― Мы должны. Так надо. Так будет лучше.

― Для кого? ― вскрикнула я. ― Для тебя? Для меня?

― Я не могу это исправить, ― Влад стиснул зубы. ― Я ничего не могу изменить.

И я сдалась.

Вот он ― конец.

Влад больше не сказал мне ни слова.

Он просто ушел.

Развернулся и ушел. От меня. От того, что между нами было. Он оставил меня позади, как и все наши разговоры. Я больше не увижу его, и он не услышит моего голоса.

* * *

Стоя на краю своих мыслей, задержав дыхание настолько сильно, что было слышно, как сердце замедляет свой бег, я расставалась с тем, кого боялась потерять. Я знала, что никогда не повторится то, что было, никогда не вернусь туда, где счастье раздирало мою грудную клетку, никогда не прикоснусь к тому, кто ушел.

Обняв себя руками, я смотрела вслед отдаляющейся фигуре и чувствовала, как осколки сердца безжалостно резали душу.

Теперь мир казался мне другим.

Набрав полную грудь, я поняла, что воздух пуст. Он стал таким же, как и все вокруг.

* * *

Сказать, на что похожа жизнь? На американские горки. Моя, по крайней мере, точно. Сплошные взлеты и спуски... К сожалению, спусков больше. Падать так больно. А еще больно терять тех, к кому ты привык, и кого ты любил.

Люди уходят. Их опасно подпускать к себе. Привязавшись, мы уже не способны отпустить. Чем ближе они к сердцу, тем тяжелее потом будет переносить их уход.

Глава восемнадцатая

Я чувствовала себя брошенной, одинокой, покинутой... можно перебирать бесконечно эти глупые эпитеты. Ничто из этого не отразит то, что я на самом деле чувствовала. Эти ощущения душили меня, не давали покоя ни днем, ни ночью. Я не знала, куда мне деться от этой безысходности.

Прошла целая неделя. Или две. День для меня равнялся теперь двум. Здорово, правда?

Каждое утро, когда я с ужасом распахивала глаза, мне с огромным трудом удавалось верить, что мною прожит еще один день... невероятно долгий, бесконечный день. Когда я осознавала это, мое разобранное на части сердце начинало биться с бешеной скоростью; слезы накатывались на глаза, и я не пыталась их сдерживать.

Влад.

Я вспоминала его каждый день. Я ужасно скучала по нему. Я звонила, я писала смс-ки. Он действительно ушел. Ушел. Если в прошлый раз, когда он так исчез после моего дня рождения, я знала, что мы обязательно встретимся, то сейчас он был наглухо отрезан от меня многотонной бетонной стеной расстояния.

Я будто оказалась в своем самом худшем кошмаре. И каждый раз я надеялась проснуться в своей комнате, увидеть солнце, а потом услышать голос Влада.

Но я не просыпалась, и Влада больше не было. Удивительно, как жизнь жестоко играет с судьбами людей. Сначала дарит им счастье, а потом безжалостно отнимает. Это нечестно.

Мой кошмар, длившийся с того момента, как Влад ушел от меня в парке, продолжался до сих пор.

Очередное утро выдалось для меня таким же унылым, как и предыдущие, не смотря на то, что в окна проникали слабые солнечные лучи. Все пробуждалось, встречая новый день... все, кроме меня.

Несмотря на все свое нежелание что-либо делать, я заставила себя сделать глубокий вдох и встать с кровати. Надо продолжать жить дальше, как бы тяжело ни было.

Расставание. Брр. От одного слова меня бросило в яростный жар. Оно неизбежно, я понимала это, так как никогда не пыталась строить воздушных иллюзий о том, что любовь вечна (хотя мне бы хотелось так считать, как и любой другой девочке). Но я не думала, что встречусь с этим лицом к лицу так скоро. Мне не хватило времени, чтобы насладиться этим чувством.

Любовь такая противоречивая. Сначала дает тебе, потом забирает, причиняет боль и сравнивает с землей, уничтожая окончательно. Наверно, если бы меня слышали взрослые, то они сказали бы, что я еще ничего не понимаю, потому что молода. Но я понимаю. Я знаю, что чувствовала, когда Влад был со мной, и что чувствую сейчас, когда его нет.

Я стала призраком. Самым настоящим призраком, без желаний и эмоций.

И, да. Время вовсе не лечит людей, оно делает их пустотой.

В гостиной меня ждал папа.

― Ты должна взять себя в руки, Алина, ― сказал он мне, когда я стояла у окна и смотрела на Большую Невку. ― Ты не первая, кто расстается, и не последняя. Я знаю, что тебе нелегко оттого, что Влад уехал. Но, дочка, это еще не конец света.

Я понимала. Но попробуйте объяснить это сердцу?

― Осталась неделя до каникул, ― продолжил папа. ― Доучись, чтобы не было проблем. А потом, если хочешь, можем куда-нибудь уехать. Я, ты и Юля. Я возьму отпуск на работе. Поедем на море, или на какой-нибудь горнолыжный курорт... Я сделаю все, что захочешь!

Я ничего не хотела. Я не хотела никуда уезжать. Я не хотела видеть море, и солнце, и вообще весь мир.

― Все нормально, пап, ― сказала я, глядя в одну точку.

― Ничего не нормально, Алина! ― воскликнул он с обжигающей болью в голосе.

Я обняла себя руками и глубоко вздохнула.

― Все будет нормально, ― сообщила я. ― У меня все будет хорошо, ― я вспомнила слова, которые Влад сказал в мой день рождения. ― У нас, ― ответила ему тогда я и сейчас повторила. ― Я опаздываю в школу, пап.

Когда я повернулась к нему лицом, он вздохнул, тревожно глядя на меня.

― Ты пойдешь с классом отмечать Новый Год? ― спросил он.

― Нет.

― Почему?

Я пожала плечами.

― Не вижу смысла.

Папа нахмурился.

― Ты вообще в чем-нибудь видишь смысл?

Это провокационный вопрос, и я не собиралась отвечать на него.

― До вечера, ― сказала я и направилась в прихожую.

Папа не стал меня догонять и пытаться продолжить разговор.