Игры в чужой песочнице

Чертенок снова повернулся к девушке и, стараясь говорить спокойно, попытался ее урезонить:

-Пожалуйста, уберите эту штуковину, мисс Оллани, мне от нее делается немного не по себе. Нам надо улетать, и чем скорее, тем лучше. Сейчас не время для дурацких шуток.

-А я и не шучу, — Мария поднесла свисток ко рту, — я абсолютно серьезна. Вы слышали, как кричали хайенны, когда гибли их детеныши? Нет? Я могу воспроизвести, хотя это и не доставит мне удовольствия. Знаете, как будете выглядеть после этого Вы? По глазам вижу, что знаете! Вы же видели, что они сделали с Пузаном и Дэном.

-Чего Вы хотите? — Чертенка переполняла злость на самого себя за то, что он так глупо попал в ловушку, в которой однажды уже побывал. Он чувствовал, как в нем медленно, но верно поднимается уже знакомый иррациональный страх, накатывающий холодной душной волной при одном только упоминании о хайеннах. Чувство собственной полной беспомощности вызывало жгучее желание громко взвыть.

-Всего-навсего ответа на свой вопрос. Зачем Вы приперлись сюда на этом челноке?

-Я спасаю Вашу драгоценную задницу, в конце концов! Не все ли равно, почему я это делаю!?

-Вы!? Хладнокровный убийца, и вдруг на тебе — решили совершить доброе дело? Просто так, за здорово живешь? Не верю!

-Не верите — не надо! Мне-то какое дело? Можете оставаться здесь, если хотите.

-Хорошо, но Вы составите мне компанию, идет?

-Проклятье! За свою жизнь я сотни раз был свидетелем того, как люди умирали ни за что, но нынешний случай — это что-то выдающееся! Черт! Именно поэтому я и прилетел за Вами — не люблю бессмысленных смертей! Даже убийцы иногда бывают жутко сентиментальны.

-Да неужели!? Еще пятнадцать минут назад Вы, кажется, собирались отстрелить мне голову!

-Это была шутка.

-О Боже! Ну и... ну ничего себе шуточка! Вам никто не говорил, что у Вас потрясающее чувство юмора?

-Я преподал Вам урок. Не вставайте на моем пути.

-Нетипичный какой-то урок получился. Ваши ученики, как правило, оказываются на кладбище.

-Если бы я действительно хотел Вас прикончить, то не пошевелил бы и пальцем, а, сидя на песочке, издалека спокойно наблюдал за Вашей кремацией.

-Так почему же Вы здесь? Только для того, чтобы вставить мне запоминающуюся клизму? Кстати, как видите, на меня она действует неважно.

-Да уж, — Чертенок в отчаянии всплеснул руками, — хорошо, скажу: я заметаю следы.

-Каким же образом?

-В поселке я сказал, что корабль мне нужен, чтобы вытащить Вас отсюда, — он указал рукой себе под ноги, — здесь я оставил снятый с него радиомаяк. Когда я улечу (если я когда-нибудь улечу, конечно), то все будут думать, что я поджарился тут вместе с Вами, и некоторое время не будут меня искать. Я доступно излагаю?

-Вполне. Хотя я, быть может, действительно полная дура. Ну никак не возьму в толк, зачем Вы все же меня, такую ущербную, и в самом деле спасаете? К чему Вам, хладнокровному, циничному и расчетливому лишние хлопоты?

-Вы так хотите знать правду?

-Представьте себе, да!

-Так вот Вам она: в случае, если за мной таки погонятся, бывает полезно иметь под рукой свеженького заложника! И убивать я Вас не стал потому, что от мертвого заложника толку мало! Теперь довольны? Закрывайте люк, или выметайтесь к чертовой матери, если Вам это не по вкусу!

Чертенок ожидал, что на такое откровение Мария хоть как-то, но отреагирует. Начнет угрожать, ругаться, заплачет, в конце концов, но ее негромкий голос звучал все так же устало и спокойно.

-Уже лучше. Я ожидала чего-то подобного, — покачала она головой, — раньше вы топили истину в море лжи, а теперь избрали иную тактику: говорить правду, много правды, но никогда не говорить всей правды. Вы как кочан капусты — с Вас можно очень долго снимать слой за слоем, гадая, далеко ли конец, и, в итоге, остановиться, так и не добравшись до сердцевины.

-Я сказал Вам все, что Вы хотели знать, что не так на этот раз?

-Вы генерируете свою легенду на ходу, а при этом неизбежны некоторые упущения, — Мария указала на стоящий рядом с ней покосившийся вагончик, — зачем Вы позволили мне взять с собой все это барахло, даже жертвуя драгоценным временем? Чтобы Ваш заложник в пути не скучал?

-Оставьте меня в покое!

-Вот как? Ну уж нет! — Мария прикоснулась к манку губами. По-видимому, она чуть свистнула в него, поскольку сквозь шум пожара прорвались пронзительные крики хайенн. Чертенок почувствовал, что покрывается потом, — вроде бы простой вопрос: почему? Что мешает Вам дать на него столь же простой ответ?

Он в немой молитве поднял глаза к потолку, словно искал ответ среди стальных шпангоутов и кабельных жгутов.

-Вы мне нравитесь, — буркнул он.

-Не слышу!

-Вы! Мне! Нравитесь!

-Громче! — от переполняющего ее злорадства, смешанного с торжеством, Мария чуть ли не подпрыгивала на месте, сжав кулаки.

-Да угомонитесь же Вы, в конце концов! — заорал Чертенок, пиная в ярости воздух, — Пусть это звучит дико, пусть безумно, но это так! Я не знаю, почему, возможно, мы с Вами похожи. Вы такая же паршивая овца, как и я, изгой, пария, презираемый и ненавидимый всеми вокруг. Мы оба всегда шли собственными путями, всю жизнь обходясь без попутчиков. Мы всегда полагались только на собственные силы, не прося ни у кого помощи. И сейчас, когда Вы оказались в безвыходной ситуации, я понял, что в один прекрасный день и со мной может случиться нечто подобное. И я тоже останусь один на один со смертью, зная, что надежды нет. Пусть для меня это будет расплатой за не самым лучшим образом прожитую жизнь, но чем Вы заслужили такой конец!? Это неправильно, и... и поэтому я здесь. Все! Довольно! Мне больше нечего Вам сказать! Берите, что дают!

-Да уж! — усмехнулась девушка, — в Ваших устах такая исповедь звучит как законченный бред, но я Вам верю. Может быть потому, что мне хочется, чтобы все именно так и все обстояло.

-Тогда закрывайте люк.

-Но вот в одном Вы абсолютно правы, — не обращая на него внимания, продолжала Мария, — я действительно слабая и испуганная женщина и никак не могу отказать себе в одном маленьком удовольствии.

-В каком же?

-Еще раз увидеть страх в Ваших глазах! — сказав это, она вскинула руку и что есть силы дунула в свисток.

Ноги сами швырнули корчащегося от приступа зубной боли Чертенка к двери. За его спиной послышался уже знакомый, напоминающий очень громкий шорох шум от сотен зверей, ворвавшихся в люк. Корабль задрожал. Только влетев в дверь и закрывая ее за собой, он бросил один-единственный взгляд назад.

Густая, переливающаяся в ярком свете ламп разными оттенками серого и зеленого, волна захлестнула трюм, словно валуны обтекая мисс Оллани и ее вагончик, карабкаясь по стенам и потолку. От мельтешащих в воздухе тонких, почти паучьих лап рябило в глазах. То тут то там мелькали лоснящиеся то ли от нефти, то ли от крови бока. Ближайшие хайенны уже карабкались по лестнице, когда он захлопнул тяжелую железную дверь.

-Идите в кабину и ждите меня! Я закрою люк и поднимусь к Вам! — услышал он крик Марии, и тут же на его уши навалилась мертвенная тишина.

Звук снова обнаружился только в нескольких метрах от двери, и тут Чертенок дал волю своим чувствам, выкрикивая проклятия и колотя по стенам кулаками и ногами. Он не мог не признать, что эта дурная баба исключительно ловко перехитрила его, что жутко бесило. Она от души и вполне заслуженно над ним поиздевалась (к счастью, без свидетелей), чего с ним не случалось еще никогда. Чтобы какая-то девка так его... Он зарычал от бессильной злобы и пинком распахнул дверь в кабину. Еще один пинок достался креслу второго пилота, отчего оно завертелось, сбросив на пол его сумку. Все остальные предметы, находившиеся в рубке, для выпускания пара не годились, и Чертенок остановился, переводя дух.

-М-да, вот попал, так попал, — констатировал он, усаживаясь в кресло первого пилота, — вот только немного неясно, кто из нас теперь заложник.

Всем телом Чертенок ощущал, как вздрагивает корабль от мечущейся в трюме живности. Он вполне справедливо полагал, что Мария вознамерилась взять на борт всю стаю. Оставалось надеяться, что при той быстроте и ловкости, что присущи хайеннам, это не займет много времени. А если эти твари там нагадят, то пусть наш доктор сама за ними и убирает!

Немного позабавив себя такой мыслью, он пробежался пальцами по клавиатуре, вызывая на проекторе объемную карту местности. Куда сегодня дует ветер? Надо будет уходить, прячась под шлейфом дыма — челноки Мишеля радарами не ловятся, но чьи-то не в меру зоркие глазки могут все испортить.

В воздухе замерцало полупрозрачное изображение оазиса и окружающих песков. Так, ветер с востока, хорошо, а что у нас на западе? Повинуясь командам, карта закружилась над проектором.

Внимание Чертенка привлекла светло-зеленая линия, исходящая прямо из середины оазиса. Траектория? Но чья? Путь, по которому пилоты привели корабль сюда, змейкой вился в нескольких километрах южнее. Расчетная траектория отлета? Но почему из оазиса, а не с аэродрома? Сам он никаких поручений автопилоту не давал, да и не летает так никто — мотор отвалится. Ладно, с этим разберемся позднее, сейчас надо задать маршрут отступления. На запад, так на запад.

Карта заскользила, меняя масштаб, в поле зрения начали вплывать все новые километры окружающей пустыни. Показались три точки полицейских вертолетов. Уже на подлете! Улетать надо немедленно, иначе может оказаться поздно!

Неожиданно перед самым его носом вспыхнула яркая точка, одинокой бусиной нанизанная на ту самую непонятную линию. Бусина двигалась в сторону оазиса.

-Ого! — воскликнул Чертенок, — к нам пожаловали еще одни гости!

Он ткнул пальцем в кнопку интеркома.

-Мисс Оллани, поторопитесь!

-Я уже закрываю ворота, — прошипел динамик голосом Марии, — буду через минуту.

-Интересно, кто бы это мог быть? — Чертенок еще немного покрутил карту, — и... и это как же надо торопиться, чтобы спускаться по баллистической траектории!

Пальцы заметались по клавишам, требуя идентификации объекта. В груди, уже в который раз за сегодня, снова зашевелилось неприятное предчувствие.

Рядом со светящейся точкой возникли несколько строк с описанием корабля. Чертенок впился в них глазами, и в ту же секунду его лицо исказила гримаса ярости.

-Морган, ты мразь!!! — заорал он не своим голосом, в бешенстве обрушив кулаки на подлокотники кресла.

Яркие струи раскаленной плазмы сорвали все антенны и панели радиаторов, срезая все лишнее, словно очищая корабль от нажитых за долгое время наслоений грязи и грехов, подготавливая его к встрече с матерью-землей. К встрече с вечностью. Вспоротые огненными скальпелями пласты теплоизоляции старой змеиной кожей соскальзывали назад и, кувыркаясь, исчезали в дымном хвосте. Даже сквозь пелену пламени ослепительно засверкал оплавляющийся металл.

Внизу, в разрывах далеких облаков, замелькали желтые пески. Гигантский огненный дракон величественно парил над землей, высматривая свою добычу, готовясь нанести один-единственный безжалостный и смертельный удар.

Вспыхнула зеленая лампочка, сигнализирующая о закрытии грузового люка, и Чертенок рванул рычаги. Он злорадно усмехнулся, когда корабль вздрогнул, и в коридоре послышался глухой стук падающего тела и яростные проклятия. Челнок завибрировал, задергался, завалившись сначала на левый бок, а затем назад.

-Что Вы делаете!? — возмущенно воскликнула Мария, буквально втаскивая свое тело в кабину, наклонившуюся как корабельная рубка в сильный шторм. По ее щеке стекала струйка крови из рассеченной брови, — Вы что, летать не умеете!?

-Это я-то не умею!? — нервно хохотнул Чертенок, — да я родился со штурвалом в руках! Вот только...

-Что?

-Мы, кажется, застряли.

-Что-о!? Как застряли!? Вы шутите!?

-По-видимому, одна из опор, а, точнее, задняя левая, зацепилась за край бетонного монолита, лежащего под поляной, — он отпустил рычаги, и челнок лениво повалился обратно, — мы не можем взлететь.

-Что же нам делать? Мы здесь сгорим?

-Сгорим? — Чертенок снова нервно засмеялся, — о, нет. Не успеем.

-Почему?

-Вот почему! — он ткнул пальцем в светящуюся бусину, ползущую по нитке траектории, — Они достанут нас раньше.

-Кто это? — Мария села в кресло второго пилота, на ощупь застегивая ремни, — что происходит?

-Ваши старые знакомые из 'ТерраОйл'. Прислали прощальную посылочку.

-Какую еще посылочку? Я... я ничего не понимаю, — тем не менее, девушка заметно побледнела, — объясните мне, наконец, что происходит!

-Если мы ничего не придумаем, то через... через две минуты и сорок секунд на нас упадет космический танкер класса 'Звездный кит'. Зачистка местности. От нежелательных свидетелей даже воспоминаний не останется, — Чертенок крякнул, — нет, ну это надо же было придумать! Прихлопнуть меня танкером, который я сам же и угнал для них три года назад!

-Вы!? Угнали танкер!?

-Танкеры, крейсеры... Мисс Оллани, Вы что, газет не читаете?

-Я? Ну-у... Что!? Через две минуты!? Упадет прямо сюда?!

В ту же секунду кабину заполнил тревожный визг сигнализации. На центральном экране вспыхнуло мигающее сообщение 'Угроза столкновения!'.

-Вот Вам и ответ. Прямое попадание!

-О Боже! Юра, сделайте же что-нибудь! Ну, пожалуйста! О Боже!

-Я не Юра, — процедил Чертенок, — а Костя. И Вы меня очень обяжете, если отпустите мою руку, а то я ей даже пошевелить не могу.

Только сейчас Мария заметила, что вцепилась ему в плечо, да так, что пальцы побелели. Она отдернула руки и почему-то покраснела.

-Извините, — пробормотала она.

-Не теребите меня. Я думаю, — Чертенок снова взялся за рычаги, — лучше используйте оставшееся Вам время для общения с Богом. Или, если хотите сделать хоть что-то полезное, то предупредите фермеров. Пусть хоть из домов выйдут, чтобы при взрыве обломками не завалило, так у них будет больше шансов уцелеть.

-Проклятье! Кому там еще я понадобился, — Густав рывком выхватил телефон из кармана, — да, я слушаю!

-Гусь, слушай меня очень внимательно...

-Маша, это ты!? Ты где? С тобой все в порядке!?

-Заткнись и слушай! Прикажи всем жителям немедленно, повторяю, немедленно покинуть свои дома и бежать в пустыню, подальше от леса.

-О чем ты говоришь? Что происходит?

-Гусь, ты столько лет чихал на все, что я тебе говорила, игнорировал все мои советы и предложения! Видишь, что из этого получилось? Но ты можешь один раз, один-единственный раз, наконец, мне поверить!? Дело твое, конечно, я не буду тебя уговаривать, но у вас осталось всего две минуты. Бегите в пустыню! Бегите, если хотите жить!

Связь оборвалась.

Мэр озадаченно уставился на умолкший телефон, застыв в оцепенении.

-Что еще стряслось? — осторожно поинтересовался Михалыч.

-Всем уходить. За город, в пустыню. Срочно.

-Зачем?

-Откуда я знаю, черт подери!!! — взрыв Густава оказался столь внезапным и оглушительным, что окружавшие его фермеры невольно вздрогнули, — что уставились!? Слышали, что я сказал!? Всем вон из города, немедленно!!! Бегом!!! Я сказал, БЕГО-О-ОМ!!!