Имперский городовой

— Простите, это от волнения, — пробормотал он смущенно, — видите ли, первое дело.

— Не бери в голову, поручик, сам был когда-то таким же... суетливым.

Посетителем оказался человек. Блондин среднего роста и возраста, высокий лоб, прямой нос, упрямый плотно сжатый рот, волевой подбородок. Глаза скрыты практически непроницаемыми для постороннего взгляда черными очками. "Вполне вероятно, какие-то проблемы со зрением". — решил Зенон. Одет, несмотря на невыносимую жару, в добротный шерстяной костюм черного цвета, рубаха белая, галстук пестрый модный и соответственно — дорогой, на ногах начищенные до блеска ботинки, также очень модные и дорогие. Короче говоря, перед Зеноном стоял либо весьма успешный бизнесмен, либо преуспевающий адвокат, либо депутат народного собрания, либо лидер какой-нибудь преступной группировки. В руках у него был солидный и очень дорогой портфель из крокодиловой кожи.

— Разрешите представиться, господин следователь? Эраст...

— Э...

— Называйте меня просто Эраст, я к вам по делу.

— Понятно, что по делу, — мудро заметил Зенон, — без дела в полицию обращаются лишь чокнутые психопаты, страдающие манией преследования и пожилые старушки с жалобами на шумных соседей.

— Увольте, молодой человек, я не отношусь ни к первой, ни ко второй группе, — как-то механически улыбнулся мужчина, вольготно устраиваясь на стуле, стоящем напротив стола Зенона. — Я к вам действительно по очень важному делу.

— Меня уже предупредил дежурный офицер, что вы можете что-то сообщить по делу покойной Лары Смола. И так, слушаю вас внимательно.

Усевшись за свой рабочий стол, Зенон вооружился остро отточенным карандашом и приготовился записывать все, что ему сообщит посетитель. Однако тот вовсе не торопился что-то рассказывать. Он обвел взглядом кабинет, внимательно изучая окружающую обстановку. Закончив осмотр помещения, он вновь повернулся лицом к следователю и задал ему, казалось бы, совершенно не относящийся к делу вопрос:

— И в этой халупе вы планируете провести лучшие годы вашей жизни? Вы, столичный человек из весьма уважаемой семьи, добровольно согласились отправиться в нашу глушь. Никогда не поверю, что это был искренний душевный порыв...

— А вам-то какое до этого дело? — самым невозмутимым тоном спросил Зенон.

— Ну, как же, как же душа кровью обливается, когда я вижу заранее обреченного на провинциальное прозябание инициативного юношу, способного совершить очень многое во благо своего народа и для процветания великой Родины.

До сознания Зенона уже начало доходить то, что этот Эраст в черных очках вовсе никакой не свидетель по делу Лары Смола, поскольку на семинарах по криминалистической психологии курсанты под руководством опытнейших педагогов неоднократно разбирали самые разнообразные способы вербовки сотрудников полиции представителями преступных групп и кланов. Не возникало никаких сомнений, что в данный момент имеет место классический случай обработки офицера полиции, целью которой является принуждение его к сотрудничеству с пока неведомыми лицами.

"Арестовать бы этого пижона, — подумал Зенон, — да с пристрастием прижать к стеночке, то-то соловьем запоет".

Однако делать этого не стоило по ряду соображений. Во-первых, допросы с пристрастием в цивилизованной Рутании категорически запрещены. Это вам не какая-нибудь деспотия или демократия сомнительного толка. Во-вторых, иногда даже во время пыток преступник держится до последнего и часто умирает, не проронив ни слова. Поэтому для пользы дела будет лучше поддержать разговор с необычным посетителем и выяснить истинную цель его визита.

— И все-таки не жалеть же меня вы пришли сюда? — Молодой человек попытался изобразить на своей физиономии по возможности хитроватое выражение.

— Ну что вы, уважаемый господин следователь. Разве я похож на праздношатающегося человека? Но незавидная участь, которая уготовлена вам в том случае, если вы хотя бы на короткое время задержитесь среди этого провинциального хамья не могла не тронуть вашего покорного слугу.

Зенону даже показалось, что Эраст прямо на его глазах вот так вдруг расплачется — настолько искренними были его речи.

— Я ведь и сам когда-то оканчивал столичный университет, — доверительно сообщил посетитель, — но также как и вы, волею судьбы-злодейки попал в эту тьмутаракань, погряз в житейской рутине, обурел до основания. Представьте, бывает, вспомню себя молодым, и такая тоска накатит — волком выть хочется. А ведь если бы у меня в свое время были бы приличные связи или на худой конец достаточная сумма денег, разве сидел бы я здесь, среди неотесанных лесорубов, насквозь провонявших тухлятиной рыбаков и невыносимо глупых провинциальных дам-с...

— К великому сожалению, — простодушно развел руками Зенон, — у меня также нет ни влиятельных родственников при дворе, ни капиталов, необходимых для того, чтобы завязать знакомства с нужными людьми. Я простой чиновник, обреченный влачить жалкое существование на одну лишь скромную зарплату.

Попытка изобразить бедную сиротинушку неплохо удалась Зенону. Неожиданно он и сам вдруг поверил, что несказанно обижен, правда, непонятно на кого. Слезы уже готовы были брызнуть из его глаз, но, испугавшись, что слишком уж переигрывает, он всего лишь печально улыбнулся и вопросительно уставился на Эраста.

Убедившись, что "рыбка проглотила наживку" и основательно "подсела на крючок", посетитель торжествующе улыбнулся и перешел непосредственно к изложению цели своего визита:

— Поэтому, молодой человек, такие люди как мы с вами должны помогать друг другу, так сказать, на взаимовыгодной основе. Вы нам оказываете всего лишь одну единственную услугу определенного свойства, и у вас сразу же появляется шанс устроить свою жизнь в Царьграде или любом другом месте, какое вы сами выберете. Надеюсь, сумма в двести пятьдесят тысяч марок вас устроит?

У Зенона от удивления глаза на лоб полезли — четверть миллиона. Да при его нынешнем окладе за эти деньги нужно горбатить примерно сотню лет. Интересно, какую такую работенку ему поручат его новые наниматели? Неужели потребуют взамен его бессмертную душу?

Следует заметить, что удивление на физиономии молодого следователя определенно возымело положительное действие. Посетитель был уверен в том, что собеседник сражен на повал и вполне готов к дальнейшему разговору.

— Только не волнуйтесь, уважаемый, — ободряющим голосом заговорил Эраст, — все, что в данном случае требуется от вас — отдать мне отснятые вами негативы.

— Вы имеете в виду, ту кассету?.. — начал, было, Зенон и тут же осекся, опасаясь ненароком выдать какой-нибудь важный секрет.

— Да вы не смущайтесь, молодой человек, мне нужна та самая пленка, которую вы столь опрометчиво положили перед пожаром в свой карман.

— Это почему же опрометчиво? — не совсем в тему ляпнул юноша.

— Извините, — широко улыбнулся посетитель, — конечно же, "опрометчиво" в данном случае не очень подходит — скорее предусмотрительно. Ведь если бы не было этой проклятой пленки, наша сегодняшняя встреча не состоялась, и у вас не появился бы шанс "схватить за хвост свою синюю птицу".

— Синюю птицу, — зажмурив глаза, задумчиво повторил Зенон.

— Абсолютно верно, — поддакнул ему Эраст, — не каждому сотруднику полиции выпадает счастье заработать четверть миллиона без всякого риска для собственной репутации. А насчет негативов — скажете, что потеряли. Вас даже не накажут, поскольку отпечатанные снимки остаются при вас вместе с приличной суммой денег, которая поможет вам восстановить потерянное душевное равновесие в том случае, если вас будут мучить угрызения совести...

Предприимчивый визитер пустился в пространные рассуждения насчет тех материальных благ, которые можно будет позволить себе, имея в своем распоряжении двести пятьдесят тысяч марок.

"Ничего себе! — мысленно рассуждал тем временем Зенон. — Не успел толком обустроиться в Кряжске, как нате вам: и ворох приключений на мою бедную голову, и пара орденов с медалькой, и вот теперь даже взятку предлагают".

Целое состояние и, казалось бы, ни за что? Хотя ни за что ничего никогда не дают — неоспоримый закон природы. А это означает, что отснятая им вчера пленка очень даже кому-то понадобилась. Точнее не кому-то, а конкретно покупателям душ. Получается, Эраст прямо или косвенно с ними связан. Интересно, что на этой кассете такого важного, если ради нее пошли на определенный риск? А может быть, они были полностью уверены в том, что им удастся заполучить со всеми потрохами поручика Мэйлори, и никакого риска нет? Вполне возможно, они настолько уверены в продажности всех обитателей Ультана, что даже не считают эту акцию достаточно серьезным мероприятием? Нужно все-таки хорошенько прощупать этого самоуверенного типа и постараться выведать, зачем ему или его хозяевам понадобились негативы?

— ...самые красивые женщины, дом на берегу Бархатного моря. Короче говоря, все мирские удовольствия станут вам доступны, молодой человек, — закончил Эраст и уставился стеклами своих непроницаемых очков на следователя, слегка обалдевшего от столь яростного напора экспансивного посетителя.

— Итак, насколько я понимаю, вы предлагаете мне за обыкновенную кассету с фотопленкой, отснятой на месте вчерашних событий, целых двести пятьдесят монет? — Хитровато зыркнул глазами в сторону дорогого портфеля посетителя Зенон. Юноша постарался, как можно правдоподобнее изобразить на своей физиономии алчное выражение и, кажется, это ему неплохо удалось. — Может быть, вы поделитесь со мной, что там на этой кассете такого архиважного?

— А вам зачем? — подозрительно спросил Эраст.

— Ну как же, — опять-таки хитровато ухмыльнулся юноша, — вдруг там что-то очень нужное для вас? Поймите меня правильно — подобный шанс выпадает один раз в жизни и не каждому, поэтому я хочу извлечь максимальную выгоду из данного предприятия.

Он вполне осознанно использовал термин "предприятие", чтобы визитер окончательно уверовал в полную серьезность его намерений хорошенько подзаработать.

— Поверьте мне, — замахал руками Эраст, — ничего из ряда вон выходящего там нет. Если хотите, после того, как мы с вами придем к обоюдному согласию, и вы получите означенную мной сумму, я попросту ее сожгу, не сходя с этого места, прямо у вас на глазах.

"Ага, кажется, кое-что проясняется. Им не нужна сама пленка, они боятся того, что на ней отснято". — Подумал Зенон, а вслух произнес: — Хорошо, вы получите то, что вас интересует, только заплатите за это не четверть миллиона, а целый миллион — Ларе Смола вы заплатили пять и не особенно, я смотрю, обедняли, коли продолжаете направо и налево швыряться деньгами.

Имя покончившей счеты с жизнью женщины он упомянул специально, чтобы окончательно увериться в принадлежности Эраста к банде покупателей душ и этот прием сработал как нужно. Посетитель не стал увиливать и отпираться.

— Видите ли, господин Мэйлори, Лара Смола оказалась весьма хитрой бестией. Мы уже извлекли из этого случая кое-какой полезный опыт, и в следующий раз постараемся сделать все, чтобы избежать подобных казусов. Что же касается суммы вашего... гм... гонорара, я уполномочен повысить его до трехсот тысяч...

Зенон вышел из-за стола, подошел к двери и, чуть-чуть приоткрыл ее, дабы убедиться, не подслушивает ли кто-нибудь посторонний их разговор. Затем он вставил ключ в замочную скважину и немного покрутил его туда-сюда, делая вид, что запирает замок. На самом деле дверь как была, так и осталась открытой. Вернувшись на прежнее место, он воззрился на гостя как на ниспосланного ему самими Небесами благодетеля и еле слышно сказал:

— Восемьсот.

— Триста пятьдесят, — парировал посетитель.

— Семьсот...

В конце концов, сошлись на пятистах тысячах марок.

— А с вами приятно иметь дело, — с нескрываемым уважением произнес Эраст. Он щелкнул позолоченными замочками своего портфеля, извлек оттуда два завернутых в пергаментную бумагу свертка, перетянутых легкомысленными розовыми ленточками, и небрежно бросил на стол. — Будете пересчитывать или поверите на слово?

— Пересчитывать не стану, но для начала попрошу вас собственноручно распаковать их, чтобы я своими глазами мог убедиться в том, что там именно деньги, а не пара буханок зачерствевшего хлеба.

— Обижаете, уважаемый Зенон. — Деланно надулся Эраст, но требование юноши выполнил — ловко, и очень профессионально распаковал свертки. В каждом из них было по пять стандартных упаковок банковских билетов номиналом в пятьсот марок. — Ну что? Вы довольны? А теперь попрошу выполнить вашу часть достигнутых договоренностей.

— Разумеется, разумеется, — ответил юноша, одновременно нажимая тревожную кнопку вызова дежурного наряда отдела собственной безопасности. — Только перед этим вам придется ответить на ряд нелицеприятных вопросов следователей прокуратуры. Вы арестованы, господин Эраст!

Посетитель толком не успел ничего понять, как в коридоре застучали тяжелые ботинки, и вскоре в комнату ворвались трое вооруженных спецназовцев. Еще мгновение и пара укорочен6ных стволов десантных автоматов были направлены на обалдевшего мужчину.

Командир дежурной группы представился по всей форме. В свою очередь Зенон попросил его засвидетельствовать факт наличия в своем кабинете крупной денежной суммы, которую некий Эраст, явившийся по делу Лары Смола, предложил ему в качестве взятки.

Вскоре в кабинет для проведения следственных мероприятий нагрянул какой-то майор из отдела собственной безопасности. Он долго цокал языком, глядя на весьма соблазнительные пачки денег, лежащие двумя манящими кучками на столе, затем обратился с вопросом к Зенону:

— Его что ли?

"Нет, мои", — хотел съязвить юноша, но сдержался и кивнул в ответ. — Его, господин майор. Прошу немедленно произвести дактилоскопическую экспертизу — моих пальчиков вы там не найдете.

— За какие же такие услуги, — продолжал задавать вопросы следователь, — тебе предложили полмиллиона?

— Спросите у этого! — огрызнулся Зенон, поскольку ему не очень понравился подозрительный тон майора. — Кто здесь, в конце концов, подозреваемый? И попрошу обращаться ко мне по уставу.

— Всему свое время, господин поручик, — усмехнулся следователь, делая явный акцент на "господин поручик". — Допросим и этого и еще многих других, и узнаем, за какие такие красивые глаза вам пытаются дать на лапу столь крупную сумму. Мне, например, никто не предлагает.

Молодой человек хоть и был зол на следователя и весь отдел собственной безопасности, но про себя все-таки отметил вежливое майорское "вы". Он прекрасно понимал, что в данный момент этот человек обязан по долгу службы доверять только фактам. А факты налицо — полмиллиона имперских марок, от которых сейчас начнет открещиваться не только он сам, но и тот, кто их сюда притащил. К тому же, попробуй теперь докажи, что эти деньги принес именно Эраст. А вдруг Зенону его заказали какие-нибудь недруги, и поручик в данный момент откровенно клевещет на свидетеля, действительно пришедшего в его кабинет дать показания по делу Лары Смола? Будь Зенон на месте майора, он бы и сам не очень-то доверял коллеге по цеху, а по горячим следам начал проверять все возможные версии случившегося, даже самые невероятные.