Буду наказывать, жестоко наказывать за недоверие.
Я подхожу еще ближе и целую первый раз не смело, — мало ли что, вдруг как треснет, по чем попало. С нее станется, да и голову жалко, своя ведь.
Витоли ее вон как всегда боялся.
Поцелуй какой-то неправильный, плотно сжатые губы, никакой реакции в ответ. Не понял. Но я же чувствовал, я не мог ошибиться. Вот... нет пошла реакция чуть, приоткрылся рот, ответила, ну я же говорил или только чувствовал, совсем запутался.
Второй, третий раз, все смелее и смелее и уже крепче и крепче. Вот она уже откинула голову и сама подставляет мне шее.
Я буквально слышу, куда она хочет, чтобы я ее поцеловал еще.
Как кто-то говорит мне: в ушко, шейку, губы еще, и еще. Как же я тебя хочу милый, а вот это уже не поцелуя она хочет. Далеко не поцелуя. Не долго думаю. По прежнему целую и поворачиваю ее к кафедре и начинаю целовать сзади в шейку и за ушком. Чуть неудобно мне, маловат я пока все же ростом, но захочешь и не так извернешься.
Вижу ей приятно, но она хочет больше и не того, слышу ее сомнение. Причем она сомневается в себе, или скорее во мне. Она сомневается, что у нас хоть что-то получится с ней и немного далекой тревоги. Вроде, а надо ли все это вообще делать и зачем это все, и да много всего там намешано.
Я не много грубо кладу ее на кафедру и подняв платье, опускаю ее трусики. Сам снимаю брюки еще быстрее.
Дальнейшее было неописуемо. Вы представляете себе, делать то что хочешь, и получать тоже самому в ответ. От этого удовольствие еще слаще, причем двойное и твой организм говорит как это хорошо и как же хочется еще.
В мыслях ты тоже слышишь как это хорошо. Я при такой положительной обратной связи долго не смог продолжать и довольно быстро разрядился и замер, прислонившись к Натали грудью, да и всем телом.
Тем не менее она продолжала слегка подергивать своим телом, толкать меня и тянуть обратно, как бы подергивая меня за мужское достоинство уже своими женскими умениями, и только окончательно так выдоив, ну как вышло, и только через некоторое время остановившись, после тихонько застонала, медленно и протяжно выдохнув Витоли-и-и.
По всему ее телу прошла конвульсия, одна другая и она обмякла или почти легла на эту кафедру.
Я даже испугался и стал поддерживать ее, а то мало ли что. Не потеряла ли она сознание, но тут же услышал мысль. Это скорее не мысли, а эмоции Натали были. Просто я воспринимал их как слова, но слов как таковых и не было. Да и не нужны они в таком деле и месте. Вот и сейчас мысль была одна, хорошо-о-о-о то как, и опять хорошо-о-о-о сла-адко-оо. Мысль была медленная тягучая и какая-то долгожданная что ли и... сильно желанная. Это я не понял, что она так меня долго ждала или как?
Сколько стояли, не знаю, пока она не заговорила.
— Пусти, ну пусти же меня.
Я отстранился, хотел помочь.
Она сказала — не надо сама, и отвернись.
Отвернулся, услышал как она что-то делала. Потом видимо одевалась, по крайней мере похоже шуршала одеждой. Все можешь поворачиваться. Я повернулся как есть.
Она на меня посмотрела, окинула всего взглядом и на то самое уже ле... висящее достоинство, — обратила внимание, — и говорит, — хорош!
Хорошо, но перед дамой надо бы и одеться все-таки, — сказано было вроде чуть с шуткой, но взгляд странный и чего-то ожидающий. Толи неприятностей толи шуток от меня ожидалось, толи еще чего. Непонятный в общем был взгляд у Натали. Главное мысли ее в этот момент как обрезало, никакой подсказки. Что от меня ждут или хотят услышать.
Я, — все непременно, Натали, все непременно. — Оделся. Ой хорошо как-то, все непонятно и быстро произошло, но все равно хорошо даже метэлики в голове пронеслись у меня.
Я чтобы не упасть, даже прислонился слегка к кафедре, блин организм ни к черту у Витоли,
-устал маленький, пошли за парты посидим, — заметила мое состояние Натали Сергеевна
Сели за парту, она подошла села рядом взлохматила мне волосы, какой же ты еще дурачок, но какой же сладкий, — и облизнулась украдкой.
Ты меня понимаешь? Не спи...
я слегка улыбнулся, улыбкой полного дебила, действительно слегка отрубился даже.
Значит, понимаешь, — немного с сомнением. Эх, будь я помоложе или
ты постарше, а вот что сейчас делать то с тобой. — Такое сомнение и неверие в саму себя как бы.
Ну, говорю, — можно примеры порешать, если хочешь или просто поговорить. Я люблю, когда вы рассказываете мне, только понимаете, — лицо дебила плавно перетекает в лицо умудренного жизнью, ну не старца, но умудренного...
— Когда вы рассказываете, я всегда знаю, где правда, а где скажем сказка — понимаете? — это я намекаю ей, что если что ложь я почувствую и распознаю.
Вас очень интересно слушать Натали... расскажите еще что-нибудь, а Натали. Пожалуйста...
Глава16 часть2 Натали Сергеевна
На большой перемене в кабинете директора провели совещание учителей. Потому как совещание планировалось заранее, и было оно длительным, его совместили с обедом. Планировали, что если что даже продлить учащимся перемену чуть сместив расписание начала урока.
Думаем никто не будет возмущаться кх-м, — пошутил Смилин Старович наш незабвенный старший историк.
Совещание было циркулярным, то есть передается только письмами с курьером и чаще внезапно, а по другому это плановые совещания, вон их график на стене висит. Вот и сейчас присутствовал помощник советника по безопасности империи и кто-то из мореходного ведомства даже, новый я его не знаю.
Он при мне еще не работал. Совещание было о подлом нападении халифатцев на пограничный рейдер и сопровождающие его суда, это все звучало на начало совещания. Под конец или ближе к середине прояснили наконец ситуацию. Нападение было не подлым, а вроде малое боевое сражение, вроде и никто не виноват, но вот как-то оно вышло все нехорошо. Для себя делаю вывод. Империя как обычно напала на халифских купцов и уже не как обычно, что странно, получила за это сдачи. Это такое я и раньше читала или похожие доклады. Только без таких долгих вступлений, одни выжимки кто, где, и когда, и кто виноват в том, что так вышло, а не иначе, а не как сейчас, что напали на нас, но никто не виноват.
Ну как дети честное слово, нет бы сказать, напали мы, но не получилось, но ладно, это не главное, а собрали нас ради совсем другого. Во время нападения утоплено три наших корабля на месте и взято в плен еще семь кораблей.
Да что же это такое, там что полноценное сражение настоящее было. У нас же вроде всего 25 крупных военных кораблей, без мелочи рыбацкой конечно. Они считай и не флот вовсе и на ситуацию в целом не влияют. Сразу в голове подсчитываю: Десять кораблей, по 150 человек команды в среднем это 1500 мореходов из них офицеров где то сотни полторы, а вот это уже страшно. Мне уже начинают не нравится мои проснувшиеся аналитические способности. Дальнейшее собрание их и подтверждает к сожалению и реальность даже хуже, погибло 157 офицеров дворян. Мореходов плебеев никто не считает, а вот офицеров-дворян жалко. Даже если не все погибли, их никто не вернет или перевербуют как Шарафика — Мой Шарафик или, или убьют, такова к сожалению жизнь военного на флоте.
Но зачем нам это все рассказывают. О, а реальность и, и нужда вот в чем дело. Нужны люди, именно из дворянского сословия на нашу школу прислали разнарядку на 32 человека. Сколько? Тридцать два человека. Да весь поток десятых и одинадцатых составляет э... сколько, память моя память. Это два и еще 13 и круг два и еще одиннадцатый выпускной там больше где-то двадцать человек всего. Итого 37 всего из потребных на флот 32. Реальность еще хуже чем я в уме просчитала. Секретарь школы зачитывает справку по всей нашей школе. Учеников 1235 человек всего, из них 620 дворян разных сословий и 615 плебеев. Вроде цифры хорошие, но идем по гендерному разделению. Плебеев: 200 мальчиков и 415 девочек. Теперь по дворянству: 157 мальчиков и 463 девочки.
Ого, вот это вся наша школа, если пойдет все как один даже с младшими классами, мы только, только покроем потребности имперского флота в этом столкновении. Как же так, что же делать, но им службе обороны по морскому ведомству нужны прямо сейчас, а это значит десятый и одинадцатый потоки. Классы ниже десяти отымаем. Классы круга этих точно никуда не пошлют, конечно, без нажима лично императора Владена, по крайней мере. Да и время всех поджимает. Остается реальных 30 — 25 человек не больше. Что-о? Нужна хорошая успеваемость и, представители от флота согласны даже на 20 может 18 человек, но никак не меньше. Это уже легче, но все равно. Вот сволочи, начали с 32 мне даже плохо стало от количества. Это же и понятно нужны офицеры на места, где долго не живут. Все школы первого круга столицы отбили заявку во второй круг, а нам куда отбивать в пригорода, так там дворян и нет совсем в обучении.
За городом, там дворяне не учатся, разве что какое отребье, но те никому не нужны и за спасибо. Остаемся мы и остальные пять школ второго круга. Точно это же разнарядка как раз на всех погибших.
Выходит первый круг столицы и никого не дает совсем во флот. Как же это надоело все, везде связи и подкуп. Ушла, казалось из этого змеевого места и на тебе оно меня и здесь догнало. Вот нам довели до сведения и потребовали именно потребовали гады, какие гады. Составить списки и как можем подтянуть успеваемость учеников до должного уровня и и... сохранять в секрете все что здесь говорилось. это уже под роспись каждому.
Эх, сколько у меня уже таких росписей, причем несколько даже бессрочных там есть.
Иду в класс, злая как, как я не знаю кто. Это всех лучших моих учеников заберут учила, учила и на такое. Думаю, что делать и в голове рождается план. Им нужна успеваемость я им дам успеваемость. Я им такую успеваемость дам за... устанут выбирать лучших. Пусть я потеряю в деньгах, но я дам им успеваемость. Хоть несколько человек спасу и всевышний или кто там за жизнь отвечает, богиня Вверена кажется, только тс-с и еще, своего ученика Витоли я им точно не отдам.
У него успеваемость вроде повысилась, моими стараниями, сегодня... непременно понизится. Я ему такое задание дам, такое задание. Сама мысль, что Витоли нужно искать задание, которое он не может выполнить. Еще неделю назад, это был квадрат умножения, и он ничего не сможет там ответить. Сегодня я не уверена что вообще найду ему такой пример, что он не сможет решить. Удивительно, кто бы мог подумать и самое удивительное. Это меня ни капельки не радует. Что же делать, а, что делать?
Точно берем систему уравнений и в варианте подстановки меняем знак, пусть выкручивается. Хотя, а вдруг выкрутится, я уже сомневаюсь. Да, такое и академики не решат, а вдруг он решит. Хотя он мальчик умный может поймет, если ему кое-что подсказать, что решать не надо, совсем не надо. Всевышний хоть бы понял, только бы не решил и следом еще кого-нибудь, одного нельзя. Надо еще одного, нет двоих, вдогонку к нему. Сначала кто плохо учится, а на следующих занятиях и успевающих учеников валить надо, кто поймет правильно, кто нет, я уже не виновата буду.
На уроках показываю характер. Сама чувствую как волна негодования на меня, проносится по классу. Все напряженные, вижу одного не подготовленного, нет, уже двоих. Вот и первые кандидаты, этих не много жаль, но ничего я их потом сама подтяну, или дам списать или еще что. Это будут мои уже проблемы, а сейчас вы первые. Как и знала, даже не интересно, хоть предсказательницей идти работать под храмом. Два и три соответственно получил каждый вызванный.
Предсказательница под храмом — около храмов есть небольшие дома, где содержатся и постоянно живут истинные верующие и там часто бывают такие блаженные предсказатели, чаще женского пола, что предсказывают разные события и иногда бывает и сходится.
Теперь мой подопечный, помоги мне богиня. Да, что со мной такое, я волнуюсь. Хорошо не заметно, все думают что я краснею от злости. Вот вышел решать, смотрит на уравнение, пытается что-то делать. О помоги мне Всевышний. Нет, остановился, о, показывает на неправильный знак отбавить. Ты смотри, и глянул на меня.
Я сразу, чтобы ничего не успел сказать и говорю в ответ.
— Вижу, не понимаешь. Останешься после уроков, если не ответишь двойка сразу пойдет в журнал. Нагоняю страха на класс и выпроваживаю Витоли на свое место. Все, ничего не сказал.
Уроки окончены, как же я устала за сегодня. Стою на кафедре жду своего подопечного. Он заходит, я пока стою, не иду с ним. Решаю пока для себя, здесь поговорить или за парту с ним сесть и тогда. За парту не хотелось бы, он опять за мою руку уцепится, что-то мне это напоминает, не могу понять, где же я это видела или слышала.
Ладно, решаю, надо ему кое-что показать в том примере, объяснить что к чему, пусть напишет сначала условия.
Я ему покажу, где и что я сделала, а потом...
Начинает писать и тут заходит работница по уборке.
Не поняла? Что это значит, почему так рано, новенькая что ли. Они обычно начинают с коридора, столовой и только потом по классам идут. Потому как здесь в классах еще могут идти занятия. Вглядываюсь в лицо, хотя нет, знакомое, это старая наша работница. Уже вдвойне непонятно, но что-то чувствую назревает.
Смилин скотина, смож грязный, этот мутит что ли, всегда и всех проверяет.
Ладно, тогда никуда не садимся, значит. Жду еще немного, чуть время у меня есть, стоим, я молчу и Витоли молчит, ничего не говорить, понятливый он, уже хорошо. Проходит пять минут, это со стороны выглядит наверно немного странно, стоят двое и ничего не делают даже и не разговаривают.
Вдруг заходит Смилин Старович наш учитель истории, и агент СБ империи в одном лице. Правда нам представляется, что он в отставке давно, ага на половинной ставке. В отставке он там как же, оттуда уйдешь только на кладбище в отставку.
Нет, ну надо же, ведь чувствовала, не зря работница по уборке заходила. Не сама она зашла, попросили, точнее он ее попросил, — вот расспросил ее теперь и сам зашел следом.
Вот только что ему-то надо. О, сделал вид что эту работницу и ищет. Ну, спасибо, а то я и не поняла сразу ничего, вот подсказал, молодец кх-м. Ладно, жду еще, ведь чувствую, серию закончить надо. Еще зайдешь, но уже минут через десять где-то, это я уже знаю схему два плюс один, учили когда-то и меня по ней.
Уже и Витоли догадался, очень умный мальчик, прямо как мой Шарафик. Тот тоже был такой же опытный. Мне все эти внутри имперские интриги объяснял. Как же я тогда над ним смеялась в начале, и как горько плакала потом, когда обожглась сама, в конце.
Теперь меня на таком не проведешь, вот только дорого это знание стоит то. Вот, что и следовало ожидать, заскакивает Мелизио из параллельного десятого потока из класса точки. Ну, это известная крыса. Только не ясно, зачем его Смилин Старович послал. Ведь я узнаю теперь кто его внештатный осведомитель. Толи ставки слишком высоки, толи думает он, что здесь никто и не поймет ничего. Мол куда мне глупой женщине до такого пройдохи много мудрого ну-ну. После третьего раза руки у меня уже развязаны.
