Охота на орков

— Спасибо, — Владыка поймал руку северянки и прикоснулся губами к ее ладони, а затем быстрым шагом направился к выходу.

— Валимир! — не выдержала Ингрид, бросаясь следом за ним.

Верховный, резко развернувшись, сделал шаг навстречу целительнице и поймал ее в свои объятья. В болезненном, требовательном поцелуе выплеснулись все страхи этого безумного дня. Дракон с трудом нашел в себе силы отстраниться.

— Я ожидал этого не раньше, чем через год, — шепотом признался Владыка. — Не думал, что ты сама решишься.

— Нужно жить сегодняшним днем, потому что завтра может не наступить, — так же тихо вспомнила северянка простую истину, которую когда-то — в прошлой жизни! — пыталась донести до Арабески. Кто знал, что это пригодится ей самой? — Ты только возвращайся сам, хорошо? На своих крыльях!

— Вернусь, — пообещал Верховный, поцеловав Ингрид еще раз. — Ради тебя вернусь.

**

Из портала мы выпали в каком-то из залов дворца Наурдаиля. Артаниэль, спеленав мятежного мага заклинанием, надежно приклеил того к гладкой стене.

— Есть шанс высказаться самому, — мрачно предложил Вакуру Мирдзен, доставая из-за пояса любимый кинжал.

— Ты что, собираешься его здесь пытать? — удивилась я.

— Собирается, но не здесь, — ответил за Мира Арт. — Сейчас Науриэль придет с антимагическим ошейником и отдаст ключи от темницы. Вот там пусть развлекается. Нечего бальный зал кровью пачкать.

Вакур пару раз дернулся, а потом, толи признавая поражение, толи просто желая выговориться перед благодарными слушателями, начал свой рассказ.

Рауль Вакур стал придворным магом очень рано — всего в пятьдесят лет. Среди чародеев, чей возраст иногда достигает пятисот, он считался мальчишкой. Но была у одаренного мага одна тайна — владел он не только светлой, но и темной магией. И не просто владел, а смог понять, что и та, и другая... на самом деле — одно и то же. Нет двух видов магии, есть два способа ее черпать. Светлые пропускают источник через себя, преобразовывая его, а темные пользуются сырой, чистой силой. Потому и возможностей у них больше... И самих темных намного меньше. Не каждый способен выдержать соприкосновение с абсолютной энергией.

Подобное открытие в другое время вознесло бы его на самую вершину могущества, но шел разгар войны Темных и Светлых. Шаурикум успешно боролся с "порождениями тьмы", и, узнай кто-нибудь о способностях Вакура, чародея ждала бы неминуемая гибель.

Шли годы, армия дроу закончила войну, но для владеющих не той магией людей ничего не изменилось. Когда на трон взошел следующий правитель, дедушка Евсеи, гонения на темных понемногу начали стихать.

Маг решил выжидать, а чтобы хоть как-то скрасить невеселые дни, украл из Мардренской сокровищницы Аматирэль. Расплатившись еще несколькими прихваченными оттуда безделушками, Рауль построил себе дом на границе страны, в таком глухом лесу, что подобраться к нему можно было только при помощи портала. В своем убежище он начал изучение некромантии. И со временем додумался чародей до интересной мысли — почему бы не построить свою империю? Идеальное будущее, в котором темные маги окажутся равными светлым.

Пятьдесят лет спустя, когда престол заняла мать Евсеи, Рауль принялся воплощать свой план. Соблазнив королеву, он было приблизился к трону — только руку протяни, и смахнешь с него короля... Но король дураком не был, а потому обо всем узнал и подготовил указ об изгнании Вакура. Этой же ночью во дворце вспыхнул пожар. Правящая чета погибла.

Маг был уверен, что станет наместником при тогда еще годовалой наследнице, а затем сможет нашептывать ей свою волю, как послушной марионетке, но тут взбунтовался королевский Совет, которому чародей успел порядком насолить более чем за семьдесят лет. Обвинив его в поджоге, просто чтобы отдалить Вакура от трона, Советники неожиданно попали в точку. Расследование показало, что в королевской спальне применили заклятие Огненного Вала. Рауль был вынужден бежать в свой замок, про который знали только что он есть.

Когда Рауль думал, что хуже уже быть не может, неожиданно выяснилось — может! Использовав Аматирэль в критический момент, маг открывал портал с одной единственной мыслью: лишь бы куда-нибудь подальше. Артефакт перенес его далеко за горный хребет, к оркам.

Так получилось, что орки верили в Огненного Бога. В краях, где солнце поднимается лишь на несколько месяцев в году, выжить помогает вера в священный огонь. Пытаясь спастись от неминуемой гибели, Вакур использовал любимый Огненный Вал... И орки склонились перед ним. Постепенно к новоявленному Богу присоединялись все новые полудикие племена. За десять лет чародей получил армию, мало уступавшую армии Шаурикума.

— Что было дальше, мы знаем, — перебил Вакура незаметно вошедший Науриэль. — Оставляйте, стража спровадит его в темницу, — обратился эльф к нам. — Драконы почти остановили атаку на Саодрин, но лишняя помощь им не помешает.

Арт без лишних слов открыл новый портал. В последний момент эльф за шкирку поймал кинувшуюся к переходу Арлин.

— Ты. Остаешься. Здесь, — чеканя каждое слово, приказал светлый. Саламандра, хоть и насупилась, но спорить не стала.

Проигнорировав выразительный взгляд Дара, я потянулась за мечом и первая шагнула в Саодрин.

**

Открывшаяся мне картина ужасала. Бой кипел и за стеной, и на улицах города. В воздухе витал одуряющий металлический запах крови с примесью дыма от паленой плоти. Небо потемнело от парящих драконов. То тут, то там кто-то из них спускался к земле и выдыхал длинную струю пламени, оставляя пепелища на месте атаковавших тварей.

— И куда ты собралась? — следом за мной в сторожевую башню вышел Мирдзен. За ним тенью следовал Дар.

— В ратушу, — решилась я. Пусть я не целитель, но помочь смогу.

Уже спускаясь вниз, я увидела, как из портала вышли Арт, Нарида и Грэнхар. Маги быстро сориентировались и стали прицельными залпами уничтожать прорвавшихся в Саодрин орков. Вскоре в бой пришлось вступить и нам. Пока мы прорывались к целителям, я убила не меньше десятка захватчиков. Сколько досталось Дару и Мирдзену, я не знаю, но уверена, что намного больше.

Вырвавшись на широкую площадь, я успела увидеть, как взмывает в небо огромный черный дракон. Закашлявшись от поднявшейся пыли, я забежала в ратушу. Здание оказалось переполнено. От запаха крови свербило в носу. Отловив за руку пробегавшего мимо эльфа, я спросила:

— Чем помогать?

— Перевязывать умеешь?

— И кровь останавливать, — кивнула я.

— Вот бинты, — эльф передал мне свою сумку. — Я себе новую возьму. Неглубоко — перевязываешь, надо шить — зовешь ближайшего целителя, собирается помирать — зовешь Ингрид.

Быстро выпалив ценные указания, эльф скрылся. Для меня же следующие минуты слились в одну сплошную красно-белую полосу: бинт — кровь — бинт — опять кровь... Мирдзен и Дар остались снаружи — отбиваться от тех немногих орков, кто сумел пробиться к ратуше. Я хорошо слышала рев драконов, пробивавшийся даже сквозь стоны раненых и грохот от взрывных заклятий магов. Мне казалось, я слышала звон мечей за пределами ратуши, где сражались два таких дорогих мне дроу. Я слышала, как Ингрид, упавшая на колени перед очередным раненым, тихо шепчет: "Вернется. Он обязательно вернется". И вдруг, словно кто-то повесил заклинание Тишины, все исчезло. Как наяву я увидела Даррена, с трех сторон пронзенного широкими мечами. Я почувствовала, как жизнь медленно покидает такого сильного, такого непобедимого эльфа. Не выдержав, я скинула тяжелую сумку и бросилась к выходу.

Не заметив Мирдзена, сдерживавшего сразу четверых тварей, рвущихся на площадь из узкого переулка, я побежала к лежащему на пыльной мостовой, словно сломанная кукла, темному. Один из окруживших его орков занес над головой двуглавый топорик, собираясь добить поверженного дроу. Уже понимая, что не успеваю, я закричала от отчаяния, надеясь хоть так отвлечь внимание от валявшегося без движения любимого...

На мой крик поднялся небольшой ураган, разметавший орков по площади. Не до конца осознавая, что именно я делаю, я черпала и черпала из окружающего меня мира силу, и, не утруждая себя составлением заклинаний, швырялась ей в разные стороны. Упав на камни рядом с Даром, я с облегчением поняла — дышит! Темный хрипел и кашлял кровью, вокруг него быстро разливалась багровая лужа... но он был жив.

Из улицы, которую оборонял Даррен, хлынуло полчище орков. Закрыв глаза, я все свои силы направила в землю, умоляя спрятать, защитить. Стихия откликнулась. Вокруг нас, ломая ровную кладку мостовой, прорастали толстые стебли с руку толщиной и сплетались над нашими головами, образуя витой ствол, распадались на множество кривых ветвей и распускались фантастически красивыми алыми цветами. Этого я уже не видела, как не видела Мирдзена, в последний момент захлопнувшего двери ратуши, как не видела черного дракона, упавшего на площадь, клыками и когтями раздирающего плотные ряды горных тварей... Влив последние крупицы Силы в Дара, я потеряла сознание.

Приходить в себя было мучительно. Меня тошнило, сильно кружилась голова. Сквозь ствол выращенного мной дерева не проходил свет, но в убежище почему-то было светло. Дар лежал сломанной марионеткой, неестественно вывернув ноги. С трудом, но мне удалось перевернуть его на спину. Три сквозных раны уже не кровоточили, хотя выглядели ужасно.

— Как доставать их будем? — услышала я чуть приглушенный деревом вопрос.

— Может, попытаться срубить?

— А оно тебя в ответ срубит! Забыл, что ли, ее зомби-лианы? — опознала я голос Грэнхара. Вторым говорящим был Мирдзен.

— И что теперь делать? Ждать, пока они сами выползут? Они там почти сутки! Ясно же, раз до сих пор не вышли, значит не могут!

Я попыталась сказать, что мы живы и сейчас выберемся, но не смогла. Из горла вырвался лишь слабый хрип, ничего общего с человеческой речью не имеющий. Поняв, что сорвала голос, я прикоснулась к спасшему нас дереву. Теплая кора, казалось, чуть пульсировала под ладонью.

"Спасибо" — направила я на нее свои мысли, — "Ты нас спас. Теперь выпусти нас, прошу".

Дерево прогнулось вниз, расплетая тугой узел стеблей, и приоткрыло узкий выход. В получившуюся щель засунул любопытный нос Мир. Мигом оценив обстановку, дроу скомандовал:

— Зови целителей!

Меня Мирдзен буквально выволок наружу: ноги не слушались, и сама идти я не могла. Даррена при помощи магии поднял Грэнхар.

— Его к Ингрид, — велел дракон подбежавшим эльфам. Стоило остроухим начать отдаляться, как я попыталась кинуться за ними. Одна только мысль, что Дар сейчас скроется с моих глаз, причиняла невыносимую боль. Мир, правильно поняв мое движение, подхватил меня на руки и отправился следом.

Целители по прежнему занимали ратушу, но теперь здесь было намного просторнее. Большая часть раненых исчезла, остались только те, кто пока не мог передвигаться самостоятельно.

Даррена положили на высокий стол, я упала на пол рядом. Почти сразу темного с двух сторон обступили Владыка и Ингрид. Дракон, осматривая то, что осталось от эльфа, все больше хмурился.

— Я одного не понимаю... Почему он жив до сих пор?

Я попыталась возмутиться, но сорванные связки не позволили этого сделать. Отвлекшись от созерцания дроу, Верховный склонился надо мной.

— Теперь, кажется, понимаю, — удивленно хмыкнул он. — Ингрид, посмотри сюда. Перед нами величайшее чудо всех времен — тай-ар, "дарованная любовь".

Валимир пальцем провел по какой-то линии в воздухе, видимой только целителям.

— Чудо, и одновременно проклятие, — продолжил Владыка, возвращаясь к лечению эльфа. — Истинная половинка, на которую, согласно преданиям, может указать Хозяйка Судьбы. Не знаю, как у дроу, но за всю историю драконов можно по пальцам пересчитать случаи обретения тай-ар. Что характерно, почувствовать зов тай-ар могли только эльфы, неважно, светлые или темные, и драконы. А вот несчастным, чьи истинные половинки оказывались не этих рас, приходилось несладко. Ради обретения тай-ар они выкрадывали их, убивали вставших на их пути, развязывали войны... И в то же время эта связь дарует удивительные возможности. Если половинки маги — их сила приумножится. Если между ними расстояние — смогут почувствовать друг друга, что и произошло вчера, когда Даррена ранили. И если один из них на краю смерти, второй сможет удержать его. Не думал, что однажды увижу тай-ар. Хотя, признаюсь, всегда мечтал об этом.

Ингрид присела рядом со мной и прикоснулась к моей шее. Постепенно горло перестало драть, и я почувствовала, что снова могу говорить.

— Молчать! — приказала целительница, не успела я открыть рот. — Сутки, как минимум! Второй раз лечить не стану, так и останешься безголосой!

Я кивнула. Спорить сил не было, да и зачем? Северянка прекрасно знала, что лучше для ее больных.

С Дарреном они возились долго. Я, кажется, успела даже задремать, прислонившись к холодной стене. Разбудил меня Артаниэль, пришедший, чтобы порталом переправить нас в Наурдаиль. Пошатываясь, я все же смогла сделать несколько таких трудных шагов до эльфийского замка.

**

Наконец-то Ингрид смогла отдохнуть. Больше трех дней она провела, спасая раненых в ратуше Саодрина. Даже во сне, на короткие часы сворачиваясь клубком на холодном каменном полу, северянка продолжала кого-то лечить.

Но все однажды заканчивается. Когда остались лишь те, с кем могли справиться и менее сильные целители, Валимир отправил вяло сопротивляющуюся женщину в Наурдаиль.

Валимир... Ингрид закусила губу. Что она ему скажет? Как будет смотреть в глаза после...

— Так и знал, что найду тебя здесь, — качели чуть просели, принимая еще одного гостя. Как всегда, Владыка подкрался незаметно. Вновь в привычной золотой хламиде и с обручем, удерживающим распущенные волосы, он выглядел блистательно. Собираясь с духом, целительница шумно вздохнула.

— Я хотела попросить прощения за свой... поступок, — решилась она. — Это было... под влиянием момента. И я благодарна, что тогда вы меня... не оттолкнули.

— За какой еще поступок? — не понял Верховный. Северянка почувствовала, как против воли заливается краской. — За этот? — руки дракона скользнули на талию женщины, пока Валимир ее целовал — легко, нежно, давая возможность сбежать. Ингрид сбегать не захотела.

— А теперь слушай меня внимательно, — Владыка держался так близко, что были видны золотые искры в его темно-карих глазах. — Чтобы ни про какое "влияние момента" я больше не слышал. Я не только не оттолкнул тебя, но и, если ты не заметила, сам кинулся тебе навстречу. Ты узнала меня в облике дракона. На Островах это очень много значит, позже расскажу. Так что теперь ты моя, и это не обсуждается. И прекрати, наконец, мне выкать!

— Но как... я же не могу...

— Что тебе мешает? — Верховный откинулся на резную спинку. — Давай, выкладывай по порядку.

— Кто я, а кто ты? Простая целительница и правитель драконов?

— Это стало бы серьезной проблемой, будь я немного моложе, — согласился Валимир. — Но у меня уже есть взрослый наследник. Передав ему дела, я окажусь совершенно свободен. Могу творить что захочу. Есть и второе решение, не столь радикальное, но про него я пока не скажу. Пусть будет сюрприз.