— Не забывайся, северянин! — устав сдерживаться, мгновенно перешел в контратаку Эрфан. При этом, слово "северянин" прозвучало, как ругательство, причем, сильно нецензурное. — Может быть ты забыл, — он сузил глаза, в которых засветились опасные искорки, — что ты не у себя на Севере, а в Бакаре! И у нас здесь свои законы!

— Отнюдь, — ухмыльнулся главком в своей привычной манере. — Я прекрасно помню, что нахожусь на территории Акро-Меланской Империи, в славном городе Бакаре. — Его ухмылка стала еще шире. — И я так же помню, что единственным сувереном этой территории является Генерал-губернатор Бакара Брикус Валент! — "красиво излагает, собака!" — подумал Денис, а Шэф между тем, продолжил свою яркую, в стиле российских правозащитников, обличающих отсутствие демократии в стране, речь. — И именно поэтому, я желаю взглянуть на официальный ордер на арест, — командор строго взглянул на Эрфана, демонстрируя, что никакой самодеятельности в этом вопросе он не потерпит, — моего подданного, за подписью Генерал-губернатора. Официальный ордер на проникновение в мое жилище, — продолжил он список требований, — и официальные документы, — главком выделил слово "официальные", — на право собственности Гильдии Магов на артефакт.

— Гильдии Магов не требуется чье-то разрешение, чтобы войти куда угодно и забрать что угодно и кого угодно! — яростно ощерился Эрфан, отбросив всякую дипломатию. — У нас свои законы, северянин! — Слово "северянин" он разве, что не выплюнул. При этом в глазах его начал стремительно разгораться пугающий красный огонь, а температура воздуха вокруг боевого мага скачком повысилась. Градусов так до трехсот-четырехсот...

Это заставило обоих его клевретов находившихся в непосредственной близости от эпицентра событий и Дениса, потихоньку подобравшегося к этому самому эпицентру, отступить на шаг. Разумеется, старшему помощнику, облаченному в несокрушимую тетрархскую броню, было наплевать на скачки температуры, и отступил он лишь во исполнение приказа главкома ни во что не ввязываться, пока любимый руководитель лично присутствует на авансцене и сам ведет заглавную партию. До наступления часа Х, когда командор будет вынужден прыгнуть, старшему помощнику следовало изображать обычного человека. Или, если выражаться высоким литературным штилем — "прикинуться ветошью и не отсвечивать". А вот, что заставило ретироваться юных помощников Эрфана, осталось тайной — то ли они не умели защищаться от пирокинетических атак, то ли попросту растерялись. А с другой стороны, что с них возьмешь? — молодые еще, неопытные.

Свэрт любил таких, всем ему обязанных балбесов — из них получался замечательный электорат. Как справедливо говаривал отец Кин: "Умные нам не надобны. Надобны верные". Глава бакарской Гильдии Магов Стругацких, конечно же, не читал, но с тезисом этим был согласен целиком и полностью, и пребывал в твердой уверенности, что до этой замечательной истины дошел своим умом. Что тут скажешь? Идеи носятся не только в воздухе, но и между мирами.

Облаченному в шкиру Денису конечно же хотелось остаться рядом с Шэфом и пиромагом, чтобы усилить психологическое давление на Эрфана, но он хорошо помнил приказ мудрого руководителя. Хотя было так заманчиво ткнуть распоясавшегося колдуна носом в дерьмо! Чтоб знал свое место. И место это ниже плинтуса! А верховный главнокомандующий, между тем, никуда исчезать не собирался — похоже было на то, что перстенек-то работал!

Командор стоял на исходной позиции непоколебимо, как пирамида Хеопса. Он не сдвинулся ни на миллиметр и наблюдал за высокотемпературными проявлениями магического неудовольствия с полнейшим равнодушием. Это стало для Эрфана очень неприятным сюрпризом, ведь обычно, при первых проявлениях его гнева, всяческие бесполезные дискуссии тут же прекращались и дело мгновенно решалось к полному удовольствию мага. Хотя нет. Пожалуй... — не стало сюрпризом. Он помнил их первую встречу — и тогда проклятый северянин, чтобы пожрала его Вечная Тьма, тоже не испугался.

— Я тебе охотно верю, — улыбнулся Шэф, еще ближе придвигаясь к боевому магу, и тем смущая его еще больше — это было невозможно в принципе — ведь на такой дистанции у него должна была начать лопаться кожа на лице. — Верю, что у вашей Гильдии есть свои законы... — он на секунду задумался, — и в Гильдии Ассенизаторов тоже есть, наверняка...

— У кого? — не понял Эрфан.

— У Гильдии Говновозов, — охотно пояснил Шэф с любезной улыбкой, которая уже в следующее мгновение сменилась сурово сжатыми губами и ледяным взглядом: — Но... меня не интересуют внутренние уставы всех ваших ОАО, ЗАО и НКО.

— Кого?! — оторопел Эрфан.

— Никого! — отрезал главком. Это ваши проблемы. Передай Свэрту, что... — договорить он не успел.

В этот момент терпение боевого мага лопнуло. Терпение, но не контроль за Силой. Поэтому он позволил ей выплеснуться, но выплеснуться только на очень небольшое расстояние — примерно на полметра, чтобы не задеть своих балбесов, застывших соляными столбами. Полуоткрытые рты и широко распахнутые глаза придавали им удивительно дурацкий вид. Эрфан еще успел порадоваться, что никто из посторонних не видит этой картинки. Если пойдут сплетни — стыда не оберешься.

После приснопамятной внеочередной сессии Большого Совета Магов города Бакара магическое сообщество пришло к консолидированному, можно даже сказать — практически единогласному, мнению, что связываться с этими северными отморозками не нужно. Конечно, никаких официальных указаний на этот счет не было и поэтому окончательное решение, как ему поступить в том или ином случае, оставалось за каждым магом. Каждый решал за себя, не вплетая в это дело Гильдию. Вот Эрфан и решил, что зажился этот прыщ — Лорд Атос, на белом свете, что пора ему убираться в царство теней, или куда там еще уходят знатные северяне. Да и Лорда Арамиса пусть прихватит с собой, за компанию. Именно это решение он и собрался немедленно претворить в жизнь. Однако, человек предполагает, а располагает отнюдь не он.

Сказать, что Эрфан был растерян, узрев, что Лорд Атос остался цел и невредим после огненной атаки, значит ничего не сказать. Он был смят, он был шокирован, он был уничтожен! Шэф взял его за грудки одной рукой, немного повернул ее, так, что у мага перехватило дыхание, и подтянул к себе, пока его глаза не оказались на расстоянии нескольких сантиметров от глаз Эрфана. И это все во время выхода Силы! По всем законам природы у Северного Лорда должен был уже плавиться скелет, а он стоял перед магом, как ни в чем не бывало, да еще и душил его! Впервые в жизни боевой маг испытал смертельный ужас. Как он теперь понимал всех тех людей, которые не могли управится со своими кишечниками и мочевыми пузырями при встрече с ним. Но, колоссальным усилием воли, Эрфан все же удержал все свое при себе.

— Потухни, гнида, — приказал верховный главнокомандующий бесцветным голосом, который внушает страх почище любого крика и маг мгновенно выполнил приказ. Он втянул огонь обратно и Шэф отпустил его.

На губах командора появилась приветливая улыбка, составлявшая разительный контраст с его бешенными глазами, превратившимися в два черных провала черт знает куда. В их глубине таился Ужас. Эрфан вновь ощутил себя маленьким мальчиком, под кроваткой которого притаился Безглазый, который приходил туда каждую ночь. Он терпеливо ждал, когда мальчишка вылезет из кровати, чтобы утащить в свое логово, зажарить и съесть. Родители смеялись над страхами маленького Эрфана, а он твердо знал, что каждая его ночь может стать последней. От страха перед Безглазым у него руки и ноги ходили ходуном, а кишки скручивались в жгут. Нечто подобное он испытал и сейчас.

Маг отчетливо почувствовал, что северный Лорд из последних сил сдерживает желание убить его. Эрфан на уровне базовых инстинктов, доставшихся людям от первых многоклеточных, ощутил, что ниточка, на которой висит его никчемная жизнь, а всю глубину ее никчемность он осознал только сейчас, оказавшись перед вратами Вечности, утончилась до состояния ломкого седого волоса. Он кристально ясно осознал, что своим безрассудным поведением привел в действие силы поистине космического масштаба! Силы способные уничтожить не только его бренную оболочку, не только его бессмертную душу, но и весь Бакар! Да что там Бакар! Всю Акро-Меланскую Империю, а за ней и всю Сету!

Эрфан не был трусом, он был человеком неробкого десятка, но он испугался. Что ни говори, а Шэф виртуозно владел темным искусством передвижения точки сборки. И на этот раз он сдвинул ее не в банальную точку "Смерть", а вообще черт знает куда, в такое положение у которого и названия-то нет на человеческих языках. А на тех, на которых есть, его лучше не произносить — дешевле будет. Впрочем человеческий язык — тот который во рту, а не в лингвистическом смысле, и не в состоянии воспроизвести требуемые звуки. К счастью.

— Эрфан! — ласково обратился к магу командор. — Пойми, нам не нужна конфронтация с Гильдией Магов. Мы хотим дружить.

— И нам не нужна, — прохрипел Эрфан массируя горло.

... в Бездну таких друзей!.. в пасти Трехголовому!..

... почему я!?!.. почему уже второй раз!?!..

... это какое-то наказание Господне!..

... разве я главный грешник во всей Гильдии?!?!.. Нет!..

... А может и вправду я?!?!?.. Нет!.. Не может быть!..

... Я не хуже других!.. Но... ведь и не лучше...

... Все!.. Хватит!.. Больше я к этим полярным ублюдкам не ездок!..

... Свэрту надо — пусть едет сам... Или посылает кого...

... Он мне не господин!.. А я ему не раб!.. Больше не поеду!..

— Передай Свэрту, чтобы подъезжал ночью, ко второй склянке, — доброжелательным тоном попросил Шэф, — будем отключать девочку от искусственной почки, заодно и о цене поговорим.

В ответ маг только молча кивнул и направился к калитке. Его клевреты, спесь с которых слетела, как позолота с китайской мишуры, кинулись вслед за ним. На самом деле, им очень повезло, хотя сейчас они этого и не осознавали — они получили сколь тяжелый, столь и полезный урок — мгновенный переход от состояния "повелитель жизни" к состоянию "тварь дрожащая". А везение их заключалось в том, что обычно, такой урок заканчивается смертью, а они, так уж распорядилась судьба — остались живы. Хотя... термин "повезло" не совсем точно описывает ситуацию. Кроме смерти существовала еще одна опасность. Дело в том, что такие передряги делают людей сильных, а в особенности — сильных и умных, способных делать правильные выводы — сильнее, а слабых и глупых — ломают.

— А перстенек-то — ого-го-го! — был вынужден признать командор. — Не врал Витус...

— Давай на механические воздействия проверим! — загорелся старший помощник.

— Некогда, — засомневался Шэф, — надо еще к Брикусу успеть заскочить, настучать, на всякий случай. Кто первым настучал — тот и прав.

— Это-то — да, — признал несомненную правоту мудрого руководителя Денис, — но мы по-быстрому — пять минут.

— Ну-у... если пять — давай! — Главкому самому было интересно, поэтому уговорить его было несложно. Примерно, как девушку, которая сама положила на тебя глаз. Верховный главнокомандующий протянул перстень старшему помощнику. Денис, в свою очередь, сделал ответный жест доброй воли и вручил любимому руководителю сюрикен, извлеченный из "рулетки".

Эксперимент начался. Денис отошел метров на семь и надел перстень, после чего мудрый руководитель, ничтожно сумняшеся, метнул в него звездочку. Сверкнув на солнце, сюрикен начал свой смертоносный полет. Денис ожидал... да что там ожидал — был уверен до самого последнего мгновения, что звездочка вот-вот резко уйдет вбок, не коснувшись шкиры. Он был уверен в успехе даже тогда, когда до мишени — его груди, надежно укрытой непробиваемой тетрархской броней, оставались считанные миллиметры, а сюрикен все продолжал и продолжал свой гудящий полет. Но, нет... — звездочка, согласно обычным законам физики, достигла поставленной цели и отскочила в сторону, только врезавшись в несокрушимую шкиру старшего помощника.

— Жаль... — цыкнул зубом Шэф. — Было бы неплохо. Но, и так сойдет. — Он привычно ухмыльнулся. — Хорошенького понемножку.

Однако, сдаваться так быстро старший помощник не собирался:

— А ты не думаешь, что перстень не сработал из-за шкиры? Может она его нейтрализовала... или еще чего...

— Вполне может быть, — согласился командор. — Сейчас проверим. Кидай в меня.

— Сильно? — уточнил Денис.

— Нежно! — ухмыльнулся верховный главнокомандующий. — Причем в глаз, чтобы шкурку не попортить. Чучело потом набьешь. — Он покачал головой, как бы недоумевая: и где это старший помощник берет такие замечательные вопросы. Где находится этот бездонный колодец!? Завершив пантомиму, он хмыкнул. — Конечно же, сильно! Иначе, что мы проверим?

Ну, что тут скажешь — русский мужик крепок задним умом. Нет бы Денису сначала секунду подумать и сообразить, что перстень, по идее, должен реагировать на потенциально опасные предметы только, если они движутся со скоростью, превышающей какой-то порог. Иначе и вилку, не говоря уже о ноже, взять в руки будет невозможно. А как же? — потенциально опасное хладное железо приближается к охраняемому объекту! Или объект к железу, но это один хрен. От перемены мест слагаемых сумма не меняется. Объекту все равно — его ткнут мечом, или он упадет на меч. Результат будет одинаковый.

Короче говоря — проверить перстень можно было, только пульнув сюрикеном по-настоящему. И Денис должен был это сообразить сам, без уточняющих вопросов. В связи с этим старший помощник почувствовал определенную неловкость. Не особо сильную, конечно, но — ощутимую.

— Как скажешь... — хмуро буркнул Денис. Он отдал главкому перстень и отошел на исходную позицию — на те же семь метров. Все вернулось на круги своя, с той только разницей, что теперь не старший помощник выступал в качестве мишени, а верховный главнокомандующий. Еще один нюанс заключался в том, что на мишени не было шкиры. Пустяк — а неприятно. Особенно, если ты — мишень.

— Давай! — приказал Шэф, и сюрикен отправился в новый полет.

Естественно, нацелил его Денис не в глаз любимому руководителю — мало ли, что тот болтал, а в корпус. К сожалению, надежды Дениса на волшебный перстень не оправдались — звездочка благополучно достигла груди командора. Вреда, разумеется, никакого не нанесла, хотя и летела с приличной скоростью. В грудь, конечно же, не возилась, отскочила, как от шкиры — так, на то он и командор — на простое постановление его не возьмешь! Результат был, в какой-то степени, ожидаемым, но все же — разочаровывающим. Хотелось продолжения банкета. Однако, не все еще было потеряно.