Почти фантастика

— А мне пофиг, есть кто или нет! Я — пропускаю...

Салон работал круглые сутки. Всякий имел право рассматривать модели, выбирать, а потом договариваться о кредите в круглосуточном отделении Автобанка или платить в кассу сразу всю стоимость, если позволяли средства.

— Но тут просто так нельзя стоять...

— А мы не просто так. Мы выбираем. Правда, братва? Выбираем?

— Ага, ага... что тут у вас самое дорогое? А покажите нам самое дорогое!

Тикали часы, позвякивали, сменяясь, цифры на табло. Горел транспарант:

"Последний автомобиль — бесплатно!".

Это только в рюмочных разных и в пивняках гнилых, если берешь сразу три порции — первая, типа, бесплатно. Это завлекалово такое, чтобы больше пили. Потому что все равно закусывать будут — вот и окупится все. А тут наоборот. Это не завлекалка — это все по-честному. На все вопросы журналистов и даже по телевизору директор салона заявил, что да, так и есть, что последний автомобиль, который выкатится за ворота автосалона, будет оформлен совершенно бесплатно.

Чем дальше, тем медленнее сменялись цифры.

Девять.

— Проходи, проходи, мужик!

— Но вы же впереди стояли?

— Пропускаем мы, понимаешь? Да ты не ссы! Все равно не последний берешь!

Восемь.

— Девушка, а что вы стоите тут? Вот же — свободная касса.

— Я последнюю машину жду.

— Это зря. Последняя машина — наша,— сказано было настолько твердо и уверенно, насколько и угрожающе. Трое в черном с блестящими в свете лазерных фонарей, выписывающих какие-то фигуры в воздухе головами и раздавленными в уличных боях ушами подтолкнула девушку к кассе.

— Вперед, блондинго! А нет денег — не стой тут, не отсвечивай! Это автосалон, а не биржа труда!

Семь.

— Инвалида — убрать нафиг. Быстро подарить ему таратайку какую-нибудь, и пусть катится.

Шесть.

— Не стойте, не стойте тут! Сейчас еще наши подъедут, и кто будет мешаться — ой, не завидую...

Пять.

— Ну, кому еще халявы отсыпать?

Четыре.

— Вашу мать! Что еще не понятно? Какая милиция? Мы тут вам и милиция и полиция. Мы законов не нарушаем. Наоборот, порядок поддерживаем. Марш к кассе, нищеброд!

Три.

— Бабуся, а у вас деньги есть? Нет? А что вы тут торчите? Подарок сынку? Ну, так мы тоже насчет подарка, только не сынку... Проходите, проходите. Все равно у каждой кассы — наши. И не ждите тут ничего!

Два.

— Приготовиться, братва! Внимание всем кассам!

Один.

— Есть! Есть! Последний!

Защелкали выключатели, гася свет в залах. Вышел директор салона из своего кабинета, чтобы поглядеть на везунчика. Везунчик блестел вспотевшей лысиной и облизывал губы. Братки в черном стояли полукругом сзади, наблюдая за процедурой.

— Вон ту, ту, ага! Самую дорогую!

— Наш салон выполняет свои обещания. Итак, последний автомобиль — бесплатно! Получите документы. Распишитесь. Вот ключи. Бак заправлен. Счастливого пути!

Огромная черная машина мягко тронулась с места. Ни шума двигателя, ни выхлопа сзади — новенькая, отрегулированная, большая, дорогая! Внутри натуральная кожа и дерево, телевизоры в спинках кресел, телефоны, бар, холодильник, компьютер, кондиционер — ну, все, что душа пожелает...

Автомобиль выкатился из ворот и уперся носом в стоящие сплошь такие же большие, а рядом и маленькие, черные и разноцветные автомобили.

— Пробка опять?

— Стоим. Ждем.

Сзади постепенно гасли окна и витрины автосалона. Охрана принимала и закрывала пустые залы и складские помещения. Директор очищал стол, убирая в портфель все, что когда-то принес с собой: фотографии, какие-то сувениры, календарь с пометками — для истории...

— Что-то не двигается, вроде?

— Проверь там, в Интернете, как объехать.

— Оп-па... А никак!

На экране красным мигала вся транспортная сеть огромного города.

— А как же это? О! Смотри, местные-то пешком расходятся!

Последняя машина была именно последней каплей в сосуде, последней песчинкой в часах, той искрой, которая попала в пороховой погреб. Последней она была, потому что больше продавать было нечего и некому. И главное — некуда. Все машины стояли в пробках. В них работали кондиционеры, играла музыка, телевизоры показывали веселые передачи, кто-то целовался...

Это была не пробка. Это был коллапс.

И вызвала его самая последняя машина.

Ноосфера

Вы все еще размышляете над загадкой, почему мы не вышли в открытый космос? Почему не полетели к звездам, как мечталось? Спорите об этом. Читаете книги. Исторические и фантастические — всякие. Видите, что беспилотные корабли исчертили своими маршрутами всю Солнечную систему и давно вышли за ее пределы. А человек — как был привязан к Земле и тонкому слою над ней, так и остался там же.

И вы задаетесь вопросом: почему?

Придется начинать нашу лекцию очень издалека. Вы уже знаете из других курсов понятие "ноосфера", но используете его в сугубо теоретическом и философском значении. Но представьте себе, что она действительно существует, и она материальная, вещественная. Она, эта ноосфера, окружает всю нашу Землю неравным слоем — где слой выше, где ниже, в зависимости от населенности и интенсивности мышления населения той или иной области. Над океанами — совсем тонкий слой. Но он есть и там. И вот эта самая ноосфера непроницаемой для нашей мысли пленкой окружает всю нашу планету. Сформировалась она давно, с первого разумного обитателя Земли. С самого начала. И чем далее движется в своем развитии общество и каждый индивидуум, тем мощнее, крепче, толще, массивнее ноосфера планеты. Это атмосферный слой может утоньшаться и даже исчезать, это гидросфера может терять миллионы тонн воды. Ноосфера — растет.

Нет, приборами она не измеряется и не выявляется. Но это не значит, что ее нет — и в дальнейшем своем изложении я вам расскажу, как легко доказать ее существование не в философском, а в сугубо практическом, естественнонаучном ключе.

Пока же просто предположим, возьмем за аксиому, что такая пленка ноосферы вокруг нашей планеты действительно есть.

Что отсюда следует? Да очень многое. Следует, в первую очередь, что мысль тоже материальна. Но раз ноосфера непроницаема для мысли, хранит мысль в себе, держит ее, отражает обратно ускользающую, то материальная мысль неизбежно действует на материальные объекты. Мыслящие особи порождают мысль, мысль действует на мыслящих.

Не понятно?

Вот перед вами цепочка, о которой говорят на лекциях по антропологии. Она неполная, прерывается где-то. Но все же — неужели не видно, как менялся человек? Хорошо, предположим, что все эти питеки и тальцы, тропы и эректусы — они все тупиковые ветви эволюции, а человек — он наособицу, сам по себе. Тогда хотя бы посмотрим на картины и на скульптуры. За последние три тысячи лет выберем самое лучшее и самое показательное, скажем так. Вот слайды. Смотрите, как изменялся человек.

Что вы говорите? Изменился не человек, а всего лишь понятия о прекрасном? А человек, по-вашему, остался прежним? И просто-напросто рисовали художники не человека с натуры, а исключительно свои представления о нем? Вот так, значит, вы художников великих во лжи обличаете... И Пракситель создавал свои скульптуры не с натуры, и Рубенс вам все врет, и Рембрандт рисовал не то, что видел, и Брейгель какой-нибудь — уж совсем не то, что было...

Ладно, смотрите дальше. Теперь у нас фотографии. Надеюсь, фотоснимок вы не обвините в пристрастности? Почти полтора века фотографии — вот как изменялся человек.

Да, он изменялся, этого невозможно не заметить. И если вы посмотрите по сторонам на своих соседей, просто утром поглядите внимательно в зеркало, вы увидите совсем не то, что видели ваши предки. Возникает вопрос: что это — мутация? От чего она происходит? Почему так? Неужели от радиации или космических излучений?

Вот, вот, правильно говорите — от еды. Конечно, курс антропологии не зря был изучен. Конечно — как питаемся, так и изменяемся. Но это значит, если кормить разной едой крыс, скажем, то они тоже изменятся? Или крысы вам совсем не показатель? Тогда — свиней? Ну? Предлагайте, как проверить вашу гипотезу о мутагенности простой пищи? Кого будем кормить мясом, кого — фруктами, и получим мутации и изменения?

Что? Есть ли другие гипотезы? Конечно, конечно есть. А о чем я вам толкую?

Я же вам говорю, что мысль материальна, а мутагенным свойством обладает сама ноосфера. И если, скажем, в ноосфере накопилось определенное количество мыслей о внешнем виде человека, о том, каким хотелось бы человеку быть, о том, что нравится — таким и становится человек. Идеал мужчины и женщины меняется, меняется за ним и внешний вид. Не наоборот, понимаете? В данном случае именно в такой последовательности. И если принять гипотезу о мутагенности ноосфера за основу, то объясняется многое и многое.

Что, у нас с вами лекция о космосе? Я этого не забыл. Я просто медленно и осторожно подвожу вас к ответу.

Итак, примем пока за данность предложенную мной гипотезу: вся Земля в коконе ноосферы, мысль материальна, она действует на сам субъект мышления, то есть на человека, на нас с вами в том числе. И теперь я могу сказать, что на самом деле ваши предки были совсем не похожи на вас. Вы же не будете с этим спорить? Но вот хотелось им иметь гладкую бледно-розовую кожу — и она получилась. Изменилась роль мужчины и женщины, и женщина стала миниатюрной по сравнению с первобытными объемами. Вот картины, вот фотографии. Наши девушки с обложек, супермодели наши — красота просто! И совсем не похоже на то, что было в древности, да и не в древности, а совсем недавно. И не похоже на истинный облик человека. Тот облик, который придал человеку бог, если верить преданиям. Просто разумное существо меняет себя под свои представления, как меняет и сам вещный мир вокруг себя. А бог, если он был, создавал человека таким, чтобы тот не боялся радиации и ядов, чтобы жило человечество тысячи и миллионы лет, чтобы хватало жизненной силы, цепкости даже единичному представителю человечества. Он создавал существо, которое может прятаться, таиться от всех невзгод, а может, наоборот, быть агрессивным и хватать все, что вокруг, ловить все, что съедобно. Он создал совершенное существо, такое, что не боится ничего.

Кроме одного.

Вы спрашиваете, почему человек не летает в открытый космос?

Потому что он уже летал. И не раз. Пока не прекратили все попытки.

Как только космический корабль вылетает за пределы земного тяготения, как только в своем дальнейшем движении пронзает тонкую и невидимую пленку ноосферы и вылетает в пустое пространство, как только прекращается действие концентрированной материальной мысли на всех и каждого, как только слезает все надуманное, придуманное, "намысленное" — если так можно выразиться, так и кончается космический полет человека.

Тихо, тихо! Я объясню, да.

Вместо человека в рубке космического корабля оказывается безумное существо — огромный черно-серый лохматый паук, мечущийся в невесомости, страдающий, ломающий свои конечности, умирающий от ужаса перед тем, что видит перед собой. В том числе от ужаса перед собственным видом. А может, именно от этого ужаса…

Вот, собственно, и все. Я покидаю ваш курс. У меня всего одна лекция на каждом курсе. Она так и называется: "Фантастические предпосылки отказа от полетов в открытом космосе". Вы меня слышите? Фантастические предпосылки. И все, что я вам говорил — всего лишь фантазии... Ну, или гипотезы, если хотите. Некая игра ума.

Но все же не забывайте: мысль — материальна!

А в глубокий космос мы пока так и не вышли…