Вот дальше мы прошли мимо исторического места, форта "Красная Горка". Впрочем, тут все побережье — исторические места. Где англичан били, где немцев, где шведов, где финнов. Практически каждый поселок может поведать свои легенды. А теперь все пусто. Катана зазывала живых посулами радушия, но живые, судя по всему, откочевали. Оставалась надежда, что военные части ПВО и артиллеристов вдали от берега еще живы и боеспособны, просто не следят за заливом.
Дальше пошел сам поселок Красная Горка, плавно переходящий в Лебяжье. Вот тут нас запросили по рации второй раз за все путешествие. Одновременно от причала МЧС рядом с пляжем Лебяжьего отошел оранжевый катер с синей полосой, крупно подписанной "Спасатель". Вот и еще одни "спасители отечества" проявились
Пока сближались, осматривал пляжи, пытаясь понять где тут Петр Первый костры зажигал. Есть у Айвазовского такая картина "Петр 1 разжигает костры на берегу Красной гори, служащие маяком для, гибнущего флота". Вот и пытаюсь прикинуть, где это было, вспоминая картину.
Спасатели подошли с шиком, описав циркуляцию вокруг встающего на якоря катамарана. Мы сегодня только и делаем, что якоря туда-сюда кантуем! В катере сидели трое. Молодой, в фирменном синем бушлате с оранжевыми плечами, и двое постарше, в камуфляжных бушлатах и вооруженные автоматами. Не причаливая, через полоску воды молодой нам предложили представиться и назвать цель визита.
Так как Спасатели благоразумно стояли по левому борту а Рогатка у нас на правом, сходил за пулеметом, и только вынеся его в кокпит и демонстративно прислонив рядом с собой спросил
— А вы кто такие будете, служивые? А то за последние дни мы и милицию бандитствующую видели и бандитов в отобранных у патруля катерах. Так вы, к какой группе относитесь?
Ответил один из камуфлированных — Не кипятись, отец. Мы не те и не другие, мы тут жизнь наладить пытаемся, но уже многим поперек горла встали и тут ты со своей двустволкой.
Про себя согласился, что выглядеть подобная картина может настораживающее, особенно если нас с берега достать нечем.
— Думаю, уже знаете, что Станция людей собирает? Вот, мы ее гонцы, для тех, кто еще не знает. Как понимаете, гонцы переговоры не ведут, но оповещают. Вот и вам говорю, присылайте представителя на Станцию по воде, там все и обсудите.
Молодой опять влез в разговор
— А где станция была, когда мою жену грызли?!
Судя по неодобрительным взглядам камуфлированных, молодой берега уже теряет.
— А где ты был, когда на ЛАЭС аварийно четвертый реактор останавливали? Почему не предотвратил аварию?!
Молодой даже не нашелся с ответом на мой вопрос. Любят у нас виноватых искать. Не став продолжать спорить с "огрызком", донес информацию до камуфлированных
— Станция консервирует три реактора и максимально снижает нагрузку на крайний. Понимаете к чему это я?
Ближний к яхте камуфлированный задумчиво кивнул — Электричество вырубят.
— Вот и предмет для общения. Согласитесь, бесплатно раздавать ресурсы ныне не модно.
Второй камуфлированный махнул рукой
— Ладно, мы поняли. Будем готовить делегацию — и хлопнул молодого по спине.
Катер взрыкнул и ушел к базе, разводя белые усы пены.
Теперь уже я проводил взглядом уходящих, и поделился печалью с Катюхой
— А ведь даже не представились.
— И не говори. Беда одна, а люди совершенно разные.
Катана шла к Большой Ижоре. Шла прямо по Лондонской мели, погубившей несколько кораблей, но с нашей скромной осадкой опасался только камней. Пройдя километра три, расслышали стрельбу. Вот, похоже, мы и добрались до фронтового переднего края. Для бандитской перестрелки выстрелы шли больно размеренно — так скорее "кегли" отстреливают. Даже не сомневался, что Арсенал отобьется. Там заграждение в пять линий колючей проволоки и вышки с пулеметами. Самая большая проблема, что вояк там всегда было мало. А если внутрь еще и гражданских пустили и были вспышки заражения в охраняемой зоне — воякам вообще не позавидуешь. Они уже несколько дней в караулах без смен стоят, спят стоя, едят во сне. И тут мы такие, на "белом коне". Некрасиво. Но у меня толстое письмо к нынешнему руководству Арсенала. По радиосвязи о важных вещах ныне никто старается не говорить. Вот только слабо представляю, как я подхожу к главным воротам, расталкивая нежить, и прошу меня пропустить. Гораздо лучше представляется картина, когда к берегу машина из Арсенала приедет.
— Арсенал, ответьте Харону.
По мере приближения к Ижоре, выбрасывал в эфир короткие призывы. На очередной зов ответили.
— Арсенал, Харону. На связи
Голос радиста даже сквозь шуршание эфира выдавал уставшего человека.
— Харон, Арсеналу. Прошу встречи на берегу по коду Связь.
Это не у меня такое больное воображение. Это Пан напридумывал, а может навспоминал, мне вопросов-ответов на все случаи жизни.
В эфире замолчали надолго. Мы прошли уже полигон утилизации Арсенала и приближались к бывшей Ижорской батарее. Наконец эфир ожил.
— Арсенал вызывает Харона
Подбежал к рации от столика, где чай пил, щелкнул тангентой — Харон на связи.
— Владимирская батарея, час.
— Принял.
Короткие фразы, дабы сканеры не успевали отлавливать суть. Пока еще нет нашего крупного анклава и нет общих шифров для кодированной связи. Вот и шифруется, кто как может. Зачем? Ну, эту историю я позже расскажу.
Катана кралась к берегу под вопли эхолота о сумасшедших хозяевах. Но мне не улыбалось встретить на развалинах старой батареи еще одного Медвежутика без Рогатки за спиной. На самом деле все не было так страшно и удалось подойти довольно близко по меркам Маркизовой лужи. Дальше привычно натянул комбез, на этот раз на колготки, накинул ветровку, сбрую, Суоми на шею, Ругер с фонариком на пояс. Разве что гвоздодер и рюкзачок не взял. Зато к самому сердцу упаковал петицию Станции.
Высадился на пляж без приключений, разве что пришлось мочить ноги и тащить Финика по отмели. Дальше пляж переходил в дюны, по которым шел забор колючки. Вот и здрасьте! И как мне на батарею лезть? Прошелся вдоль столбиков натянутой колючки и понял, что придется именно "лезть". В некоторых местах откровенно обозначились лазы, к которым даже тропки натоптались. Для нежити эти лазы задачей станет сложной, а живой справится. Покряхтит, как я, потом догадается проволоку автоматом расклинить и пролезть без зацепов.
Прошелся по земляным валам бывшей батареи. Еще один пласт истории, которая никому сейчас не интересна. Осмотрелся еще раз. Чувство опасности сладко спало вместе со всем моим зверинцем. Хотелось просто стоять на холме перед морским простором и смотреть на заходящее солнце.
— Любуешься?
Не пытаясь подкрасться бесшумно, сзади подошли несколько человек. А их машину я еще раньше слышал.
— Угадал — обернувшись, посмотрел на его пару звезд — кавторанг.
И протянул руку. Поручкались без церемоний.
— Кавторанг Смыслов Валерий Николаевич это капитан роты охраны Морозов Николай Васильевич. Так с чем пожаловали?
Представился в ответ, вытянул толстый пакет и передал его кавторангу, но он пакет сразу перенаправил капитану, а сам начал выспрашивать мое видение ситуации. Не видел смысла утаивать, рассказал и планы и текущую обстановку и кратко прошелся по общению с соседями. Безусловно, все видение исключительно с моей колокольни, о чем проинформировал Валерия Николаевича особо.
Постояли молча. Кавторанг укладывал в голове сведения, я просто любовался Катаной в море. Кавторанг прервал молчание первым.
— Ваши резоны мне понятны. Но над нами Адмиралтейство. Махновщину на Арсенале не допущу!
Про себя сделал пометку об этой оговорке. Похоже, кавторанг остался старшим. Но спорить с заявлением не стал, просто констатировал факт спокойным голосом.
— Валерий Николаевич, наши резоны вам явно не понятны — оба военных удивленно уставились на меня, продолжившего расслаблено смотреть в море.
— Вы сейчас держите нежить, прущую от города, и будете держать ее дальше, так как наверняка привезли к себе семьи и знакомых. Мы можем оставить все как есть, и пусть каждый занимается своим делом. У такой ситуации будет два итога. Вы удержите нежить и тем самым избавите Станцию от защиты этого направления. Вы не удержите нежить, и эвакуируетесь куда-либо, тогда Арсенал станет "свободным призом", если вы понимаете, о чем я говорю. Станции в этом случае придется приложить значительные усилия, но уже не интересуясь вашими мнениями. Оба этих резона Станцию устраивают, уж простите меня за циничность. Я не дипломат и говорю как есть.
В разговор вмешался капитан охраны.
— Не боитесь последующих конфликтов с Кронштадтом?
— С чего вдруг, Николай Васильевич? Насколько знаю, Арсенал Крепости не подчиняется.
Вмешался кавторанг, задумчивым голосом обронив
— Одна вертикаль. Мы же флотские.
Демонстративно обвел рукой залив и спросил
— И где корабли Балтфлота, ровняющие артиллерией замертвяченную Большую Ижору и сбрасывающие десант? Или вы с Крепостью не общаетесь?
Помолчали снова. Не сомневаюсь, с Крепостью они общаются, но там, видимо, свои проблемы. И "одна вертикаль" уже не выглядит столь монолитно.
Не дождавшись ответа на риторический вопрос, добавил
— Это еще бандиты до вас не добрались. Все мертвяки перед вами создали неплохую защиту, куда живые мародеры предпочитают не соваться. Но пройдет время, израсходуют боеприпасы, обзаведутся бронетехникой и придут в гости. И не удержат их ни нежить, ни ваши минные поля с вышками и уж точно не заборчики с колючкой. А когда вас ограбят и уйдут в свои обжитые базы, через проломы к вам придет нежить. Но скорее всего, вам это уже будет безразлично.
На попытку капитана мне возразить покачал головой
— И не надо говорить, что все наладится, Кронштадт таки сбросит сюда десант и бронетехнику, которая раздавит банды одной левой. Буду всячески приветствовать подобный сценарий. Если Крепость закроет своими силами проход к Станции, нас это вполне устроит. Так как все нужное нам мы возьмем в обмен на энергию. Вот так просто и банально, без дележа и рейдерства.
Теперь на мне сосредоточилось все внимание. А кто будет за окружением следить? Вдруг нежить пролезет на огороженный участок?! Осмотрелся, продолжая говорить.
— А по поводу боязни Крепости. Даже мысли такой нет. Воевать мы не собираемся, у нас и сил столько нет. Со Станцией воевать никто не будет, так как Чернобыльская, многокилометровая зона тут никому не нужна, в том числе Крепости, так как и ее достанет выбросами. Вот такое, извините, принуждение к миру.
Нарисованная картина даже мне не понравилась, а уж флотские запереглядывались многозначительно. Надоел мне этот цирк.
— На сим позвольте откланяться. Захотите подробностей, присылайте депутата, я деталями ситуации не владею. Простой курьер, как видите.
Оба моряка хмыкнули глумливо. Но капитан, вместо того, чтоб спокойно попрощаться, спросил.
— Гражданских у нас забрать сможете в ближайшее время?
Пожал плечами. Лично я проблем не вижу. Железная дорога целая, пригнать из депо Станции несколько закрытых, грузовых вагонов на маневровом тепловозе и забрать людей. Тут ехать то всего час — потерпят не комфортность перевозки. А вот куда их селить...
— Забрать легко. А вот селить некуда. Разве что палаточный городок разворачивать. Но застудить людей можем.
Кавторанг обронил
— Они и сейчас в палатках живут. Без печек. Людмила Ивановна уже не знает, что с заболевшими делать. И энергии на обогрев у нас считай, нет. Везде режим строгой экономии.
Вот после этих слов я понял — Арсенал сломался. Не будет долгих танцев с бубнами, не будет политических маневров. Люди устали их семьи больны, а Крепость занята своими делами. Все. Моя миссия окончена, даже толком не начавшись.
И еще я понял, что мой кошмар с разведением семи мостов и уводом теплоходов из теоретической задачи становится реальной проблемой. И даже предполагаю, кому Пан поручит реализацию. А вот мне-то кого в помощники искать?!
Протянул руку в жесте прощания и подытожил
— Присылайте депутата. Решим все, не переживайте. Вы у нас "передовая", к вам и отношение особое.
На этот раз руки мы пожали и простились. Обе стороны уходили с переговоров задумчивые и не особо веселые.
Добравшись до Катаны без приключений выполз из мокрого насквозь комбинезона. Обтерся, переоделся и поднялся на палубу.
— Все, Катюха. На сегодня все.
Супруга вылезла из башенки, демонстративно кряхтя и постанывая. Улыбнулся своей бабульке — на сегодня не просто все, но мы еще и никуда не торопимся!
* * *
Ночевать остались у Большой Ижоры, о чем пожалели. Всю ночь на берегу отстреливали нежить. Равномерно, будто на конвейере. Иногда в эту упокоительную равномерность вплетались частые короткие пулеметные очереди, разок даже грохнули гранаты. И вновь равномерно, как паровой молот, над поселком гремели одиночные выстрелы.
Мы собирались увести Катану подальше, но стало лень вылезать из нагретой койки настолько, что даже вахту не поставили. Разгильдяи!
Утром яхту никто не угнал и даже Медвежуть к нам не приплыл. И собранная мной на колене емкостная сигнализация ни разу за ночь не вякнула. Зато стоило полезть из каюты — устроила настоящую истерику, разбудив Катюху с соответствующим настроением. Сигналка нуждается в доработках! И кнопку блокировки в каюте надо будет сделать.
Утро пятницы, шестого апреля. Девятнадцать дней от начала новой эры. Еще месяца не прошло, а мир изменился до изумления. Сегодня навигатор показывал несколько иную точку стоянки яхты, чем вчера. При этом никуда Катана с якорей не делась. Эти навигационные ошибки стали заметны на глаз и заставляли вспоминать времена Колумба. А как еще один характерный штришок эпохи — эфир был непривычно пуст, и с берега слышалась стрельба.
Катана шла вдоль пляжей Ижоры, заканчивая свой поход к дамбе. Вроде бы вчера и идти было всего ничего, но на этих десятках километрах, будто разные страны поселились, с разными укладами и традициями. В голове не укладывалось, как, меньше чем за месяц, многомиллионная область превратилась в россыпь княжеств, шифрующихся друг от друга в эфире, и настороженно воспринимающие любые инициативы объединений. Этот вирус явно что-то в головах меняет. Только всеобщим оглуплением можно объяснить глубину происходящего.
Будто в подтверждение мыслей яхта подошла к плановой точке разворота. Пересечению железной дороги и автотрассы, между Большой и Малой Ижорами. В этом месте автотрасса поднималась высоко над местностью, пропуская под собой железную дорогу.
На горбе виадука стояли несколько машин и толпа живых людей. Толпа развлекалась отстрелом нежити идущей от Петербурга. Весь берег заполняли бредущие или неподвижно лежащие "кегли".
Мысли приняли новое направление. А почему нежить от города идет? Еды там полно. Что может заставить хищника, пусть слабого и тупого, уйти от еды? Другой, сильный, хищник или стая таких хищников. Выходит, Зубастики вытесняют Кегли с охотничьих угодий города вот они и прут во все стороны, в том числе к нам. А если поймать несколько Зубастиков и посадить их в "строгих ошейниках" на цепь сторожить подходы к арсеналу? А кто ловить Зубастиков будет?
