По имени Шерлок. Книга 1 (Закончена)

К моему удивлению, а я просто не интересовался этим совершенно, оказалось, что сегодня воскресение, и поэтому к обычной утренней тарелке овсянки, выдали крошечный квадратик чего-то сладко-запеченного. Выяснилось, что это рисовый пудинг. Кстати, довольно неплохо, жаль, что так удручающе мало.

— Кстати, Донни, — решил обратиться к другу, — скажи, ты же много времени проводишь в местной библиотеке?

— Да.

— И ты хорошо знаешь книги, которые там находятся?

— Да, я помогал их расставлять, и большинство уже читал... — Донни отвечал неохотно, через силу, все еще погруженный в черные мысли.

— Понимаешь, мне будет нужна твоя помощь. — На самом деле, я был уверен, что мне бы помог кто угодно, мисс Эмили, например, а то и сам мистер Шоу, но мне казалось правильным попросить помощи именно у Донни.

— Что сделать?

— Понимаешь, мне нужно найти все книги по механике, которые могут быть в библиотеке, а кто лучше тебя может с этим справиться?

— Да, помогу. Пойдем.

— Подожди, давай поищем их после занятий, хорошо?

— Сегодня нет никаких занятий, воскресенье.

Вот это да... То есть мне предстоит самостоятельно увеличивать интеллект, на помощь учителей можно сегодня не рассчитывать. А с другой стороны, может это и к лучшему, если, конечно, мне удастся найти нужные мне книги.

— А занятия по ремеслу в воскресенья проходят? — в другой ситуации, возможно, я был бы рад передохнуть, но сейчас эти уроки были мне крайне необходимы.

— Да, они бывают каждый день, обязательно.

— Отлично. Тогда пойдем в библиотеку?

Поднявшись на второй этаж, мы зашли в традиционно пустую библиотеку. Я вообще там ни разу никого, кроме Донни, не видел. Судя по всему, чтение у воспитанников приюта не в почете, что неудивительно. Для выживания в районе Хакни им нужны более прикладные навыки.

Дональд явно прекрасно знал расположение всех книг, так как, не задумавшись ни на секунду, уверенно подошел к одному из стеллажей и ухватил, как мне показалось, чуть ли не половину полки томов, стоящих рядом. Согнувшись от тяжести, он притащил и водрузил на стол стопку из семи толстенных книг, каждая из которых была озаглавлена: "Механика и механизмы", тома с первого по седьмой.

Крикнув: "Сейчас принесу остальное!", Донни оставил меня в полной прострации и страхе перед чудовищным объемом литературы, который предстояло не просто прочесть, как беллетристику, а тщательнейшим образом изучить и запомнить.

Вернувшись почти сразу же, Донни принес на этот раз тоненькую, истертую брошюрку в мягкой обложке, под названием: "Живые куклы — мастерство или магия?".

Надо сказать, что эта книжка сразу вызвала мой живейший интерес, именно поэтому я оставил ее на потом, а сам, поблагодарив Дональда за помощь, погрузился в изучение особенностей строения различных кинетических пар. Последующие три с половиной часа я никак не назвал бы самыми интересными и увлекательными в своей жизни.

Уставший мозг отказывался фокусироваться на всех этих хвостовиках и цапфах, на шариковых и роликовых опорах, на пальцах и проушинах. Периодически я ловил себя на том, что начинаю просматривать страницы автоматически, не вдумываясь в содержание. Тогда приходилось возвращаться, перечитывать снова и снова, особо неподдающиеся куски пришлось даже конспектировать для лучшего понимания.

К ланчу, я одолел несколько глав первого тома "Механики и механизмов", причем чувствовал себя так, будто разум уже наполовину отказал мне. Никогда еще чтение не давалось так тяжело. Возможность после еды поработать руками, представлялась мне просто избавлением. Полученные +1 к интеллекту и механике, казались недостаточной наградой за столь героический труд.

Донни, который все это время сидел за соседним столом, читая какую-то толстую книгу (только, в отличие от меня, делал он это с явным удовольствием) показал, где я смогу найти свои учебники позже, если вдруг приду заниматься сам. Запомнив место на полке, я с другом спустился в столовую, где уже собирались ребята.

Сегодня нас ждал сюрприз. Вместо ожидаемого кусочка хлеба с сыром, или вовсе без него, нам выдали по кренделю с маком и яблоку. Судя по удивленному шепотку, который пролетел по рядам воспитанников, такая роскошь случалась нечасто.

— Ну, значит, сейчас благотворитель придет, — безучастно прошептал Донни.

-Кто? — не понял я сначала.

— Благотворитель. Слушай, — Донни указал пальцем на дверь. И правда, за ней раздавались шаги, причем явно не одной пары ног.

Дверь распахнулась, и в комнате появилась незнакомая женщина, следом за ней вошла мисс Эмили.

— Дети, — начала она торжественно, — поздоровайтесь с миссис Финдиш. Благодаря ее доброте и щедрости у вас сегодня такой восхитительный ланч. Что вы должны сказать?

— Здравствуйте, мэм! Большое спасибо, мэм! Мы так благодарны вам, мэм! — нестройно заголосили учащиеся.

Женщина милостиво кивнула и произнесла низким, каким-то бархатным голосом:

— Какие милые мальчики. — Она с улыбкой скользила взглядом по лицам, периодически останавливаясь, то на одном, то на другом воспитаннике. Когда миссис Финдиш взглянула на меня, я сжался внутренне, как будто инстинктивно пытаясь стать меньше. Не могу объяснить, что меня вдруг напугало, она всего лишь на секунду посмотрела мне в глаза и тут же перевела взгляд дальше. Единственное, показалось немного странным, что на лице женщины улыбались лишь губы, остальное лицо было неподвижным, а глаза смотрели пристально и цепко.

А в целом, миссис Финдиш производила приятное впечатление. Высокая, среднего сложения женщина, которая, видимо, в молодости сводила мужчин с ума сотнями, если не тысячами. Даже сейчас, в возрасте далеко не девичьем, по моим прикидкам, было ей лет сорок или чуть больше, женщина была все еще удивительно красива. Мисс Эмили, сама довольно хорошенькая, сейчас казалась настоящим гадким утенком рядом с немолодым, но все еще прекрасным и величественным лебедем. Многие ребята, особенно те, что постарше, смотрели на миссис Финдиш влюбленными взглядами.

— Милочка, — я заметил, что у мисс Эмили от такого обращения слегка дернулось лицо, — пойдемте, посмотрим ваши классные комнаты и мастерские.

— Конечно, мэм.

Когда они вышли, я обратился к Донни:

— И часто тут такие смотрины?

— Иногда, — равнодушно ответил тот. — Мисс Эмили постоянно обивает пороги разных благотворительных организаций, просит деньги на наше содержание. Они присылают представителя, который смотрит, достаточно ли мы худые и очень ли у нас голодный вид, чтобы мы могли рассчитывать на подачку. Только дают редко и мало, так как у нас довольно богатое заведение — кормят хорошо, одевают, учат.

— Интересно, а с чего это оно вдруг такое богатое? Неужели от доходов магазина?

— Конечно, нет, магазин приносит очень мало. Этот дом — последнее, что осталось от наследства мисс Эмили. Я не знаю подробностей, просто слышал пару разговоров... — Донни покраснел. — В общем, ее семья была раньше очень богатой, потом что-то случилось, я не знаю. Но мисс Эмили распродала все свое наследство, оставив только этот дом, вложила куда-то деньги и содержит нас всех на эти доходы. Но, в общем, денег немного, а иногда их бывает еще меньше, поэтому она постоянно ходит, просит ...

Вот это да. Я, честно говоря, был поражен. Имея возможность достойно, обеспеченно жить в свое удовольствие, женщина приносит себя, по сути, в жертву, тратя все средства на воспитание и обучение тридцати мальчишек, давая каждому из них шанс вырваться из окружающего ужаса и построить новую жизнь.

Все еще находясь под впечатлением от услышанного, я направился в каморку к мистеру Шоу. Донни пошел к миссис Роуз, ухаживать за зеленью в тепличке. Он сказал, что очень любит растения, так как они милые и безобидные.

Поздоровавшись со стариком Шоу, я получил от него очередное задание. Взглянув на чертеж, на этот раз увидел не непонятную загогулину, а уже знакомый элемент, под названием шатун. Выдав необходимые для изготовления материалы, старик удалился. Не знаю почему, но работа пошла гораздо легче, не так, как в самый первый раз. Возможно от того, что мой уровень механики составлял уже пять единиц, а может и потому, что теперь я понимал, что именно я делаю, и каково назначение конкретно этой детали.

В любом случает, когда мистер Шоу вернулся, я с гордостью продемонстрировал ему 5 деталей, идеально соответствующих чертежу, отшлифованных до зеркального блеска. Старик едва заметно усмехнулся и сказал мне проваливать на обед. Но было видно, что он доволен моими успехами.

Обед, в отличие от чудесного ланча, опять не радовал. Жидкий бульон из капустных лент, и по вареной картофелине, вместо хлеба.

После обеда, основная масса мальчишек рванула на задний двор, наслаждаться на редкость солнечным деньком, а мы с Донни вернулись в библиотеку. Для Дональда это был привычный маршрут, и по прибытию, он, вцепившись в свою утреннюю книгу, спокойно затих. Я же, со вздохом погрузился в мир кривошипно-ползунных механизмов и червячных передач.

Конец этого дня и весь следующий, прошел для меня под знаком безумной гонки за характеристиками. Я засыпал над книгами, перечитывал одни и те же места по два, три раза, рассматривал непонятные поначалу чертежи до тех пор, пока четко не смог представить работу механизма, пока не начинал видеть его в динамике.

Я рвался решать задачи и уравнения с таким энтузиазмом, что вызвал немалое удивление и похвалу миссис Лисп, нашей преподавательницы точных наук. Мистер Шоу тоже был ошарашен, когда я попросил усложнить задание и увеличить количество деталей, которые я должен был сделать. Все свободное от занятий время я продолжал корпеть в библиотеке, с удовлетворением наблюдая, как мои параметры, единица за единицей, приближаются к заветной десятке.

Наконец, перед самым ужином третьего дня занятий, когда я наконец одолел первый том "Механики и механизмов", я получил столь долгожданное оповещение системы. Десять! Десять единиц интеллекта, и восемь — механики. Влетев в свою комнату, я радостно развернул окно характеристик:

Шерлок Браун

Сила — 4

Способности:

Мимикрия — 3

Навыки:

Механика — 8

Да, я не ошибся в подсчетах, все правильно. Сила и выносливость тоже радовали прибавкой в несколько единиц, за счет ежеутренних, все увеличивающихся нагрузок.

Вытащив из сундука чертеж, я с удивлением увидел, как ранее такие непонятные и запутанные, линии его стали четкими и ясными. Я мог прочитать и форму, и размер деталей, прекрасно видел и представлял саму схему сборки. Единственным ограничением было то, что для того, чтобы окончательно собрать ключ, нужно было обладать навыком механики в 10, а не 8 единиц. Но изготовить отдельные детали это мне не мешало!

На одном дыхании слетев с лестницы, я кубарем вкатился в каморку мистера Шоу, с громкой просьбой выдать мой набор механика. Старик, усмехаясь в бороду и не задавая вопросов, молча протянул его. Как мне показалось, он ждал меня и даже не был удивлен.

Втащив коробку в свою комнату, я удивился, что почти не заметил ее тяжести. Видимо, сказывались возросшие показатели силы и выносливости. Отказавшись от ужина, подгоняемый каким-то лихорадочным нетерпением, то и дело опасаясь все испортить, я весь вечер и половину ночи резал, гнул, точил и шлифовал. Уснул я, в итоге, сидя за столом перед готовым разобранным ключом, и девяткой в значении навыка "механика".

Утро было тяжелым. Я не выспался, практически не отдохнул, спина и шея затекли, голова была пустая и тяжелая. Проделав утренние упражнения без малейшего энтузиазма, на одном волевом усилии, я поплёлся умываться и на завтрак. Вяло поздоровавшись с Донни и кое-как проглотив очередную тарелку резиновой каши, я побрел на занятия, где разочаровал всех преподавателей, не сразу понимая, что от меня хотят, отвечая невпопад и даже несколько раз уснув.

На занятиях у мистера Шоу, мне пришлось делать нечеловеческие усилия, чтобы оставаться сосредоточенным, хотя, надо сказать, после ланча мое состояние немного улучшилось.

На этот раз, мне пришлось изготавливать уже известные мне зубчатые рейки, что было сложной и очень кропотливой работой. Не знаю почему, но я был уверен — все то, что я делал вручную, можно было с легкостью заказать где-то. И наверняка, если бы мастера занимались всем циклом производства, как говорится "от и до", то любой, самый простой механизм, требовал бы для своего изготовления несколько лет.

Но спорить с учителем я не смел, и поэтому, послушно, 2 часа выбивал вручную зубцы, а потом обрабатывал их, добиваясь идеальной точности. Оповещение о повышении навыка, которое появилось ровно в тот момент, когда я уже окончательно отчаялся, было встречено диким плясом и выкриками.

Вручив немало удивленному моей внезапной радости мистеру Шоу его рейки и прокричав:

— Спасибо! Спасибо, сэр! — я умчался в свою комнату собирать ключ. Немного волновался, предчувствуя очередные трудности, однако, он собрался мгновенно, как будто стремясь из кучки разрозненных деталей стать единым целым, обрести форму.

— Вами получено достижение "Подмастерье!" — вы собрали свое первое законченное изделие, пользуясь готовым чертежом!

Ну да, очень вовремя. Ну да ладно, самое главное, что я успел, успел!

Надо сказать, ключ, хоть так назывался, на ключ вовсе не походил. У него была рукоятка и курковый механизм, который управлял движением нескольких тонких штырьков, изогнутых на конце. Штырьки двигались, изменяя положение штифтов в замке. Когда все штифты занимали правильную позицию — замок открывался.

Встреча с Мариссой была назначена на шесть вечера, и до нее было еще более трех часов. Ждать было невыносимо тяжело, и не зная, чем себя занять, я пошел по уже знакомому маршруту — в библиотеку. Там, улыбнувшись и подмигнув Донни, я открыл второй том "Механики и механизмов". Надо сказать, что сейчас, когда чтение книги перестало быть обязательным, я вдруг почувствовал удовольствие от процесса. А может, это было связано с тем, что изображения перестали быть таинственными и непонятными, и, глядя на чертеж, я сразу видел движение, примерно представляя возможное предназначение данного механизма.

Три часа пролетели незаметно, и с сожалением захлопнув книгу, я написал записку мисс Эмили, в которой сообщал, что сегодня переночую у знакомого в городе и вернусь утром. На бумаге врать было легче. Донни я преподнес сокращенную версию правды, сказав, что иду со своей знакомой добывать дядины часы, вернусь утром и обязательно расскажу все подробности.

Зайдя в свою комнату, я взял мешок с самострелом, положил в карман ключ. Переодеваться в женское платье я не стал, мало ли, как сложатся обстоятельства, вдруг придется убегать, а я запутаюсь в юбках. Вот позора не оберешься. Единственное, что я сделал перед выходом, так это зачерпнул немного черной краски из коробочки с гримом и старательно зачернил брови и торчащие из-под кепки виски, которые были откровенно рыжими даже в сумерках, и помогли бы моему опознанию в случае провала.