— Ваши планы наверняка знаете только вы.
— Правильно. Хорош-ш-ш-шо. Знаешь ли ты что-нибудь, что может угрожать мне?
Вопрос-то сформулирован коряво и любой другой бы ответил на него легко, но именно для меня такая формулировка предельно неприятна. Конечно, я знаю, что может тебе угрожать. Это канон, Поттер, Дамблдор. Но так ответить нельзя, значит, придется изворачиваться:
— Возможно.
— Что?
— Это долгий разговор, и именно ради него я пришел к вам, милорд.
— Ты никуда не торопишься! Рассказывай.
— Понимаете, я уже давно чувствовал присутствие некого... м-м-м... ваше присутствие, милорд, но не понимал, что именно вам здесь нужно. А потом я подслушал разговор Поттера про Фламеля и философский камень, который якобы хранится в нашем замке. И тогда я понял, что вас заманивают в ловушку.
— Объясни, что значит, якобы?
— Я поставил себя на место бессмертного, подумал, как я буду хранить самое важное свое творение, и понял, что вся эта история рассчитана на крайне нуждающегося в камне человека. Человека, который хватается за соломинку. Первый вопрос. Вообще, кто знает, как в действительности выглядит Фламель? Никто. Кто знает, кроме Фламеля, как выглядит философский камень? Никто. Может, это ни разу и не камень? А может, жидкость? Или вообще, кость? А кто докажет, что камень истинный? Никто.
Второй вопрос. Кто такой Дамблдор, чтобы доверять ему основу своей вечной жизни? Победитель темного лорда? За почти семьсот лет жизни Фламель был современником нескольких темных лордов и, соответственно, нескольких их победителей. И где они все? А Фламель жив и здоров. И уж совсем смешно, что Дамблдор и Фламель совместно исследовали свойства камня и эликсира бессмертия. Дамблдор не зельевар! Я бы еще поверил в нашего декана, то есть декана Слизерина, но никак не в Альбуса Дамблдора.
— И ты думаешь, что Дамблдор отважился соврать в таком вопросе?
— А кто его раскроет? Только Фламель. А Фламелю на это плевать. Скорее всего, он подумал, что это такая хитрая попытка выманить его из убежища, которых он за свою долгую жизнь навидался тысячи. Тем более, поди, нигде, кроме наших энциклопедий, такого не написано.
— Хм. Резонно. Но гарантии ты дать, конечно же, не можешь? Все это только твои измышления, не так ли?
— Да. Но, на мой взгляд, защита Хогвартса намного слабее защиты банка Гринготтс. Директор ждет вас, милорд.
— Дамблдор, старый дурак и никогда не догадается, что я...
— Я советую, — перебил я самого Темного Лорда, — вам тогда попросить в библиотеке книгу "Одержимые. Основные признаки и методы изгнания" за авторством таких никому не известных магов, как некто Г. Гриндевальд и А. Дамблдор. 1931 год издания.
Волдеморт задумался так сильно, что даже не наказал меня за непочтительность.
— То есть ты настаиваешь, что это ловушка?
— Да, — ответил я чистую правду.
— Хорошо. Это все, что ты хотел сказать?
— Да. Я хотел послужить вам...
— Что ты хотел попросить у меня? Ты просишь мою Метку? Хм... Ты нашел и узнал меня. Захотел предупредить... Старых часть умерла, часть отступилась... Новый Круг создавать все равно придется, — шипел себе под нос Волдеморт, — так что, почему бы не начать с тебя? Ты достоин ее! Подставь левую руку...
— Милорд. Понимаете... В том-то и дело, что пришел просить вас не накладывать на меня метку.
От такой наглости Волдеморт опешил. Похоже, раньше от его метки еще никто не отказывался. Чтобы не получить немедленно Аваду, мне пришлось очень быстро шевелить языком.
— Я очень хочу служить вам, милорд, но метка... Отец мне рассказывал, что метка полностью меняет человека. Человек не может вам противиться, не может вам солгать, не может сказать вам ничего поперек. Но именно это и может помешать мне искренне служить вам. Ведь никто из наших не смог бы вас удержать и не идти к Поттерам? Даже сказать слово поперек не смог. А в результате...
— Хм... — задумался Волдеморт и опустил стиснутую в руках палочку. — Ты в чем-то, может быть, и прав. На самом деле метка совсем не такая, какой ты ее описал. Однако, сколько чуши про меня рассказывают даже мои вернейшие последователи. Чего же ты хочешь?
— Говорят, милорд, вы очень сильны в накладывании Круцио...
— На кого ты хочешь?
— На меня.
Волдеморт захохотал.
— Ты рассмешил меня, Крэбб! Первый раз за долгое время меня сами просят об этом! Зачем?
— Видите ли, у меня очень слабые силы...
— И?
— В одном старом трактате я обнаружил истинное назначение заклинания...
Темный Лорд мгновенно посерьезнел.
— Ты тоже был у Основателей?
— О, милорд, и вы у них были?
— Отвечай! Вот оттуда печать?
— Да.
— И библиотеку у Ровены выпросил?
— Да.
— Однако. Ты опять меня удивляешь, а это редко кому удается вообще, не говоря уже о том, чтобы делать это так часто. К сожалению, твоему сожалению, не всегда приятно. Твои речи про грязнокровок — древняя ошибка, однако твое отношение к предателям крови достойно уважения. Какой долг у тебя Основательнице Рейвенкло?
— Магические исследования.
— Как всегда... Ясно. А за печать что?
— Подпитка Хогвартса моей магией, как мне сказали.
— А за что тебя прогнали со Слизерина?
— Я никогда не соглашаюсь с авторитетами, не будучи убежденным в правдивости сам. Так что, как сказал Салазар, "за дерзость".
— Ты ничему не учишься! КРУЦИО!
Что я могу сказать. Не зря взрослые маги вопили и гадили под себя, получая от Волдеморта его любимое наградное заклинание. Описать ощущения словами было невозможно, но после того, как лорд сказал "Фините", я чувствовал себя приблизительно как после четырех Легилименсов Основателей. Помимо всего прочего, заклинание боли сопровождалось очередным сильным нажимом на мою печать, но взломать ее у Волдеморта не получилось.
— И как? — вежливо, с ехидным участием поинтересовался Темный Лорд.
— Не хуже, чем у Слизерина, — похрипел я. Надо же польстить маньяку, так как выполнить самое насущное желание в данный момент: вцепиться Тому в глотку и вырвать ему кадык, я не мог. — Не могли бы? — я показал взглядом на лужу и свою испачканную мантию. Волдеморт щелкнул пальцами и грязь исчезла. — И еще, милорд, — продолжил я. — Я, конечно, все понимаю, вы бессмертны, но все же поберегите себя. То, куда Дамблдор ведет магов... Это бездна, из которой нам будет не выбраться.
— Хм... — после Круцио настроение у Темного Лорда заметно улучшилось. — И опять ты удивил меня, молодой Крэбб. М-м-м... Участие. Да. Это называется участие. Как давно я его не слышал в свой адрес. Даже жаль, что тебя защищает Хогвартс, но твоя искренность оценена... Хорошо. Я подумаю над твоим вопросом. А теперь иди. И не забудь, что тебе нельзя появляться на глаза преподавателям. Они мгновенно опознают последствия пыточного и будут тебя спрашивать до тех пор, пока не узнают правду. И защита Хогвартса тебя не спасет. Ты надеюс-с-сь-ь-ь понимаешь, какая моя благодарность жс-с-сдет тебя в таком случае?
— Не беспокойтесь, милорд. Я сейчас же отправлюсь в Больничное крыло.
— Чтос-с-с? — возмутился Волдеморт. — Кру...
— Там я смогу все объяснить, ведь я заранее подготовился к этому. У меня, видите ли, бывают приступы от наложенного жертвой отца проклятья на род...
— Что за чуш-ш-шь?
— О! Это директор так объяснял. Предлагал сообщать обо всем.
— И ты поверил?
— Конечно, милорд, — ухмыльнулся я. — Как я мог не поверить, если в приступе был виноват сам?
— Настоящий слизеринец! — умилился Волдеморт.
— Милорд! Я настолько слизеринец, что даже не нуждаюсь в обучении на том факультете!
— О! Амбиции и гордыня! Чудно, чудно... Но в Больничное Крыло не ходи, перетерпи так. Это приказ!
— Как прикажите, милорд.
— Тем более, это полезно по ритуалу.
— Милорд, — наглеть, так наглеть. — Не подскажете, где недомаг моего возраста может заработать денег за лето? Желательно, без особого нарушения закона, но это необязательное условие.
— Разве у вас в семье нет денег? Вы вроде бы были не самым бедным родом...
— Проблемы начались, когда вы нас покинули. Потребовались деньги на то, чтобы избежать Азкабана.
— А разве Люциус не позаботился о своих товарищах?
— Еще как позаботился! Быть может, не позаботься он о нас, не было бы у нас и проблем!
— Как я обожаю вашу грызню, — умилился Волдеморт. — Всегда вы перед моим троном кишите, как флоббер-черви, и жрете друг друга, подобно запертым в банке акромантулам! Работа... Через гоблинов предложи свои услуги Гильдии Наемников. Все на сегодня. Передавай привет отцу.
— Как прикажите, милорд, — я встал, поклонился и пошел к двери.
— Ты гораздо хитрее своего отца, Крэбб, — без всякого намека на теплоту в голосе произнес мне в спину Волдеморт. — И опаснее. Даже не подумай меня предать! Я не Дамблдор, и не терплю предатс-с-селей!
Я обернулся, подошел обратно к Лорду, склонился на одно колено и сказал:
— Я готов хоть сейчас принести магический обет до самой смерти не предавать вас, — чьей смерти уточнять я не буду.
— Но метку ты все же не хочешь?
— Я перерос ее, не говоря о том, что без нее я принесу вам больше пользы! Тем более, метка — однозначный знак принадлежности к вашей свите и может помешать в случае занятия шпионажем за "светлыми".
— Почему ты называешь Дамблдора светлым с такой иронией?
— Нет магии светлой или темной. И совсем не обязательно то, что если кто-то сражается против темного лорда, то автоматически становится светлым сам! — Волдеморт на это только согласно кивнул.
— У тебя откуда-то взялись очень древние заблуждения. Но они допустимы для чистокровного мага. Я подумаю над тем, что ты мне сказал, и формулировкой обета. А теперь — иди!
Чуть заскрипела открытая щелчком пальцев дверь. Второй щелчок, и, подобно змее, лента чалмы сама обвила голову Квиррелла. Темный Лорд опять скрылся в затылке преподавателя ЗОТИ, а меня ждала моя комната и выпрошенные еще в декабре у сердобольной Помфри слабые лечебные и болеутоляющие эликсиры. Серьезно готовиться к встрече с Реддлом я начал ощутимо загодя.
Касаемо результатов моей оценки встречи с Волдемортом. Я оцениваю их, скорее, положительно, чем отрицательно. Жив остался, значит, Томми мной не остался недоволен. Да, я сильно рисковал, но тут нужно иметь в виду, что привлекать дополнительное внимание к школе перед самим "делом" Волдеморт не захочет. Конечно, Томми принадлежит к когорте людей, которые не помнят добра и не забывают зла, считая, что все окружающие должны им просто по определению, но хоть какой-то маленький плюс у меня будет. Все же, все, кто приползут к нему после возрождения, будут "одни из", в отличие от меня, пришедшего до.
Что еще можно сказать о Темном Лорде? Он мне не понравился. Вконец отмороженный, непредсказуемые перепады настроения... Служить такому — постоянно бродить по минному полю. Интересно, если все же все пойдет по канону, признает ли Темный Лорд мою правоту? Или виноват во всем окажусь я?
Оставшееся свободное время до начала каникул я потратил на переписку с гоблинами и Гильдией Наемников. Прочитав мой ответ на многостраничную анкету, гильдия ответила, что заинтересована в моих услугах. За тридцать галеонов, почти вся моя наличность ушла на это, гоблины взяли на себя текучку по оформлению документов. Все, что требовалось от меня, это появиться в кабаке "Дырявый котел" сразу после окончания учебы, где меня будет ждать провожатый с межконтинентальным порталом.
О том, что канон остался невредимым, я узнал в середине месяца экзаменов. Поздно вечером в нашей факультетской спальне, когда, к счастью, все мои одноклассники уже спали, появилось темное пятно.
— Крэбб!
— Кто? Что?
— Крэббш-ш-ш! — зло прошипела тень.
— Да, милорд. Это вы?
— Найди меня в Ал-а-а-а... — не договорив, призрак исчез.
"Лети, лети, птичка! Искать я тебя не буду..."
Глава 19. Да здравствуют каникулы
Каникулы начались просто отвратительно! А как еще можно назвать то, что в купе, в котором я надеялся спокойно в одиночестве доехать до вокзала, старшекурсники ввели взбешенного Драко Малфоя и весь теперь уже второй курс Слизерина? Бросив на меня выразительный взгляд типа: "успокаивать — это твоя обязанность", лидеры факультета удалились по своим важным делам, а Малфой крепко повис у меня на ушах. "Поттер", "отец", "месть", "мордредов Гриффиндор", "выживший из ума директор", "нечестно" и прочий словесный понос было просто не остановить! Вообще никак! Я спокойно поддакивал, одновременно размышляя над двумя абсолютно противоположными вещами: "Надо бы прояснить ситуацию с долгом Малфоям. А то, честно говоря, заниматься постоянным вправлением мозгов в блондинистую голову мне порядком надоело!" и "Чертова Дэвис! Если уж из-за тесноты в купе сидишь у меня на коленках, то не надо так ерзать по мне! Хорошо, что биологически я еще недостаточно взрослый для... реакции. И вообще, подумай о том, что с тобой сделает прожигающая нас взглядом Булстроуд!"
Кстати, вынужден отметить, что Драко в своем негодовании не так уж был и неправ. Со стороны, не зная, чем именно так отличились Поттер и его команда, ситуация выглядела очень некрасиво. Так, как будто директор, видя, что в соревновании честно побеждает Слизерин, "за ни за что" накинул баллов своим любимчикам. Ну вот кому понравится такая ситуация: вкалываешь-вкалываешь, а премию без объяснений получаешь не ты, а твой сосед? Даже хаффлпаффцы, которые в свое время равнодушным пожатием плеч встретили новость о потере факультетом всех баллов, и те скривились в легкой презрительной гримасе. Что уж тогда говорить про слизеринцев? Шансы Поттера найти новых друзей, во всяком случае, в следующем учебном году, резко стали нулевыми.
Тем временем одновременно произошли два события. Мы прибыли в Лондон и Малфой, никем не одернутый, взбесился окончательно. А как еще понимать его предложение: "Прямо отсюда, с вокзала отследить Поттера и выбить из него правду и мозги! Ты, Винс, участвуешь тоже!" Пришлось этот благородный порыв грубо тормозить:
— Мистер Малфой. Я думаю, прежде чем принимать какие-либо скоропалительные решения, вам следует поговорить со своим отцом, — и пока Драко хватал ртом воздух, я добавил: — Ах, да, мистер Малфой. Еще один момент. Дело в том, что запланированные на лето дела принуждают меня временно покинуть страну, поэтому не затруднит ли вас передать привет своему отцу? Нет, не от меня. От одного из его очень старых друзей. Да, так и передайте отцу, что Т. Марволло Реддл просил передать ему и моему отцу привет. А сейчас, простите, я спешу.
Обеспечив Малфою-старшему весьма непростые размышления на все лето, я отправился к ближайшему камину и по магическому метро перенесся в "Дырявый котел".
Кто-то, может быть, подумает, что глупо вот так вот, никого не предупредив, срываться в неизвестность. Вот только какой выбор у меня есть?
Согласно правилам, оставаться в Хогвартсе на лето ученикам нельзя. А жаль, я бы остался. За пределами же Хогвартса моя печать не действует, и я — открытая книга для любого легилимента. Это, конечно, редкие звери, но у Малфоя для меня один такой точно найдется. Откликается на Полукровку-Принца. Что меня ждет дома? Во-первых, по бегло просмотренной памяти Винса, отношения между ним и отцом особой нежностью не отличались. Пожить в шкуре Поттера, шпыняемого Дурслями, мне никогда не улыбалось. Во-вторых, и в главных, как только я попаду домой, так меня сразу же дернут на допрос. И все, игра окончена.
