2 - Метель в преисподней

— Это же каким уродом нужно быть, чтобы сделать такое?! — возмутился он.

Меня замутило, и мы поспешили убраться из этой комнаты. Позади нас взвизгнул отодвинутый шкаф — рипперы отставали от нас ненадолго.

— Надо убираться отсюда, — сказал я.

— Точно, — согласился Паша. — Без понятия, сколько их ещё здесь, но патроны у меня не бесконечные. Ты сделал то, зачем пришёл сюда?

— Нет, — я помотал головой. — Но из-за них это уже бесполезно.

Вскоре, пройдя ещё несколько полуразрушенных комнат, мы выбрались в большой зал, который когда-то был обеденным, а сейчас был заполнен несколькими мусорными кучами. Я видел отсюда выход — разбитое окно в паре десятков метров от нас, но добраться до него было сложновато. Нас окружали рипперы. Много.

— Дело плохо, — прокомментировал Паша.

Мы встали спина к спине. Паша непрерывно целился то в одного риппера, то в другого. Я же, убрав бесполезный травматический пистолет, выхватил из кучи мусора полутораметровую ржавую трубу и поудобнее схватился за неё, приготовившись переломать ноги первому же рипперу, который подберётся слишком близко.

Они быстро и методично окружили нас, словно по учебнику военной тактики. Инесса пустила трёх рипперов по коридору, заставив нас отступить в сторону, после чего мы благополучно миновали ещё двоих и вышли прямо в центр засады. Ловушка захлопнулась, и выбраться из неё будет очень нелегко. Рипперы не стали ждать, пока кольцо сожмётся полностью, они тупо напали скопом, даже почти по очереди. Паша стрелял метко, двумя-тремя пулями укладывая очередного риппера, я же старался в основном прикрывать ему спину. Когда к нам один из рипперов подбирался слишком близко, я изо всех сил бил ему по корпусу, и тот отшатывался вбок, где уже его замечал Паша и выстреливал тому в голову. Но я начал быстро уставать, особенно когда мой друг начинал перезаряжаться, и мне приходилось работать в два раза чаще, так что я не вытерпел и стал бить в головы, оправдывая себя тем, что я просто хочу спастись, а эти бездомные всё равно обречены. Удары стали гораздо эффективнее, но, к моему удивлению, отправляли рипперов в лучшем случае только в нокдаун. И, что хуже всего, те даже не пытались встать — они ползли по полу прямо к нам, намереваясь схватить нас за ноги. Труба у меня в руках была грозным оружием, но только для совсем другого рода противника, рипперам же она причиняла только неудобство.

Первым схватили меня, конечно же. Стальная ладонь риппера схватилась за мою лодыжку и резко потянула на себя. В падении я задел Пашу, толкнув того прямо на прущего на него риппера. Паша не растерялся и поднырнул под его рукой, а затем резко развернулся и всадил две пули тому в затылок. Упав, я довольно быстро отпихнул от себя схватившего меня риппера, и Паша тут же прикончил и его. Я встал, но следующий бездомный оказался слишком близко ко мне. И он, не произнося ни звука, резко размахнулся и одним ударом отшвырнул меня на пару метров в сторону, тем самым разделив меня и Пашу. Я спиной напоролся на мусорную кучу и довольно благополучно перекатился на другую её сторону.

Место ушиба болело невыносимо сильно, судя по всему, там останется здоровенная шишка, но кости вроде бы не сломаны.

Я встал, попытался подобрать выроненную трубу и не смог — слишком больно, чтобы держать её двумя руками, а одной рукой ей размахивать не получится, тяжёлая она для этого.

— Паша! — крикнул я.

Его мне отсюда не было видно, мусор и старые шкафы всё загораживали.

Вместо ответа Паша несколько раз выстрелил, и я услышал, как ещё один риппер упал. Чёрт, да сколько же из здесь собралось?

— Паша, здесь выход! — крикнул я ещё раз.

Позади меня практически возле пола в стене располагалась дырка, ведущая на улицу. Единственное препятствие — снег, но тот был свежий, лёгкий и рыхлый.

Ближайшая мусорная куча внезапно зашевелилась, и я подумал, что это мой друг карабкается по ней, но не тут-то было. Сначала показалась грязная рука в серой фуфайке, а затем и бородатое лицо полумёртвого бомжа. А рядом с ним показался ещё один риппер.

— Паша!!! — крикнул я, отступая к дыре.

Ответа не последовало. Никакого — ни голосом, ни выстрелами.

— Дерьмо! — выдохнул я и бросился к выходу.

Я буквально воткнулся в снег, сразу же уйдя в него по пояс, и принялся, невзирая на боль, разгребать его в стороны, прорывая себе туннель. Под ноги внезапно что-то ткнулось, и я изо всей силы засадил ботинком неведомому преследователю. Надеюсь, Инесса чувствует боль так же, как и тот, кем она управляет.

Я с криком выбрался на поверхность, жадно глотая свежий, не пахнущий аммиаком, мусором и бетонной пылью воздух, и торопливо отполз на пару метров от дома, перевернувшись на спину. Прямо за мной снег шевелился, готовясь родить на свет одного из рипперов.

— Проклятые твари! — зарычал я.

Я вскочил и уже приготовился затоптать противника ногами, мстя за Пашу, как внезапно совсем рядом раздался автомобильный гудок.

— Коля! — я услышал оттуда знакомый голос. — Живее сюда!

На душе значительно полегчало, я словно сбросил с плеч пару тонн загоревшегося чувства вины. Я рванул в машину к Паше, утопая по пути по пояс в снегу. Паша любезно открыл мне дверь, и едва я влетел в салон, даже не успев закрыть дверь за собой, как Паша дал по газам, и мы с небольшой пробуксовкой поехали прочь от заброшенного дома. Серая "девятка" резво добежала по узенькой улочке до основной трассы, а затем быстро вклинилась в жиденький поток машин, оставив позади нелепо бегущих вслед нескольких рипперов.

— Ты жив! — облегчённо воскликнул я.

— Прости, что бросил тебя, — мрачно ответил Паша. — Этого больше не повторится.

— Забей, — махнул я на это рукой. — Главное, что мы оба выбрались оттуда живыми и более-менее целыми.

— Не совсем, — возразил Паша.

— Ты про мой ушиб? — удивился я. — Фигня, на мне всё как на собаке заживает. Дай мне бутылку виски, двойную порцию блинов с ветчиной и пару дней — и я буду как новенький!

Паша промолчал, только продолжил мрачно смотреть на дорогу.

Глава 16

— Во что ты влип, Коль?

— Я и сам толком не знаю, — я пожал плечами. — Стандартный набор — тайные общества, невинные старушки, коварные злодеи.

— Старушки? — нахмурился Паша.

— Ага, — я кивнул. — Старушки.

Уточнять я не стал.

Я дал Паше второй адрес и предупредил его, что мне понадобится его помощь, что в следующем месте, куда я направляюсь, тоже могут оказаться рипперы.

От заброшенного дома была только одна польза — я знал, что я опоздал, и Инесса побывала там раньше меня. И, скорее всего, не нашла ничего, значит, и мне там тоже искать бесполезно. Хотя, конечно, делать выводы, основываясь только лишь на предположениях — дурной признак, но иного мне сейчас было не дано. Я по-прежнему не знал, что же я сейчас ищу, и раз уж Паша так удачно проходил мимо и из-за этого оказался втянут в наши разборки, то его помощь мне оказалась очень кстати. Сейчас самое главное — успеть прибыть на второй адрес раньше Инессы, чтобы не обнаружить ещё один дом, полный кучи живых трупов. Но ситуация между мной и Инессой сдвинулась с мёртвой точки и далеко не в сторону примирения. Она, побывав в том доме, оставила там целую роту бездомных в качестве сигнализации на случай, если каким-то неведомым для неё образом я прознаю про эти адреса. Надо сказать, сигнализация оказалась с функцией крысоловки, вот только по чисто случайному стечению обстоятельств в неё попались сразу две крысы. Прибудь я раньше — и я был бы уже мёртв. Опоздай я — и я снова был бы мёртв, но ещё и вместе с Пашей.

Что ему надо было в этом районе? Он сказал, что проходил мимо, но отмазка какая-то слабая. Конечно, я могу прочесть его мысли прямо сейчас, но, во-первых, это очень низкий поступок — читать мысли своих близких, ведь каждый имеет право на личные тайны, а во-вторых, я не хочу добавлять себе ещё и головную боль, не говоря уже об укорах совести. На сегодня лимит отступления от собственных принципов уже превышен.

Чёрт! Получается, теперь Инесса знает про меня, следовательно, у меня совсем мало времени. И если до этого у меня был хоть малейший шанс, что столкнись я с ней в очередном из её новых "костюмов", она бы не стала кидаться на меня в попытке выдавить мне глаза. Ну и, конечно же, не стала бы вселяться в меня и пытаться прикончить меня моими же руками. Теперь надеяться на это бесполезно, мне только и остаётся, что шарахаться от каждого прохожего да периодически с опаской поглядывать на собственное отражение в зеркале — а вдруг я уже не я?

От этого ощущения у меня в очередной раз мурашки пробежали по коже.

Паша выглядел не сильно лучше меня, хотя старался держаться молодцом и не показывать виду. Однако я видел, как бледен он стал. Поначалу я полагал, что вид полуживых одержимых бездомных так повлиял на него, но когда он начал отключаться прямо за рулём в то время, когда мы неслись по КАДу, я осознал свою ошибку.

— Паша... — громко сказал я, когда увидел начавшую приближаться обочину.

— Что? — тут же очнулся он. — А, да... дорога...

Он тут же выровнял машину, и я отделался только лёгким испугом. Но спустя ещё пару минут Паша практически вырубился, и я забеспокоился всерьёз. Я заставил его свернуть на обочину и врубить аварийку. Реагировал он на меня вяло, заторможенно.

— Это что ещё?! — ужаснулся я, когда он наклонился вперёд и отлип от сидения.

Отлип в прямом смысле — на сидении осталось пятно крови, а Пашина спина в районе правой лопатки потемнела и стала блестеть. От вида крови меня снова начало мутить, но я затолкал это чувство как можно глубже и постарался удержать его там до поры до времени.

— Ты ранен!

— Да? — слабо спросил он. — А я и не заметил...

— Идиот! А если бы мы разбились?!

— Не подумал. Надеялся, что ты не заметишь.

— Снимай куртку, а я пока покопаюсь в аптечке.

Паша послушно снял сначала пуховик, а затем задрал до головы свитер и футболку. Я ужаснулся, когда увидел, в каком состоянии его спина — вся в многочисленных мелких шрамах, имелись пара почти свежих рубцов и целая россыпь синяков. И одна слабо кровоточащая рана. Но выглядела она не очень, было понятно, что течёт она долго.

— Это тебя рипперы так отделали? — я достал из аптечки перекись и щедро полил ею ему спину.

— Нет, — несколько дёргаясь, ответил он.

Я несколько минут обрабатывал как мог ему его спину (спасибо небольшой практике на самом себе), после чего авторитетно заявил:

— Лекарь из меня, как из орангутанга библиотекарь. Тебе надо в больницу.

— Нет! — резко ответил он, мгновенно сбросив с себя оковы болезненной дрёмы.

Но ненадолго — пара секунд, и он снова стал отключаться. Я вышел из машины, затем вытащил его с водительского сидения и с большим трудом (он, что, гантели в карманах носит?) уложил на заднее сидение его девятки. С растущей тревогой посмотрел пару секунд на его бледное лицо, после чего решительно сел на водительское сидение.

— Стой, — донёсся до меня хриплый голос с заднего сидения. — Никаких больниц! Я не... могу бросить тебя в такой беде.

— Чип и Дейл спешат на помощь, — себе под нос пробормотал я. — Это не обсуждается.

Вообще я водил довольно фигово, особенно зимой, но сейчас я об этом не помнил. В стрессовых ситуациях, особенно когда близкие находятся в опасности, как правило, не вспоминаешь о таких мелочах до тех пор, пока не вылетаешь через лобовое стекло вместе с брызгами осколков.

— Под сидением... — слабо, но твёрдо сказал он. — Опусти руку.

— Но...

— Делай!!!

Не люблю, когда на меня кричат, особенно если я при этом стараюсь всеми силами помочь.

Но пришлось подчиниться.

Я опустил сначала правую руку под сидение, но ничего не нашёл, и тогда стал шарить левой рукой. И довольно скоро мне попалась в руку маленькая коробочка, приклеенная к сидению изолентой. Я отодрал её, вытащил серую пластиковую коробку и раскрыл её. На свет показалось содержимое — штук пять маленьких прозрачных ампул с длинным непроизносимым химическим наименованием и молочного цвета жидкостью внутри.

— Твою мать... — выругался я, мгновенно распознав содержимое ампул. — Твою мать! Это же наркота!!!

— Вколи полную ампулу, — не отреагировал Паша.

— Паш, это же наркотик! Ты совсем с дубу рухнул?! Или ты пожертвовал свои мозги одному из рипперов? Я не буду этого делать!

— Укол!!! И не надо больницу...

Эта идея мне очень не нравилась. Откровенно говоря, это было неимоверно глупо, ничего тупее я в жизни не делал. Но Паша уже отключился, и на этот раз надолго.

— Чёрт, — пробормотал я. — Чёрт! Блин! Чёрт-чёрт-чёрт!

Я достал из аптечки свежий шприц, вставил иглу, откупорил крышку одной из ампул и воткнул туда шприц. Набрал в него всё, что было в ампуле, выпустил воздух из иглы и, закатав левый рукав Паши, поставил укол, вкачав львиную долю яда прямо в вену. Но перед этим успел заметить, что этот укол был далеко не первым — рядом с новой точкой на вене было заметно несколько старых, а чуть выше, где начинался внушительного вида бицепс — след от жгута.

— Наркоман, — со злостью прошептал я и ударил руль. — Наркоман, чтоб его!

У меня это в голове не укладывалось. Снова этот чёртов RD рушит очередную жизнь. Я не смог побороть его быстро три месяца назад, но буквально вынудил Наумова не дать тому распространиться слишком быстро. Наумов обещал свернуть лавочку, но я прекрасно понимал, что он этого не сделает никогда. Контроль за распространением RD — вполне может быть, а вот чтобы полностью отказаться от его использования...

По мне молотом ударил флэшбек, в котором я прихожу в больницу к брату, накачанному этим RD и валяющимся в радостной отключке. В палату входит Наумов, и Сашка, будучи в бессознательном состоянии, под влиянием этой наркоты читает мысли этого старого пердуна, бывшего первого заместителя министра транспорта. И именно этот момент подхлестнул все последующие события, заставив их выстроиться в ряд и галопом понестись прямо на нас. Меня чуть не затоптало, но вот брату по моей вине повезло гораздо меньше.

Всё-таки не стоит забывать, что для обычных людей RD — всего лишь наркотик, ничего более. Это для меня он сродни дизельному топливу — стоит только влить, и я становлюсь взрывоопасен для тех, кто рискует встать у меня на пути.

Я оглянулся на Пашу и заметил, как на его щёках внезапно появился румянец. Это же хороший признак, да? Особенно для человека с таким количеством ран, да и ещё бушующим в крови синтетическим наркотиком, происхождение которого так и не удалось установить, несмотря на все отнюдь не слабые попытки. Буду надеяться, что Паша знает, что делает.

Я спрятал обратно оставшиеся ампулы, снова приклеив их к сидению, после чего завёл заглохший двигатель, с третьей попытки отключил аварийку и поехал навстречу новой опасности. Не скажу, что ехать было особенно сложно — похоже, сегодня снег здесь не выпадал, а тот, что оставался, успели счистить ранним утром, так что автомобиль довольно бодро и ровно катился по обледенелой, но посыпанной сверху специальным раствором и песком асфальту. Над городом по-прежнему клубились мрачные тучи, не торопясь расступаться и пропускать солнечные лучи.