-Вы на месте. Привет Чесов, привет Андрей — пожал разжатые ладони — Где Дарек, профессор, и Перцов?
-Не видели — хором ответили Андрей с Чесовым.
Дверь в кабинет отворилась. Дарек держал за локоть профессора, стоя за ним. Аббатских не переступил порог, он не видел, как ему уступают пространство для беспрепятственного продвижения к длинному столу. Профессор поманил вялой ладонью за собой. Кабинет опустел. Приглашенных провели за третью дверь. Комната маленькая, уступала по площади двум занимаемым профессором и его доктору Соминской. Комната, оббитая металлическими листами, наводила пугающие мысли о саркофаге. Первая дверь деревянная для красоты, за ней сурово покоился стальной сваренный страж. Полотно в дюйм толщины с резиновой прокладкой по периметру, закрывалось вращающимся круглым винтом. В одном конце плечом к плечу столпились шесть человек. Значительную часть пустой комнаты занял связанный на металлическом стуле человек. Его накаченные руки и торс стягивали тугие, широкие ремни, прошитые гибкими стальными нитями, что с дальнего расстояния заметно. Мужчина не определенного возраста, старше двадцатилетнего юнца и моложе сорока. Совокупность признаков не сопоставлялось в единую картину человека до определенных годов. Выдающиеся широкая челюсть, высокий лоб, маленький вздернутый нос, густые кудри. Тело свободно дышало без татуировок, да на нем и незначительного легкого пушка не возможно высмотреть. Свечеподобные лампы в светильниках в форме факелов озаряли налитые силой мускулы из четырех углов. Атлант сидел и пожирал глазами каждого.
-Знакомиться не будем — произнес профессор Аббатских — Это — сделал пас рукой к связанному, которому оплошное приравнивание к среднему полу, укололо самолюбие, разрез глаз вытянулся в волчью дугу бровей при нападении. — Это Алекс. Не Алексей, а именно Алекс. Он сам выбрал себе имя, когда-то очень давно.
-Он помог нам, а потом почему-то передумал? — спросил Кирилл, — Алена рассказывала, что происходило, когда меня отравили, я в основном лежал, не видел. Зачем вы его связали?
-Понятно дело, чтобы не удрал — ответил Дарек — Он намериваться заново, скрыться на несколько лет. Где его искать, земля обширная, не везде есть наши глаза и друзья.
-Тяжеловес, культурист, или все на всего перекачанный, кто он и зачем такие меры предосторожности? — удивился Андрей, трогая свое отражение холодной стены. — Сдали бы в милицию, ну а если его знания очень секретные, приковали наручниками.
-Мы также думали, покудова он первую дверь не погнул кулаком. Из наручников выбрался, цепочку браслетов порвал, и руки освободил — пояснил Дарек на счет излишнего применения удерживающих методов.
-Я и сейчас недостаточно уязвим для вас, дать вам возможность пытать меня не дам, — произнес Алекс.
-Мне не стоит напоминать тебе, что ты в заложниках. И кто твой хозяин поведаешь нам, когда я захочу — твердо сказал профессор, смотря на заключенного двумя круглыми шрамами.
-Разбежался — крикнул Алекс — ни тебе, ни им, ни понять всего. А особенно Кириллу.
Кирилл принял весть о знании Алексом его имени равнодушно, что такого стираного в ситуации, он напал на Алана, мог быть и информированным об именах тех, кого защищает. Частое употребление окружающих людей слово "хозяин" наводит на мысль ни одна ли это персона? Наличие лжефакта у Алана о связи Кирилла с хозяином ни о чем не говорит. Если бы Кирилл действительно имел отношение к хозяину, то поступок Алекса абсолютно логичен, ведь он истинный служитель.
-За чем Алан напал на нас — спросил Кирилл. От вопроса вздрогнули и профессор и Алекс. Аббатских повернулся к Кириллу и прошептал требовательным тоном:
-Вы знаете имя нападавшего? Почему раньше не сказали?
-Мне дочка Алена только час назад сказала, что так его зовут, — соврал Кирилл — а что ни так, вы уже отыскали его?
-Нет — произнес профессор — Имя многое объясняет. Он вернулся. Зачем я не понимаю. Дарек говорил, что через видео в очках засек нож с горячим лезвием. Я пытал мозг, старясь вывести смысл, появления всех в городе у кого существуют подобные ножи. Ножей ни много, запутаться невозможно. Но об этом потом. Алекс вы посидите здесь несколько дней. Провод с пищей получите по расписанию. Вам не такое не в тягость.
Алекс принялся орать и стучать насколько возможно ногами:
-Слушайте Аббатских, другие сами виноваты, они лишили меня всего я зол на каждого, и на Марию в том числе, она с ними она если сильно хотела, то ни чего бы не было. Слушайте Аббатских ...
Дверь закрылась, крики размывались, срастаясь словами с дребезжащий гул. Все переместились в кабинет и заняли свои старые места, кресло Перцова пустовало. Дарек вернулся к прямым обязанностям, следить за порядком. Профессор заговорил, объясняя доходчиво все выпаленное Алексом в приступе отчаянной злости. В психику Кириллу вторглись слова, как ножи или дротики, прорывая неведенье. Перед рассказом профессор предупредил, что поведанная тайна разглашаться не должна. Основным аргументом, почему именно они могут хранить в своей памяти не общедоступную информацию, стало пояснение профессора об их будущей причастности к тайне. Кирилл образно отделил под корой мозга специальный отдел, для конфиденциальной вести.
В начале тридцатых годов прошлого века в Германии группа ученых принялась выполнять строго засекреченный проект. Вопрос бессмертия и продления жизни человека был для них поводом для проведения экспериментов над людьми. Материальную базу полностью поддерживало правительство. В один немецкий городок со всей Европы съезжались несколько десятков семейств знатных ученых. Их прошлая жизнь прервалась и стерлась с бумаг. Город огородили и охраняли множеством постов. Наряду с оборудованием в него свезли около трехсот здоровых женщин в положении беременности. Сформировался многотысячный штаб из врачей, учителей, поваров, химиков, биологов и других специалистов более узких профилей. Были спроектированы чертежи, созданы по ним на заводах огромные капсулы. Аббатских описал капсулу как полый металлический батискаф в форме объемного эллипса, из нескольких внутренних покрытий. Предназначались они для замкнутого существования человека. Капсула являлась искусственной средой обитания подопытного. Дети, родившиеся от отобранных женщин, никогда не видели своих матерей. Их помещали в капсулы, обеспечивали питанием через соску, чтоб покормить приходилось входить в капсулу в подобии герметичных скафандров. Количество капсул равнялось количеству младенцев. Спланированное строение капсул позволяло поддерживать необходимые температурные режимы, контролировалась, освещенность, давление и разуметься фильтровался воздух. Дети росли без семейного тепла, зато их лелеяла напряженная исследованиями тысяча людей. Все что попадет человеку в организм, микро и марко элементы, белки, углеводы, жиры, витамины, минералы, необходимые бактерии для построения тела, одним словом пища сбалансировалась для каждого ребенка отдельно. Для некоторых в еду добавляли больше этого, для других другого, для третьих третье. Дозировали добавки и проводили опыты реакции человека на различные вещества. Существование было взято под контроль. Дети развивались, обучаясь с людьми в скафандрах, по специальным программам. Всю информацию, которую впитывал ребенок за жизнь, разрабатывали долгими годами. Дети жили в абсолютно правильных и чистых условиях, пока некоторым в пищу, в воздух не добавят препарат, сотворенный в лаборатории для изучения его влияния на здоровья детей. Капсулы переоборудовались, исчезли люки со стеклом, через которые велись наблюдения за поведением и образом жизни, устройства больше электрифицировались. Перепланировка жилья не избавляло ребенка от гибели в следствии не правильного питания, воспитания. Психическая, духовная, физическая гигиена творила чудеса. Детский мозг в десять лет умел решать сложные задачи и уравнения, в телосложении не уступал двенадцатилетним подросткам, у некоторых преобладало сильное акселератное развитие. Но успешные рекорды имелись у трех-четырех процентов из всего числа подопытных. Атрофированность органов, мышц, душевное расстройство, психическая отсталость, уродство — признаки совокупного несвойственного человеку образа существования. Постепенно капсулы освобождались, смерть сквозь толщу не пропускающего звуки и излучения, чуяла своих избранных. Двести судеб — двести результатов. Анализы крови, мочи, кала, слюны, измерения и деятельности органов, показатели умственной активности, выводили формулы истинно верной жизнедеятельности. Ученые разделили капсулы на группы, по пять детей в группе, со схожими принципами питания. Выявляли и сравнивали результаты детей с одним методом жизни, индивидуальное проявление каждого организма. Не удобно посылать правительству доклады, основанные на наблюдениях за единственным удачным совпадением хорошего генетического преобладания с более преуспевающим методом. Исследовали на нескольких подопытных, и только затем отчитывались о положительном или отрицательном воздействии плана взращивания. Детей переводили на лучшие методики, которые отсеивались вместе с испытуемыми. Естественный отбор способов, выявлял более сопоставляемый с природой человека. Они задались мыслью создания в металлической скорлупе сверхчеловека. В проект вносили свежие идеи, и новых младенцев, которые с самого раннего рождения притягивали орды ученых. С каждым десятилетием отсеивались около двух методик. Основные методики делились на дочерние, частично отличающиеся друг от друга незначительными изменениями в параметрах обусловленной температуры, баланса питания, дозировки веществ и концентрации отфильтрованного воздуха. После Второй Мировой воины проект переняли секретные лаборатории Европы. Эксперимент не близился к концу. Не смотря на экономическую подпитку и отличные результаты, мечты о вечном здоровье и жизни заканчивались на проблеме капсул. Они могли формировать людей с повешенными потенциальными возможностями во многих областях деятельности человека. Но лишь в своих стенах. Реакция психики на столкновение с окружающим миром приносило зерна стрессовых срывов и расстройств, ведших ко всему сбою в системах органов. Сближение и незначительное сращивание с бытовой культурой позволяло держаться в обществе. Социальные слои на управление ими более разумными политиками из капсул, как предположили ученые будут не согласны. Они понимали, исключительно глобальный проект мог подготовить за несколько десятков лет новейшую расу людей. Выгода исчезла, специалисты с уникальными обширными знаниями и свойствами организма были нужны. Получение сложными и неоправданными путями маленькой группы из пяти человек, выживших за долгие годы под наблюдением разных эпох, оказалось бессмысленным. К идеологи проекта подобрался крах. Помощь к повзрослевшим детям пришла от них самих. Они подали голос, они упомянули о своих правах на жизнь в капсуле. Ученые породили учеников, превосходящих их в логике, уме в десятки раз, но причины бунта им были ясны как день. Непривычный пугающий мир, наполненный ядом и отравой в воздухе, воде, пище и СМИ с зондирующей рекламой, расстраивающей рассудок, костер неопытным и незакаленным от ежедневных преград. Помогла компьютеризация, они сами себя были способны обеспечивать, используя знания. Наняли маленький штат подопечных, чтоб они поддерживали всю систему, человек двадцать, ведь все во многом автоматизировалось и управлялось компьютерными программами. Пять человек, дали название своему крохотному обществу. Другие индивидуумы, другие особи, другой вид, человек. В целом — "Другие". Они сосуществуют в капсулах до нынешней современности, хранят от постороннего для них общества факт своего присутствия. Людей работающих на них они именуют личными адептами. Кроме своего круга, они общаются с ними, и находиться в курсе событий земли, когда обывателю такие подробности ни кто из-за не достатка у него власти и возможностей не расскажет и с чем связано дело. Другие, ведали многое.
Аббатских закончил речь. Андрей поерзал в кресле и спросил:
-Это их Алекс упоминал? Что ему они сделали?
-Около двадцати лет назад при транспортировке одна капсула разгерметизировалась. Других стало четверо. Алекс был когда-то Другим. Ему не повезло. А имя Мария, выкрикнутое им, носит одна из Других. Она единственная женщина из четверых. Что произошло они, сообщат вам сами.
-Как сами? Они что собрались покинуть свои капсулы? — сказал Чесов, его поразила не связь приглашенных в кабинет с Другими. — Зачем и ради каких целей мы им нужны?
-Что занервничал Чесов? — издевательски с хитрым лицом спросил Андрей, — Думаешь, Другие решили дальше поводить эксперименты, творить себе подобных. И постановили тебя в первую очередь запереть в капсулу. Что нет желания поучаствовать в опытах, а придется, — перегнулся через подлокотник, чтоб ближе видеть ничто не выражающее лицо Чесова. — Теперь и ты испытаешь долю бомжей.
-Андрей вы плохо слушали рассказ. Другим, возможно, стать с младенческого возраста, — перебил профессор Аббатских.
-Простите меня, я отлично усвоил, просто позлить Чесова для меня удовольствие.
-Не напугал, — холодно парировал Чесов. — Не твоими усмешками мои нервы натягивать. А впрочем, лаять тебе ни кто не запрещает. — Чесов сложил руки, забросил ногу на ногу, произвел вид не возмущенной персоны, даже при Андрее, немного привставшем с кресла. Кирилл жестом руки остановил надвигающееся кровопролитие, его мозолистая выставленная ладонь барьером мешала Андрею.
-Кирилл, Андрей, Чесов, Дарек. Вам предстоит встреча с адептами Других. Они помогут связаться с Другими через телемост. Как я не знаю, мне потом Дарек объяснит.
-А я при чем здесь профессор? — снимая очки, спросил Дарек с нерадостным сочетанием напряженных мышц лба. — Я полагал мое нахождение при разговоре чисто символически.
-Не символически тебе надо было говорить, а профессионально. Для символичности ты ничего не совершил и не добился признаний, — поправил профессор Аббатских. — Вас четверо и Других четверо. Знакомство, первоначальный этап совместной деятельности. О ней вы узнаете очень не скоро. Для круга Других вы необходимы в проверочном соглашении. О нем вам все подробнее скажут адепты. Бар "Самородок" кому-нибудь известен?
Кирилл поднял руку, это заведение встречалось своим призывающим квадратиком в газете. Он тогда искал работу и обводил фломастером объявления в печатных изданиях. Бары подобные "Самородку" разместились на всей территории города, но именно его Кирилл отверг, он был слишком отдален от района, где по соседству комковались его остальные рабочие места. В этом участке его приняли на подработку поломойки. Тряпка, швабра и ведро приносили рост сбережений на излечение Инны, сегодня четко понятно, польза кроилась в отсрочивание неминуемого. Кирилл согласился показать путь до бара, он улицу и номер дома запомнил превосходно.
-И еще. Дарек обследовал место, куда ведет тоннель из зоны пятой ступени. Он уходит в глубокий и обширный овраг, заполненный на половину грязной водой. Из местного населения никто добраться не в силах, лодку спускать в воду надо, это где-то четыре веревки по десять метров. Затем лестницу, если доплывут на лодке, подобной длины. Уровень воды низкий, не достать. Вход в тоннель к тому же закрыт решеткой. Груз на машинах доставляют, видимо ночью, чтоб во тьме посторонние не видели переправу. В воде находиться узкая платформа, длиной с овраг, под давлением наверно механизмы поднимают её из воды, решетку тоннеля тоже поднимают, и все это служит мостом. Дарек в последнюю поездку со мной, разведал этот принцип, прошел тоннель. Он мои глаза. И глаза сказали, что на другом конце вырытая яма, то есть наглядный овраг. А так как стояли жаркие летние дни, осеннего дождя не еще не ожидали, вода в яме частично испарилась, и полоса платформы выделялась. Дарек сообщил, метр или полтора всего скрывали подобие моста, а догадаться, за чем он создан не трудно.
