Рарг вздохнул, стряхивая со своих брюк несколько языков пламени.
— Должен сказать, что когда миссия была выполнена, я внезапно заметил, что мне нравится находиться в человеческом теле — чувствовать вкус воды, жар костра, тепло человеческого тепла... Но самое главное — это чувство полёта. Оно чем-то напоминало мне передачу информации между Стеллами. В общем, я понял, что попал на крючок. Во мне стало слишком много человечного. Наступив на горло своим хотелкам, я настроил процесс разархивации, установив срок в сто лет. На тот момент в мире творилась такая дичь, что бестолку было что-то восстанавливать. Важно было не потерять себя, в надежде восстановить систему в будущем. Но, помня о допущенной нами ошибке, я поставил пару триггеров. В том числе и на интеллект.
У Алексея были сотни вопросов и уточнений, более того, сейчас, постоянно отслеживая своё поведение и поведение рарга, он видел, что рарг снова на него воздействует. Располагает к себе. Только безбашенного смайла сменил уставший от жизни человек, пытающийся спасти весь мир — прообраз самого Алексея.
— Да снова ты за своё! — устало сказал рарг, — Ну, сам представь, попал ты после века информационных технологий в магический мир. Даже ты, будучи завучем в школе, большую часть времени общаешься при помощи ВК, Телеграма, вотсапа и так далее. И тут голос в твоей голове говорит: 'Привет, я Каспер'. Ты и так первые два дня был на грани. Удивительно, но менее одарённые в интеллектуальном плане люди намного легче переносят межмировые переходы. Я проанализировал твои предпочтения, благо память свою ты мне открыл полностью, и самым оптимальный образом для постепенной интеграции был признан жёлтый улыбающийся шарик. И то, в некоторых ситуациях приходилось постоянно концентрировать твоё внимание на себе, выбивая тебя абсурдностью ситуации из тяжелейших психофизических кризисов. Иначе ты бы просто сошёл с ума. Всё то время, пока ты испытывал чувство эйфории, необъяснимую браваду, жажду подвигов, бросался очертя голову во всё подряд — всё это время происходила синхронизация твоего мозга и моей энергетической матрицы. И поверь, нам ооочень повезло, что ты такой умный. Не все межмирники могут этим похвастаться.
— Нет, — увидев, как загорелись глаза Алексея, при слове 'межмирники', сказал рарг, — нет, пока не синхронизировать ключи всех четырёх Стелл, о доме можешь даже не думать. Сейчас порталы работают, мм, как пылесос — вдувают всех сколько-то талантливых в плане магии существ. Сеть, хоть и разрушена, но не уничтожена полностью. И наши остатки пытаются поддерживать безопасность мира.
Алексей поморщился. Ему, честно говоря, не было дела до безопасности этого мира, а вот уезжающий автобус с детьми, еле видимый в клубах пыли, молчаливым укором встал перед его глазами.
— И что никак нельзя? — вопросительно посмотрел он на рарга.
— Нет, пока нет. Да и потом, когда мы перезапустим Сеть, всё может стать ещё хуже.
— Куда уж хуже?
— Знаешь, как называется этот мир?
В ответ парень горько усмехнулся.
— Как-то, знаешь, времени не было задуматься об этом.
— Он называется 'Порог'.
— Ну, классно, конечно, что ваш сломанный мир так пафосно называется, — не удержался Алексей, — но почему хуже-то?!
Рарг, перевёл взгляд на затухающее пламя и тихо произнёс:
— Ты не всегда знаешь, что ждёт тебя за порогом...
Алексей попытался собрать мысли в кучу, расставить приоритеты, обозначить цели, разбить их на небольшие шаги, которые реально выполнить. Но вместо этого в голову лезло только: 'Чёрт! Чёрт! Чёрт!..'
На третьем курсе филфака ему на глаза попался малый боцманский загиб, его даже учить не пришлось, сам запомнился. Потом уже, работая в школе и организуя весенную зарницу для учащихся на территории школы, он заметно вырос в глазах ОБЖшника и физруков, объяснив им, ни разу не повторившись, кто они такие и что он с ними сделает, если к утру площадка не будет готова. Мужики были отличными собеседниками и товарищами, но, затянув на неделю создание простенькой площадки для спортивных соревнований, поставили под угрозу срыва серьезное мероприятие городского уровня. Коллеги Алексея настолько впечатлились великим и могучим, что помимо полосы препятствий, договорились с соседним ЖЭКом о часовой аренде экскаватора и вырыли яму, наполнив её грязью. Следующим утром Алексей почувствовал острое желание залезть в Яндекс и найти текст большого боцманского загиба, так как то, во что превратилась территория спортивной площадки школы, других желаний не вызывала. В тот же день он с удивлением и невольным уважением обнаружил, что их директор доходчиво доносит свою мысль, справляясь без всяких загибов. Конечно, его речь была насыщена всевозможными рефренами и отсылками к родословной как Алексея Александровича, так и физруков, но цели своей достигла. Мужики впечатлились. Но только сделать уже ничего было нельзя. Полдня ученики весело носили по полосе, с удовольствие падая в грязь, карабкаясь по деревянным щитам и выигрывая ценные призы и медали. Полдня спешно сформированная комиссия рассматривала полосу препятствий. Представители структурного подразделения, увидев, что на площадке разворачивается съемочная группа городского канала, даже сделали директору строгий выговор. Но после достойного интервью Алексея Александровича и положительного общественного резонанса — родители один за другим оставляли восторженные отзывы в гостевой книге школьного сайта — сменили гнев на милость и поощрили директора 'заслуженным учителем'. А весь следующий месяц после нашумевшей зарницы, к ним в школу приезжал отряд районного ОМОНа для 'проведения совместной тренировки и мастер-класса по преодолению препятствий городского типа в рамках подготовки ко всероссийской сдачи ГТО'. Школе упали баллы, а Алексею Александровичу — небольшая месячная премия...
Алексей потряс головой, прогоняя ненужные воспоминания. С опасением посмотрел на рарга, ожидая увидеть какой-нибудь мотивационный плакат типа 'Keep calm and ...', но рарг всё также сидел на лавке, уставившись в костёр.
— На данный момент у меня есть выбор из трёх позиций, которые помогут тебе сбить стресс и направить твои мысли в конструктивное русло, но я подумал, что... — рарг замолчал.
— Спасибо, — проговорил Алексей, — иногда стрессы нужны, от них никуда не деться. И только стресс показывает, что ты за человек. Свернёшься в клубочек и забьёшься в уголок или, сжав зубы, будешь искать решение проблемы.
— Слова не мальчика, но мужа, — уголками губ улыбнулся рарг.
— Ладно, — Алексей принял решение, — мы идём в Цитадель, продаём добычу, а оттуда — в Бастион. Нам нужна информация.
— Согласен, — не поменял позы рарг.
— Слушай, а все местные маги и форточники видят также, как я? Меню там, книгу заклинаний, собственные характеристики?
— Все, — кивнул рарг, — но только настолько, насколько позволяют обрывки энергоматрицы. Ты видишь чуть больше, потому что у тебя есть я. Кстати, Алексей, мне нужно ещё 843 маноединицы для создания точки доступа.
— Это как? — заинтересовался Алексей.
— Ну, — замялся рарг, — твой мозг и скорость обработки информации позволяют сделать из тебя, выражаясь вашим языком, сервак. Свои плюшки ты уже понял, будет, возможно, ещё парочка бонусов.
— А я не сойду с ума? — обеспокоено поинтересовался Алексей.
— С ума? Нет, не сойдёшь. Максимум что случится, будешь иногда видеть чужие сны. Но не бойся, потеряться в них я тебе не дам.
— Ладно, — улыбнулся парень.
Словно невидимая тяжесть упала с его плеч. Вопрос с раргом был практически решён.
— Ещё два момента, — протянул Алексей, волнуясь.
— Я уйду из твоей головы, как только мы восстановим Стеллу, — тут же отозвался рарг, отвечая на невысказанный вопрос, — но так как ты всё-таки носитель удалённого источника доступа, будь готов, что у людей, окружающих тебя, будут происходить какие-то инсайты, типа обновления книги заклинаний или придёт информация о полезных растениях Империи и так далее. От тебя будет идти информация на обрывки запросов от окружающих тебя людей. Кто-то пользуется амулетами, кто-то симбионтами, ну, то есть светлячками. Максимум плохого, что может тебя ожидать — периодически будет болеть голова, и через тебя будет проходить информация, которая тебе, вроде как и не нужна.
— Слушай, а ты не мог мне это всё рассказать в первый же день? — не удержался Алексей.
— Да без проблем, мог, — согласно кивнул головой рарг, — А ты помнишь, что случилось с Лизой из 7б?
Алексей нахмурился.
— Какая Лиза?
— Люблю человеческий мозг, — восхищённо произнёс рарг, — наверно только вы умеете забывать то, что вам приносит страдания или чувство жгучего стыда. Даже мы так не можем.
Парень непонимающе посмотрел на рарга.
— Лиза, Лиза, Лиза, что за Лиза? Лиза... Лиза Ярушина.
Воспоминание пришло резко, слегка царапнув душу. Его первый педагогический промах, чуть было не обернувшийся серьезной бедой.
Каждый день Алексей Александрович тратил ровно час на проверку тетрадей. Раньше он возил их через весь город домой или засиживался допоздна, проверяя контрольные, эссе, срезы, диктанты и другие школьные работы в своем кабинете. Но после двух лет бесконечной нехватки времени он решил, что каждый день он будет проверять тетрадки ровно один час. Писали контрольную, не писали — неважно. Схема работала. Стопка тетрадей потихоньку уменьшалась, ребята получали на свои работы своевременную обратную связь, времени стало еще на несколько проектов.
Алексей Александрович гордился свой схемой и, честно говоря, считал её очень важной частью своей жизни.
— Алексей Александрович, можно зайти?
Алексей оторвал взгляд от эссе по 'Капитанской дочке'.
— Да, э-э-э, Лиза? За тетрадкой пришла? Я ещё ваш класс не начинал проверять.
— Алексей Александрович, тут такое дело, — замялась девочка, — у вас есть минута?
Будь Алексей Александрович в тот момент не столь зациклен на мысленном прикидывании, насколько он выбьется из графика, он бы заметил, каких трудов и сил стоило этой семикласснице подойти к нему за советом.
— Да, Лиз, присаживайся, — вздохнул он про себя и показал рукой на первую парту. — Что у тебя случилось?
— Ну, как бы.... — замялась девочка, замеревшая у доски, — Как это сказать, вы же ведёте у старшеклассников?
— Да, — начиная догадываться, о чём пойдёт речь, осторожно ответил Алексей, — да ты присаживайся.
— Воот.., кхм, кароче, там есть парень один, Миша зовут, — собравшись с духом, выпалила она на одном дыхании.
— Таак, — протянул Алексей, мысленно проклиная этого старшеклассника Мишу, разговор грозил затянуться.
— Ну, я как бы не знаю, что делать, понимаете, он... — Девочка села за парту и задумалась, подбирая слова.
'Девочка, как девочка, — смотря на неё, подумал Алексей, — правда, слегка, кхм, выдающаяся, кхм, понятно, почему старшеклассники засматриваются...'
Расценив её молчание за приглашение дать очень мудрый совет от очень знающего учителя, Алексей Александрович начал вещать. Это позже завуч по воспитательной работе объяснила ему, что нужно было просто выслушать эту девочку, и всё бы было хорошо. Она бы, пока выговаривала свою, несомненно важную, проблему, сама поняла её суть и определила решение. Увы, в тот момент Алексей всего этого еще не знал.
— Знаешь, Лиза, парней нужно выбирать очень тщательно. Нужно искать ответственных, целеустремлённых мальчишек. Такого, которому в первую очередь важна твоя душа. А те ребята, которые лишь хотят весело и беззаботно проводить с тобой время, позабудут про тебя, вдоволь наигравшись. Девушка должна быть неприступной, далёкой, загадочной. Чтоб хотелось к ней тянуться, становиться лучше. Заботиться о ней, гордиться ей.
Алексей Александрович щелкнул ручкой с красной пастой.
— Но в твоём случае ещё рано думать о парнях. Сейчас главное — это учиться. Поверь, за тобой пацаны хвостиком ходить будут, когда из школы выпустишься, выбирай, не хочу! Но, по секрету, мы любим умных девушек, начитанных, приятных в общении, с которыми можно поговорить, поспорить, порассуждать, а не просто перемывать косточки одноклассникам и учителям, понимаешь? А для этого нужно учиться, развиваться, становиться лучше, развивать женские качества, заботиться о людях, — Алексей Александрович посмотрел на часы.
— Ну что? Вопросы есть? — улыбаясь, уточнил молодой педагог.
— Эээ, не, нету, — переваривая полученную информацию, пробормотала школьница, — Спасибо, я тогда пойду?
— Иди, конечно, — поощрительно кивнул Алексей Александрович.
— Ага, эм, спасибо ещё раз, — девочка неуверенно встала из-за парты и пошла к двери.
На полпути она замерла, повернулась к учителю и только открыла рот, чтоб что-то сказать, но увидела склонившегося над тетрадками учителя. Лиза передумала спрашивать что-то еще и медленно вышла в коридор.
Алексей гордился собой весь день. Ещё бы! И из графика не выбился, и ещё одному человечку помог. Донёс правильные и нужные знания! Парню было приятно. Приятно ровно до большой перемены следующего дня. К нему тогда подошла та самая завуч по воспитательной работе и пригласила в свой кабинет.
Там он узнал, что девочка хотела просто-напросто организовать поддержку Михаила и его команды в предстоящем баскетбольном матче между школами. Но после того, как Алексей Александрович её загрузил, она вообще разочаровалась во всех парнях в общем и в своих друзьях в частности. Вспомнив все пошлые шуточки, которые вертятся в любой компании, и прогнав всё через призму сказанных Алексеем Александровичем слов, она сделала вывод, что ничего из себя не представляет и никому, по сути, не нужна. Более того, Лиза пришла к выводу, что и подруг у неё тоже нет. От жалости к себе и от непонимания того, как может мир в одночасье стать таким ужасным ('А ведь всего-то лишь хотела сделать доброе дело!'), Лиза, не дождавшись мамы с работы (отца у неё не было), с горя напилась таблеток.
Пришедшая мама с удивлением обнаружила дочь, заперевшуюся в ванной комнате. Заподозрив что-то неладное, зашла к ней в комнату и, увидев на её кровати кучу пустых упаковок, рванула в ванную, чуть не снеся дверь с петель. Дочка оказалась жива и здорова, но только её штормило и качало. Не особо вчитываясь в названия таблеток, она, вместе с Валидолом, Афабазолом и мамиными гормональными препаратами, выпила полпачки Пургена, запив всё это бокалом выдохшегося шампанского, стоявшего в холодильнике с Нового года. В общем, обошлось без скорой, но и мама, и дочка получили незабываемые эмоции. Одну рвало и поносило, вторая то плакала, то смеялась.
Утром мать позвонила классному руководителю, предупредив, что Лиза отравилась и не придёт в школу. Объяснила ситуацию, выразив желание пообщаться с Алексеем Александровичем. Та всё рассказала завучу.
— Пойми, Лёш, она семиклассница, а ты на неё вывалил философию, которую многие люди и к сорока-то понять не могут.
— Да я ж как лучше хотел...
— Лучше... Все мы хотим, как лучше. Но как говорится, благими намерениями...
