Гоблин поневоле или Изменчивый Мир

Что "иначе" он им так поведать и не успел, ибо гоблины дружной толпой вывалились из шатра ко всем праотцам.

Вождь устало вздохнул и уронил голову на ладони, потирая красные от бессонницы глаза. Эта вылазка, возможно, была последней в уходящем году. Им нужны были как провизия, так и рабы, и если первое ещё можно было вернуть, просто снарядив спасательную экспедицию, пока болотные твари не сожрали и не попортили всё имущество, то для получения второго нужно устраивать крупномасштабную войну с соседними кланами, а на это у Бессмертной Тени не было ни сил, ни возможностей. Слишком много продовольствия и гоблинских жизней уходило на костры во славу Тени. Но их божество молчало, опрокидывая на головы своих слуг всё новые и новые напасти. Неурожай, нехватка воды, воинов и шаманов, теперь это.

— И всё-таки, кому это было нужно... — вздохнув, задумчиво спросил сам себя гоблин, и неожиданно получил ответ:

— Я знаю.

Рагх дёрнулся и наткнулся взглядом на зачаровывающую картину: посреди зала, словно из ниоткуда, начал клубиться чёрный, как смоль, дым, медленно и коряво принимая форму карлика, внешне похожего и одновременно абсолютно не похожего на гоблина. Встреть вождь его за стенами своего поселения, и, стоит полагать, даже вошедшая в легенды ледяная непоколебимость рагха дала слабину. Лишь то, что он находился внутри своего собственного дома, в своём клане, а за стенами были верные ему гоблины, сдерживало вождя от опрометчивого поступка, а именно: закричать.

Тело незваного гостя словно пережило проказу: карлик изогнулся так сильно, как будто у него был сломан позвоночник, и при этом он каким-то чудом держится на ногах, сама кожа была не зелёной, а, скорее серой, почти чёрной, вся испещрённая какими-то ранами, исчезающими под грубо сшитыми друг с другом шкурами и источающими слабое голубое свечение. А в маленьких глазках существа, которое теперь, приглядевшись, рагх не мог назвать гоблином, искрились злобные, прожигающие насквозь огоньки.

Вождь не выдержал и раскрыл рот:

— Страж...гх-а-а... — намеривавшее было вырваться слово будто затолкнули ему обратно в глотку, и какая-то неведомая сила захлопнула рагху рот, и гоблин почувствовал, что раскрыть его ему больше не удастся.

— Как грубо, — фыркнуло существо, начав медленно прохаживаться по залу и с мнимым любопытством рассматривая различные трофеи Бессмертной Тени. — Я прихожу к нему, чтобы предложить свои знания и помощь, а он, — тут карлик обличительно тыкнул корявым пальцем в так и замершего на троне вождя, — Пытается позвать стражу! Вот и думай после этого: а стоит ли клан Бессмертная Тень моей жалости? — существо расхохоталось противным смехом, от которого у вождя заскребло на сердце, и продолжило говорить: — Мои воины сейчас сидят в осаде вокруг стен твоего клана. Сколько у тебя бойцов на стенах? Пятьдесят? Может, сто? А сколько из них — опытные воины? Полагаю, меньше половины. Ну, и, быть может, ещё несколько шаманов у тебя осталось, куда же без них. — карлик хмыкнул, и заговорил угрожающе-серьёзным голосом: — У меня более пятисот жаждущих крови и мяса тварей, которых по пути сюда я вооружил лучше, чем ты своих капитанов! Что касается моей силы: сейчас ты видел лишь её крохотную толику. Ну что, — вновь вернул он свой шутливый тон, — Будем вести конструктивный диалог?

Вождь медленно кивнул, не сводя взгляда с существа, и оно удовлетворённо хмыкнуло, махнув рукой. В тот же миг с губ рагха словно спали оковы, и он, почувствовав, что может говорить, неуверенно провёл пальцами по челюсти, как будто поправляя её, и выдавил:

— Кто ты?

Карлик улыбнулся, словно этот обычный вопрос каким-то образом его рассмешил:

— Никто. Нон. Хотя когда-то я был Лар-ин-Лином... но у меня отняли это имя.

Только сейчас вождь заметил на лбу существа Метку. Так вот почему у него было такое поганое чувство, когда этот Нон говорил, вот почему от него постоянно веет тухлой, провонявшей аурой, которую даже он, ни разу не шаман, явственно ощущает.

Нон же, похоже, уловил, что рагху, коим глупый гоблин никак стать не может, всё стало понятно. И потому продолжил вещать, осознавая, что никаких недопониманий теперь не будет:

— Ты ошибаешься, рагх, считая, что нет такого гоблина, что смог бы управлять сразу пятью элементалями. Такая сила есть и, более того, полагаю, что подобные фокусы — меньшее, что ему под силу. И мы оба знаем, о ком я говорю... — карлик сделал многозначительную паузу, испепеляя вождя взглядом, но тот даже не обратил на это никакого внимания, ибо в его мозгу появилась невероятная догадка:

— Не может быть... — протянул он, ошарашенно скрипнув когтями о трон, — Нет! Он мёртв!

— Гул-аль-Дук жив, — спокойно произнёс Нон, улыбнувшись догадливости вождя. — Ваш необдуманный рейд по его убийству не увенчался успехом. — В ответ на честный взгляд гоблина тот лишь рассмеялся: — И не надо считать меня полным рагхакком! Расставить все факты по полочкам, тем более после прочёсывания разведчиков моего бывшего клана места происшествия было не сложно. И если бы не боязнь клана, что ваши соседи придут к Бессмертной Тени на помощь, или, что ещё хуже, что остальные прознают о случившемся, они бы непременно развязали войну. Но, как я и сказал, он жив.

— Почему! — зарычал вождь.

Но его рык не возымел никакого воздействия на Нона: тот только подумал о том, какие же эти вожди говорливые, и перевёл разговор в другое русло:

— Эти знаки, о которых говорил твой разведчик, и разложенные по кругу головы — всё это говорит о ритуале вызова Высшего, — словно по учебнику начал вещать карлик. — Для, разумеется, дальнейшего его подчинения, что ведёт за собой обладание Силы стихией, к которой относится дух. И если Гул-аль-Дук смог провести ритуал...

— Это невозможно, — буркнул вождь, смирившись с тем, что не от него зависит, в какое русло свернёт разговор с этим пугающим существом. — Это легенды. Сказки. Вымысел.

— Ну что за народ, — вздохнул Нон, вновь начав прохаживаться по залу и рассматривая различные статуэтки и тотемы под осуждающим взглядом вождя. — Не будут верить ни во что, пока это "что-то" не обрушится на них праведной волной, и только после этого будут говорить, мол, знали, хотели что-то сделать, но не сделали. Потому что поздно. — он поставил одну из статуэток на место и развернулся обратно к вождю. И почему-то от этого рагх похолодел. — Ты примешь мои условия. Хочешь того, или нет, но примешь. Как минимум чтобы сохранить свою жизнь. В целом твой клан может пригодиться мне и мёртвым, но ещё больше он пригодится мне живым.

Гоблин явственно ощутил, как мурашки пробежались по его телу. Он верил словам этого существа. И сильно не хотел умирать. Нет, он не то чтобы боялся смерти: вождь Бессмертной Тени был готов сражаться на поле боя в первых рядах, крушить врагов и завоёвывать селения, но умирать вот так, в своём собственном доме, и отправить за собой весь клан? Что тогда сделает Тень с ним в загробном мире? Оставит гнить в темноте, как она поступает с неугодными.

— Что тебе нужно? — прохрипел, сам удивляясь своему голосу, вождь.

— Чтобы твой клан пошёл за мной, — удивлённо, словно не понимая, как можно не дойти до таких очевидных вещей, ответил Нон.

— Мой клан не пойдёт за тем, кто обладает Меткой, — скривился от одной мысли, что этот кривой карлик поведёт за собой его народ, вождь.

Нон в очередной раз рассмеялся, на этот раз — над слепой уверенностью рагха, что смотрел на вещи слишком грубо и прямолинейно:

— Увидят, на что я способен — пойдут. Встретят мою армию — пойдут. Ну, и, разумеется, если ты скажешь — пойдут.

— Если я скажу что? — прошептал одними губами совсем потерявший какую-либо надежду на исход разговора в его пользу вождь.

— Что я — Бессмертная Тень, — обнажил жёлтые зубы карлик.

ГЛАВА 10

Новое имя, или чем заканчивают наглецы.

— Пр-р-р!!! — потянул я за поводья, и Юла резко затормозила, обдав округу волнами из брызг.

Пред нами возвышались ворота моего клана. Из-за кольев на нас смотрело несколько испуганных пар глаз: стражники несли утреннюю вахту на стене. Несколько из них достали из-за спин луки и трясущимися руками натянули тетивы, так что меня встречало несколько нацеленных мне в голову наконечников стрел.

— Леший, если что... — прошептал я.

— Знаю, Хозяин.

Вот и славно. Теперь за свою жизнь можно было не бояться — в случае чего, меня просто накроет стена из земли, подобную штуку мы репетировали с Лешим по пути к селению, ибо на подобное дружелюбие я, собственно, и рассчитывал.

Но тут из-за кольев выглянула голова гоблина, обрамлённая седыми космами, и я моментально узнал в этом здоровяке (По гоблинским, конечно, меркам) главу стражи. Как мне рассказывали, именно благодаря ему и было спасено то тело, в котором я сейчас, так сказать, квартировал, так что, можно сказать, что я был ему в какой-то степени должен, и отдавал этот долг, в каком-то смысле, своим полным к нему расположением. Глава стражи, впрочем, отвечал мне взаимностью.

— Мне нужно проехать по важному делу для встречи с рагхом! — прокричал я, чувствуя, что здесь что-то не так. Тут у них на глазах возвращение блудного сына, а они в меня стрелами тычут.

Глава стражи поиграл желваками, угрюмо разглядывая меня, словно видит впервые в жизни, а затем подтащил к себе какого-то особо ретивого стражника, что уже, верно, и без команды собирался меня подстрелить, что-то шепнув ему на ухо и оттолкнув. Тот скрылся за оградой. Видимо, побежал докладывать вождю...

Прошло несколько бесконечно-долгих минут, за время которых лучники явно устали держать наготове луки, и потому просто их опустили, не спуская с меня взгляда, а я в свою очередь успел напеть песенку из прошлой жизни:

Ели мясо мужики,

Пивом запивали!

О чём конюх говорил -

Они не-по-ни-мали!

Но вот, по истечение трёх минут отбывший стражник вернулся с каким-то донесением, выслушав которое, глава стражи серьёзно кивнул и крикнул:

— Открывай ворота!

Те, скрипя, начали уезжать наверх, и я медленной рысью въехал на территорию селения, впрочем, заметив, что луки и стрелы стражники никуда не убрали...

Старый стражник спустился ко мне и, взяв Юлу под уздцы, посмотрел мне прямо в глаза, холодно бросив:

— Тебя ждут у шатра вождя. Езжай.

И, отпустив поводья, отошёл в сторону. При этом всё это время одна его рука покоилась на рукояти меча. Хм. Как там говорила Алиса? "Всё чудесатее и чудесатее" ...

Отъезжая от частокола, я не без удовольствия расслышал, как стражники перешёптывались на тему того, о каком это ещё конюхе я пел, с чем его едят, кто он есть и откуда взялся, и почему это мужики его не понимали, коли он на их языке разговаривал? В общем, тем для разговоров я подарил ребятам ещё на неделю вперёд, будет чем беднягам себя поразвлечь, так что дальше я держал путь с чувством какого-никакого, а выполненного долга.

По пути к шатру я не мог не обратить внимание на то, что на улочках никого не было. Всё словно вымерло: не было снующих туда-сюда в пред-рабочей суете лавочников, не видно было степенно шагающих по своим делам шаманов, или просто резвящихся в грязи детей. Как там звучала эта знаменитая фраза? Затишье перед бурей? Вот, кажется, это оно самое и есть... Только пока неясно было, что это за буря такая, но то, что она уже здесь — как минимум очевидно.

А ещё очевиднее она стала, когда я остановился в шагах десяти от шатра вождя. Там, у входа, стоял Учитель. Один. И что бы это значило?

— Здрасьте, — не придумал я ничего лучше, поглаживая явно напрягшуюся Юлу.

На это старик лишь фыркнул, уже даже и не скрывая своего пренебрежения к моей персоне. И это меня отчего-то очень и очень разозлило, так что я решил не дать ему шанса заговорить первым. А что, раз представилась такая возможность, так почему бы не поговорить о наболевшем и накипевшем? Тем более что по непонятной мне пока причине нам никто не мешает, разве можно придумать более подходящего времени? Так что я перебил начавшего было открывать рот Учителя:

— Знаете, я всё думал, почему это, если вы хотите меня убить, нужно было защищать меня перед рагхом и обучать ремеслу шамана, — меня самого слегка обескуражил этот холодный тон, которым я произносил каждое слово. И, кажется, он поверг в лёгкий шок и моего бывшего наставника, который, вместо того, чтобы бросить какое-то ехидство, или послать меня ко всем духам, лишь тихо пробубнил:

— Не понимаю, о чём ты.

— Но потом до меня дошло, — продолжил я говорить, не обращая внимание на отнекивание гобливнюка. — Вы хотели воспользоваться тем, что сильнейший шаман клана превратится в воина из другого мира, для которого вы должны были стать светом в конце тоннеля. Он должен был подчиняться во всём, вам нужен был собственный сильный пёс на поводке, правда, понятия не имею для каких нужд. Смею даже предположить, что и покушение на Гул-аль-Дука в ту самую ночь было подстроено вами. Слишком уж нелепо получается, правда? Так много совпадений, что аж смешно: во время нападения, в результате которого никто не выжил, выживает именно он, да ещё и так странно, с полностью опустошённой энергией, уж не знаю, как вы это провернули, затем вы оставляете его тело на попечении двух учеников, один из которых — Лар-ин-Лин — верой и правдой вам служит и полностью под вашим контролем. Позвольте догадаюсь: именно он принёс трубку с Путничьей травой, он подговорил Кил-ин-Хака на обряд? Вы всё прекрасно знали, были готовы к этому, и потому не дали меня в обиду.

Я не отрывал взгляда от Учителя. Тот молчал. И потому я продолжил:

— Но новый Гул-аль-Дук оказался не таким, как вы рассчитывали, верно? Он оказался своевольным, слишком, простите уж за моё самолюбие, умным, и не стал подставлять шею под ошейник. Он вышел из-под контроля, и тогда вам подвернулся под руку случай с Мастером-над-Водой, который вы также ловко подмяли под себя, дав Лар-ин-Лину задание убить меня при первом удобном случае. Так избавляются от неудавшегося рисунка: разрывают его на части и выкидывают в мусорку. А затем принимаются всё делать заново...

Учитель всё также продолжал молча смотреть на меня, но его лицо было настолько хмурым, а в глазах сияли такие огоньки ненависти, что я сразу понял: попал точно в цель, во все мишени! Всё правда!

— Гул-аль-Дук... — рассмеялся Учитель, отвлекая меня от дальнейших размышлений. — Ну ты даёшь! — он деланно-неуклюже махнул рукой. — Что за бред? Что за махинации? Я всего лишь старый шаман, который заботится о своих учениках... Разве смог бы я провернуть нечто подобное, да в таких масштабах?! Ох, насмешил старика. — Но сквозь хохот я расслышал нотки хрипотцы, что выдавали его волнение с головой.

Что ж, не признаётся — плевать. Мне не нужно его признание. И мести не нужно... пока. Я приподнялся в седле, оглядывая округу:

— Мне нужен вождь. Позовите его... пожалуйста, — выдавил я из себя последнее слово.

Но вместо этого Учитель постучал пальцем по виску, мол, думай, о чём говоришь: