3.Капитан. На круги своя

— Стас, что скажешь об этом кошмаре? — вызвала я медика. Чистая формальность, будь что опасное, тот бы не вел себя столь беспечно.

Костас хмыкнул, но комментировать мое высказывание не стал.

— Все в пределах допустимого, капитан. Можно идти на универсальных ботах, но если перестраховаться, то я подготовил комплект специализированных.

— Будем перестраховываться, — вынесла я вердикт, даже не взвешивая все 'за' и 'против'. Да, потрясет на специализированных пару часов, пока иммунная система будет адаптироваться к ним, но зато с гарантией.

— Как прикажешь, — с усмешкой отозвался невидимый Стас, но я его уже не слышала.

Волна страха нахлынула, тут же сбив дыхание. Как тогда, на Гордоне, когда я чуть не потеряла звереныша и навсегда рассталась с Камилом.

Началось!

— ИР, где Тимка?

Вместо ответа — шелестящая тишина в командном и ощущение дикого одиночества, когда хочется истошно выть от раздирающей душу тоски.

Демоны вселенной!

Я догадывалась, что именно так и будет, вот только действительность превосходила ожидания.

— Внимание, боевая тревога! — кидая себя в ложемент, прорычала я, не пытаясь предугадывать — это не моя задача, просто действовать. — ИР заблокировать. Активировать дополнительный контур управления!

— Есть боевая тревога! — щелкнули фиксаторы справа. Сумароков. — ИР на команду 'блокировать' не реагирует. Повторный запуск команды....

— Дополнительный контур управления в загрузке.... — Костас был само самообладание. Ну, от него я ничего другого и не ожидала. Даже не посвященный в мои планы.... Говорить об этом было пока что рано. — Четыре... два.... Есть полная загрузка. Пошел тест....

— Принято, контур загружен. — Я старалась быть спокойной, но как можно сохранять бесстрастность, когда мечтаешь только об одном: доберусь .... — Подтверждаю карту особого положения! Коды по списку 'А'!

— Принято, коды по списку 'А'. — Пауза.... Короткая, но хватает и ее, чтобы задохнуться вставшим в горле комком. — Двигательный под контролем! Внешняя защита под контролем! Проверка навигации....

— Костас, возвращаемся на орбиту, расчет курса.... Джастин....

Заканчивать не пришлось, отметка корабля в посадочном секторе дернулась, уходя с курсовой, полого поползла вверх....

Кто — кого?!

— Капитан, команда блокировки не проходит, ИР на запросы не отвечает.

— Принято, Костас. — Сглотнула ставшую вдруг вязкой слюну. Сейчас бы кофе.... Тронула ленту внутренней связи, на командный интерфейс, адаптированный с ИР, надежды не было. — Валечка, что у тебя?

— Порядок, капитан, — флегматично отозвался он. — Все отказало, доступа к системам ведения огня нет.

— Утешил, — теперь уже прошипела я, поминая недобрым словом одну залетную сволочь. — Стас? — Взгляд Костаса я проигнорировала. — Стас?!

Только бы сработало!

— Капитан! — многообещающий вздох Джастина заставил отвлечься от проблемы отсутствия связи с медицинским и переключиться на новую. Засветка 'Дальнира' вновь мирно покоилась на курсовой, ведя нас к точке посадки.

— Я эту тварь убью сама, — поднялась я с кресла. — Юл?

— Здесь, капитан, — слишком равнодушно, чтобы я в это поверила, ответил сын.

— Что по двигателям?

— Маршевые сидят на красном в плюс восемь, еще десяток делений.... — Помолчав, добавил: — Вы там определяйтесь, ремонтной базы я поблизости не видел.

— Принято, — хмуро отозвалась я. — Жди приказа.

— Есть, ждать приказа. — Голос сына звучал весьма недовольно.

— Капитан....

— Помолчи, — одернула я Джастина, продолжая смотреть на экраны, а видеть заросший низкорослыми деревьями арх. Вряд ли нас ждала подобная судьба, но... настроения это не поднимало.

— Капитан, — Костас посчитал, что ему можно то, что было запрещено пилоту, — мы угробим маршевые....

— Не угробим, если госпожа капитан прикажет вывести их на нулевой режим.

В отличие от Джастина и Костаса, смотревших мне за спину, я даже не оглянулась. Боялась выдать себя. Ментальный раздрай великолепно вписывался в ситуацию, а вот выражение лица... нужно было отражение страха или, хотя бы смирение, но я чувствовала, как губы кривятся в сардонической улыбке.

Он еще не знал....

— Если я не ошибаюсь, это и называется гравитационный туннель?

— У нас его называют еще посадочным, — без малейшего отголоска торжества, подтвердил Шураи. — Прикажите вывести маршевые на нулевой режим. Кораблю ничего не грозит.

— Интересно, капитан арха думал так же? — скептически вздохнула я, все-таки заставляя себя встать и повернуться к тарсу.

— Они пришли убивать.

— А мы? — ухмыльнувшись, уточнила я.

— Госпожа капитан, давайте мы продолжим эту философскую беседу, как только вы прикажите вывести маршевые из режима. Не стоит так рисковать кораблем ради столь очевидного ответа.

Тарс стоял, не шевелясь, но я знала, насколько он опасен. И не только физически. Если бы не Искандер, приучивший меня к своей ментальной мощи, мне бы сейчас пришлось туго.

А ведь он контролировал себя, не желая нанести вред.

А еще... он был вооружен. И отнюдь не безобидным парализатором.

— Кому-то этот столь очевидный ответ стоил жизни, — пробурчала я, оглядываясь на экран. Судя по его показаниям, разгонные контуры уже 'дымились'.

— Капитан.... — то ли умоляюще, то ли... осуждающе, протянул Костас.

А вот Джастин молчал.... Надо будет спросить, почему....

— Госпожа капитан, — Шураи сделал шаг ко мне, — я гарантирую вашу безопасность!

— Где-то я это уже слышала, — прошептала я, опустив голову, словно признавая свое поражение. — ИР, мы выиграли!

На свечение телепортатора тарс среагировать успел, а вот на выстрел того самого, безобидного парализатора, выставленного на среднюю мощность — нет.

А ведь я его предупреждала....

История 2. Обратного пути нет....

Глава 1

— Здесь совершенно безопасно, — усмехнулся Шураи, заметив, как я в очередной раз бросила взгляд в нереальную в своем абсолютном совершенстве тьму, что подступала со всех сторон, сдаваясь лишь перед вздрагивающими языками пламени. — Да и датчики сама ставила.

— Ставила, — подтвердила я, откинувшись на укрытый шкурой ствол поваленного дерева. Один из его изгибов выглядел вполне удобной спинкой. — Но все равно не по себе.

— Боишься открытых пространств?

Уголек треснул, разлетелся, рассыпавшись искрами, за ним второй... заглушив его добродушный смех.

— А ты решил избавить меня от этого страха? — с вызовом посмотрела я на тарса, но тут же стушевалась. Было в его глазах, озаренных всполохами огня, что-то манящее... демоническое.

А пауза затягивалась, становясь липкой от неоднозначности готовых проявиться в ней смыслов и намеков. Пугая не меньше, чем темнота безлунной ночи.

— Тебя нужно избавлять от другого страха, — словно очнувшись, произнес Шураи и потянулся снять бурлящий котелок с выложенных кругом камней в самом центре костра.

Пламя, повинуясь движению его руки, послушно опало к земле, застелилось огненной короной, позволив темноте подступить совсем близко.

— Неплохо, — чувствуя, как влажный холодный воздух тут же заполз за шиворот и пополз по спине, фыркнула я. — Для романтичных девиц вполне сойдет.

Его взгляд был удивленным. Искренне удивленным.

Сообразил Шураи, что вызвало мой сарказм, довольно быстро. Переставил котелок на большие листья, которые заменяли нам походный стол, деревянной ложкой перемешал варево.

— На самом деле этому трюку научиться несложно, достаточно лишь иметь кое-какие способности, но в жизни помогает.

— А... — протянула я с улыбкой, тут же переключившись: — И ты считаешь, что это можно пить?

— Могу поспорить, — разливая янтарную жидкость по деревянным же кружкам, заявил тарс, — что попросишь добавки.

— И на что будем спорить? — И, спрашивается, кто тянул меня за язык?!

— А это смотря с кем, — протянул он мне кружку. — Если с романтичной девицей, то на одно, если с капитаном 'Летучего Дальнира', то на другое.

— Вот так и избавляют от остатков заблуждений, — буркнула я, поднося емкость к лицу. Про вкус я еще ничего не могла сказать, а вот аромат был неожиданно приятным, но настолько легким, что казался иллюзией.

Шураи моего шутливого тона не принял. Прихватив свою кружку, устроился напротив меня, спиной к огню. Сел, подогнув одну ногу под себя, а вторую согнув в колене.

— Давно, когда мы еще не ушли под землю, в черные ночи пили крош и загадывали, но не желание, а судьбу. Не для себя, для того, кто дорог. — Он вскинул голову к небу, глубоко вздохнул, лицо на мгновение стало отрешенным и... одухотворенным. Когда он вновь посмотрел на меня, снова выглядел добродушно насмешливым. — Говорят, чтобы та, что ведет по пути жизни, прислушалась к пожеланиям, требовалось лишь два условия: искренность устремления и... готовность пройти такой же путь.

— И ты во все это веришь, — поежилась я.

Ведь хотела надеть термокостюм, но Шураи уговорил облачиться в традиционную одежду, которую носили на Эринии: штаны, плотные и грубоватые снаружи и мягкие и нежные внутри и длиннополую рубаху из такой же ткани, которая не застегивалась, а запахивалась и затягивалась широким поясом.

Сам тарс был одет так же, все отличие — отсутствие обуви. У меня на ногах были короткие меховые сапожки.

— Когда впереди ничего нет, остается только верить, — не столько спокойно, сколько безразлично произнес он и сделал осторожный глоток. — Уже можно пить. Только не торопись.

— Надеюсь, это не месть за шаре? — приподняла я бровь.

Появившаяся улыбка была загадочной.

— На этот вопрос ответишь сама.

Решив, что тянуть не стоит — если что, Тимка ощутит опасность раньше, чем я, сделала глоток. Хотела посмаковать, прочувствовать вкус, но все произошло без моего участия. Жидкость, казалось, застыла во рту, став вязкой. Таяла на языке медленно, оставляя после себя приторную, но... на удивление приятную сладость.

— И это все? — разочарованно поинтересовалась я, когда на память осталось лишь послевкусие.

— Ты торопишь события, — усмехнулся он, вновь прикладываясь к кружке.

Искуситель....

Не самый подходящий момент, но почему-то именно сейчас вспомнилась фраза, сказанная Джастином: 'Он вас провоцирует, заставляет раздвигать границы собственного 'могу'. А за ней и вторая: 'Он боится, что вы не справитесь....'

За последние трое Эринийских суток многое прояснилось, и только эти слова так и остались без ясного и четкого понимания.

'Дальнир' сел именно на то каменное плато, которое я для него и присмотрела. Сел не сам, прошел сквозь туннель и завис на антигравитационной подушке, готовый мгновенно сорваться и исчезнуть. Впрочем, это не потребовалось — мои догадки оказались верными. Мы были нужны тарсу... а он — нам.

Но это было потом, а сначала....

Все, чему я не нашла объяснения в дневнике Тайраши, подробно объяснил ИР, полностью перешедший в мое подчинение в рамках обязанностей, предписанных ему назначенным в экипаже статусом. Контрольные коды, заложенные создателями и известные лишь первому капитану дальнего разведчика и, как оказалось, Шураи, я благополучно изменила, уговорив полностью осознавший себя личностью искусственный разум на безрассудную авантюру.

Так что, к тому моменту, когда Шураи гарантировал мне и экипажу безопасность, а на контрольных панелях алели показатели нагрузки на маршевые, те уже выходили на нулевой режим.

Многое в тот момент было совершенно не так, как могло показаться со стороны. Но... знали об этом лишь Юл, Стас, я и ИР. Таласки и Искандер действовали в рамках жестких инструкция, 'купившись' на обещание получить взамен такую тайну.... Даже мои игрозы и гарантии разумного поведения не оказались столь действенными, как эта многозначительная пауза, после которой Игорь был готов практически на всё, а скайл... согласился выполнить мою просьбу, не задавая глупых вопросов.

Стоило признать, я не обманула. Ни одного, ни другого, пусть даже смысл слова 'тайна' они понимали по-разному.

— Не я тороплю, — философски заметила я, — время диктует свой ритм.

— Думаешь о многоликом и ребятах?

Судя по тому, что я видела, на его языке крош не застывал после каждого глотка капелькой смолы.

— Кстати, — похоже, догадываясь о моих затруднениях с экзотическим напитком, продолжил он, — а почему именно эти двое?

Отвечать не хотелось, слишком болезненной была тема, но... договоренность была: откровенность за откровенность. Он свою часть сделки пока что исполнял честно.

Сглотнув вязкую слюну и с удивлением заметив, что ночь мне больше не кажется такой уж темной, призналась:

— Только Дюша, Хорс и Джастин не знали, что Тарас метаморф. Но у Джастина такие блокировки, что даже наши снадобья не справятся, так что оставались лишь они. А отправлять ангела одного выглядело слишком подозрительно.

— Ты зовешь его ангелом?

— Я думала, мы будем говорить о чем-нибудь более... серьезном, — усмехнулась я, заставляя себя отпить из кружки еще. Как ни странно, на этот раз жидкость во рту сама не задержалась.

Мое недоумение вызвало у него очередной смешок.

В эту ночь он был совершенно другим, но именно таким, каким я его и ощущала. Опасным, но не для меня. Способным на хитрость, изворотливость, ложь, но... прямолинейным и искренним. Сильным, но знающим, что такое понимание и чуткость. Далекий от идеала... идеал.

— А разве это несерьезно? — невинно уточнил он, оглянувшись на продолжавший исходить паром котелок. — На ангела он как-то....

— Ты про его сволочной характер, — на удивление легко улыбнулась я. — Но ведь хорош!

Тот качнул головой:

— Не мне судить....

— Ну, да...

— И все-таки....

— И что тебя так на нем заклинило?

— Ты обещала!

— А я разве отказываюсь? — закончила я невинным взглядом. Тем самым, который многих в моем прошлом вводил в заблуждение.

— Тебя проще убить, — не без иронии заявил он.

— Попробуй, — пожала я плечом, допивая то, что осталось. Пока мы обменивались репликами, кружка как-то подозрительно быстро опустела.

— Убедила, — тяжело вздохнул Шураи, — вопрос снимаю.

— И зря, — хохотнула я, — в этом нет никакого секрета. Когда мы с Дарилом заявились знакомиться с ним, демон был в черном. А Тарас появился во всем белом....

— И всё? — не поверил он мне.

— А что? — вот теперь уже действительно удивилась я. — Мне хватило первой ассоциации, а ангел и не возражал. Только предупредил, чтобы я не просила крылья отращивать.

— У него бы и не получилось, — о чем-то задумавшись, произнес он, и тут же, резко, без перехода, спросил: — А кем ты считаешь себя?

— Человеком, — выдала я и, сообразив, что поймалась, прошипела: — Все-таки месть!

— Это не крош, а ночь, — легко увернувшись от моего броска, засмеялся Шураи.

Пламя, реагируя на быстрые перемещения, взметнулось, тревожно, словно предупреждая, затрепетало. Вот только его подсказка запоздала, как и здравая мысль о том, что мне не стоило устраивать с тарсом дружескую потасовку. Не те отношения у нас сложились, чтобы столь безрассудно позволить себе с ним то, что делало меня и ребят 'своими'.