Аркхимир, общий файл

Можно было попытаться использовать Геминуса, чтобы нащупывать путь, однако идею пришлось сразу отвергнуть, ведь это потребовало бы слишком много времени. Все еще действуя старым способом, я попытался проникнуть своим зрением под плиты, желая обнаружить активирующий ловушки механизм, но и тут у меня ничего не вышло. Ситуация становилась все критичнее — стена находилась уже в нескольких ярдах от меня, и времени на раздумья больше не было. Оставалось только рискнуть.

Остановившись на пару секунд, я собрался и со всех сил рванул вперед, двигаясь с максимальной скоростью, на какую только был способен. Сзади меня свистели дротики, однако, благодаря набранному темпу, мне удавалось за долю мгновения опережать их, каждый раз проскакивая ловушку целым и невредимым.

Неожиданно коридор закончился небольшим дверным проемом, за которым черным зевом распростерлась пропасть, и я резко остановился, едва не потеряв равновесия. Мне даже пришлось схватиться обеими руками за косяки прохода, чтобы остановить свое стремительное движение.

Передо мной находился длинный узкий мост, если это вообще можно было назвать мостом! Цилиндрической формы и шириной в фут, сходства этой конструкции с последним ограничивались лишь тем, что они пролегали через пропасть, соединяя две стороны твердой поверхности.

Беглый осмотр по сторонам показал, что "мост", перед которым я стоял — единственный в обозримом пространстве. Все остальные проходы оканчивались тупиками. Я тяжело сглотнул, представив, в какую жуткую ловушку мог попасть, пройдя в первую попавшуюся арку.

Потолка сверху не было видно, а снизу, тихо завывая, чернела бездонная пустота. Но не она являлась причиной моего беспокойства — я никогда не боялся высоты. На самом "мост" находились огромные — в форме звезды — лопасти с обоюдоострыми сторонами. Вдобавок ко всему адская конструкция с неприятным скрежетом крутилась вокруг своей оси.

Я сразу осознал, что двигаться тут следовало очень быстро, иначе был риск сорваться в бездну — удержаться на постоянно вращающейся поверхности по-другому являлось абсолютно невозможным. Кроме того, весь этот — грешные огры! — мост нужно было пройти одним махом, без остановок, что значительно осложняли вращающиеся на пути лопасти.

Видимо, того садиста, что сконструировал этот дьявольский аппарат, очень мучил зуд в одном известном месте, так как этот выдающегося ума человек, вдобавок ко всему, расположил лопасти неравномерно. Воспользоваться Геминусом для того, чтобы в мгновение ока перетянуть свое тело к противоположному дверному проему не представлялось возможным — ведь на другом конце по всему периметру шла ровная и гладкая, без единого уступа стена. Я пожалел, что, как Туэри, не владею левитацией — это бы мне сейчас ох как пригодилось!

Между тем стоило поторопиться — шипастая стена с угрожающим скрежетом уже приближалась, не давая мне иного выхода, кроме как двигаться вперед.

Мысленно представив себе скорость, с которой буду передвигаться, я ждал подходящего момента, что позволил бы мне проскочить между лезвиями этой "мясорубки". Стена была уже совсем рядом, но нужно было ждать. Я ощущал, как шипы приближаются ко мне и максимально подошел к краю, напрягая каждый мускул и готовясь к рывку. Я ждал. От пристального взгляда на мельтешащие крутящиеся лезвия заболели глаза. Еще рано. Шипы уже начали слегка касаться моего тела, когда я понял: вот оно!

Едва касаясь округлой поверхности "моста", я рванул вперед.

Первая лопасть просвистела позади, затем вторая, третья, четвертая. Я проскакивал между ними, подобно пущенной из лука стреле. В ушах свистел ветер. Мышцы горели, а тело точно пылало изнутри. Впереди оставалось несколько последних лопастей, когда я осознал, что, невзирая на безумную скорость, с которой лечу, не успеваю — идеально все рассчитать было просто невозможно! Последнее лезвие, идущее с небольшим опозданием, начало преграждать мой путь.

В очередной раз наступив на цилиндрическую поверхность, я позволил ноге на долю секунды задержаться, тем самым получив возможность для более сильного толчка. А затем прыгнул. Повернувшийся мост немного изменил траекторию моего прыжка, и, вместо того, чтобы полететь прямо, я слегка отклонился вправо. Этого как раз хватило, чтобы избежать лезвия — оно лишь чиркнуло по моей спине. Впрочем, из-за того же отклонения я теперь летел не в открытый проход, а в гладкую скалистую стену!

Вот тут-то меня и спас Геминус, которого мне еще никогда не удавалось призывать настолько быстро. Я даже не закрыл глаза, чтобы представить, как его длинные руки молниеносно вытягиваются и цепляются за дверной проем, и тут же резко подтягивают к нему мое тело. Все произошло как-то само собой и так быстро, что я еще не успел осознать случившегося, как уже стоял на пороге длинной и широкой залы, хлопая широко раскрытыми глазами.

Сердце бешено колотилось, а изо рта вырывалось частое дыхание. Понемногу приходя в себя, я щурился, разглядывая место, в которое попал: через огромную залу, подобно дороге, был проложен длиннющий красный ковер. По бокам от него возвышались поддерживающие высокий свод массивные колонны — на каждой висело по небольшой чаше, где весело плясали языки пламени. Огонь. Вот отчего мне было так тяжело смотреть вокруг!

Я быстро деактивировал свое "ночное зрение", попутно удивляясь: как в месте, в котором, возможно, веками никого не было, мог гореть огонь?! Разве что он был магическим. Или же здесь все-таки кто-то был?

Очень осторожно я двинулся вперед. Колонны разделяли топорно вытесанные в скале и выступающие из нее арки, и каждую из них венчало уродливого вида изваяние. Эти скульптуры представляли собой крылатых существ, которые лишь отдаленно напоминали человека. Опираясь на жилистые руки и по-звериному изогнутые ноги, тощие тела истуканов изогнулись, словно те вот-вот собирались броситься на любого, кто посмел нарушить тишину этих древних чертогов. Длинные когтистые пальцы впились в камень, а маленькие черные глаза как будто следили за мной — неодобрительно и угрожающе.

Тем временем я прошел уже бо?льшую часть пути, отделявшего меня от закрытой каменной двери, что находилась в конце этого просторного помещения. Мне захотелось быстрее до нее добраться. Перестав разглядывать тварей, я прибавил шаг, и вскоре был у цели.

На странной двери — хотя, скорее ее можно было назвать плитой — не было ни замка, ни ручки. Похоже, что она открывалась с помощью какого-то механизма, но никакого рычага или переключателя нигде рядом видно не наблюдалось. В центре находился большой кристалл. Круглый и почти сливающийся с камнем, он показался мне сначала лишь искусной лепкой. Однако когда я до него дотронулся, кристалл вдруг недобро засиял красным светом.

В этот же момент за спиной раздался звук, похожий на треск раскрывающейся скорлупы. Я моментально развернулся и выхватил меч. Картина впечатляла: статуи, сбрасывая с себя трескавшуюся и осыпающуюся каменную кожу подобно змеям, стали оживать. Их глаза угрожающе вспыхивали точно таким же злобным светом, что и кристалл в плите, быстро наполняя собою полумрак. Освобождаясь от своего вместилища, каждая из тварей, втянув крючковатым носом воздух и запрокидывая голову, издавала пронзительный вопль.

Два ближайших инфернальных создания уже расправили тонкие перепончатые крылья и, рассекая воздух, с диким визгом ринулись на меня. В мгновение ока одно из них оказалось слева и, намереваясь вцепиться мне в горло, жадно вытянуло вперед острые когти. Но я был тоже не так-то прост — зря, что ли, направляемый своим мудрым наставником, проводил столько времени в изнурительных тренировках и оттачивал мастерство в боях с различными существами?!

Уворачиваясь от протянутых лап, я совершил молниеносный взмах мечом, и обезглавленная тварь рухнула на пол, заливая его потоками темно-зеленой жижи. Продолжая движение оружия, я сделал им небольшую петлю в воздухе и, резко разворачиваясь, воткнул его в открытую пасть подлетевшей справа летучей бестии — в предвкушении человеческой крови она уже успела пустить слюну. Мой клинок, ломая желтые клыки, со скрежетом прошел в глотку монстра и, пробив череп, вместе с брызгами мозгов вышел с другой стороны.

Быстро выдергивая меч, я был вынужден отскочить в сторону и одновременно рубануть наотмашь очередную тварь — с рассеченным крылом она, прокатившись кубарем по полу, врезалась в стену. На добивание не было времени: с разных сторон на меня почти одновременно набросились еще три существа. Одному из них я, описав в воздухе восьмерку, двумя быстрыми ударами сначала отсек обе лапы, а в следующую секунду распорол верещащей от боли бестии брюхо — с противным хлюпающим звуком из него хлынула мешанина внутренностей. Несмотря на скорость атаки, она все же заняла слишком много времени. Отпрыгивая в сторону, я почувствовал сильный удар когтистой лапы в спину, что сбил меня с ног.

Между лопатками заныло, впрочем, доспехи выдержали. Я сгруппировался и прокатился по полу, а затем тут же снова вскочил на ноги. Правда, только лишь для того, чтобы снова получить еще одну плюху от другой бестии, что молнией промчалась мимо. На этот раз пострадало левое плечо — в самый последний момент я все же успел уклониться от атаки, намеченной мне в голову. Сорванный этим яростным ударом наплечник с жалобным звоном запрыгал по каменным плитам, а плечо пронзила острая боль: видно, один из когтей все же зацепил мою плоть. Но оставаться на одном месте было равносильно смерти и, перекувырнувшись, я снова встал на ноги.

Над местом, где я только что лежал, пронеслась еще одна летающая тварь, высекая искры скрежещущими по полу когтями. Быстро осматриваясь и уворачиваясь от очередного наскока, я насчитал четырех монстров. Двое из них, дико воя, неслись ко мне, в то время как двое других — те, которые только что атаковали — делали петлю для нового захода.

Я резко метнулся к ближней стене и, набрав необходимую скорость, побежал по ней вверх. Примерно в трех ярдах от пола я с силой оттолкнулся и, сделав в воздухе сальто, оказался сзади ринувшихся за мной тварей. Не ожидав от меня такого маневра, они с размаху врезались в стену. Я же перехватил меч обеими руками и, оказавшись на ногах, нанес мощный рассекающий удар, что разрубил обеих гадин пополам.

Не успели расчлененные ошметки достигнуть пола, как я с разворота прыгнул на очередную цель, моментально превращая ее из нападающей в жертву: резкий наскок и клинок вошел в сердце бестии. Пронзив ее насквозь, я с силой врезался в тварь корпусом и почувствовал на себе последний смрадный выдох. Вслед за ним из ее рта прямо на меня выплеснулась струя вязкой зелени. Впрочем, тело существа послужило мне хорошим щитом, закрыв от атаки последнего монстра, которому удалось лишь оторвать крыло мертвого собрата. Разъяренное неудачей существо было вынужденно пойти на очередную петлю для нового захода.

Упираясь в пронзенный труп левой рукой, я выдернул ушедший по самую гарду меч, а затем, оттолкнув безжизненное тело, приземлился на ноги. Летучая бестия, снижаясь и готовясь к атаке, быстро приближалась ко мне. Я бросился вперед и, упав на спину, заскользил по залитому кровью монстров полу, одновременно выставляя вперед зажатый в обеих руках клинок. Прокатившись под обескураженной тварью, что неслась на полной скорости и не имела никакой возможности столь быстро изменить направление полета, я распорол гадину от темени до паха. Пролетев еще несколько ярдов и заливая все по ходу движения внутренностями, она, с хрустом ломая кости, врезалась в одну из колонн. Мое движение постепенно замедлялось. Я громко выдохнул и обессиленно закрыл глаза.

Вся эта стремительная битва заняла не больше минуты и выжала из меня почти все силы. Я позволил себе на секунду расслабиться — моя первая ошибка. Когда я почувствовал надвигающуюся опасность, было уже слишком поздно.

Монстр — тот самый, которому я еще в начале битвы рассек крыло, но не успел добить — шипя, напрыгнул сверху и мертвой хваткой вцепился в мои запястья, лишая возможности использовать оружие. Из его пасти, капая мне на лицо, стекала омерзительная тягучая слюна, а челюсти, бугрясь напряженными желваками, громко клацали в угрожающей близости. Я попытался вырваться из цепких лап, но это оказалось бесполезной затеей.

Меж тем, полностью уверенный в победе, гад не торопился расправиться со мной. Из его пасти вырвался гнусавый звук, напоминающий гнусное хихиканье, а вслед за этим медленно, подобно угрю, высунулся длинный красноватый язык. Он двинулся к моей рассеченной щеке — последней твари удалось-таки слегка зацепить меня — и, дотронувшись до пореза, слизнул кровь. Ее вкус вызвал у летучего монстра что-то сродни чувству эйфории: его глаза закатились, а изо рта хлынул новый поток жижи. Этого момента я и ждал.

Быстро подтянув к животу ноги — они все еще были свободны — я со всей силы лягнул уродца под дых. От боли и неожиданности он на мгновение ослабил хватку — этого мне хватило, чтобы молниеносно выдернуть все еще сжимающую меч руку и воткнуть в глотку монстра холодную сталь. Выкатив удивленные глаза он, захлебываясь собственной кровью, рухнул на меня.

Тело существа оказалось очень тяжелым в сравнении с его достаточно небольшим ростом (оно было слегка крупнее меня) и из моей груди вырвался сдавленный хрип. Я с силой отпихнул труп, поднялся на ноги и, сжимая рукоять меча, осмотрелся вокруг.

По всему залу в гробовой тишине лежали мертвые твари. Тела павших первыми вспыхнули знакомым золотистым огнем, и потоки Изначальной энергии прихотливыми всполохами неторопливо двинулись ко мне. Вскоре весь зал наполнился завораживающими узорами, которые тонкими щупальцами тянулись к моему телу со всех сторон и опутывали его подобно кокону. На какое-то мгновение мне даже показалось, что я вижу это восхитительное зрелище со стороны! Ласково проникая в мою плоть, эти потоки наполняли силой и легкостью, исцеляли раны. После того как все закончилось, и зала, освещенная лишь факелами, снова погрузилась в полумрак, я еще некоторое время простоял закрыв глаза — Изначальная энергия дарила невероятные чувства, и каждый раз они оказывались восхитительными и насыщенными, словно впервые.

А разомкнув веки, я почувствовал себя бодрым и свежим, будто этой стремительной и ожесточенной схватки никогда и не было. Подойдя к закрытой двери, я вновь приложил руку к кристаллу. На этот раз он загорелся голубоватым светом, и плита, открывая мне проход, с легким рокотом ушла в пол.

Переступив порог (дверь за мной тут же закрылась), я снова оказался в полной темноте, и опять был вынужден прибегнуть к ночному зрению. Изо рта вместе с выдохом вырвалось облако пара, что быстро растаял в холодном воздухе. Вместо свежести, сопутствующей обычно такой температуре, он был на удивление тяжелым и неприятным.

Оглядевшись, я понял, что оказался в небольшом помещении. Как пол, так и стены были абсолютно гладкими — последние уходили куда-то вверх, теряясь в густой чернильной темноте. Я двинулся вперед и, пройдя около сотни шагов, увидел противоположный конец комнаты. К моему удивлению, возле стены, облокотившись на нее, сидел живой человек — из-под тряпья, в которое он был облачен, едва теплясь, исходило красноватое сияние. Впрочем, кем бы он ни был — бедняга являлся узником этого места: от закрепленных на его кистях кандалов в обе стороны шли тяжелые длинные цепи.