Цунами

В летящем над Атлантикой "Боинге" шел примерно такой же разговор. И примерно о том же. Но и еще о некоторых вещах...

— Я поговорю со своей сестрой. Ее дочка и моя племянница — умница, красавица и до сих пор незамужняя. Даже бойфренда несколько лет нет после расставания с прошлым парнем. А ей уже двадцать семь лет. А все потому, что девочка очень тонко умеет чувствовать эмоции людей. Может быть, в случае согласия Эллис ей удастся родить нашего мироходца? — Иглбергер налил себе на два пальца в бокал и лихо выпил.

— Дай бог. Любой ребенок от этого парня, рожденный нашими девчонками, будет обеспечен государством, как и его мать. Жилье, учеба, достойная и высокооплачиваемая государственная работа. Медицинская страховка — как для астронавтов, вообще все, что можно придумать и не избаловать этим наших будущих суперменов. Эти будущие дети — достояние Америки! — Буш пристукнул ладонью по подлокотнику кресла. — Энди, ты готова родить для блага Америки?

Застигнутая врасплох стюардесса, красивая мулаточка, резво выпрямилась и гаркнула, как на плацу во время курса молодого бойца. Навыки, вбитые в армии, никуда не деваются.

— Да, сэр. Так точно, сэр, готова! — После чего ослепительно улыбнулась. — Тем более парень красавчик. Сэр!

Буш засмеялся и сам вписал имя стюардессы в составляемый список девушек. А что, Америка великая страна, и в ней множество красавиц. Уж дюжину девочек, способных вскружить парню голову, они найдут. А не получится заморочить русского настолько, чтобы тот сменил гражданство — тоже не страшно. Согласно союзному договору, каждая третья экспедиция в иные миры будет комплектоваться совместно, русскими и американцами. Это пока. Джордж Буш не сомневался, что русские сумеют оценить потенциал американских ученых, и в будущем все эти экспедиции станут совместными. Намек Язова, что один мир будет чисто русский, а еще один — американский, очень понравился президенту США. А что, две величайшие нации делят между собой наследие погибших цивилизаций. Это ж просто бомба! Это минимум второй срок, а то и, как Рузвельт, можно сверх двух сроков отсидеть в Овальном кабинете.

— Сэр, у меня тут идея появилась. У нас тяжелые артиллерийские крейсера, практически новые, "Де Мойт" и "Салем", стоят без дела и без толку. Нам их предстоит или резать на иголки, или использовать в качестве музеев. Для музея хватит и "Ньюпорт Ньюса", а эти стоит продать русским по символической цене. Пусть тащат их туда, к царю Николаю. Эти крейсера строили, чтобы воевать с джапами, вот пусть корабли и займутся делом. — Молчаливо сидевший до этого адмирал Мартин отложил папку с документами. — Русские готовятся отыграться за Цусиму. Их можно понять, я и сам бы за Перл-Харбор отыгрался, несмотря ни на что, да не раз. Я больше чем уверен, что свои оставшиеся артиллерийские крейсера они собрали в кучу и готовят к модернизации совершенно не для передачи царю. Наша разведка отмечает набор команд на эти корабли. Причем не волонтеров. И те трофейные русские линкоры, которые пришли сюда с той пропавшей было эскадрой. Русские тоже их собрали в одном месте и набирают нормальные команды из живых моряков. При этом никаких модернизаций не проводится. А это наводит на странные мысли, господа.

— Ну, мы тоже бы не раскрывали все козыри. Я так думаю, что красные в любом случае застолбят себе военно-морскую базу в том мире. С мощным флотским соединением. Ну не любят русские царей, что поделать, — хмыкнул американский президент и потер переносицу. — Стоящая идея. И поглядите еще что из похожих кораблей. У нас забиты резервные базы подобным старьем, пяток-десяток старых крейсеров и эсминцев роли не играют. Меньше денег налогоплательщиков потратим на обслугу. Русским может понравиться идея получить артиллерийские корабли, но за так их отдавать не стоит. О! Вспомним ленд-лиз. Пока эти корабли будут вне нашего мира, они будут считаться ведущими боевые действия.

Глава восемнадцатая

Двадцать седьмое августа тысяча восемьсот девяносто девятого года. Сердобольский уезд Выборгской области Великого княжества Финляндии. Дорога

Я неторопливо ехал на Сивке. Бурка так же флегматично брел сзади, вокруг нарезали круги мои стаффы. Настроение было весьма неплохое, можно сказать даже, что отличное. А что? Утро раннее, птички щебечут. Линь пристроил, пусть ей дед и сестра занимаются, тем более что деду занятие надо. Ибо теть Зина не решилась переселяться сюда, в другой мир. У нее там внуки и внучки, а "дети до венца, внуки до конца". И потому дед в меланхолии.

Так что пускай с новоявленной княжной занимается, пристраивает ее в здешнее общество. Не думаю, что это особо сложно будет, документы у Линь хоть и китайские, но идеальные.

Встречный отряд всадников меня совершенно не насторожил, ну мало ли куда солдат отправили. Я лично ничего не нарушил, грехов на мне никаких нет. И потому весьма резвое развертывание походной колонны в атакующую шеренгу меня, прямо скажем, удивило не на шутку.

Обнаружить перед собой готовую к атаке полусотню, всего в пятидесяти метрах... приятного мало. Здесь слишком открыто, даже если я ускорюсь, есть просто статистическая вероятность словить пулю.

От отряда ко мне, нервно щупающему рукояти пистолетов, подъехал всадник. Здоровый, массивный, властный дядька с роскошной бородой. Поглядел на меня, на моих скалящих зубы и готовых к самоубийственной атаке псов и усмехнулся.

— Ваше высочество. Должен признаться, что не ожидал от вас такой теплой встречи. — Я приподнял шляпу и поклонился. Передо мной на великолепном вороном жеребце сидел великий князь, генерал-фельмаршал, генерал-фельдцейхмейстер, Председатель Государственного Совета Российской империи Михаил Николаевич Романов. Весьма важная шишка, надо сказать.

— Ну как же иначе, барон? — Князь усмехнулся. — Не возражаете, если мы немного поговорим? Давайте проедемся, и я вас провожу. Судя по всему, вы снова хотите куда-то исчезнуть?

— Ну почему исчезнуть, ваше высочество? — Судя по всему, нас раскрыли, но вот что дальше?

— Понимаете, молодой человек... я знаю старого барона фон Жменева со времен стародавних. Еще с Крымской кампании. И когда председатель Департамента гражданских и духовных дел среди прочего принес мне на подпись прошение барона о признании наследниками вас и вашу сестру, я обрадовался. Еще один старый дворянский род не угаснет, не канет в лету древняя фамилия. Потом мне попалась статья о недопустимо грубом поведении молодого барона фон Жменева, набившего морду трем отпрыскам дворянских фамилий. Я не захотел дуэли и попросил одного достойного человека переговорить с вами, даже был готов лично попытаться уладить это дело. К моему немалому удивлению, обиженные вами дворяне сами замяли дело. И такое повторилось еще два раза. Вы умеете не доводить дело до смертельного исхода. Та дуэль, которая все ж таки состоялась... Выбить выстрелом пистолет противника и объявить о ничьей. Лично я такого еще не припомню. Но что ж мы стоим, поехали, барон. Поехали... — Князь развернул своего вороного и шагом пустил его около моего быка. — Кстати, ваши быки. Очень редко кто использует именно быков, барон. Настолько редко, что вы опять единственный на моей памяти. Я знаю, что в кавалерии используют верблюдов, слонов даже, но вот взрослых быков. Тут на память разве американские забавы приходят, и я было успокоился. Все-таки вы официально из САСШ приехали. Тут все в строку кажется — и ваша великолепная стрелковая подготовка, и нелюбовь к европейским способам ведения дуэлей, и даже именно быки под седлом. Но! Тот человек, который должен был вас успокоить, случайно увидел, как вы исчезли вместе со своими быками посреди тропы.

Князь обернулся и поглядел на следующий за нами эскорт. Полусотня ехала в десятке метров сзади, храня невозмутимое молчание.

— Так, на чем я остановился? А, вы исчезли... Знаете, мой человек много чего видел и решил, что это один из казачьих, японских или индейских трюков. Но это его немало заинтересовало. Вы исчезали из замка деда и его окрестностей. Появлялись. Снова исчезали. В принципе, ничего незаконного или необычного, молодой дворянин волен в своих передвижениях по стране и за ее пределами. Но вот ваши способы исчезновения и появления... Да, нашли место, где вы в основном появлялись. Три поляны в окрестных лесах. На каждой поляне старое дерево, битое молнией. Появлялись внезапно, из ниоткуда. И вот недавно привели с собой целую группу людей. — Князь поглядел на меня и усмехнулся. — Вы поймите меня правильно, барон, я уже немолод. Весьма немолод. Но вот всегда был любопытен. Должен признать, что то, как вы перемещаетесь — непривычно и невероятно, но в принципе не нарушает ни единого закона империи. Намного опасней ваши высказывания и порой ваши песни. Но опять же, вы никого не агитируете, не призываете свергать самодержавие. Кстати. Вы знаете, что ваши "Шестнадцать тонн" стали очень популярной песенкой среди рабочих Гельсинфорса и Выборга? И уже в Санкт-Петербурге отмечены случаи распевания этой песни? В принципе, опять же, ничего незаконного, американский аналог нашей "Дубинушки". Но поосторожнее, поосторожнее.

Ваши товарищи, а точнее, графиня Ларина и ее компаньонки вкупе с вашей снявшей траур сестрой вообще сумели так встряхнуть общество... Давненько таких скандалов не было. Причем сами ваши сестра и гостьи остались в стороне, ибо никто им ничего предъявить не может. Как наряжаться красивой и богатой благородной даме — ее личное дело. Вроде бы. Но таких баталий насчет новых веяний дамской моды я не помню уже лет сорок как.

Крестьяне насчет вашей сестры однозначно говорят — ведающая. Не врач, не доктор, не ведьма даже, а ведающая. Вы же, барон, в крестьянском понимании — ведун. Не делайте таких удивленных глаз, это не я так решил, а целая дюжина вполне умелых в собирании сведений господ жандармов так мне доложили.

При этом со стороны церкви к вам никаких претензий нет. Ну, не очень вы религиозны, нечасто в храме бываете — так полно молодых людей этим же грешат. Зато делаете много для своей семьи, затеяли серьезный ремонт замка, научили крестьян пользовать современные удобрения, которые сами же им и завозите. Новых, добрых лошадок завезли, дойных коров хороших пород и оформили все крестьянам в долгую рассрочку. Да еще как там, "средства механизации" обещаете привезти. Опять же, от вашего имени старый барон хорошие вклады в окрестные храмы внес — и в лютеранские, и в православные. Никак не определитесь, какая вера истинная? Ладно, не суть важно.

Меня интересует, кто вы, господин барон? Понимаете, я вижу перед собой совершенно непонятное мне явление. Вроде как вы один из многих молодых людей, но вместе с тем умеете делать нечто совершенно непонятное, неизвестное. Кто вы? И что вы хотите? — Великий князь остановил коня и глянул мне в глаза.

— Ваше высочество, я так думаю, что на эти ваши вопросы лучше ответит контр-адмирал Жилин, мой командир. — Да, я рискую. Но этот риск совершенно оправдан. Если бы князь хотел, то давно б меня повязал и упрятал в казематы. Раз они сумели меня выследить, причем так, что я не почуял слежки — это в их возможностях. Но нет, князь предпочел разговаривать лично, причем тайно. И это человек, власть которого почти безгранична.

— Даже так? — хмыкнул князь и с любопытством поглядел на меня. — Вы, случайно, не с Марса?

— Нет, ваше высочество. Мы еще только планируем на нем побывать, — в свою очередь хмыкнул я, вынимая рацию. — С вашего позволения, мне надо связаться с начальством.

Романов кивнул, с интересом наблюдая за мной.

— Замок — Саперу.

— Есть Замок, — ответила Ксения. Сейчас она дежурит.

— Доложи адмиралу и деду, что есть контакт. Уровень — высший. Великий князь Михаил Николаевич. Будем в замке через час с небольшим.

— Сапер, приняла ясно, подтверждаю. Будешь ждать подтверждения?

— Нет. Просто встречайте. Конец связи. — Я отключил "Кенвуд" и убрал в чехол на седле.

— Беспроводной телефон? Вы позволите поглядеть? — Князь был здорово удивлен и заинтригован.

Протянутый мною приемопередатчик был тщательно, но аккуратно осмотрен, после чего возвращен. А князь впал в задумчивость, сопровождавшую его до самого нашего замка.

Те полтора часа, что мы добирались до замка... мне порой казалось, что я отсюда вижу суматоху и слышу команды деда и адмирала. Да уж. Навел я шороху, великих князей в нашем замке вроде как никогда и не встречали. Пара герцогов была, меклебургский и какой-то французский. А вот представителей правящей российской фамилии не было. Ой вей... Ну все. Даже по наипростейшему протоколу — раз великий князь посетил одного из дворян, то он просто обязан засветиться и в уездном городе, с малым визитом. Иначе — оскорбление всех остальных. В любом случае я на какое-то время застрял.

За час в замке умудрились навести идеальный порядок, запыханная, но принаряженная дворня вдоль дальней стеночки стоит, наши оставшиеся спецназовцы и дедовы гайдуки в форме и с винтовками выстроены почетным караулом.

Дед в своем новом костюме, который мы в той, нашей Москве заказывали. Жилин в мундире гражданского флота. Расфуфыренные девушки... Короче, событие. Что-то многовато событий стало, соседи иззавидуются.

Взаимные приветствия, расшаркивания. Хлеб-соль, которые с поклоном подала Белс. Ну да, мы провинция, у нас так положено. И представление девушек великому князю.

Сначала моя сестра как хозяйка. А потом Линь как ...

— Моя воспитанница, княжна Линь Йен Суонь, принцесса Чжоу. — Девушка, наряженная в ярко-красное шелковое с золотой вышивкой в виде драконов ципао, делает выверенный реверанс. Скромная коса в руку толщиной, скромная диадема красного золота в виде двух борющихся драконов с немалыми желтыми, канареечными брюликами, такие же сережки-дракошки с алмазами в глазах. Похоже, нам удалось удивить великого князя.

Но он, судя по всему, дядька битый, оклемался мгновенно и так же выверенно поклонился Линь. Интересные дела, я в этом этикете уже худо-бедно разбираюсь. Так вот, князь этим поклоном признает княжну равной себе по происхождению. Остальным девчонкам он отвечал на приветствия совсем по-другому.

— Однако, барон, вы совершенно не изменились. Как в молодости могли учудить, так и теперь не хуже, — вполголоса заметил Романов деду, заходя в замок. — Как звали ту болгарскую княжну?

— Турецкую, ваше высочество. — Дед мечтательно улыбнулся. — Эх, какие были времена! Но прошу к столу, позавтракаем, чем бог послал.

Завтрак был короток. После чего великий князь в сопровождении пяти своих гвардейцев и графини Лариной с компаньонками отбыл на воскресную молитву в небольшую сельскую церковку. Если нашего попика хватит удар, то виноват в этом Романов будет, никогда в ней великие князья не молились.

Впрочем, все прошло относительно спокойно, если не считать совершенно ошалевших от происходящего крестьян и мещан, и выдавшего пару раз "петуха" деревенского попа. Михаил Николаевич сделал подношение храму в пятьсот рублей, коротко переговорил со священником, сельскими старостами и вернулся в наш замок. После чего долго говорил с дедом и китаяночкой, я и Элизабет присутствовали в качестве статистов. В результате князь строго-настрого велел деду ехать с княжной Суонь, принцессой Чжоу и графиней Лариной в Питер и лично получить в Государственном совете утверждение статуса Линь Йен и Евгении в Бархатной книге империи. После чего обязал присутствовать на малом императорском приеме. Все наше семейство, плюс Женьку и ее подчиненных. Вот уж ни хрена себе!