Утром я проснулась от того, что кто-то, стянув одеяло, заграбастал меня в свои объятия и заорал в ухо:
— Ли!!!!
Не открывая глаз, вдохнула такой родной запах трав и нашего леса. 'Марион!!!' Только Мари могла так пахнуть. Обхватила руками, прильнула к ней и замерла, сестричка что— то ласково шептала мне на ухо, прижимая меня к себе покрепче.
Наконец, разжав объятия, начали жадно рассматривать друг друга. Мари еще чуточку повзрослела, глаза, раньше сверкающие бесшабашным весельем, стали серьезными, между бровей пролегла маленькая складочка. Это ее не портило, только придавало ее красоте более утонченный, отстраненный вид. Марион в свою очередь тискала меня и всматривалась в мое лицо:
— Ли, сестренка моя, выросла, серьезная такая, — Мари снова прижала меня к себе,— как же я скучала, как волновалась, чувствуя все это время твои эмоции!
Рядом с кроватью стояла тетя, счастливая улыбка на слегка дрожащих губах, светящиеся от радости глаза:
— Девочки мои,— тетя всхлипнула и обняла нас обоих.— Все, заканчиваем плакать. Марион, поднимай Лию, я пойду распоряжусь насчет завтрака.
За столом Марион, посмеиваясь, все время рассказывала нам какие-то смешные или курьезные случаи из своей лекарской практики, сетовала на то, что совсем отстала от моды, жаловалась, что очень хочет в театр, горячо порадовалась за тетю и Проспера и пообещала, что на свадьбу приедет обязательно. А после завтрака, когда мы вчетвером ушли на мою тренировочную поляну, Мари уже серьезно делилась остальными новостями.
— Когда ты ушла, оборотни одно время следили за мной, но потом, видимо поняв, что тебя у меня нет, следить бросили. Совет принял решение тебя найти и несколько отрядов уехали к границе, поехало большое представительство в столицу королевства, скорее всего тебя будут искать даже в Школе. Они не отступятся. А на меня в это время навалилось огромное количество больных, такое ощущение, что земли оборотней прокляли. Лесорубы и охотники со сломанными руками и ногами, больные дети, причем и дети оборотней, в таком количестве, что я разрывалась, бегая из деревни в деревню, падеж скота..Времени и сил не было даже передохнуть. Потом все как-то затихло. Хард передал Расу знаки вожака стаи, они после того страшного дня ужасно поругались, Расмор даже собирался уходить из стаи. Говорят, Хард ходил к нему извиняться, они долго о чем-то разговаривали, вначале Рас так орал, что оборотни испугались, что они подерутся и поубивают друг друга. Потом, наверное, о чем-то договорились, но отношения между ними испорчены.
Мари с жалостью посмотрела на меня.
— Ли, твой отчим уехал с твоими сестрами и братом в столицу, он теперь член Совета, но твоя мама,— она замялась,— она осталась в вашем доме, она отказалась ехать с ним и больше не хочет его видеть. Она не простила ему того, что он с тобой сделал. Я не говорила ей, что ты жива, ты просила, хотя, когда я ее вижу, мне ее ужасно жаль, она как мертвая.
У меня от этих слов сжалось сердце, мамочка..Сколько горя принес ей мой отец, вот теперь и я, но говорить ей нельзя, я не могу так подставлять Мари, да и.. Если только мама хоть чуть покажет, что она что-то знает про меня, они с нее не слезут, пока все не вытряхнут. А значит под ударом окажется Марион, да и я сама.
Еще Марион рассказала, что вожаков тех областей, где люди подвергались преследованиям, взяли воины Совета. Была бойня, потом их судили и оставшихся выслали в Скалистые горы, предварительно с помощью королевских магов полностью стерев им память. Болтают, что этих оборотней кто-то уговорил, пообещав им власть над Союзом оборотней.
— Мари, а кто тебе все это рассказывал, ты же не особо общалась с оборотнями?
Марион слегка покраснела:
— Хок приходит. Я ему уже сто раз сказала не ходи, бесполезно, но он упрямый, говорит, что понял, что замуж за него не пойду, так хоть другом станет. Он и рассказывает. Расмора в деревне почти не видно, ездит где-то.
— Ага..в столицу, видела я его там, на карнавале.
У сестры загорелись глаза:
— Да ты что!!??? И как? А ты?
Тетя хихикнула и предложила графу Рисото вернуться в дом:
— Эри, милый, пусть девочки сами теперь поболтают, похоже, у них есть что друг другу рассказать...личное.
Мы проговорили с сестрой весь день и почти всю ночь, я рассказывала все свои приключения, не забыла и про недовольство короля тем, что она сидит в такой глуши у оборотней, и то, что он кажется знает, кто был причиной ее бегства..
— Мари, все знают, а я нет..Как его звали, твоего любимого?
Мари надулась:
— И вовсе не любимого..нууу..бывшего любимого... ладно, не смотри на меня так, да я была влюблена, сильно, и переживала, и сейчас о нем иногда вспоминаю, но боли уже нет и, кажется, у меня все перегорело. Это лорд Эдвин Крайн.....Да-да, тот самый, королевский дознаватель, которого ты шмякнула об стенку,— увидев мое оторопевшее выражение лица, Мари засмеялась.
— Ой!!! Не могу,— хохотала она уже в голос,— как представлю, как ты его..
Я воскресила в памяти выражение лица Эдвина и тоже начала хохотать.
Когда мы наконец отсмеялись, Марион, вытирая, выступившие от смеха слезы, призналась:
— Я теперь не смогу на него смотреть влюбленно и серьезно, как бы в лицо не рассмеяться!
Про заговор Марион слушала, открыв рот, поежилась и решительно сказала:
— Какая сволочь, я помню этого Фэрана, все пытался уговорить тетю выдать меня за него замуж. И Ли, пока ты не выучишься, пока не станешь независимой, никаких больше заговоров, приключений и прочего. Ты и так уже сколько раз была на грани. Хватит, Ли, включи голову.
Обсудили мы и поведение Раса на карнавале, на мое плохо скрываемое огорчение, что он меня не узнал, сестра только молча приподняла бровь и промолчала. Вспомнили и мое лечение пустынной лихорадки и Гора, я поделилась своими сомнениями, будет ли он молчать. Мари была уверена, что будет, лично она с ним не была знакома, он гораздо старше, но про тот случай, когда на практике выпускник перегорел и потерял свой Дар, знала:
— Он хороший человек, сильный, не сломался тогда, хотя потеря Дара для мага, который уже осознал свою силу — самое страшное. Он потерял семью и не озлобился, а стал помогать людям. Нет, Ли, он не предаст.
Как же было хорошо, когда сестра была рядом, мы рассказывали о всех своих эмоциях, щедро делились своими страхами, мыслями, предположениями, догадками и разочарованиями. Со мной был человек, которому я могла рассказать все на свете. Рассказала ей и про то, что видела своего отца и его семью, и про то, что король, видимо, хорошо знает моего отца и что меня беспокоит реакция Его Величества.
— Ли, — Мари как-то очень внимательно всматривалась в мое лицо,— не хочу тебя пугать, но..Его Величество, кажется, решил, что он сильно ошибся, когда заставил твоего отца женится на леди Камилле. А теперь еще ты, практически легенда с непонятными возможностями и неизвестной пока задачей, поставленной тебе Богами. Он..он будет пытаться, возможно, познакомить тебя с отцом...Возможно предложит признать тебя дочерью графа.
— Нет, только не это, Марион, я его видела, да, он не производит впечатления особо счастливого человека, но меня это не касается. У него есть свои дети, а я ..я дочь Харда, пусть и приемная, я твоя сестра — мне хватит. Я не хочу общаться ни с ним, ни тем более с его семьей.
— Ладно, ладно, не кипятись, возможно, это только мои мысли, а Его Величество не будет вмешиваться. Пойдем, покажешь мне свою лабораторию.
Два дня пролетели словно пара минут и вот момент прощания. Я рыдала так, как никогда в жизни, умом я понимала, что через полгода я снова увижу любимую сестренку, она приедет на свадьбу тети и графа, что у меня впереди Школа, учеба, новые знакомства, абсолютно новая жизнь, что через несколько лет мы вообще будем вместе, но сердце рвалось на части. Я поняла, насколько мне ее все это время не хватало. Вытирая слезы, Мари целовала меня и шептала, что очень любит, что обязательно приедет, что все это ненадолго и не успеешь соскучиться, как мы снова увидимся..
Тетя, стоя в объятиях Проспера, тоже хлюпала носом, граф хмурился. Но все заканчивается, и Марион, в последний раз обняв меня, чмокнула в нос, обняла и поцеловала тетю, прижалась на миг к Просперу, попросила хранить нас и, взлетев на коня, выехала из ворот.
Весь день я тоскливо перебирала пробирки в лаборатории, все валилось из рук и даже приход графа меня не растормошил.
— Лия, собирайся, мы с Элизой решили, что тебе нужно развеяться, возвращаемся в город. Нужно приготовить тебе комнаты в особняке, на выходные будешь уходить домой — тебе же нужно оборачиваться, а в саду дома ты сможешь это делать, да и сюда приезжать будешь часто. Мы на выходные тоже постараемся часто бывать в городе.
Граф помолчал немного и продолжил:
— Ли, не грусти, тебе тяжело досталось нынешнее твое положение, впереди еще немало трудностей. В Школе тебе будет нелегко, Элиза была против, чтобы я это говорил, не хотела тебя пугать, но я не согласен — ты должна знать, что тебя ожидает. Там ты будешь учиться под именем Легар, ты просто воспитанница герцогини, а отпрыски знатных фамилий не очень-то вежливы с студентами из простых, можно ожидать пакостей и пренебрежения, высокомерия и даже оскорблений. Держись, девочка, я знаю, что ты справишься, мы все это знаем и уверены в тебе. Помни — мы всегда на твоей стороне.
Настроение, с каким я поехала в город, было не ахти, хотя обо всем, что сказал мне Проспер, я и так знала или догадывалась. Но все равно было грустно. Проспер шепнул мне, что наши занятия мы обязательно продолжим, он научит меня всему, что умеет сам, до самого последнего заклинания или приема на мечах и что в школе разрешены дуэли.
— Ли, если выиграть пару дуэлей, — граф подмигнул мне,— то многие уже просто не будут нарываться. Так что вперед, рысенок, ты выиграешь, я уверен.
Комнаты, которые мне отвели в доме, были шикарные: кабинет для занятий, спальня с ванной комнатой, небольшой будуар для приема гостей. Соседнюю пустующую комнату тетя отдала мне под лабораторию, распорядившись оснастить ее всем необходимым. При мне на все время моей учебы оставалась Санни, управляющий Питка, Лу, тетя решила оставить еще и Минара:
— Должен в доме быть кто-то из мужчин, кто может защитить тебя.
— Но тетя, Минар все равно не владеет магией, да и он не воин.
Тетя задумалась, а Проспер решительно произнес:
— Я найду охранника в дом. Эли, не переживай, без помощи и охраны мы нашу девочку не оставим.
И вот наступил день, которого я ждала столько лет. В Школу на экзамены я отправилась одна, уговорив тетю не провожать и тем более не ждать меня под воротами Школы. Герцогиня немного посопротивлялась, но с помощью Проспера удалось ее убедить.
Я иду по улице, на которой и расположена Школа, уже вижу ажурные большие ворота, за которыми меня ждет та жизнь, к которой меня так тянуло.
Подходя к воротам, почувствовала чей— то тяжелый взгляд , неотрывно следящий за мной, оглянулась и застыла. На противоположной стороне улицы стоял Рас, небрежно облокотившись на чей-то заборчик. Слегка растрепанный, с надменным холодным лицом, он внимательно наблюдал за мной. Увидев, что я смотрю на него, поклонился, я рефлекторно присела в приветственном реверансе, и его губы тронула чуть заметная улыбка.
Я вошла в ворота и тут до меня дошло, что я наделала: 'я — воспитанница герцогини — видела его один раз на карнавале в маске, я не должна его узнать и не могла его приветствовать...' Остолбенев от этой мысли, я замерла, потом резко обернулась назад, Рас стоял все там же, только на его лице вдруг расцвела шальная улыбка.
— Ли,— беззвучно произносит одними губами,— все хорошо. Не бойся.
И..уходит, еще раз поклонившись. А я остаюсь стоять в полном ступоре, не зная, что теперь думать. 'Он меня узнал еще тогда',— волна радости по всему телу,— 'он знает кто я',— волна ужаса.
Привел меня в чувство чей-то толчок, мимо с надменным видом проплыла..я застонала в голос, мимо меня продефилировала дочь моего отца.
'Боги! Мать всех зверей, и этот день я ждала, как праздник!!!!' — впору было развернуться и уйти обратно, к тете. 'Мда, каких еще сюрпризов мне сегодня ожидать',— угрюмо думала я, подходя к крыльцу Школы.
Вокруг Школы, темно-серого огромного здания с двумя башнями из такого же камня по обе стороны, оплетенного ярко-зеленым плющом по самую черепичную крышу, толпился народ. Отдельно стояли отпрыски представителей высшего света. Чуть в стороне общалась смешанная группа, знакомились, рассказывали что-то друг другу.
Недалеко расположилась небольшая группка наряженных девиц. Тщательно уложенные волосы, дорогие платья, кружева, драгоценности на руках и шее. Рядом с ними такая же компания разодетых парней с дорогим оружием в ножнах явно обсуждала остальных абитуриентов.
Дальше всех стеснительно жались простолюдины. Совсем в стороне, держа дистанцию ото всех, стояла пара молодых людей. Один из них, высокого роста, практически на голову выше, чем я — черные волосы до плеч, светло-голубые глаза на смуглом лице, казалось, светились как драгоценные камни, даже легкая небритость не портила его облика— оглядывал окружающих. Второй — золотисто-русые волосы стянуты сзади в хвост, острый подбородок, миндалевидные зеленые глаза, широкие плечи обтягивает дорогой камзол — задумчиво смотрел на окна Школы.
Пока я, стараясь делать это незаметно, рассматривала окружающих, на крыльцо вышла пожилая магичка в темно-красной мантии, которая объявила, что абитуриенты по очереди должны пройти в зал, где у них проверят и оценят уровень Дара. После чего те, кто прошел первый этап, будут сдавать экзамены письменно в соседнем зале. А через два дня будут вывешены списки поступивших в Школу.
— Списать не получится, шпаргалки тоже не помогут, предупреждаю сразу.— Магичка выглядела суровой и строгой.
Народ подался поближе к крыльцу, самые шустрые из них уже толпились возле входной двери. А я решила спокойно переждать и продолжала таращиться на своих будущих однокурсников. И вдруг поймала взгляд зеленоглазого блондина. Он, увидев что я тоже на него смотрю, подмигнул, и его лицо на пару секунд осветила приветливая улыбка.
Почувствовала, что краснею, отвела глаза и решительно пошла к крыльцу, народу там уже оставалось мало, и я прошла прямиком в зал. Каждые минут пятнадцать в кабинет заходил очередной жаждущий учиться и потом вылетал оттуда, либо опечаленный, некоторые девушки даже плакали, либо крайне довольный. Наконец подошла и моя очередь и, слегка волнуясь, я прошла в дверь кабинета, где заседала комиссия. Передо мной за столом, украшенным замысловатой резьбой, сидело шесть человек, четверо мужчин, из которых я знала ректора и..очередной сюрприз, Королевского мага. Остальные, двое мужчин и две женщины, были мне не знакомы. Перед ними на столе лежал артефакт — большая бронзовая пластина с выемкой для руки, по краю которой были вставлены небольшие прозрачные камни, штук пятнадцать.
