Похоже, глава местной "крыши" не просто отморозок, а окончательный садист.
— Неужели мерзавцу это сойдет с рук? — поразился Александр. — Есть же в городе какая-то власть?!
— Его отец Лион — советник, герой. В молодости подвиг совершил. Взял на абордаж флагманский корабль ольвийской эскадры, — наставительно проговорила Синица. — У него большие связи в Совете Ста. А кто заступится за рабыню?
— У великих отцов часто вырастают отвратительные детки, — философски заметил юноша и нахмурился. — Но твоя хозяйка должна хотя бы потребовать компенсацию за порчу имущества.
Собеседница посмотрела на него с жалостью, как на тяжело больного.
Александр смущенно крякнул, понимая, что погорячился, сморозив глупость.
Пока они с Синицей разговаривали, Гернос аккуратно зашивал рану на скуле Жаворонка. Девушка скулила от боли, из глаз текли слезы, пальцы, которыми она вцепилась в край лежанки, побелели. Вдруг она, резко выдохнув, затихла.
— Прощай, Далная, — донесся из коридора знакомый голос. — Пусть боги пошлют тебе благоденствие и богатых клиентов.
— Вам тоже удачи и всех благ, господин Гилл, — бесстрастным голосом прощалась с незваными гостями хозяйка публичного дома.
— Ребята пусть еще порезвятся. Ты уж прости, но я остаться не могу, — продолжал глумиться вожак "гиен". — Дал клятву отцу всегда ночевать дома. Родителей надо почитать.
— Любая клятва священна, — тем же тоном ответила женщина. — Да пошлют вашему отцу боги долгих лет жизни.
Едва закрылась входная дверь, разъяренная Далная ворвалась в их комнатку. Но на миг смешалась, видя, что евнух аккуратно бинтует голову её рабыне.
— Такую удачу ты мне напророчил, чужак? — горько усмехнулась хозяйка борделя. На её белой шее ярко выделялись синяки от пальцев.
— Конечно, — спокойно глядя ей в глаза, кивнул Алекс. — Разве каждый визит "гиен" в твое заведение не заканчивается чем-то подобным?
— Ну, не совсем так, — женщина поправила пряжку хитона.
— А сегодня здесь случайно оказался один из лучших лекарей Нидоса, — продолжил юноша. — Который с радостью поможет тебе и твоим рабыням. Перевяжет раны, наложит целебную мазь на синяки, даст лекарства.
— Ей уже никто не поможет! — вскричала Далная, ткнув пальцем в Жаворонка. — Мне придется покупать новую рабыню. А это возьмут только в портовый бордель!
Привлеченный криком хозяйки, в дверь заглянул Акулий Зуб, окинув всех тяжелым взглядом.
— Вот увидишь, что шрам будет совсем незаметным, — стал уверять её Александр. — И его легко можно спрятать под прической.
— Сюда ходят богатые люди! — кипя праведным гневом, бушевала женщина. — Хочешь, чтобы я опозорилась, подсунув им порченный товар! Да и что ты понимаешь в прическах!
— Кое-что понимаю! — юноша подобрал с пола кусочек обсидиана и несколькими штрихами нацарапал на штукатурке овал лица.
— У Жаворонка густые черные волосы, которые легко можно уложить на манер келлуанского парика.
Он изобразил что-то вроде "каре".
— Одеть её в узкое белое платье, буст и представить как келлуанку. Волосы по бокам спрячут шрам.
Далная подошла ближе, внимательно взглянула на рисунок.
— О каком таком бусте ты говоришь?
— Пусть лекарь поможет твоим девушкам, — предложил Алекс. — А мы спокойно поговорим. Найдется местечко, где еще не нагадили эти падальщики?
"Мадам" поморщилась.
— Трое с ним ушли. Остальные пьяные как скоты. Пойдем в зал.
Молодой человек кивнул.
— Синица! — окликнула Далная рабыню. — Скажи там, кому надо к лекарю, пусть идут сюда.
— Слушаюсь, госпожа.
Там, где в доме Корнелла располагался бассейн, здесь была широкая площадка, устроенная прямо под открытым небом. Единственный уцелевший светильник освещал усыпанный объедками и мусором пол. Два высоких ложа, похожих то ли на узкие кровати, то ли на широкие скамейки валялись кверху ножками. Тут же лежали два стола с перебитой посудой и один голый мужик.
Хозяйка ткнула его в костлявую ляжку обутой в сандалии ножкой. Тот хрюкнул и перевернулся на живот. "Холодновато спать на мраморе, — подумал Александр. — Да еще кверху задницей".
Заметив его взгляд, женщина усмехнулась.
— Пусть поваляется. Пореже ходить будет. Обслуживай тут всяких дармоедов.
Она взяла с уцелевшего столика кувшин, побултыхала, проверяя наличие жидкости, разлила в два медных стакана и залпом выпила свой. Юноша ограничился мелким глотком, чтобы не обидеть хозяйку.
— Что еще за буст такой появился в Келлуане? — спросила Далная, усевшись на ложе. Алекс заметил, что её маленькие ступни не достают до пола сантиметров десять.
Откашлявшись, он в двух словах поведал суть новых веяний моды на берегах великого Лаума.
— Грудная повязка, — разочарованно протянула женщина.
Молодой человек не знал, что это такое, но принялся возражать с азартом начинающего коммивояжера.
— Нет, нет! Это совсем не то! Здесь каждая грудь в отдельной чашечке. И от этого кажется более упругой и молодой.
Обмакнув палец в вино, он изобразил на гладкой поверхности стола примерный рисунок.
— Мужчина видит женщину голой и одновременно одетой, что дает простор для его воображения.
Далная громко хмыкнула и с пьяным интересом посмотрела на собеседника.
— Ты же сама говорила, что сюда приходят приличные и образованные люди?
— Ну, здесь конечно не "Гнездо любви" и мои девочки не "Ночные звездочки", — протянула "мадам" и с нескрываемой гордостью за свое заведение добавила. — Но и не портовый бордель для изголодавшихся моряков, которым все равно кого и как...
Александр, кивнув в знак согласия, взял с блюда чудом уцелевшее яблоко.
— Но, где мне взять такой "буст"? — пьяно развел руками женщина. — В какой лавке?
— Я могу сшить, — предложил юноша, чувствуя потенциального клиента.
— Ты!? — Далная звонко расхохоталась.
— Зря смеешься, — он откусил еще один кусок.
— Мне рассказывали, что ты служил у какого-то мага, вытирая выступившие от смеха слезы, проговорила хозяйка. — А где же ты научился шить такие штуки?
— У меня было много свободного времени, — пожал плечами Алекс. — Я даже знаю мастера, который и придумал буст.
— Нет, твои услуги не понадобятся — успокоившись, махнула рукой женщина. — Груди моих девочек и так соблазнительны для настоящих мужчин.
Она со значением выделила последние слова.
— Если передумаешь, один сошью бесплатно, — в отчаянии предложил Александр.
— Вот как? — вскинула брови собеседница.
— Только ткань купи сама, — уточнил он, положив на стол огрызок.
"Мадам" ловко соскочила с ложа, и мрачно оглядев разгромленный бордель, сухо поинтересовалась:
— Сколько я вам должна?
— За девочку с раной на груди одну рахму, — так же по-деловому ответил юноша. — А за остальных надо спросить у лекаря.
— Хорошо, — неожиданно легко согласилась женщина. Из чего Алекс сделал вывод, что на раненую в грудь хозяйка борделя тратит не свои деньги. Скорее всего её здесь прячет какой-то уважаемый человек, которому Далная не может отказать.
Дополнительным подтверждением догадки стала та энергия, с которой женщина торговалась за каждую свою рабыню. Пришлось дать ей скидку, как оптовому клиенту, и обговорить варианты дальнейшего сотрудничества.
Они возвращались, когда на востоке уже показались первые, робкие предвестники зари. Ночной город казался вымершим. Только изредка через улицу проносилась легкая четвероногая тень. Хотя, по сравнению с Келлуаном, кошки здесь встречались значительно реже.
— Я предупредил, что раненые нуждаются в перевязке, — озабоченно проговорил евнух. — Но хозяйка сказала, что они справятся сами.
— Как хотят, — равнодушно пожал плечами Александр.
— Очень странная девушка, — тихо продолжил Гернос, настороженно оглядываясь по сторонам. — Её ране не меньше двух-трех дней.
— Я заметил, — кивнул парень.
— И не похожа она на рабыню.
— Это еще почему? — удивился Алекс.
— Она смущалась, когда ты пялился на её грудь. Тем, кто давно в неволе, это чувство уже не знакомо.
— Да было бы на что пялиться! — возмущенно фыркнул юноша. — У Айри и то на размер больше, а она её моложе года на три. Меня сама рана заинтересовала.
— Да? — удивился лекарь.
— Чисто сработано, — пояснил Александр. — Это я тебе как специалист говорю. Точный и милосердный удар.
— Зачем хозяину так избавляться от рабыни? — недоуменно проговорил Гернос.
— В этом городе слишком много тайн, — вздохнул юноша. — Для собственного спокойствия не стоит пытаться их разгадывать.
— Ты прав, — согласился лекарь.
Дом Корнелла мрачно темнел на фоне неба.
— Пришли, — облегченно вздохнул Алекс, доставая ключ.
До рассвета оставалось еще часа два, и они решили использовать их с максимальной пользой, завалившись спать.
Увы, выспаться им не удалось. Ветулин, озаботившись закрытой дверью соседей и заподозрив неладное, принялся нещадно колотить в ворота. Александр два не убил внимательного соседа. Но новый день начался. Надо вставать и жить дальше. У него еще не достаточно денег, чтобы дрыхнуть сколько захочется. Но евнуху он предложил поспать еще. Как-никак тот человек уже не молодой и нуждается в отдыхе.
Коротко поведав Ветулину о ночном вызове в "Сладкий родничок", Алекс запер лавку и поспешил в "Веселый омар" позавтракать и рассказать Айри об их ночных приключениях.
Но той оказалось уже многое известно.
— Все-таки навестил местных шлюх? — криво усмехнулась девушка в ответ на его приветствие.
Прежде чем молодой человек нашел что ответить, она гордо удалилась, поставив перед ним миску.
Не в силах вынести подобную клевету, Александр отодвинул холодные, противные бобы и решительно направился к кухне. Редкие в этот час посетители провожали его любопытными взглядами.
Айри поставила на поднос блюдо с рыбой и ждала Эдая, который смешивал вино с водой в широкогорлом кувшине.
— Вообще то мы там не развлекались, — сказал юноша. — Гернос спас жизнь одной девушке и помог еще четверым!
— А ты что делал? — ехидно фыркнула подруга.
— Охранял его! — удивился глупому вопросу Алекс.
— В "Сладком родничке" собираются любители женщин, — тем же тоном продолжила Айри. — Твоему драгоценному евнуху там ничего не грозило.
Хозяин харчевни засмеялся, покачивая головой и скаля зубы.
Юноша выложил на стойку медяк.
— Сдачи не надо!
— Ты всегда был очень щедрым! — крикнула вдогонку девушка.
Обозленный Александр купил у разносчика пару пирогов с рыбой и кувшин какого-то пойла.
"От женщин одни неприятности, — он прожевал отдающую морем начинку, и проводив взглядом двух спешащих куда-то смеющихся девушек в ярких сине-желтых хитонах, вздохнул. — Но без них слишком скучно".
Глава VI
Проблемы надо решать по мере их возникновения
А я хочу быть самостоятельным
человеком и сама дергать веревочку.
Предпочитаю испытывать заботы и
трудности, лишь бы меня не опекали. Я хочу
быть самой собой.
Герберт Уэллс.
Анна-Вероника
Тяжело пыхтя и отдуваясь, Сентор Минуц Цицер поднимался по скрипучим ступеням. Привычная дорога сегодня почему-то показалась неожиданно тяжелой. Может пора переселиться в комнату этажом ниже? Тайник все равно раскрыт, значит, больше нет никакого смысла каждый день вверх-вниз гоняться по лестнице.
Мужчина встал, переводя дух. Последние дни он очень устал, стал раздражительным и почти не спал. Лично избил в кровь рабыню, приказал выпороть двух рабов и даже поругался с отцом. Все это из-за Вула Сентория. Предательство отпущенника больно задело Минуца. А тут еще и второй отпущенник куда-то запропастился. Неужели тоже сбежал? Прихватил из сокровищ Сепиона мешок с золотом, да и удрал. Кораблей в порту много. Если постараться, легко можно куда-нибудь уплыть. А с деньгами везде хорошо.
Сверху донеслось негромкое покашливание. Сентор вскинул голову. У дверей кабинета стоял Тиллий и глядел на него сверху вниз. Минуц сейчас же постарался придать лицу горделиво-надменное выражение.
— Где пропадал, бездельник?
— Исполнял ваши приказы, господин, — неловко поклонился тот. — Хотел убедиться, что все в порядке, а уж потом докладывать.
— Убедился? — хмыкнул хозяин, преодолевая последний лестничный пролет и внимательно разглядывая новенький сине-зеленый хитон с вышивкой по подолу, серебряную цепочку на широкой груди и новенькие сандалии.
— Да, господин, — кивнул отпущенник, распахивая перед ним дверь.
— Говори!
Но вместо слов Тиллий, сунув руку за пазуху, стал шарить там, отчаянно морщась и елозя по ткани хитона широкой, короткопалой ладонью.
— Что там у тебя? — стал терять терпение Сентор.
— Ага! — довольно улыбнулся тот. — Вот!
Он протянул хозяину сложенный лист папируса.
Еще не веря в удачу, Минуц развернул и сразу понял, что это нарисованная второпях копия чертежа Акмена, что хранится у него в тайнике, со всеми поясняющими надписями.
— Где взял?
— Лежал в сумке Вула, — довольно осклабился отпущенник. — Он не успел её никому отдать.
— Что с ним?
— Мертв, — ответил Тиллий. — Утром на улицах народу полно. Пришлось убивать его быстро.
— Когда это случилось? — нехорошо нахмурился хозяин.
— Позавчера, господин.
От услышанного у Сентория перехватило дыхание. Неудержимая волна ярости затопила сознание.
— И ты целых два дня молчал, сын свиньи и дохлого шакала!
Удивленный отпущенник слегка попятился, не понимая причин столь бурной реакции господина.
А тот схватил массивного Тиллия за грудки и легко, словно мешок с сеном, швырнул об стену. Бушующая ярость удвоила его силы. Хорошо понимая, что хозяин сейчас просто не способен ничего слушать, бывший раб сполз вниз и сжался в комок, стараясь прикрыть ладонями лицо.
— Мерзавец! — прохрипел Минуц хватая ртом воздух. — Тупой ублюдок! Почему не сказал сразу?
Шатаясь, он дошел до стола и тяжело плюхнулся в кресло.
— Я тебя спрашиваю, почему молчал?
— Вы же сказали, что главное— завалить вход в тоннель. Вот я подумал...
Ну не признаваться же, что он полдня пристраивал и прятал найденное у секретаря золото, а только потом отправился проверять работу матросов.
— А тебе не надо думать! — крикнул хозяин, швырнув в него свитком. — У тебя нечем!
— Просто, господин, — Тиллий рухнул на колени, даже не пытаясь увернуться от легкого папируса.
— Подай вина, дурак, — приказал Сентор, немного успокаиваясь.
Отпущенник взял со стола у стены кувшин.
— Чего ты там болтал про вход? — спросил Минуц, осушив пару стаканов.
— Все сделано, господин, — затараторил собеседник. — Завалено, будто там сто лет никого не было!
— Чужих следов не нашли?
— Нет, господин, — энергично замотал головой Тиллий. — После нас никто не заходил.
— Это хорошо, — кивнул хозяин. — Где встретил предателя?
— На площади Великого флота...
