Не говоря больше ни слова, я сдал назад, слез с помела, и, подтащив кресло к столику, на котором стоял ещё один, пустой бокал, налил в него коньяка почти доверху и сел. Мне было очень радостно узнать, что я могу полностью доверять этим парням. Однако, радость радостью, а попить им кровушки всё же следовало и потому, выпив одним глотком половину коньяка, я усмехнулся:
— Господа, ваши трудности волнуют меня в последнюю очередь. Меня куда больше интересует совсем другое. Кто тут первый в очередь за властью во Вселенной Рода?
Рино опередил Гендиара:
— Только не эльфы! Серёга, мы мирный народ, можно сказать прирождённые экологи и потому нас кроме нашего леса больше ничто не интересует. Теперь, когда Настенька преобразила наши леса, эльфы перестанут чураться друг друга и станут единым народом. Поверь, мы сумеем договориться с людьми. Нам ведь, отныне есть, что предложить им и уже сейчас на Алвиаре люди это поняли.
— Нет, вы только посмотрите на этого эколога с луком! — возмутился Гендиар — Вот уж кто действительно мирный народ, это мы, люди-драконы. Нас, кроме науки и магии, точно ничто не интересует, особенно власть над другими людьми. Бредни этих ублюдков, которые сговорились когда-то с джинами, однажды уже вышли нам боком и повторения той войны никто не хочет. Поэтому, Серёга, успокойся, и лучше расскажи нам, что ты узнал за последние дни такого, отчего у тебя рожа такая многозначительная. Рино говорит, что ты нашел навьего волка, но что-то по тебе не видно, чтобы ты с кем-то сражался.
— Вот же болван! — взорвался всегда спокойный эльф — сколько раз тебе говорить, что навий волк не враг Рыжему!
Чтобы ещё больше запутать друзей, я спросил дракона:
— Геша, кто такая Чубакра и как её можно уничтожить?
Гном-дракон подскочил из кресла, как ужаленный, повёл плечами, провёл руками по лицу и сделался не таким широкоплечим, как прежде. Лицо его практически не изменилось, но кудлатая, нелепая бородёнка исчезла, и он сделался загорелым брюнетом. Кивнув, он суровым тоном заявил:
— Король Сережень, я готов сразиться с этой гнусной тварью. Хотя её невозможно увидеть, ты только скажи, где он находится и я найду его на ощупь. — поймав мой сердитый взгляд, он наконец стал отвечать — Чубакра это не совсем точное название, Серёга. На самом деле это чудовище, порождённое предками тех уродов, которые развязали гражданскую войну на Соэлии и в её колониях, называется Чубаа-э-Краан. Это магическое существо перерождения, дракон-призрак. Если человек-дракон угодит в его пасть, то обратно он выплюнет его чудовищем, чёрной, хищной змеёй, которая будет служить Чубаа-э-Краану и тем, кто его создал. Эти змеи размножаются делением и даже не нуждаются в пище. Их питает зло в любом своём проявлении.
— Ты не сказал, как уничтожить этого Чубчика, Геша, — улыбнулся я другу, — а про то, что ты хочешь прославиться, можешь мне даже не рассказывать. Кстати, не волнуйся на этот счёт, уже очень скоро я предоставлю тебе возможность сразиться с чёрными змеями с волчьими головами, а пока что расскажи про дракона-призрака.
Гендиар налил себе полный бокал коньяку, торопливо выпил его и, сверля меня взглядом, спросил:
— Где они, Серёга? Их нужно срочно выжечь, они смертельно опасны для людей, а с Чубаа-э-Крааном можно будет разобраться и позднее. Если убить всех змей, то он перестанет быть невидимым, а дальше уже дело техники. Он ведь превратится тогда в обыкновенного дракона и к тому же не самого большого.
Как только речь зашла о технике уничтожения драконов, я хотел было сказать про камень в драконьей глотке, но всё же промолчал, так как о таких вещах не стоит болтать. Вместо этого я сказал:
— Хорошо, это всё не к спеху. Мне всё равно нужно будет сначала подготовить моих воинов-волков к бою с ними, а для этого я первым делом должен доставить Настю на Землю.
Рино сразу же забеспокоился:
— Серёга, а это не опасно? Пойми, эти чёрные твари могут ведь напасть на то место, где она будет находиться. В нашем лесу к ней даже муравей не подберётся, а здесь, на Земле, я этого не могу гарантировать. Тем более, что ты снова будешь где-то мотаться по своим королевским делам не ставя нас ни о чём в известность.
— Не волнуйся, Рино, там, куда я отведу Настюху, ей ничто не будет угрожать. — сказал я со вздохом и всё же пояснил — Для того, чтобы заплатить вам за мою науку, Рино, четыре с лишним сотни моих сородичей всё это время мучились от боли и сейчас так ослабли, что еле передвигают ноги. Всё, что можно, я уже для них сделал, но если Настенька не появится на Земле в самое ближайшее время, то их мучения станут ещё нестерпимее.
Эльфы, услышав это, побледнели, а Геша, наоборот, покраснел и гневно прорычал:
— Так вот вы какую плату получили? Ну, всё, я весь этот ваш эльфийский лес спалю к чёртовой матери!
— Не спалишь, — одёрнул я дракона, — их лес теперь сам какого угодно врага спалит зелёным огнём. В нём ведь целых четыре месяца с гаком жила сама Звезда Леса, моя дочь, между прочим.
Эльфы дружно вскочили на ноги и Рино крикнул:
— Так чего мы тогда здесь болтаем? Делианд, быстро открывай портал прохода прямо к священному ясеню! — повернувшись ко мне, Ринодиар сказал: — Король Сережень, все мои лучники будут сражаться с тобой бок о бок в этом бою.
— Мои драконы тоже! — взревел ещё громче Гендиар — Тем более, что это наша битва, а то, что она произойдёт на Земле, ровным счётом ничего не означает. Мы отправились бы сражаться с ренегатами даже на солнце. Делли, копуша, ты откроешь, наконец, этот чёртов портал или мне самому этим заняться?
Глава 10
Крепость навьего волка
Стоя у открытого портала, я позвонил домой. Трубку взял отец, но я требовательным голосом сказал:
— Батя, дай трубку маме и срочно найди Данилку. Хоть свяжи его, но сделай так, чтобы он не выходил из дома, пока я не прилечу к вам вместе с Настенькой и своими друзьями.
Отец громко крикнул:
— Данила, из дома ни шагу! Мать, это Серёжка, тебя просит, не хочет, шельма, расстраивать меня тем, что он у нас оборотень. — вслед за ним трубку взяла мама и сказала — Серёженька, я не стала хранить наш разговор в тайне. Ты скоро появишься?
— Да, мамуля, загляну в два места, заберу Настю, и сразу к вам, а теперь дай трубку Данилке. — брату я тихо сказал — Данила, запомни, та девочка, перед которой ты скоро встанешь на колени, уже через месяц может превратиться в девушку такой красоты, что ты своим глазам не поверишь. Но это только в том случае, если ты покажешь, как сильно ты её любишь. Это твой единственный шанс. Второго такого не будет. Тем более, что конкурентов у тебя будет столько, что запаришься разгонять, и каждый увидит в ней ту единственную, ради которой он заставит Солнце летать вокруг Земли. Ты понял меня, братишка?
Данила ответил дрогнувшим голосом:
— Понял, брат, — и поинтересовался, — Серёга, это может быть как-то связано с тем, что мне вот уже четыре месяца каждую ночь снится просто неземной красоты девушка?
Из моей груди вырвался вздох облегчения:
— Это она и есть твоя...
— Снежана? — перебил меня вопросом брат.
Радостно улыбаясь, я подтвердил:
— Да, Данилка, твою суженую зовут Снежана, и она давно уже тебя любит так, как не сможет полюбить больше ни одна девушка. Ты же, братишка, как и наш батя, должен ради неё стать смелым и отважным волком-воином. Иначе вам будет не выбраться живыми с места последней битвы с чёрными змеями. До встречи, братишка.
Выключив телефон, я шагнул в портал, и как только оказался в величественном лесу, пронизанным золотым светом, завопил:
— Настёна, доченька, быстро беги ко мне! Эльфы, подъём! Хватит спать, лежебоки. Сбор-выезд по тревоге.
Только что вокруг не было ни души, как на тебе, откуда-то мигом появились остроухие блондины, причём в серебряных доспехах, с мечами и боевыми луками. Тоже мне, Робин Гуды. Хотя с другой стороны бой ведь будет проходить в подземелье. Эльфы встали вокруг нас плотным строем и глаза их сверкали гневным огнём. Мне сразу стало ясно, что они ждали этого дня не меньше, чем я, отчего у меня в груди громко замолотило сердце, а медальон, лежавший в кошеле, аж закрутился, но я быстро его усмирил. Справа послышался смех Настеньки, эльфы быстро расступились и я увидел их молодого правителя Фанадиара, его отца Терниара, оба были облачены в броню, и свою дочуру в сопровождении её неожиданно быстро возмужавших друзей, но те хотя бы не были вооружены. Владыка Терниар улыбнулся и весьма ехидным тоном поинтересовался:
— Судя по твоей физиономии, король Сережень, ты даже и не думал о том, что я отправлюсь с тобой? А зря, я мечтал только об одном, дожить до этого дня, и, пожалуйста, не волнуйся о моём самочувствии, оно у меня превосходное. Сил хватит ещё на два десятка битв.
Настенька подбежала ко мне, обняла и поцеловала в щёку:
— Папка, я даже и не знала, что ты у меня такой знаменитый писатель. Твои книжки можно найти в каждом эльфийском доме и все они были бы зачитаны до дыр, если бы не магия.
Широко улыбаясь, я спросил вместо приветствия:
— Как поживает твой лес, владыка Терниар? Всё ли в порядке?
Не такой уж и старый эльф вежливо поклонился:
— Благодарю тебя за интерес, проявленный к лесу эльфов, король Сережень. Мой лес, как никогда прекрасен и полон сил.
Дочура чуть слышно шепнула:
— Папуля, да, ты у меня просто умница. Именно так владыки эльфов приветствуют друг друга.
Окинув взглядом строй воинов, я кивнул:
— Отлично, парни, вас именно столько, сколько нужно для решающей битвы, но в той общаге, где я вас поселю, с вами бок о бок будут жить ещё и драконы-маги. Нам нужно быть, очень скрытными, чтобы джины ничего не заподозрили.
Владыка Терниар слегка улыбнулся:
— Мы к этому давно готовы, король...
— Терниар, давай покороче, просто Рыжий.
Спутники Насти, уже просочившиеся внутрь круга и вставшие по обе стороны от нас, дружно рассмеялись, но князь ничуть не смутился, а лишь сказал с усмешкой:
— Рыжий, это имя великого воина-волка. Жаль, что нам нельзя надолго задерживаться, а то бы я дал тебе побегать по нашему лесу. Да, вот ещё что, Рыжий. С нами в бой пойдут, не только драконы. Огненные демоны, узнав о том, что мы готовимся к битве, заявили, что будут сражаться вместе с нами и волками-оборотнями. Подземелья их не страшат, а нам не нужно будет запасаться батарейками к фонарикам. Надеюсь, ты не станешь возражать, Рыжий?
— Какие могут быть возражения, Терниар, только я бы всё же называл их огненными элементалями, — ответил я и громко свистнул, отчего эльфийский лес отозвался весёлыми пересвистами.
Тотчас примчалось несколько сотен огненных комет, которые быстро превратились в смуглых парней, облачённых в золотистые чешуйчатые доспехи, но без какого-либо оружия. Им, как и ифритам, его заменяли огненные плети. Вождь племени огненных демонов, рослый и широкоплечий верзила тор-Шемет Гилран, с силой стукнул меня кулаком в плечо и весело сказал:
— Рыжий, ты не поверишь, но благодаря Звезде Леса, мы не только стали намного сильнее, но и перестали бояться холода. Это я говорю к тому, чтобы ты не слишком волновался на счёт отопления той общаги, о который сказал деду Терри. А потом мы заглянем в Пекельный мир и освободим из рабства своих братьев.
Положив руку на плечо огненного парня, я с тревогой спросил:
— Джины что, действительно их поработили?
— Ну, не то чтобы поработили, но что-то вроде того, — ответил огневик, — но ты не волнуйся, всё обойдётся без мордобоя, но кое-что тебе точно не понравится в этой давней истории, Рыжий.
У меня тревожно ёкнуло в груди. Ох, уж, эти джины, ну до чего же твердолобые бестии. Ведь ясно же, что они пролетели мимо кассы, так нет, всё шебаршатся, пытаются замутить воду в пруду, а потом тайком наловить из него себе рыбы. С тревожными чувствами я попросил своего друга-дракона, но не гнома:
— Геша, куда мы отправимся на этот раз, к гномам-драконам или на какую-то другую планету?
Мой друг смущённо потупился и вздохнул:
— То была моя явка, Серёга. Ты, уж, извини, что я тебя так долго водил за нос, но, приказ есть приказ. Зато сейчас я могу смело открыть портал прохода на Соэлию. — широко улыбнувшись, он уже весёлым голосом сказал — Тор-Шемет, ребята, вам там будут очень рады, а к джинам мы потом всей толпой заявимся, и за всё с них спросим.
Дочь снова тихо шепнула мне:
— Папуля, огневики родом с Соэлии, в которой, очень давно, были богами джины, но драконы-маги их оттуда выгнали. Правда, задолго до того они изгнали с Соэлии огненных элементалей, и те стали из-за них скитальцами. Их только эльфы Алвиара согласились принять.
Огневики, вот же неунывающие ребята, радостно заулыбались, и я только сейчас увидел, что вместе с мужьями в бой решили идти их жены, но возражать не осмелился. В отличие от хрупких ифрин, это были весьма рослые дамы. Гендиар возился с порталом минут пять. Оно и понятно, ведь Соэлия находилась очень далеко от таких окраинных миров, как Алвиара и Земля. Наконец он крикнул:
— Пошли, ребята! Ничего не бойтесь, там вам будут рады!
Геша поторопился. Когда мы вышли из портала прямо во внутреннем дворе огромного императорского дворца, нас мигом окружили сотни драконов-магов в чёрных с золотом доспехов и вид у них был не очень приветливый. Моего друга это нисколько не смутило, и он всё так же весело гаркнул:
— Отец, я исполнил твою волю! Логово нашего злейшего врага обнаружено и скоро я поведу твоих рыцарей в бой!
Раздался оглушительный рык и на громадном балконе белого мрамора, украшенного золочёным резным декором, появился чёрный дракон. Папаша был даже побольше, чем его сынишка. Император драконов был то ли не в духе, то ли на разведку был послан не один Гендиар, а потому спросил громовым голосом:
— Ты в этом уверен, Гендиар?
Шагнув вперед, я поинтересовался строгим голосом:
— А в глаз не желаешь получить? Или уже совсем нюх потерял, не видишь, кто стоит перед тобой?
Дракон рывком рванулся к нам, но приземлился в центре огромного двора, трое Лужников поместится, человеком. Пристально глянув на меня, он всё так же сердито поинтересовался:
— Ну, и кому оно достанется?
— Никому, понял. — дерзко ответил я, — И на свой палец я эту гадость тоже надевать не стану. Пока. Может через пару тысяч лет, когда страсти окончательно улягутся, достану и посмотрю, ради чего все столько лет с ума сходили, что столько крови пролили.
Папашу Гендиара, словно подменили. Он широко заулыбался и громко крикнул:
— Драконы, мы отправляемся на бой! В эту битву вас поведу не я, а король Сережень... — затем рассмеялся и добавил, — а джины позеленеют от злости и, наконец, сами лопнут. — после чего спросил деловитым тоном — Может сначала пообедаем, Рыжий?
Подумав, я возразил:
— Нет, нам нужно спешить. Каждая минута задержки, это боль и страдания, причиненные тем людям, дороже которых для меня только моя дочь. Поэтому или мы немедленно отправляемся на Землю, или вы продолжаете заниматься своими делами.
