— Выполняй! — тут же подтвердил ее приказ Торес, и Синтия, вздрогнув, подняла глаза и встретилась взором с взглядом Къяры.
Через несколько минут она хрипло вскрикнула, попятилась к стене и стала медленно оседать на пол.
Къяра отвела взгляд и, презрительно скривив губы, тихо осведомилась:
— Сама все расскажешь или помощь палача потребуется?
— Не надо палача... не надо... — колдунья рыдая склонилась к полу.
— Хочешь, чтобы ее при тебе наказали? — Торес с любопытством посмотрел на Къяру.
— Нет, не наказали, а допросили... потому что твоей колдунье есть, что рассказать, но как видишь, она что-то молчит пока...
— Я расскажу... расскажу... все что хотите расскажу, госпожа. Что Вы хотите, чтобы я рассказала?
— Синтия или как там тебя... еще один такой глупый вопрос и отвечать ты точно будешь палачу. Ты знаешь, что я хочу услышать! И если я сей же момент не услышу это, все предыдущие пытки тебе за счастье покажутся. Обещаю! — в голосе Къяры послышался металл.
— Да, госпожа... я все скажу, только не гневайтесь так... я признаюсь... признаюсь... — смешивая слова с рыданиями запричитала та, — я дала эликсир Грете и сказала... сказала, что это любовное зелье... но я не знаю, не знаю использовала ли она его... и если использовала то сколько раз... не знаю...
— Къяра, о чем это она?
— Тебе лучше знать, дорогой, — усмехнулась она в ответ. — Я понятия не имею, кто такая Грета и была ли у нее возможность тебя травить.
— Грета, это моя наложница, которую я старался не афишировать, чтобы не ронять твой имидж. Травить она меня, конечно же, могла, но какой ей смысл...
— Она же призналась, — Къяра указала глазами на скорчившуюся в рыданиях на полу колдунью, — что сказала ей, что дает приворотное средство, чтобы ты не разлюбил.
— И что теперь? — Торес раздраженно поморщился.
— Навскидку не скажу, — Къяра, усмехнувшись, пожала плечами, — все зависит от того на какой основе и на что она заговор делала и сколько этой дряни ты выпил.
Торес шагнул к Синтии и с размаха ударил сапогом:
— А ну все подробно рассказывай, тварь!
— Заговор делала на настойке мандрагоры... на то, чтобы сил лишить... я не хотела убивать Вас правитель, клянусь! — срывающимся голосом сквозь слезы и всхлипы проговорила та, клятвенно прижимая руки к груди.
— Ну еще бы убить... у тебя тогда бы кабалит сразу свернулся, и ты знала об этом, гадина... А так, конечно... Ну к кому бы я обратился за помощью, конечно же к тебе, мерзкая тварь, — Торес снова сильно ударил ее ногой так, что она аж взвизгнула, а потом рыдая сильнее вжалась в пол.
— Сколько он должен был выпить, чтобы под твою зависимость попасть? — тихо спросила Къяра.
— Две-три порции... я не хотела, чтобы сразу... боялась, что на меня подумают.
— Ладно, пошли, с наложницей твоей пообщаемся. С ней потом без меня развлечешься, — Къяра брезгливо поморщилась и вышла из камеры.
Торес еще раз пнул сжавшуюся на полу колдунью: — Жди, скоро приду, — после чего тоже вышел и плотно закрыл и запер дверь.
Они поднялись по красивой мраморной лестнице в отдаленное крыло дворца и тут Къяра неожиданно остановилась.
— Торес, я не пойду с тобой к ней.
— Почему? — он с удивлением посмотрел на нее.
— Ты априори магам не веришь, можешь подумать, что я и Синтию заставила тебе сказать то, что придумала, и эту твою девку лгать заставляю. Так что поговори с ней без меня. Только не убивай.
— Она нужна тебе для чего-то?
— Дорогой, пока я не знаю, как и насколько сильно они навредили тебе, будет лучше, если убивать ты никого не станешь.
— И детей?
— Чьих?
— Ее.
— У нее есть дети?
— Да, и один из них сын, ему пять.
— От тебя?
— Конечно. Неужели ты думаешь, я потерпел бы иное? — он недоуменно воззрился на нее.
— Детей не надо убивать, тем более сына. Неужели тебе не нужен наследник?
— У меня теперь есть гораздо лучший.
— Большое количество детей еще никому не вредило.
— Я в замешательстве, честно говоря, Къяра. Ты настолько чужда придворным интригам и наивна или все же умело делаешь вид, что столь неискушенна?
— Ты явно забываешь, на что я способна, дорогой. Подле меня интриги затевать не смеет никто, потому что я их чувствую... Ладно. Иди к ней и выясни, сколько этой отравы она заставила тебя выпить, а что осталось, забери и принеси мне, — она подошла к большому окну. — Я подожду тебя здесь.
— Хорошо. Как хочешь. Я постараюсь быстро, — он кивнул и стремительным шагом удалился в глубину переходов дворца.
Примерно через полчаса он вернулся и поставил рядом с ней на подоконник флакон темного стекла, заполненный примерно на треть.
— Это то, что осталось. Остальное она понемногу добавляла мне в питье.
— Ты приставил к ней охрану?
— Боишься, что сбежит?
— Нет, опасаюсь, что руки на себя наложит. Что-то мне подсказывает, что попасть к тебе в немилость твои подданные боятся больше смерти.
— Она связана и под присмотром двух евнухов. Так что получишь ты ее в целости и сохранности. Хотя не скрою, я с огромным удовольствием прикончил бы ее, причем медленно и мучительно. Стерва... — он раздраженно скривился.
— Понятно, — Къяра отвернулась, взяла пузырек и, вынув притертую пробку, капнула жидкость себе на ладонь. Отставив флакон в сторону, она понюхала, а потом осторожно кончиком языка лизнула зелье. После чего брезгливо фыркнула и сплюнула.
— А твоя колдунья знаток своего дела... Травила тебя знатно... То что ты до сих пор на своих ногах, особенно после такой порции, сказочное везенье. Ты необычайно силен, мой дорогой. Любой другой был бы уже давно навечно прикован к постели... но и тебе, к сожалению, это даром не пройдет... аукнется в ближайшее время, даже я мало чем смогу помочь... плохо я владею травничеством и подобным ведовством, — она повернулась к Торесу и печально вздохнула.
— Помочь сможешь, в любом случае, — тот пристально посмотрел ей в глаза, — кинжал в сердце — лучшее лекарство в таком случае. Пообещай, что поступишь именно так и не позволишь этой твари обречь меня на столь беспомощное состояние. Для меня это хуже смерти.
— Пока рано об этом. Подожди, тут подумать надо... — она задумчиво взяла флакон с подоконника и стала вертеть его в руках.
Торес заворожено смотрел на нее, не рискуя ничего спрашивать.
Наконец она отставила флакон и уперлась в него испытующим взглядом: — Ты веришь мне?
— Ну верю... А что? — он неопределенно повел плечами.
— Торес, я могу тебе помочь, только если будешь доверять безмерно. Совсем, без остатка... Потому что поведу через боль и страх... Сможешь поверить так?
— Ты и так можешь убить, чего не верить-то... Поверю. Выпить что ли это до конца надо? — он потянулся к пузырьку.
— Да причем тут это? — она выхватила флакон и поспешно заткнула его пробкой.
— Ты ж колдовала над ним...
Поняв, что его смутила ее привычка, Къяра рассмеялась:
— Это ничего не значит. Ладно. Раз веришь, предупреди всех, что нас долго не будет... Придумай что-нибудь... ну например, что развлечься в спальне мы решили пару дней, и чтоб под страхом смерти никто тревожить нас не смел. И за мальчиками, чтоб в наше отсутствие приглядывали...
— Хорошо. Все сделаю.
Отдав необходимые распоряжения, они удалились в спальню, и там Къяра набросила на дверь магический барьер, после чего открыла арку перехода и, взяв флакон с зельем, сделала приглашающий жест рукой:
— Прошу, мой дорогой. Пойдем прогуляемся.
Торес без колебаний шагнул в арку, и Къяра последовала за ним.
— Вот никогда не пользовался таким чудом, — выйдя из арки на берегу лесного озера и удивленно оглядываясь, проговорил Торес. — Удобная штука. Здорово! Махнул рукой и попал туда, куда хочешь.
— Но только в том случае если точно знаешь, координаты места, где оказаться хочешь, и силы у тебя есть подобным образом рукой махать, — усмехнулась Къяра.
Она неторопливо огляделась, поднесла ладонь к губам, а потом, низко склонившись, прижала ее к земле.
Затем выпрямилась и тихо проговорила:
— Нам надо будет немного подождать.
— Что ты сделала? — Торес не скрывал изумления.
— Волхва своего позвала. Мне нужна его помощь.
Раф играл с дочкой во дворе, когда почувствовал легкое головокружение и ментальный призыв. В это время откуда-то из подвала стремглав выскочил маленький тролль и серой молнией скрылся в лесу.
— Беги к маме, Рея, — Раф резко поднялся. — Мне надо отлучиться.
— Ты куда, пап? Тролля искать?
— Нет, по другому делу.
— Ты надолго? — в голубых глазах златокудрой малышки показалась озабоченность.
— Все! К матери иди! — в голосе Рафа послышался металл, и Рея, почти никогда не слышавшая таких его интонаций, испуганно кивнув, тут же побежала к дому.
Удовлетворенно кивнув, Раф быстрым шагом направился к озеру. Сомневаться не приходилось, Владетельница, наконец, вспомнила о них и желала его увидеть. Странным было то, что позвала его одного и позвала в лес. Но возможно это было связано с его просьбой, которую взялась передать Лада. То, что северянка не вернулась, Рафа очень заботило. Он не знал, как это можно трактовать.
От быстрой ходьбы, мысли путались, а сердце взволнованно билось где-то в горле. Остановившись на мгновение, он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и унять нервное возбуждение. Пусть злится или наказывает, если хочет. Но в любом случае хоть определенность какая-то появится.
Он вышел на высокий берег озера и увидел ее в сопровождении высоко, мощного мужчины внешне очень напоминающего правителя Вериниги, которого Раф, правда, видел лишь издали и очень давно. Сама она ничуть не изменилась. Будто и не было десяти лет разлуки. Лишь взгляд стал более бесстрастным, да лицо абсолютно непроницаемо, и на нем ни тени улыбки. У ног ее сидел серый лесной тролль.
— Здравствовать в веках Вам, Владетельница, — Раф низко склонился перед ней. — Вы хотели меня видеть?
— Да, Раф. Мне нужна твоя помощь, — холодно проронила она, и вновь в глазах ни одной эмоции.
— Все, что в моих силах, Владетельница, — он прижал руку к сердцу.
— Противоядие можешь сделать? — она протянула ему флакон.
Раф осторожным движение взял его и откупорил. Поведя пальцами над горлышком, понюхал, потом капнул жидкость на запястье, коснулся губами, повел языком и быстро сплюнул.
— Корень мандрагоры на заклятьях?
— Да.
— Доза какая?
— Все, что отлито.
— Тогда это уже труп, Владетельница. Живой труп и можно лишь помочь поддержать жизнь.
— Этот труп ты видишь перед собой, — она кивнула на сопровождающего ее мужчину. — Поэтому мне нужно противоядие.
— Сделать можно, конечно, но уйдут годы, чтобы нейтрализовать действие... и если в это время что-то послужит толчком, то... — он печально развел руками.
— Я сумею быстрее. Мне нужен лишь антидот. Разовый и очень мощный. Остальное я сделаю сама.
— Понял, — Раф задумчиво поднял глаза к небу, помолчал немного, потом тихо проговорил: — Пожалуй, я могу сделать такой... Но меньше чем часа за четыре я не успею.
— Да хоть сутки. Не торопись. Мы подождем столько, сколько надо. Иди, — она властно повела рукой, и Раф с поклоном удалился.
Ища в лесу необходимые для приготовления магического отвара корни и травы, Раф никак не мог отделаться от мыслей, что с Къярой что-то не так. У него было такое ощущение, что она постоянно держала с ним барьер, чего-то явно опасаясь. Чего она могла опасаться, догадаться он не мог никак, и в голову лезли разные предположения. Вряд ли она опасалась его, он никогда не давал ей ни малейшего повода. Своего спутника, скорее всего, тоже. Чего ради пытаться спасти того, кого опасаешься и от кого ждешь подвоха. Хотя если сопровождающий ее мужчина был именно тем, на кого похож... то тогда у Къяры действительно могла возникнуть потребность его спасти, но, не открывая о себе слишком многого... того, о чем, например, он невзначай мог проговориться... Придя к такому выводу, Раф решил, что постарается ни о чем с ней не говорить, кроме как по делу.
Собрав все необходимое, он отправился к берегу озера, где в их присутствии мог бы сварить зелье.
Выйдя к берегу, он огляделся, пытаясь найти, где его ждет Владетельница. Увиденная им картина настолько потрясла его, что на некоторое время он застыл в недвижности, не в силах ни шевельнутся, ни звук произнести.
Примерно в двадцати шагах от него на траве сидел серый тролль, рядом с ним валялось тяжелое парчовое платье Владетельницы и почти вся одежда ее спутника. А чуть поодаль два сильных мускулистых тела переплелись в страстных объятиях. Длинные черные волосы Владетельница рассыпались и тяжелым шелковистым покровом почти скрыли их полуобнаженные тела.
Раф понял, что попал в очень щекотливое положение. Стараясь даже не дышать, он осторожно попятился, желая удалиться и не мешать. Он уже почти скрылся за ближайшими кустами, когда Владетельница, высвободившись из объятий, повернула голову в его сторону:
— Можешь не прятаться, я знаю, что ты здесь. Минут пять погуляй и возвращайся.
— Да, Владетельница. Как скажите, — хриплым от волнения голосом пробормотал он и поспешно отошел вглубь леса.
Когда он вернулся, об увиденной им сцене не напоминало ничего. Мужчина сидел на берегу и задумчиво смотрел на гладь озера. Владетельница играла с серым лесным троллем. Приблизившись к ней, Раф замер. Она повернулась к нему:
— Что хотел?
— Зелье сварить. Мне нужно его присутствие, — Раф указал на мужчину, — и его кровь или волосы на крайний случай.
— Все это ты получишь. Приступай.
— Мне бы еще котелок какой, Владетельница. Я не стал заходить домой, подумал вдруг Вы в тайне захотите все сохранить... Но я могу и сходить, если Вы...
— Какого размера нужен? — не стала дослушивать она.
Он показал руками объем и тут же в руках у него оказался именно такой котелок.
— Еще что-то? — чуть наклонив голову, она спокойно заглянула ему в глаза.
После того как он оказался свидетелем такой откровенной сцены Раф чувствовал себя крайне неловко и под ее взглядом мгновенно зарделся и потупился:
— Нет, Владетельница. Более ничего.
— Понадобится, скажи, — тихо проронила она и, отвернувшись, вновь принялась играться с троллем.
Он отошел чуть в сторону и, набрав хворост, развел костер. Потом наполнив котелок водой, приладил его над огнем и занялся приготовлением зелья. Пару раз он подходил к спутнику Владетельницы, прося его то руку над котелком подержать, то кровь в зелье накапать. А потом попросил назвать имя.
— Торес, — хмуро проронил тот, и Раф понял, что не обознался.
Владетельница привела к нему правителя Вериниги и своего официального супруга, с которым, как оказалось, ее связывают не только формальные клятвы.
Через пару часов Раф подошел к Владетельнице.
— У меня все готово. Выпить он должен все, хотя должен предупредить: вкус отвратный, — он указал на висящий над углями котелок.
— Понятно, — Владетельница поднялась с травы и, подойдя к котелку, взглянула на темно-коричневое мутное варево.
