Книга Исхода

"Прочь, — словно в подтверждение этого жеста, вопила с острова неизвестная радиостанция, — прочь! Уходите прочь, если хотите жить! Еще один выстрел, и мы начнем топить корабли! Прочь, иначе..."

И тогда командир соединения, то ли от досады, то ли и вправду имея соответствующие полномочия, пригрозил оппонентам ядерным ударом. Помедлив, с другой стороны предложили личную встречу:

— Не делайте глупостей, — сказала неизвестная радиостанция, — все совсем не таково, каким кажется.

Командующий был смелым офицером. А кроме того, — он и сам понял, что все на самом деле совсем не таково, как выглядит. Он почувствовал какую-то дьявольщину во всем происходящем, явственный запах серы, что-то совсем неправильное.

Какой-то истинный ариец с неизреченно наглым взглядом редко мигающих, светлых глаз, перебрался на борт адмиральского катера со своей диковинной, непонятно — чем движущейся ладьи, и сразу же перешел к делу, заявив резким, скрипучим, даже квакающим каким-то голосом:

— А вот скажите мне, янки, откуда такая уверенность, что этот самый ядерный удар не кончится очередным позорищем, а? Наша техника способна перехватить баллистическую ракету на любом участке траектории. И кто сказал вам, что это вам так просто сойдет? Почему вы уверены, что мы не поднимем визга на весь мир относительно ваших намерений и уже состоявшихся действий? Нет, — сказал он, увидев, что адмирал пытается что-то сказать, — вы помолчите пока и послушайте! Вам никогда не казалось, что ваша привычка сразу же лезть кулаком в морду вовсе незнакомым прохожим когда-нибудь обернется для вас большими неприятностями?

Выслушав эту тираду, адмирал прищурился на собеседника, припоминая ориентировку, с которой ознакомили, на всякий случай, и его. У него, как и у большинства дельных офицеров вообще, была прекрасная память на лица:

— Герр Парибски, если мне не изменяет память? Генрих Эгон Парибски?

— Ваш покорный слуга, — слегка поклонился немец, — проходящий в ваших ориентировках под идиотским, непонятно каким ослом выдуманным кодом "Третий Фигурант". Всего фигурантов, то есть тех из нас, чью личность вы считаете установленной, на настоящий момент пятеро...

— Так вот,мистер Третий Фигурант, я согласился на встречу с вам для того, чтобы изложить условия сдачи а вовсе не затем, чтобы выслушивать ваши взвихренные монологи.

— Как?!! Вы уже сдаетесь? Сожалею, но сносных условий содержания для такого количества пленных мы обеспечить не в силах. По крайней мере — пока.

— Вы что, — издеваетесь надо мной?

— Господи, — искренне удивился Хаген, всплескивая руками, — да что ж мне делать-то остается, если вы говорите исключительно идиотизмами? Понимаете, да? Это термин: есть — "афоризмы", значит непременно же должны быть и "идиотизмы". По аналогии. Вы авианосец-то — потушили? Нет? Вот потушите сначала, а потом начнете угрожать...Мы старались, — нет, мы правда старались работать по нему как можно аккуратнее. Так что, надеюсь, там не так много жертв, как могло показаться на первый взгляд.

— Вы что, — собираетесь противостоять всему миру?

— А вы — неисправимый оптимист. Вот, извольте ознакомиться...

Он передал собеседнику пачку ксерокопированных листов.

— Знаете, что это? Не знаете. По крайней мере — в полном объеме. Это фиксированные районы пуска баллистических ракет подводными лодками ВМФ США. И запомните, если вы этого еще не знаете, — в этом вашем пресловутом мире можно купить все, — вопрос только в цене, но и помимо этого всегда найдется масса желающих нагадить США, — да кому угодно! — вполне бескорыстно. Нет никакого вашего "всего мира", нет!

— Кое-что вы все-таки забыли: у вас вне этой вашей крепости остались родные и близкие...

— Ни слова! С вами, сэр, мне достаточно и полуслова. Любая попытка шантажа в этом направлении, — и мы будем топить по одному вашему кораблю в час. По всему миру. Пока вы не возьметесь за ум и не осознаете суровой реальности.

— Это не похоже на переговоры. Это ультиматум. Не понимаю, о чем вы хотели договориться, если уж настолько круты?

— О том, чтобы вы оставили нас в покое, если уж мы не сумели сохранить конспирацию. Чтобы вы нас оставили в покое и предоставили нам идти туда, куда нам хочется.

— Это — с нашей стороны, а с вашей — что?

— Как — что?! Я же сказал вам, — мы уйдем, и вы никогда больше о нас не услышите... Да: я осведомлен о такой замечательной вещи, как атомные торпеды, — так не вздумайте! На острове нас — меньшая часть, остальные уже перебрались в недоступное для вас место. В совершенно недоступное. Вы меня поняли? Ответ на провокацию будет сокрушительным.

— Что вы, — адмирал вяло мотнул рукой в сторону столбу дыма над "Рэд Рок", — туда влепили?

— Вы не поверите. Два небольших кусочка металла, разогнанных до... до весьма значительной скорости. Вполне в наших возможностях взять кусок металла в килограмм и разогнать его, скажем, до трети скорости света. Угадайте, что будет, если подобный объект попадет куда угодно на территории США? Это пять миллиардов мегаджоулей. Желаете небольшую демонстрацию или поверите на слово?

— Как я понимаю, — никаких гарантий?

— Наоборот: весьма надежные. Мы затеяли все это шоу только лишь по той причине, что не желаем иметь дела с этим вашим "всем миром". Сами разгребайтесь с этой помойкой, которую вы сами же, кстати, и устроили. Копите плутоний, шлите друг другу шпионов, давите мух, превращайте реки в сточные канавы, — и, главное, занимайтесь, занимайтесь как можно больше благотворительностью! Простите, но на этом мои полномочия исчерпываются... Не желаете, — так давайте продолжим бойню. В таком случае нам придется быть по-настоящему грубыми.

Так что и на "Рэд Рок" не было никакого самозапуска.

Несостоявшийся доклад.

Опыты мозгоблудия на тему относительной полезности бездоказательных рассуждений о фактах, в высшей степени сомнительных.

Парадоксальная геометрия "Ковчега", — Об утверждал, что ничего более непостижимого в природе просто не может существовать, — позволила ему по первому требованию собрать из модулей обширный зал как раз в том месте, которое на настоящий момент могло считаться вроде бы как верхней палубой. Из контейнеров, доселе незаметных, выползла густая жижа "носителей" и покрыла избранные места необъятного корпуса тонким слоем Локусов Поглощения. С этого момента, сначала — смутно, а под конец — с абсолютной, предельной ясностью на стенах зала возник окружающий суровый и слишком лаконичный, нечеловеческий и не для людского глаза созданный пейзаж. Как будто бы открылись неслыханной прозрачности окна, и невозможно было поверить, что от окружающей среды (вернее было бы сказать, — ее отсутствия) их отделяют как бы ни десятки метров прочнейших в мире субстанций, пустоты, помещений и бог весть какие поля и состояния материи. Черные тени и ртутный, режущий блеск в местах, освещенных беспощадным солнцем. Черное небо над головой, усеянное бесчисленными звездами, и если бы ни знакомые рисунки многих созвездий, небо это было бы вовсе чужим. В зале собрались почти все члены Сообщества и некоторые из его ассоциированных членов, — Гудрун, которая почти совсем привыкла к тому, что она Гудрун, вязала, например, свитер, — и все ждали выступления Заклинателя Огня, которого попросили сделать некий обзор не тему, не слишком актуальную, но зато для многих любопытную. Докладчик вдохновенно начал:

Дорогие друзья! Должен с прискорбием сообщить вам, что задание ваше, — да, провалил! — но с присущим мне блеском. Дело в том, что я не считаю для себя возможным докладывать уважаемым собратьям о фактах весьма сомнительных и ровно никем не подтвержденных. Поэтому примите мои извинения. То, что вы услышите, будет, по сути, объяснением причин, по которым я с треском провалил ваше задание. То, чем мы заняты, при всех этих потрясающих, ни одному фантасту не снившихся штучках, по самой сути своей очень старо. Такого рода фактам поистине несть числа, чуть ли не первое описание его можно отыскать в "Торе", хотя на самом деле тема Исхода с обжитых мест для того, чтобы обрести новые земли, новый мир и с ним — новую жизнь, без преувеличения так же стара, как человечество. Я даже не говорю о стихийных, как налет саранчи, движениях кочевников на новые пастбища, в страну "полноводных рек и сладкой травы". Сознательно суживая тему, я говорю только о случаях сознательного поиска Земли Обетованной, дабы уйти от греховного общества, от пораженных пороком городов. Для массовых движений наличие чьей-то сознательной воли, выраженной в виде привлекательной идеи только увеличивает их эффективность: это и Моисей в Египте, и пуритане, переселившиеся в Новую Англию, и мормонское движение на Запад, и поиски русскими староверами, бегущими от царя-антихриста, мифического Беловодья, — наряду со столь же достоверными местами. Но вас же интересует не это, а? Вы имели ввиду бесследное исчезновение не во Смерть сравнительно узких групп людей, объединенных таинственными целями? Так вот: ничего мало-мальски похожего обнаружить не удалось. Сначала я расстроился, а потом до меня вдруг дошло, что было бы до крайней степени удивительно, если бы было по-другому. Не удивительно, а — невероятно, антинаучно. Настолько, что я, скорее всего, расстроился бы, обнаружив что-то такое. Если бы мне, теперь, удалось обнаружить хотя бы один фактик интересующего нас круга, то это, уверен, при ближайшем рассмотрении оказалось бы фальшивкой. Из того, что мы не сумели сделать наше дело тихо, и нашумели, как последние портачи, и не сумели скрыть ни наших дел, ни наших лиц, отнюдь не значит, что наши предки были такими же дешевыми, легкомысленными дилетантами. Потому что я очень сильно сомневаюсь, что наши предки были глупее нас. Это противоречит Сути Вещей, а оттого обстояло, скорее всего, с точностью до наоборот. Через какие бы механизмы не опосредовалась она, основные закономерности всегда, в общем, остаются одними и теми же: некогда сложившийся уникальный набор условий, породивших человека, — колоссальная флуктуация энергии! — достигнув своей цели, придала порождению своему своего рода инерцию, энергия породившего толчка передалась и творению... Так взрывные газы, стремительно расширяясь, теряют плотность, скорость и температуру, занимая все больший объем, и точно так же первые настоящие люди, первые Homo Sapiens были куда более горячими осколками Творения, чем мы, их позднейшие потомки. Человек посередине безлюдных просторов был подобен энергетической горе посередине равнины, и так было до тех пор, пока расселившиеся потомки не снивелировали эту гору, этот пик. Злорадные разговоры о том, что пресловутые могучие рыцари были по плечо нашим дочерям, относятся к героям ку-уда более близких времен, а с исходной формой все было в порядке... Давеча откопали одного дяденьку, так он обладал вполне приличным ростом в шесть футов, длинными ногами... Но при этом он имел размах ключиц в тридцать дюймов без малого! Без анаболиков и научно разработанных методик этот человек был атлетом, пожалуй, превосходящим наших олимпийских чемпионов. И абсолютно то же самое относится и к начинке наших черепов: те мозги должны были иметь энергию не для того, чтобы освоить язык и связанное с этим абстрактное мышление но — чтобы создать и то и другое с нуля! Исходя хотя бы из этого мозг первых настоящих людей должен был обладать большим универсализмом нежели потом, проспециализировавшись. Мы сейчас можем только догадываться об истинном потенциале их мышления, о тех свойствах, которыми обладал мозг наших предков. Так что, лично для меня, кажется совершенно ясным, что они были в среднем поумнее нас...

И в наше время, и раньше, и во все времена истинно тайным было знание во-первых — только устное, а во-вторых — передававшееся исключительно испытанным людям, которые, — в-третьих, — были кровно заинтересованы в сохранении тайны. В те времена, времена настоящей памяти, свободной от пустяков, существовали традиции устной передачи и усвоения огромных, по нашим понятиям, объемов информации. Безусловно, она трансформировалась с течением времени, передаваясь от одного посвященного к другому, но, поскольку это были специальные люди, тренированные и прошедшие кондиционирование, ядро знания, все сколько-нибудь значимое и практичное, безусловно сохранялось. До сих пор существуют сказители, наизусть знающие эпосы, включающие четыреста тысяч строк, и тем более это было развито в эпохи, когда альтернативы памяти — попросту не было. Поэтому мы не знаем и не можем знать об истинной жизни, истинных возможностях духовной элиты древности больше, чем они этого хотели, — то есть просто ничего особенно существенного. Даже о такой сравнительно недавней и открытой группе людей, как философы Эллады, мы знаем только то, что они сочли допустимым оставить неподготовленным людям. Все опасное, все по-настоящему действенное было надежно, наглухо скрыто от дураков и просто людей, недостаточно тренированных духовно... Мне возразят: но мы же все равно знаем больше! Это, похоже, так, но... Но количественно! За десятки тысяч лет дописьменной, — да и письменной, — истории знание подвергалось непрерывной селекции совершенно определенного направления: сохранялось все, что можно скопировать, — от способов фиксации каменного топора к топорищу и кончая тем, что было доверено глине, бумаге, папирусу... Все то, что считалось наименее существенным, допущенным к разглашению! И, соответственно, наоборот: все наиболее серьезное систематически гибло вместе с носителями Тайны в бесконечных войнах, стычках, бунтах, катаклизмах. Так и сложилась наша односторонняя цивилизация с ее компенсаторным переразвитием знания, на взгляд древних второсортного, — до такой степени, что оно стало претендовать на роль единственного. Помимо утрат, исподволь шел и еще один процесс, — я говорю о накоплении негативной информации, антиинформации в виде лжи, суеверий, предрассудков, бессмысленных традиций и табу, въедающихся буквально в плоть и кровь, генетических дефектов, накопление которых много ускорилось с ослаблением индивидуального естественного отбора. Мы, люди, кажемся прямо-таки помешанными на создании предрассудков, в последнее время — даже на серьезной научной основе, и бывают нужны особые мозги, чтобы избавиться от них. Чего стоит трехвековая абсолютизация времени, массы, пространства, для избавления от которой понадобился всего-навсего Эйнштейн... Особая тенденция накопления знаний в пользу передаваемого на общепринятом языке наложила неизгладимый отпечаток на все наше познание, на всю нашу манеру достигать цели через медленный, неторопливый верняк, доступный кому угодно, если он будет строго придерживаться предписаниям. В былые времена существовали технологии, позволявшие очистить мозг от всех предрассудков. Повторяю — от всех. Подчеркиваю — от всех. Остатки этой практики сохранились до сих пор в различных традициях дзэн. Разумеется, даже и мастера этого не могут пребывать в состоянии без предрассудков постоянно, потому что предрассудок — это цена, которую каждый платит за саму возможность существования общества. И, пребывая в обычном состоянии, они говорят, уже с этих, предрассудочных позиций о своем Просветлении, как о не-мыслии, не-пребывании, не-бытии. Поэтому, взыскуя Исхода, мы почти неизбежно должны были избрать технологический в своей основе путь, но это не значит, что он и вообще единственный... Вот вы никогда не задумывались об универсальности традиций магии для всего мира? Для всего, начиная от современной Европы и кончая затерянными племенами, не знающими о существовании всего остального человечества. Что такое магия, если рассмотреть эту традицию опять-таки без предрассудков? Наверное, Сообществу лучше кого бы то ни было в мире известно, что запрограммировать можно не только компьютер, но и хемостат, человека, биоценоз, общество, — даже эволюцию. А что такое программирование, как не внесение определенного сигнала в строго определенную точку системы, чтобы она, будучи выведена из равновесия, совершила некую работу для нас, обретя новое равновесие? Знание — это способность добиваться сколь угодно объемных результатов, прилагая ничтожные исходные усилия. На этом основании мы обязаны допустить, что наши предки сознательно искали такие точки и такие сигналы. Что они находили их. Что их способность к такому поиску была выше нашей в силу качественно-иной подготовки и меньшего количества предрассудков. Там, где мы создаем машины, сложные системы с заранее известными нам свойствами, верняк, пользоваться которым может и кретин, хуже того — современный обыватель, но... Некто В Сером доказал строго, что весь мир един, а это значит, что так же весь он и управляем, мир наполнен машинами, для нас невидимыми, но это только потому что у нас худо со зрением, и мы можем только догадываться об их истинных возможностях... Может быть, — я сомневаюсь, но не могу отвергнуть такого варианта, — среди таких систем взаимосвязей есть что-то, превосходящее по своим возможностям "Ковчег", и кто-то когда-то без всяких машин просто делал Шаг — и совершал Исход... Кстати — вам не приходило в голову, что и мы, в конечном итоге, всего-навсего пользуемся Шагом, который совершил художник? Его Шаг, весьма сложным и опосредованным образом увлек нас с собой, вовлек в себя. Не имея доказательств существования такой возможности в древности, мы не можем и накладывать на нее "технологический" запрет. За сим — благодарю за внимание, извините, что не сказал ровно ничего дельного и... И разрешите на этом закончить.