Дважды рожденный

Оправдывая свою репутацию, первым из ступора вышел Мак. Несмотря на удары тамтамов, его слова прозвучали отчетливо:

— Отходим. Медленно. — Подавая пример, он сделал короткий шажок по коридору.

— С девкой что?

— Бросаем. Ты ей ногу свернул, не уйдем.

Козырь лишь кивнул и шагнул следом, не сводя взгляда со зверя. Если это разведчица, то шансы убраться еще оставались. Кочевник надеялся, что серая тварь не рискнет атаковать без товарок. Хватит с нее и одного трупа. Судьба девчонки ублюдка не интересовала. Он легко смирился с потерей. Легко пришло — легко ушло. Туда ей и дорога!

Для Мары и правда все могло закончиться печально, но судьба вмешалась в очередной раз. Расстегнутые штаны Козыря и так держались на честном слове, а от его семенящей походки они окончательно свалились вниз, моментально сковав кочевника. Бандит не удержал равновесия и растянулся прямо напротив девушки. Грохот от падения сыграл роль стартового пистолета, после которого события понеслись вскачь.

Увернувшись от прыгнувшей на него крысы, и умудрившись при этом хорошенько приложить ее рукоятью, Мак что есть мочи рванул в темноту коридора. Озабоченный спасением собственной шкуры, он без колебаний прыгнул прямо через товарища. В отличие от большинства кочевников, Мак предпочитал мокасинам армейский берцы. Невезучий Козырь, получив пинок в затылок, отключился на какую-то долю секунды. Именно это мгновение и решило его дальнейшую, весьма незавидную судьбу.

Прекрасно понимая, что с поврежденной ногой ей не убежать, Марсия прохромала вдоль стены и юркнула в ближайшую каюту. Изо всех сил налегая на дверь плечом, девушка успела заметить, как из-за поворота вылетела вторая, донельзя взбешенная крыса. Может она и бросилась бы на дочку Дабла, но, к счастью, на ее пути оказался вяло барахтающийся Козырь. Кривые и очень острые зубы вонзились ему в запястье, и по коридору разнесся болезненный вопль.

А крысы все прибывали.

Ржавая дверь отказывалась закрываться и крики пожираемого заживо кочевника легко проникали в ненадежное убежище Марсии. К чести девушки стоило отметить — злорадства она почти не испытывала. Должно быть потому, что в данный момент ее больше интересовала сохранность собственной жизни.

Навалившись всем телом, Мара умудрилась захлопнуть дверь и изо всех сил заколотила по панели блокировки. Паника сыграла свою роль. Лишь после десятого удара девушка обратила внимание на торчавший из стены клок проводки. Разноцветная бахрома ясно показывала — ее усилия бесполезны.

Внезапный удар в дверь едва не опрокинул девушку на пол. Запах крови пробудил в крысах звериный азарт и желание пробраться к добыче любой ценой.

— Нож! — Бормотала Мара, шаря руками по поясу. — Нужен нож! Надо заклинить дверь!

Ее пальцы напрасно хватали воздух, клинок остался в коридоре. Так же недосягаем, как и изломанное кресло в дальнем конце комнаты. Мара прекрасно понимала — стоит ей шагнуть от двери, как серые твари ворвутся и закончат начатое. Словно подтверждая ее мысли, плечо снова взорвалось болью от удара. В образовавшуюся щель ворвалось яростное шипение. Воплей пожираемого Козыря слышно не было.

Глава 10

Полегчало мне почти сразу. Стоило желудку избавился от отравы кочевников, и организм начал стремительно приходить в себя. Тошнота и головокружение никуда не делись, но я хотя бы начал связно думать. В голове хватало мыслей на простейшую логическую связку: рокот барабанов и нарастающая головная боль — вещи сильно зависящие друг от друга. Тело настоятельно советовало убраться подальше от всенародного гуляния, в противном случае грозя развалиться на части.

А вот маршрут бегства я запомнить не догадался, и теперь сильно в этом раскаивался.

'Кажется, окончательно заблудился', — подумал я, и замер, прислушиваясь.

Остатки алкоголя еще не выветрились, и напичканное электроникой тело отреагировало быстрее затуманенного разума. К тому времени я достаточно удалился от гулянки, чтобы нормально различать звуки, и сейчас пытался понять, что же меня насторожило. Извилистый коридор отлично глушил крики, но я был готов поспорить на последнюю рубашку, что отчетливо слышал женский голос.

Кто-то звал на помощь.

Надо сказать, если встречающиеся по пути кочевники и понимали мою речь, то скрывали это очень умело. Мне так и не удалось добиться от них ничего кроме ругательств. По крайней мере, от тех, кто был достаточно трезв, чтобы хоть как-то реагировать, и достаточно миролюбив, чтобы не сразу тянуться к ножу. Сейчас звучал тот же, непонятный мне кочевой диалект, но ошибиться в интонациях было сложно. Паника в голосе просто зашкаливала!

'Девушка!', — мелькнула совершенно пьяная мысль.

Внутри взыграла не менее пьяная удаль. Захотелось немедленно спасти что-нибудь красивое, и желательно с третьим размером груди.

Правда, весь запал прошел, стоило мне свернуть за угол и наткнуться на мертвеца. Следы многочисленных укусов по всему телу и окровавленная дыра в животе явно показывали — кочевника загрызли какие-то животные. Судя по множеству кровавых отпечатков, тварей было не меньше десятка. Судя по отпечаткам лап — это крысы. Вот только размерами они могли поспорить со средних размеров собакой.

Труп выглядел паршиво. Похоже, он защищался до последнего, но это не слишком помогло — руки до самых локтей изорваны в клочья. Из грудной клетки торчат ребра. Над лицом поработали особенно тщательно, почти полностью сняв скальп. От вида свисающих лоскутов кожи и окровавленных волос меня бросило в жар. Рука непроизвольно рванула тесный ворот рубахи.

Вовремя вмешалась НОИ. Почувствовав смертельную опасность, организм вышел на боевой режим, и мозг заработал с точностью компьютера, анализируя увиденное.

Я склонился над телом. Так. Раны на ногах — кочевник упал и его догрызли. Вцепившиеся твари повисли на руках, открывая дорогу рвущимся к горлу товаркам. Пьяницу кончили в рекордные сроки. Возможно из засады. На все про все ушло не больше нескольких секунд. Выводы неутешительные. Судя по количеству и разнообразию укусов, эти животные отлично умели убивать двуногих. И если это все-таки крысы, то они очень здоровые.

В таких условиях лезть вперед — самоубийство. Но и бросать девчонку нельзя. Подло. С каждым разом ее крики доносились на полтона ниже, пока окончательно не затихли в развилках коридоров. Выкрученный на максимум слух еще различал шипение и возню, но ее голоса я больше не слышал. Отчаялась девочка, а значит все — никаких шансов, что услышат и спасут. Уверен, на 'Титане' хватало дураков готовых рисковать своей задницей, но все они сейчас плясали вокруг костров.

Хотя, один свободный герой все же нашелся.

Самое странное, что страха как такового не было. Нечто похожее я испытывал во время стычки с пограничниками. Подергивало ощутимо, но мандраж очень хотелось списать на недавние возлияния.

— Вспотели, ладошки-то. — Подумал я, вытирая руки о штаны. — Нервничаешь, Вить. Нервничаешь. Ну, это нормально. Ты же не сумасшедший, в конце концов.

Я отправил команду НОИ на повторную инъекцию, и только после этого тело начало повиноваться как следует. Оно, не будь дураком, совершенно не желало в очередной раз подставляться. Остатки одури разогнала медитация, после которой я уже спокойно поднялся и, прихватив потертого вида пистолет, на цыпочках двинул по коридору. Мертвецу оружие ни к чему, а мне могло и пригодиться.

Второй труп я обнаружил через полста шагов. Из-за поворота виднелись ноги в уже привычных кожаных мокасинах. Бисер, вышивка — все признаки ручной работы. Полезная штука — всегда можно опознать останки, и красиво к тому же. Кривая ухмылка вылезла сама собой. Стоило вляпаться в переделку, как наружу вылез нервный, насквозь черный юмор. Приятно, черт побери. Некоторые вещи оставались неизменными даже в будущем.

Порция вдохов, и осторожный взгляд за угол.

Труп. Дверь. Крысы. Лужа крови.

Спрятавшись обратно, я как можно тише выдохнул. Меня снова начало дергать. И не удивительно, от такого-то зрелища.

Девчонка была жива. Рассвирепевшее зверье не ворвалось в каюту только по одной причине — они бросались кучей, и сильно мешали друг другу. В любом случае, долго это продолжаться не могло. С каждым ударом щель приоткрывалась все шире, а серые твари кидались все яростней. Казалось, сопротивление жертвы только распаляло их. Вопрос времени. Стоило одной из них просунуть внутрь вытянутую клином башку, и все. Девочку разорвут в клочья.

Выглянув еще раз, я в подробностях рассмотрел мертвеца возле двери. От увиденного возникло нестерпимое желание выкрутить усилители на максимум, развернуться и бежать не оглядываясь. Забиться в самый дальний угол, лишь бы не видеть неудачника со спущенными до колен штанами. Мужская солидарность завопила в голос, а пах скрутило в тугой узел. Не дай бог! Огрызок достоинства кочевника крысы пожирали прямо на моих глазах. Места в дверях не хватало, и несколько здоровущих крыс с шипением рвали из трупа куски.

В глазах потемнело, и я начал медленно отползать. На полусогнутых, стараясь ничем не брякнуть и моля бога, чтобы меня не заметили. Легко строить героя, когда нет другого выхода. Тогда на транспорте нас загнали в мышеловку, и сбежать шансов не было. Абордажная группа демонстрировала недюжинные навыки, методично прочесывая отсек за отсеком. Или мы или они. И там были люди. А здесь?

Путь назад открыт — беги не хочу. Никто не держит, никто не узнает, что я вообще здесь был. Какого хрена, Кизляр? Оно тебе надо? Нет. Я даже замотал головой. Девка сама виновата, что так глупо вляпалась. Зуб даю, нажралась на гулянке и с хахалем повеселиться решила. Его сожрали, а у нее даже мозгов не хватило...

Я остановился, оборвав себя на полуслове. Так противно и гнусно мне уже давно не было. Глубоко в душе я прекрасно понимал, что банально подбирал себе оправдания, договаривался с совестью. Липкий страх заставлял городить любую чушь, лишь бы забить конструктивные мысли. Потянуть время, пока ноги уносили меня подальше от этого кошмара. Каюсь, остановиться удалось в последнюю секунду. Еще чуть-чуть и я бы побежал. Сжатые до хруста зубы немного помогли, загнав дрожащую тварь глубже. Я — человек!

Замри! Думай! Вспоминай! Вытащи эту дуру!

Ученые из 'Pharma Group' постарались на славу. Стоило напрячься, и перед глазами тут же всплыла увиденная картина. Память проигрывала запомненное не хуже видеоплеера, позволяя рассмотреть подробности чуть ли не покадрово. Но даже здесь — в виртуале, я старался не присматриваться к исковерканному телу.

Сложно было разобрать что-либо в мельтешащем клубке, но первоначальный прогноз оказался очень близок. Крыс было двенадцать. Для одного меня более чем достаточно. Я весьма критически оценивал свое умение стрелять, но на моем месте и ворошиловский стрелок вряд ли бы справился. Зверя слишком много. Я убью одну или две, остальные тут же развернутся и схарчат горе-спасателя.

Я не умел стрелять с двух рук, так что второй пистолет мне не поможет. И никакие нано-фабрики тоже. Я быстр, но не настолько. Разве что сделать два, может три выстрела и надеяться, что стая сорвется в погоню? Забег по темным коридорам упавшего корабля с десятком крыс-людоедов за плечами? Я помотал головой. Шансы на удачный исход невелики. Слишком много если: если не споткнусь, если не сверну в тупик, если за мной сорвутся все серые твари.

Плохой план, но лучше чем никакого. Не люблю бегать. Вот если бы пугануть эту мерзость. Мне бы гранату из каюты, и мы бы поговорили на равных. Взрыв термитной шашки легко переправит серую кодлу на тот свет. Я успел оценить толщину дверей упавшего гиганта. Девчонка выживет в любом случае, а контузия — невысокая плата за спасение. К сожалению, заряды с патрульного корабля остались в моей сумке. Я чуть не застонал от досады.

Время поджимало, а решения не находилось. Еще немного, и стая примет решение вместо меня, первой добравшись до заложницы. Значит бег, решил я, двигаясь к повороту. Нельзя позволять обстоятельствам принимать такие решения.

Страх никуда не делся, и ладони вспотели, отчего рукоять найденного пистолета норовила выскользнуть. В отличие от военных, кочевники пользовались оружием устаревших моделей. Массивная, емкая батарея никак не желала удобно ложиться в руку.

— Старье.

Раздраженная мысль пронеслась и исчезла в глубинах сознания, а я чуть не засмеялся в голос от накатившей волны облегчения. Решение лежало на поверхности, и я интуитивно это чувствовал. Именно его близость не дала мне ринуться в самоубийственную атаку. Не зря я потратил почти три часа на чистку оружия. После таких случаев волей-неволей начинаешь верить в провидение и судьбу. В голове проносились строчки из инструкции по эксплуатации плазменного оружия. Устаревшие батареи на соларусе были нестабильны. Стабилизатор! Если в современных моделях размеры позволяли монтировать его прямо в батарею, то в первых образцах он располагался отдельно.

Ну, давай, родимая! Большой палец нежно придавил рычажок, и на мою ладонь выскользнула пластинка аккумулятора. Есть, мать вашу! Есть! Умерший кочевник подарил мне шанс! Не плазменная граната, конечно, но полыхнет знатно.

Принятое решение вернуло уверенность, и шаг обрел привычную твердость. Выглянув за угол, я убедился, что девчонка еще жива и взмахом руки отправил обойму прямо в серую кучу. Быстро. Без раздумий. Боясь передумать.

Пластина аккумулятора еще летела по дуге, а я уже открыл огонь, стараясь стрелять как можно чаще. Дрожь никуда не делась, и прицел гулял так, что попасть можно было только чудом. Но у меня было преимущество. Там где обычный человек нажимал на курок трижды, я успевал не меньше десяти. Смог бы и больше, но плазма и так лилась сплошным потоком, грозя перегреть и заклинить механизм. Вот когда я пожалел об отсутствии второго пистолета. При таком напоре меткость не играла роли. В мгновение ока коридор превратился в залитый огнем филиал ада. Два ствола выжгли бы все крысиное воинство дотла.

Это была квинтэссенция удовольствия. Чистый, незамутненный хаос. Но и плата за такое острое чувство оказалась велика. Я слишком поздно понял, что увлекся. Ослепительная вспышка ударила по глазам, раскаленной иглой проникая в мозг. Мгновением спустя меня швырнуло назад, впечатывая затылком в стену. Расстояния в десять шагов оказалось недостаточно, чтобы защититься от взрыва.

От удара ноги подкосились, и я сполз по стене, продолжая давить на гашетку, как одержимый. Несмотря на идиотизм ситуации, меня переполняло истинное удовольствие. Смех рвался наружу пополам с кашлем. Надеюсь, я не сходил с ума и виной всему были остатки наркотика в крови. Боевой стимулятор подействовал как катализатор. Я стрелял, пока меня окончательно не скрутил приступ кашля.

После взрыва коридор наполнился клубами едкого дыма, который никак не желал рассеиваться. Из-за него было почти невозможно рассмотреть хоть что-нибудь. Единственное что меня радовало — собственный кашель был единственным звуком, который я слышал. Крысы или сбежали, или подохли. Все и так казалось паршивым, когда, на очередном вдохе, я почувствовал во рту мерзкий привкус горелого мяса. Запах оказался настолько насыщенным, что попросту ощущался на языке. Перед глазами все поплыло, а поднявшийся по пищеводу спазм удалось сдержать только потому, что в брюхе было пусто как в мошне бедняка.