Гололед(Черновик)

— Это плохо, коммерция любит тишину.

— Это так, но все же это лучше, чем ничего. Почему бы нам не работать вместе?

— Но у нас разные пути и ваша деятельность меня не прельщает.

— Когда вы грабили Упыря, вы так же думали?

— Так же, в тот раз был вопрос выживания и здесь не до выбора между благодетелью и аморальностью. Другие ставки, да и благодетели из нас никакие.

— Знаете, не буду ходить вокруг да около и тем более оправдываться. Это оставлю для Вседержателя. Я хочу, что бы мой сын работал в космосе, образовал торговую корпорацию. Для этого я передам ему все, что имею, и помогу, на первых порах.

— Наша роль?

— Конвой торговых караванов.

— Нет, это не жизнеспособно. Предлагаю консорциум с долями от прибылей. А в зависимости от доли и количество членов в контрольном совете.

— Мы будем рисковать большим.

— Опять нет, кредитование торговых операций то же будет долевым.

— Вы загоняете меня в угол.

— Поэтому расслабьтесь и получайте удовольствие.

— ... Вы знаете, я уже от разговора с вами его получаю. Так зачем вы связались со мной?

— Мне нужна информация о станции, которую нам подсовывает администрация планеты.

— Так ...только не смешите меня опять. Подсовывает. Вы их очень аккуратно заставили сделать то, что вам выгодно. Информация есть и существенная, но я пойду по вашему пути и попрошу доли.

— Какой, вот в чем вопрос.

— Разумной, решите сами. Скажу лишь одно, эти толстозадые чинуши на станцию никогда не попадут самостоятельно. А вот я могу помочь.

— А как, это не секрет?

— имею коды доступа в зону обслуживания транспортных средств, на стоянку челноков, если проще. А что бы вас не посещали, не нужные делу, сомнения, с вами пойдет мой сын.

— Теперь уже вы смешите меня, как же, пойдет развеять мои сомнения.

Но я согласен, а к деталям вернемся позже. И вам и мне есть о чем подумать и что обсудить с ближними.

— Несомненно, если вы позволите, то теперь я с вами свяжусь.

— Как вам угодно.

Ну вот, нарисовалась первоочередная цель: готовить к полету два Луча и я пошел по ба...базам. Думаю Кеша поможет.

Проскочил я базы быстро, очень быстро. Что бы подавить сомнения, отправился (системой гравилифтов) на летную палубу знакомиться с Лучами, уже с помощью Дара. Все было без обмана и я приступил к расконсервации машин, тестированию систем и самой летной подготовке, с помощью дроидов технической поддержки и ценной информации Мудрилы.

В процессе работы работы начал осваивать базы: пилот аэрокосмического истребителя, с первого по третий ранг. Мне не нужно было медкапсул и закачки баз у Кеши все было( как в Риме), по крайней мере мне эти базы, Кеша разархивировал.

Подошли ребята, вылезшие из медкапсул, где учили базы: пилот среднего космического корабля и техник космических аппаратов. Я их быстренько приставил к работе с Лучами, а сам отправился на тренажеры, пилотировать Луч, точнее подтверждать пилотские базы. Пилотировать то я мог и не только Лучи. Знания цифровика остались, но для искинов это было неубедительно. Поэтому сдав на 3-й ранг, я мог пилотировать на уровне 5-го.

К вечеру я подтвердил квалификацию пилота аэрокосмического истребителя 3-го ранга. Ребят загнал в капсулы учиться на пилотов истребителей, а сам продолжил работу с Лучами. Там только профилактических работ с оборудованием, было огромное количество, а еще перенастройки под квалификацию парней.

Утром позвонил Папа и сказал, что принимает наши условия и выдвинул свое — с сыном полетит еще один его человек. Я этого ожидал. Договорились, что за два часа до восхода Старшей Сестры, Зак с напарником будут на Нежданном.

После этого разговора, связался с Гильтом и объяснил возникшую ситуацию.

— Ты правильно поступаешь, Илич, у меня тоже появилось чувство, что время стало работать против нас. Нужно форсировать решение вопроса со станцией, пусть ценой уступок.

— Даже так?

— Да.

Интересно, кто будет оспаривать вопросы предвидения с человеком древней крови? Только не я.

— Возьму Лирга и Кирха?

— Да, их взять лучше всего.

— А вы завтра ждите двоих от Папы. Комбинезоны на них мы захватим. Пусть будут в готовности, сразу и взлетим.

Глава 13

Белорусская ССР, г. Марьина Горка. 1970 год.

Прибыл в гарнизон... как домой и очень этому удивился, что то во мне изменилось. Доложились по команде о прибытии и были освобождены до утра следующего дня, для решения личных дел. Решил заскочить к Вере, купил ей подарки в Москве и вообще... Однако, соседушка перехватила меня на выходе из квартиры и вручила запечатанный конверт, испытующе на меня глядя. Поблагодарил и пошел здороваться с цундапиком, соскучился однако. По дороге вскрыл конверт:"Вернулся Петр. Прощай", дата, за день перед нашим убытием в Москву. А ведь я в тот день соседку видел и она не передала записку. Точно, каждая женщина — вещун, жены военных в квадрате. Как точно все таки:

"В толпе друг друга мы узнали,

Сошлись и разойдемся вновь.

Была без радости любовь,

Разлука будет без печали."(с)

Не убавить, не прибавить, пошел отнес свертки с подарками домой. Оседлал мотоцикл: "Эх, чавела, в галоп родимый,"и понесся в Минск.Оттянулся... трудно ли это мужчине с сертификатами в кармане, с которыми доступны и гостиница Интурист и магазин Березка.

Утром, 8.00, был в расположении отряда, где узнал последние новости. Касимов, получил, очередное звание — капитан и принял новую разведгруппу в нашем отряде, на половину состоящую из сверхсрочников. Замом к нему назначили Кириллова, уже старшего лейтенанта. На отдельную офицерскую группу командиром назначили капитана Голба, замом к нему — старшего лейтената Брагина.

— Ну, а тебе лейтенант, пора набираться командирского опыта, — сказал майор Валеев. — пойдешь командиром отделения к Касимову, он за тебя просил.

— Слушаюсь, товарищ майор.

— И еще Лобанов, ты был кандидатом в ..., а теперь стал спецназовцем. И чем раньше ты поймешь, что это навсегда — тем лучше. В 9.30 тебе приказано прибыть к командиру бригады. Свободен.

Батя вызвал меня, скорее всего для оценки моего общего морального состояния после "крещения", так сказать. Опытнейший человек и военный, прошедший все ступени армейской службы, он был психологом-интуитом и давал оценку людям, практически, безошибочно. После разговора тет-а-тет за службу, за жизнь, за родителей, он предложил мне связать свою дальнейшую судьбу со спецназом ВС СССР.

В тот же день я подал рапорт по команде, о зачислении меня в кадры ВС СССР. Валеев усмехнулся и подмигнул Касимову:

— Опять Бате придется на бальзам тратиться.Я ему сказал, что в тот же день подаст рапорт. А он сомневался, мол гражданский технарь, они думать будут. А ты разбирайся с отделением и оформляй отпуск. Совет: зам для командира — это все, как сосед по жизни.

Через месяц я летел в Симферополь, в свой первый военный отпуск, уже кадровым лейтенантом ВС.

Строительный бум у Семеныча закончился, подворье пришло в завершенный и очень симпатичный вид. Как раз гостили Борельские с дочерью, ее мужем и внучкой, места в пристройке им вполне хватало. Так же комфортно они помещались и в новенькой Волге, двадцать четверке, ( в своих вояжах к морю) с которой Игорь Павлович, чуть ли не пылинки сдувал.

Меня поселили в гостевой комнате и вечером было застолье, в которой гвоздем программы были мой четырехлетний племяш (двоюродный брат) Ванюшка и внучка Борельских — Надюша, которые то не могли поделить персик из множества на блюде, то угощали друг друга всем лежащим на столе. Борельские были у Семеныча, уже второй раз и приглашали меня поездить с ними, но у меня были свои планы.

В Севастополе Аннушка стала красивой и уверенной в себе девицей, перешедшей в выпускной класс и Петруха, ее друг, растерянно наблюдал за этим превращением — утенка в лебедя. Отец защитил докторскую и с нетерпением ждал из ВАКа диплом доктора экономических наук и аттестат на звание профессора(должность профессора кафедры он занимал уже второй год). У мамы многое изменилось, она ушла из школы и стала преподавать в Черноморском высшем военно-морском училище имени П.С. Нахимова. Для чего прошла курсы переквалификации, освоила немалый военно-морской словарный запас, но справилась и была аттестована преподавателем. Сейчас очень довольна, говорит, по сравнению со школой — небо и земля.

С Петрухой поговорили на следующий день, на открытой площадке кафе у Памятника погибшим кораблям. Он спросил не нужно ли мне девяток пострелять? Я рассмеялся:

-Петр, я в неделю минимум цинк расстреливаю из короткоствола. Служба.

И вот здесь мы обрели почву для разговора, несмотря на различие в возрасте. Севастополь и его пацаны — картина маслом. Я ему сказал, что севастопольцев принимать в Нахимовку будут ограниченно — специфика службы. Поэтому пусть пробивает через военкомат направление в Высшее военно-морское училище им. М.В.Фрунзе или Высшие военно — морское училище подводного плавания им. Ленинского комсомола. А может во Владик в Тихоокеанское высшее военно-морское училище им.С.О.Макарова. Океан — это серьезно.

А в конце разговора, я ему сказал:

— Петр ты мужик и я такой же, только старше. Девушки развиваются быстрее мужчин и Аннушке сейчас шестнадцать, а по сути 18-19 в сравнении с тобой. Поэтому терпи друг или не терпи. И то и другое — правильно.

— Я что слепой, она уже год со мной, как с младшим братишкой.

— Вот и я об этом. Ладно, пошли искупаешь меня где нибудь в хорошем месте. Такси за мной.

С отдыхом устроился просто, пошел помощником инструктора на туристический маршрут. Очень хорошо отвлекает от мрачных мыслей. И отощавший, как мартовский кот, вернулся в бригаду готовый нести тяготы службы.

И она понеслась... Юго-Восточная Азия, Ближний Восток, Африка, Южная Америка. А между ними КУОСК от ПГУ КГБ, курсы "Выстрел", Высшая школа КГБ им Дзержинского, Военная академия Генерального штаба им. К.Е.Ворошилова. Так же в промежутке женился-развелся, в Москве не прожили и года, вернулся из командировки, записка:"Если желаешь добра дочери, подпиши" и с извещением о разводе, заявление об отказе от кооперативной квартиры. Подписал, высылал деньги раза в два больше алиментов, так нет — подала на алименты. Лишь бы опозорить, зачем? Осталась только служба и служил — не за страх, а за совесть.

И финишировала она, на афганской стороне, в двух километрах от железнодорожного моста через Амударью, в районе города Термез Узбекской ССР, 15 февраля 1989 года.

Снайперы и корректировщики занимали все главенствующие высоты в окрестности 2-3 км от моста, на обратных склонах заняли оборудованные позиции расчеты минометов 2Б14 'Поднос', у подножья высот самоходные установки "Гиацинт". На дорогах и у выходов из ущелий, патрулировали мотоманевренные группы погранвойск. В небе постоянно находились штурмовики Су — 25, Грачи, за Амударьей были готовы к открытию огня дивизионы РСЗО "Град". В готовности к взлету находились эскадрильи крокодилов, Ми-24.

Общее руководство операцией осуществляло высшее командование погранвойск. Приказ был ясен и прям, при малейшем подозрении на противодействие, открывать огонь на поражение, привлекая все средства усиления. Конец нашей военной колонны вступил на противоположный берег, в ее арьегарде отошли наши минометчики и самоходные установки. Через час уйдут погранцы, а за ними и и спецназ.

— Товарищ полковник, вас вызывает передовой пост наблюдения, — доложил связист.

— Гора 1 на связи, что случилось?

— Часть медсанбата из Кабула, на трех машинах, следуют к мосту по шоссе после развилки на Мазари — Шариф. С ними семь трехсотых.

— Как? Лично видел их медсанбат в колонне.

— Говорят делали операцию. Но к ним на хвост сели духи, сразу за развилкой. Лейтенант с отделением, остался прикрывать.

— Какой лейтенант?

-Им дали в охрану отделение разведки из ВДВ. Лейтенант Колесов.

— Как ты сказал?

— Лейтенант Колесов И.С., я проверил документы.

— ........... Кириллов, майор! Что у нас с колесами.

— ММГ ушли, наши грузятся на БМП, на них уйдем через речку. На БРДМ уйдут дозоры и передовое охранение.

— Уходи на моем БТРе, командирском, мне оставь другой, пойду заберу парней десантников.

— Ты что, Старый, еб...ся?

— Мастер, мне плевать, что будет со мной. Это семейное дело. Там племянник( на самом деле двоюродный брат, но разница в возрасте...) собрался умирать, Ванька. А за наших я спокоен, все в норме.

Я достал блокнот из планшетки, почти на бегу чиркнув пару строк приказа. Дата. Время. Подпись.

— Возьми.

— Да подотрись ты им.

— Все же возьми. Это больше для начальства, не для тебя. Все, уходите. Вон медсанбатовцев уже к мосту экскортируют.

Я не успел совсем немного, они вошли в боестолкновение с духами, когда я был километрах в трех от них. Насилуя двигатель машины, я влетел на совсем не заметную возвышенность, пересел к КПВТ и сразу открыл прикрывающий огонь метров с 1200. Духи, намек поняли и сразу расползлись по укрытиям. Выехал перед позицией отделение, закрыв их с фронта и открыл боковую дверь:

— Все быстро в машину.

И получил пулю в живот от обошедших прикрытие духов, которых кто-то тут же накрыл огнем. Повезло, если бы духи выждали, положили бы всех у БТРа. Ваньку несли, ранение в грудь и уже оказали первую помощь, когда его заносили в машину, разжал его руку и забрал РГД-5 с выдернутой чекой. Я сознание не терял, потому увидел подлетевшую БМП и подскочившего ко мне Кириллова:

— Уходите, Мастер, меня не довезете. Потроха вываливаются. Сейчас духи подтянут гранатометчиков и всех сожгут.

— Ты?

Показал ему РГД с зажатым рычагом.

— И Мастер, это люди Большого Узбека. Может у меня есть шанс. Прощай.

Он сразу оценил ситуацию и заорал:

— Все по машинам — отходим, БМП прикрывает. Прощай, Старый, парня довезу.

И я остался один, не надолго.

— Эй, шурави, еще живой? — вопрос был задан на чистом русском языке.

— И тебе доброго здоровья, Темир-ака.

Я узнал голос позвавшего, послышались осторожные шаги и рядом со мной присел на корточки мужчина неопределенного возраста от 50 до 70 лет.

— Что бросили, тебя одного, Тень?

— Почему бросили, выполнили приказ, мне что потроха по дороге раскидывать.

— Ясно, давай гранату, а то сознание вот вот потеряешь.

— Пожалуйста, Темир-ака, — и отпустив рычаг, протянул ему гранату.

Его реакции мог бы позавидовать и молодой парень — он тут же ее отбросил, за ближайшую груду камней. Взрыв... и таких изощренных ругательств, я не слышал даже от старых боцманов буксиров. Дослушать не успел — потерял сознание.

Очнулся на кровати, в доме, под капельницей, живот забинтован, боль... но можно и потерпеть. У кровати сидела красивая узбечка, лет тридцати, по головному убору — вдова.

Увидев, что я пришел в себя вышла, через некоторое время зашел Большой Узбек — глава самого авторитетного махалля в городе Мазари-Шариф. В прошлом уроженец города Термез, прошедший всю Великую Отечественную войну в разведке и вернувшийся в родной город гвардии капитаном, командиром разведроты и нищим термезцем. Все, что притрофеил на фронте (рассчитывал собрать на калым невесте), продал местным баям, которые теперь назывались выборной советской властью и поднял семью из нищеты. Уже собирался осчастливить пару вдовушек, как последовало предложение перебраться через речку и стать зятем соплеменника, уважаемого и богатого человека, главы сильного рода в провинции Балх, Афганистан. У вождя не было сыновей и он рассчитывал на внуков, от одного из самых сильных мужчин округи — Темира Умид Карима.