Джонни Оклахома

Впрочем, сам виноват. Зачем сел играть в кости с этим плешивым отродьем из второй бригады? Ведь он же известный жулик, хотя и ни разу не пойманный за руку на мухлевании. И продул пройдохе. разумеется. Только на кону стояли не деньги, а вот эти самые онагры. Вернее, все работы по их сборке, разборке и перевозке на три месяца вперёд. Почему всего на три месяца? Так ведь война с Грумантом дольше и не продлится — вон экую силищу собрал Его Подгорное Величество Беньямин Восьмой Блюминг.

— Пошевеливайтесь, дармоеды! — хотя злость и была на самого себя, срывать её ротен-мастер предпочитал на подчинённых. — Пошевеливайте задницами, недоумки!

С удивлением услышав в ответ невнятный хрип, гном обернулся. Выпученные глаза и посиневшая рожа обер-подмастерья настолько произвели впечатление, что не сразу получилось разглядеть удавку на шее бедолаги. А вот человека, её затягивающего, не увидел вообще — короткий свист за спиной, и бородатая голова заскакала по сложенным в аккуратные стопы брусьям онагра.

— Лихо ты его, — Гржимек вытер меч о бороду удавленного кашеваром гнома. — И пикнуть не успел.

— Тут дело нехитрое, ваша милость, — поскромничал пограничник. — Баранов и то сложнее резать.

— Надеюсь, сегодняшний ужин будет не из гномов? — пошутил сотник и огляделся. — Все справились?

Мог бы и не спрашивать. Ну что могут сделать десяток коротышек против правильно обученных пограничных стражей? То то и оно, ничего не смогут сделать. Тут ведь главное поближе подобраться, а потом у противника не остаётся ни единого шанса.

Всё тот же кашевар, удачно заменивший не успевшего выскочить из казармы заместителя командира заставы, ткнул носком сапога в детали разобранных метательных машин, и задумчиво почесал затылок:

— Ваша милость, а если нам того? Ну это самое...

Карл понял идею с полуслова. Гномы не могут маршировать сутками напролёт, и непременно остановятся на привал. Ещё лучше, если получится застать их на ночёвке. Так что есть вполне реальная возможность вырезать посты и преподнести недомеркам нежданный подарок. Если бы только кто собрал машины в должном порядке.

— Как думаешь, у нас есть кто-то разбирающийся в этой куче хлама?

— Я немного разбираюсь.

— Откуда?

— Жизнь научила, ваша милость.

— Тогда чего же мы ждём?

— Приказа.

— Считай, что я его отдал.

Полсотни человек с любой работой справятся быстрее десяти гномов. Исключение составляет разве что пробивка шахт и рытьё тоннелей, так что разобранные на части метательные машины погрузили в считанные минуты. И тут же в полный рост встала новая проблема — тягловые горные козлы, они же архары, категорически отказывались слушаться возниц, а от ударов кнутом попросту ложились в грязь, не желая тащить телеги.

Гржимек немного подумал, и махнул рукой:

— Сами дотолкаем до нужного места. А упрямых тварей под нож и на мясо.

— Уж больно они вонючие, ваша милость. Жрать невозможно!

— А под сливовую наливку?

— А ведь точно! — моментально оживился кашевар, и крикнул лупцующим архаров пограничникам. — Ребята, прекратите глумиться над закуской! От побоев мясо портится!

Заменять тягловых животных — не самое приятное занятие, особенно под дождём и по щиколотки в грязи. Причём в лучшем случае по щиколотки, потому что тяжёлые телеги проваливались в колеи до осей. Так что сотнику поневоле пришлось поднапрячь свои невеликие магические способности, и утихомирить им же самим вызванный дождь. Поначалу непогода отступала неохотно, но уже через час в разрывах низких облаков начало проглядывать чистое синее небо.

— Эх, ещё бы дорогу подсушить, ваша милость! — Томас Блумберг, произведённый из кашеваров в заместители командира заставы, вопросительно посмотрел на Гржимека. — Никак не получится?

— Даже не мечтай, — покачал головой сотник. — Это уже не магия будет, а настоящее чудо. На такое даже у ректора королевского университета сил не хватит. Так что, Томми, не будем тешить себя напрасными надеждами, и молча толкаем телеги.

— Плохо, — бывший кашевар с трудом выдернул сапог из липкой грязи. — Ежели чего испортить, так магия в первых рядах, а вот как исправить... Вот в империи, говорят, по дорогам можно ездить в любое время года и не обращать внимание на погоду. Ровные и гладкие, будто стол в приличном кабаке.

— Есть такое, приходилось видеть, — подтвердил Карл. — Только там через каждые двести ярдов закапывают жертву. Ага, живьём... по пять человек на милю. Тебе подсказать общую протяжённость имперских дорог?

Гномам в задницу такую протяжённость, — откликнулся на предложение Блумберг, но потом ненадолго задумался, и спросил. — Ваша милость, а для жертвы только людей нужно, или коротышки тоже подойдут? Дороги у нас плохие, а вот в гномах с недавних пор недостатка нет.

— Не знаю, — пожал плечами сотник. — Я думаю, что когда возьмём имперскую столицу на меч, то там и спросим. Вот нюхом чую — без их участия тут не обошлось. Наши "добрые друзья" любят действовать чужими руками.

Глава 22

Костры остановившегося на ночёвку хирда видны издалека. А ещё раньше чувствуется их едкий запах — каждый гном в заплечном мешке носит несколько фунтов каменного угля и фляжку с земляным маслом, так что на привалах огонь разжигают быстро. Очень удобно, кстати, в безлесной местности. Да и в лесу на многотысячное войско сухих дров не хватит, а сырые когда ещё разгорятся... с голодухи околеешь, пока ждёшь.

— Куда будем бить, командир? — к концу дня Блумберг перестал именовать Карла "вашей милостью", заменив титулование на более короткое и уважительное обращение. — Я бы долбанул по центру.

— Хочешь сразу накрыть шатёр командующего?

— И это тоже. Но в основном из-за того, что опыта стрельбы у нас нет, и горшки с гномьим огнём полетят куда угодно, только не в цель. Лучше уж сразу лупить в середину.

— Мудро мыслишь, — согласился Гржимек. — Возьмём ублюдков в кольцо, и...

— И поймаем первый же перелёт. Нам это надо, командир?

— Есть другие предложения?

— Есть, — Томас показал рукой в сторону гномьего лагеря. — Если расположим онагры на обратном склоне вон того пригорка, то успеем дать несколько выстрелов до того, как гномы нас засекут. И уходить в случае чего удобно — за спиной лес, а коротышки его не любят.

При упоминании о возможном отступлении сотник сморщился, будто увидел приготовленную под кисло-сладким имперским соусом земляную жабу. Душа просила битвы, хотя разум целиком и полностью поддерживал идею отхода после удара. Разум победил.

— Хорошо, Томми, собираем машины прямо здесь, и выдвигаем их к пригорку. Сжечь-то потом успеем?

— А почему бы не успеть? — Блумберг достал из кошеля на поясе костяной манок, и трижды крякнул уткой. — Сейчас приволокут, сэр.

Почти сразу затрещали кусты, и запыхавшиеся пограничники выкатили телеги с разобранными онаграми. Дальше тащить не стоит, а то неизвестно где расположенные гномьи секреты услышат шум. Вот когда машины будут готовы, тогда можно не осторожничать — коротышки вряд ли успеют что-то сделать.

— Томми, ты тут руководи, а я на всякий случай по округе похожу. Сам знаешь — бережёного Небесные Боги берегут.

— Да не должны коротышки посты выставить, командир. Запах каши чуете?

— Ну?

— Жрут они. Какие часовые во время еды?

— И всё равно, — Карл указал пальцем на трёх пограничников, выглядевших уставшими меньше других, и вместе с ними пропал из виду.

Блумберг уважительно и с некоторой долей зависти покачал головой:

— Магия, однако.

Заместитель зря завидовал командиру — Гржимек ни сном, ни духом не ведал о внезапно открывшейся у него способности становиться невидимым не только самому, но и прятать от чужих взглядов несколько человек. Сотник лишь удивлённо похлопал глазами, услышав прозвучавший прямо в голове голос: — "Демо-версия защитного поля "Егерь 12-с" установлена". Остановился, обдумывая услышанное, не нашёл объяснений, и побежал дальше.

— Ваня, ты его хорошо видишь?

— Угу, — коротко отозвался виконт. Управление полем невидимости на расстоянии требовало сосредоточенности, и отвлекаться на посторонние разговоры он не собирался. — Не мешай, пожалуйста.

Правда, у Ирки на этот счёт имелось собственное, прямо противоположное мнение:

— А пограничник нас видит?

Джонни нехотя перевёл программу в автоматический режим, и устало вздохнул:

— Вообще-то тебя ему лучше не показывать. Заикание сейчас даже магические лекари не берутся исправлять, а хорошего логопеда здесь днём с огнём не сыскать. Оно тебе надо?

В принципе, Оклендхайм-младший вовсе не хотел обидеть собственную невесту, и замечание по поводу боевой раскраски, наивно принимаемой Иркой за так называемый "спецназовский камуфляж", вырвалось совершенно случайно. Но было уже поздно — ведьма фыркнула, надула губы, и отвернулась, многообещающе сверкнув светящимися в темноте глазами. А вот сама виновата!

— Я тебе всё припомню, — послышалось якобы неразборчивое бормотание. — И чокнутых гномов припомню, и остывшую ванну на постоялом дворе, и дожди с грязью...

Джонни сделал вид, будто не слышит угроз. Зачем обращать на них внимание, если рыжая завтра утром и не вспомнит сегодняшнюю шутку по поводу макияжа, так как найдётся масса других воспоминаний. А уж об этом он позаботится!

— Солнышко, ты не могла бы обижаться потише?

— Что?

— Ничего, но вроде как наш доблестный погранец вляпался в неприятности.

— Большие?

— Это как посмотреть, — виконт замер, обнаружив всплывшую перед глазами надпись "Демо-версия защитного поля "Егерь 12-с" подверглась вирусной атаке. Угроза заражения". — И что это за фигня, товарищи?

Неизвестная местной науке магия тут же выдала:

"Антивирус "Лаврентий 38-53" включится через пять секунд"

— Какой ещё Лаврентий?

В принципе, заданный вслух вопрос проходил по части риторических, и не подразумевал ответа на него, но в ушах у Оклендхайма-младшего прозвенел колокольчик, а потом приятный женский голос пояснил:

— Это Лаврентий, кого надо Лаврентий!

Сидевшая спиной Ирка вздрогнула и быстро повернулась:

— Ваня, что это было?

— Магия, моя дорогая... обыкновенная магия. Или необыкновенная.

Запах чеснока сотник почуял шагов за пятьдесят. Вообще-то Карл ничего не имел против гномьей привычки жрать сало в неимоверных количествах, но зачем они его портят приправами? Или свиней в глубоких пещерах Подгорного Королевства кормят чем-то таким, что потом есть невозможно? Что там растёт в избытке — мох, грибы, плесень? Да чем бы ни откармливали — нажравшегося сала с чесноком коротышку легко отыскать даже в навозной куче. Какие уж тут секреты охранения и невидимые часовые.

Ага, вот они, голубчики. Присели за кустом в полной уверенности, что мимо них и муха не пролетит незамеченной. А ведь при желании обоих ротозеев можно взять в ножи без особого труда, если бы вдруг появилось такое желание.

— Встретимся в следующий раз, — прошептал сотник, и тихонько зашипел, давая пограничникам знак обойти гномий секрет слева.

Бумс! Прилетевший метательный молот едва не задел Карла по макушке, и с треском вломился в кусты. Испуганный вопль тут же прояснил причину происшествия:

— Ты чего дерёшься, Фистинг?

— Зачем выкинул оружие, урод?

— Там змея!

— Какая ещё змея? Ты разве не знаешь, что не все могут видеть змей? Мало кто может это делать, и не только лишь все на это способны.

Судя по длительному молчанию, бросивший молот гном не сразу вник в глубокий смысл фразы, а когда наконец-то сообразил, то ахнул:

— Ты опять выжрал всё наше пиво в одну харю? Роттен-мастер Яршли будет очень недоволен тем, что какой-то там Кличок Фистинг выпил пиво всей роты.

— Я не пил, болван! И, кстати, с каких это пор ты, Арси Кроллех, можешь знать заранее о недовольстве роттен-мастера? Уж не стукач ли ты часом?

Заподозренный в обыденном и чрезвычайно распространённом среди жителей Подгорного Королевства доносительстве, гном тем не менее начал отнекиваться, и тут же постарался свалить вину на другого:

— Это Сантил Турчини стучит. Я сам видел!

— Стукачей могут видеть не только лишь все, — не согласился коротышка, названный Фистингом. — Они как змеи.

— Невидимые?

— Да! — ответ прозвучал столь твёрдо, что стало понятно — усомнившемуся тут же прилетит в рыло. — А молот нужно найти.

Сотник замер, опасаясь выдать своё местоположение. А то эти два придурка поднимут тревогу, и тогда с мыслью устроить ночной обстрел придётся распрощаться. Ведь одно дело — накрыть ничего не подозревающий лагерь парой залпов и смыться, и совсем другое — столкнуться нос к носу с готовым к нападению противником.

— Да найду я его, найду... — недовольно проворчал гном с именем Арси Кроллех, и решительно шагнул в колючие заросли.

Удача сегодня благоволила жителям Подгорного Королевства, во всяком случае, одному из них, и коротышка не заметил приготовившегося к броску сотника. Прошел буквально в двух шагах, и в лунном свете можно было пересчитать все волосинки в довольно жидкой бороде. Прошёл и не заметил?

— Ну и где же этот молот? — Арси опустился на четвереньки прямо перед Карлом и начал ощупывать землю. — Шипело вот тут, значит... А-а-а!!! Невидимая змея! Кличок, бежим отсюда!

Гржимек тихо, но очень выразительно выругался в адрес подчинённых, выбравших неудачный момент для условного знака, и бросился догонять шустрого гнома. Какая уж теперь маскировка, если придурок несётся с выпученными глазами и орёт на всю округу. Вот козёл...

— Зачем бежать? — послышался недовольный голос второго коротышки. — Не все могут бежать. Вернее, это могут делать не только лишь все... мало кто может это делать.

— Невидимые змеи! — продолжал орать перепуганный Кроллех. — Надо немедленно сообщить нашему магу!

Карл так удивился, что выронил приготовленный для броска нож. Откуда у гномов маги, если они к магии совсем не способны? Так, по мелочи кое-что, вроде заклинаний против скисания пива или изготовления простеньких амулетов от насекомых в бороде. Их даже обучать никто не берётся по причине природной тупости.

Справедливости ради стоит сказать, что сотник судил о гномах с большой долей предвзятости. На самом деле коротышки были нисколько не глупее тех же степных эльфов, а в некоторых областях деятельности гномьи таланты никем не оспаривались. В обработке металлов и кожи, например, или в ювелирном мастерстве. Просто Карл их не любил искренне и всей душой... Любой человек имеет право на маленькие недостатки, не правда ли?

— В задницу магов! — взвизгнул Кличок Фистинг. — Я сам справлюсь!

То, что произошло потом, Карлу очень не понравилось — гном прибавил ходу и закричал что было силы:

— Невидимая змея! Она меня догоняет! Активируй амулет!

Вспышка, превратившая ночную темноту в белый день, ослепила Гржимека, и воздух вокруг него вдруг стал вязким и тягучим. До такой степени, что каждый шаг давался с большим трудом, будто пробираешься в болоте по горло в жиже. Только там сыро, а здесь от любого движения становится всё горячее и горячее, и дыхание начинает обжигать горло и лёгкие.