В глубине души Рита до сих пор не смирилась с давней несправедливостью, когда ей не позволили обучаться здесь при явно выраженных задатках Защитницы. Ну как же, негоже принцессе учиться грубому солдатскому ремеслу! Вот стать магичкой, пусть и весьма посредственной, всегда пожалуйста: древнее, освященное авторитетом предков занятие, вполне допустимое для благородной девицы под приглядом опытных клириков. Из-за того Рита в глубине души слегка недолюбливала Академию, но благодаря Сиори и Айсоке визитами сюда всегда наслаждалась.
Она понимала, что ее присутствие создает воспитателям проблемы. Но, в конце концов, должны же быть у принцессы какие-то маленькие радости в жизни?
— Неважно, что там официально, — твердо заявила Айсока. — Вы, Ваше Величество, наследница своего отца, а мнение Даорана меня мало волнует. Кстати, я приказала шеф-повару спешно испечь воздушные пирожные — с белковым кремом, ваши любимые.
— Обязательно попробую! — улыбнулась Рита. — Госпожа Сиори, почетный караул, тем не менее, можно отпустить восвояси.
— Да, Ваше Высочество, — Сиори повернулась к кадетам. — Отделение, слушай мою команду! Напра-во! В библиотеку шагом марш! У них сейчас самоподготовка, — пояснила она Рите.
Строй мальчишек и девчонок вразнобой повернулся — до чеканной выучки выпускников им еще ой как далеко! — и зашагал в сторону пропускной будки, неровно отбивая шаг. На ходу они оглядывались через плечо, и от их восторженных взглядов Рита почувствовала, что обычная горечь в сердце сгущается снова.
— Госпожа Сиори, я честно признаюсь — я хочу посмотреть на того мальчика. Иномирянина с двойным кубирином, — она неуверенно запустила пятерню в волосы, словно признаваясь в чем-то неприличном. — Можно?
— Разумеется.
Ректор приложила палец к своему кубирину и беззвучно зашевелила губами. Потом прислушалась к неслышному ответу и нахмурилась. Затем она еще несколько раз попыталась связаться с кем-то, и, похоже, оба раза получала отрицательный ответ.
— Его нигде нет, — наконец пояснила она. — Сразу после второго урока он заявил, что хочет "прошвырнуться по территории", как он сказал, и исчез. Даже не обед не остался. Воспитатели тоже не знают, где он. Я приказала его найти, Саомир сейчас организует поиски. Пока же, Ваше Высочество, прошу пройти в гостевую комнату.
Она в полуобороте указала рукой на виднеющийся за оградой и деревьями силуэт административного корпуса.
— Спасибо, дама Сиори, но я приехала сюда для того, чтобы сбежать из душной комнаты, а не закопаться в другую такую же. Я пока просто прогуляюсь по аллеям... в сопровождении своих телохранителей, — она бросила через плечо кислый взгляд. Как бы извернуться и наконец-то остаться одной? — А у тебя дела. Не стану отрывать.
— Мой долг... — попыталась было возразить ректор, но Рита оборвала ее величественным мановением руки, которое так долго репетировала перед зеркалом.
— Мы отпускаем тебя, дама ректор, — величаво проговорила она с отвратительным гнусавым прононсом, считавшимся почему-то истинно аристократическим. — Мы призовем тебя, когда возникнет нужда.
— Да, Ваше Высочество, — быстро вставила Айсока, прежде чем Сиори успела ответить. — Мы вас оставляем. Возвращайтесь, как только устанете. И, разумеется, мы уведомим вас, как только обнаружится пропажа.
— Разумеется, Ваше Высочество, — сдалась Сиори. Ее голос казался расстроенным, но в глазах на мгновение мелькнуло видимое облегчение. — Мы в вашем распоряжении в любой момент.
— Я знаю, — кивнула Рита. — Крейт, мы идем дышать свежим воздухом. Между прочим, совсем не обязательно наступать мне на пятки своими железными сапогами и дышать в затылок. Мне в парке еще ни разу ассасины не попадались.
Дорожки парка Академии, петлявшие среди густых древесных зарослей, в свете дневного солнца казались уютными, мирными и сонными. Рита неторопливо шагала по истершимся керамическим кирпичам, перемежающимся гранитной брусчаткой, и наслаждалась безмятежной обстановкой. Несколько раз ей попадались кадеты, деловито куда-то топающие или углубившиеся в чтение на лавочках и в небольших беседках. Никто не обращал на Риту особенного внимания, разве что провожали ее любопытными взглядами. Она тихо радовалась, поскольку знала, какие ее портреты развешаны по Академии: помпезная и бездарная мазня, изображающая ее в парадных одеяниях, причем так, что она сама себя не узнавала. Поскольку видели ее кадеты лишь на приемных церемониях, опознать ее они не могут. Хорошо. Пустая слащавая лесть и поклоны основательно достали ее и во дворце.
Вот как бы остаться вообще одной? Крейт, дубина железная, ни за что не позволит ей погулять в одиночестве.
И тут ей в голову пришла отличная мысль.
Она украдкой оглянулась. Крейт со вторым гвардейцем с мужественными лицами топали в десятке шагов позади, явно готовые немедленно начать ее защищать от превосходящих сил противника. Да-да, мои верные рыцари, все верно, так и надо. Она сложила перед животом ладонь чашечкой, и в ней замерцала, постепенно наливаясь силой, огненная искра. Несколько мгновений — и искра резко потухла и посерела, превратившись в обычный серый камешек размером с ноготь. Рита украдкой уронила его на дорожку и слегка ускорила шаг, отсчитывая про себя секунды. Десять... одиннадцать... двенадцать... тринадцать... четырнадцать!
Сзади жутко заверещало и заулюлюкало. Тут же лязгнула сталь выхватываемых из ножен мечей. Оба гвардейца развернулись к месту, откуда доносился звук, разойдясь по сторонам дорожки и слегка присев в ожидании атаки. Они поводили головами, пытаясь разглядеть угрозу. За плечами Крейта всклубилось облако Атрибута, стремительно приобретающего форму развевающегося плаща. Не медля, Рита юркнула с дорожки в кусты и не разбирая дороги бросилась в чащу. Наспех слепленное заклятие Малого Щита закрывало ее от острых сучьев, делало плохо различимой в тени и немного скрадывало звук шагов. Как раз на такой случай! Она пробежала десятка два шагов, когда сзади грянули голоса.
— Ваше Высочество! — трубно заорал Крейт. — Ваше Высочество! Где вы!
Ага. Сейчас он несколько секунд попаникует, а затем придет в себя и начнет думать. Разумеется, он сразу же обнаружит место, где она рванула в сторону, но с его габаритами перемещаться в зарослях куда как сложнее, чем ей. Значит, у нее есть еще немного времени... ага, вот оно!
Она подбежала к раскидистому дубу, чья макушка уходила вверх по крайней мере на пять саженей, сбросила сапожки, зашвырнула их в ближайший куст и быстро полезла вверх по шершавому прохладному стволу. Добравшись до толстой ветви в двух саженях над землей, она приникла к ней и набросила на себя заклятие Лесного Плаща. Все. Теперь пусть попробуют разглядеть!
— Ваше Высочество!
На сей раз в крике гвардейца слышалось что-то близкое к отчаянию. Раздался треск ветвей, словно сквозь подлесок ломилось стадо коров. Рита затаилась и принялась глубоко и тихо дышать ртом, восстанавливая дыхание. Когда гвардейцы оказались под деревом, она набрала в грудь воздуха и попыталась изобразить из себя мертвую.
— Куда эта взбалмошная девка подевалась? — зло спросил второй гвардеец. — След здесь кончается.
Он поднял голову и принялся вглядываться в кроны деревьев.
— Ты говоришь об Ее Высочестве! — рыкнул на него Крейт. — Прояви уважение, или вылетишь из дворцовой гвардии в два счета!
— Ладно, ладно, — отмахнулся от него солдат. — Что делать станем? А вдруг ее и в самом деле украли?
— В Академии? — скептически хмыкнул капитан. — Да нет, просто я дурак. Не в первый раз на ее трюки попадаюсь, мог бы и привыкнуть. Но ведь она каждый раз что-то новенькое придумывает.
— Ненавижу благородных барышень! — проворчал гвардеец. — Делать им нечего, вот и бесятся с жиру. А ты за ними гоняйся по лесам да полям. Засадить бы ей как следует, чтобы пару дней ходить не смогла...
Крейт размахнулся и закованной в железную перчатку ладонью отвесил ему такую оплеуху, что солдат, не удержавшись на ногах, кубарем покатился по земле, скрежеща доспехами. Не дав ему опомниться, капитан прижал его коленом к земле и выдернул из ножен кинжал.
— Ты, кажется, с первого раза не понял, — на удивление спокойно констатировал он. — Ты ведь новенький во дворце, так? И чего я тебя с собой потащил, ума не приложу. Ну да все в руку. Запомни, паренек, — барон крутнул кинжал перед носом солдата, бросив ему в глаза блик от пробившегося сквозь листья солнечного зайчика, — если ты еще хоть раз скажешь про нашу девочку что-то дурное, я лично тебе глотку вскрою. Мы служим в гвардии не для того, чтобы чесать языками у нее за спиной, а чтобы защищать ее. Если потребуется — ценой своей жизни.
Он поднялся и убрал кинжал в ножны.
— Имей в виду, я стану присматривать за тобой, — пообещал он. — Оступишься еще раз — пеняй на себя. А лучше уходи сразу. А теперь встать! — внезапно рявкнул он. — Живо!
Пошатываясь и избегая смотреть на командира, гвардеец поднялся.
— Значит, так! — Крейт огляделся. — Ты в ту сторону, я сюда. Прочесываем лес по схеме "двойная спираль". Постарайся разуть глаза и смотреть внимательно. Если через пять минут не найдем след, возвращаемся к ректору и информируем ее о случившемся. Пусть поднимает кадетов на прочесывание. Вперед!
Два бронированных тела вломились в кусты и затрещали ветвями в разных направлениях. Только тут Рита позволила себе пошевелиться и распрямить затекшую ногу. Вот так Крейт! А ведь он, пожалуй, и в самом деле всерьез относится к своим обязанностям капитана королевской стражи! Она насмешливо улыбнулась, пытаясь избавиться от легкого чувства вины. В конце концов, старику тоже полезно иногда размяться и отработать получаемое жалование. А она перед ним извинится. Потом. Может быть. В конце концов, покинуть Академию можно только через главные и хозяйственные врата, да еще через калитку в Мировую Сферу, и слишком сильно он беспокоиться не станет. Ну, поднимут кадетов, прочешут парк — всем развлечение, ей в том числе. Может, в конце концов, коронная принцесса позволить себе немного позабавиться?
Она слезла с дерева, разыскала и натянула сапожки (шелковые чулки на подошвах от лазанья по цеплючей коре разлезлись в клочья — Грейла опять разохается), восстановила заклятие Малого Щита и двинулась обратно в сторону дорожки по проложенному гвардейцами следу. В Академии она появлялась нечасто, но общую схему парка помнила. И как раз в том направлении располагалась одна очень приятная и располагающая горушка. Нужно успеть посидеть там хотя бы полчаса, пока ее не найдут.
До вершины холма, с которого открывался красивый вид на Цетрию, она добралась быстро. Снова сбросив сапожки, она опустилась у подножия старого толстого вяза, оперлась на него спиной и расслабилась, бездумно глядя вдаль. Замечательно. Наконец-то совсем одна! Жаль, что часто вот так сбегать не удается. А хорошо бы казнить канцлера... ну хорошо, просто арестовать, засунуть в самую дальнюю тюремную камеру, разогнать надутых вельмож и целым днями делать что хочется! Ни встреч с посланниками и министрами, ни бесконечных бумажек, печать на которые почему-то должна поставить она лично (канцлер не в состоянии сам печать приподнять?), ни длинных скучных званых вечеров и балов, на которых даже чихнуть толком нельзя... Она мечтательно вздохнула, но тут же погрустнела. Дворцовая гвардия подчиняется канцлеру, не ей.
Власть означает ответственность, милая моя Рита. Принцессе нельзя вести себя как обычной девочке. Ты должна помнить о долге перед страной.
Да, Тейн, милый. Я помню, как и обещала. Я помню наши с тобой разговоры в дворцовом саду — долгие прогулки по страшно длинным, как казалось девчонке-подростку, парковым дорожкам, тенистая прохлада беседок, журчание ручьев, искусно проложенных садовниками... Я помню, что ты говорил мне, твой голос, твою ласковую руку, гладящую меня по волосам. Я помню все — лишь не могу вызвать перед глазами твое лицо. Иногда оно снится мне ночами, но я не могу вспомнить его, когда просыпаюсь. Тебе легко было говорить о долге и ответственности: большой сильный мужчина, непобедимый боец, граф, обожаемый армией и способный на равных рассуждать с учеными об устройстве мироздания — такому сложно понять одинокую девочку, которая не может найти поддержки даже у смертельно больного отца. Я самозабвенно любила тебя, как только девочка-подросток способна любить великого героя — а ты ушел. Я не знаю, кто ты на самом деле — человек, бог или просто плод моего воображения. Но почему ты бросил меня именно тогда, когда я нуждалась в тебе сильнее всего?
Я помню твои слова — но как я могу что-то сделать, когда я пустое место? Ходячая подставка для золотой мишуры, предъявляемая народу по большим праздникам...
— ...а вон то здоровое здание с блестящей крышей — храм, где хранится Глаз Бога, самый пафосный местный артефакт, — негромкий голос заставил ее вздрогнуть и открыть глаза. Оказывается, она умудрилась задремать. — Называется "Мировая Сфера". Туда фиг попадешь, там отдельные караулы выставлены, причем не только солдаты, но и паладины и боевые попы. Туда посторонним не то что на территорию входить запрещено, но даже и приближаться без разрешения. Пролезу, конечно, но не сразу. Вот в тех маленьких домиках живут воспитатели, ну, ты уже знаешь. А вон тот гриб на горке — натуральная водонапорная башня. Говорят, туда воду из реки насосами с магическими батарейками нагнетают. И подогревают тоже батарейками на вводе в здания. Я еще не добрался проверить, но похоже на правду. В общем место дикое, но хотя бы с душем и канализацией.
Мальчишка. Кадет, довольно высокий для своего возраста, русоволосый. Форменные штаны и рубашка, но китель в нарушение всех и всяческих уставов отсутствует, а рукава небрежно подвернуты выше локтей. Ничего другого со спины разобрать не удавалось. Рядом — какая-то девица в платье и наколке горничной (рыжие волосы собраны на затылке в симпатичный хвост — прислуге что, разрешают здесь такие вольности?) Парочка стояла в нескольких шагах перед Ритой на краю небольшой каменистой осыпи.
— В общем, довольно забавное местечко, хотя ногами я еще все обойти не успел. Плохо, когда даже геосканера нет. Отвык я с земли карту местности составлять.
— А вон там что?
— Конюшни и манеж. Пятнадцать лошадей, на них верховой езде учат.
— Ну надо же, Лика, конюшни — и ты не там?
— Заглядывал. Не коники — чистой воды куклы с одного шаблона. Скамейки на четырех ногах для обучения малолеток способам уборки навоза. Ни малейших следов индивидуальности. Неинтересно.
Ну ничего себе! А ее что, здесь вообще нет? Стоят к ней спиной и о чем-то своем толкуют!
— Эй! — крикнула Рита. — Вы двое! Вы тут что делаете?
— Привет! — мальчишка обернулся.— Проснулась? Извини, что разбудили. Спи дальше, мы сейчас уйдем. А ты сама-то кто, кстати? Для кадета старовата и не в форме, воспитателей я уже всех знаю, да и для служанки у тебя одежка неподходящая.
— Прости его, госпожа, — горничная вежливо поклонилась. У нее оказалось довольно симпатичное личико, хотя скулы, на вкус Риты, высоковаты, а нос крупноват. — Он довольно невежлив и часто задает глупые вопросы. Разумеется, ты не обязана отвечать. Мы приносим нижайшие извинения за беспокойство и сейчас уйдем.
