Мкпв 3.0

— Понятно, — Грейнджер задумалась, — тогда я даже не знаю, Гарри. Они и не думают о том, что кто-то может захотеть изучать магию по-настоящему, а не просто заучивать заклинания?

— Да все уже привыкли как-то, — пожимаю плечами, — привыкли, что всё работает так, как работает. А кому надо — могут напроситься в ученики к какому-нибудь известному волшебнику. Сразу скажу, что в библиотеке Хогвартса нет и половины нужного материала и то, что есть — подано в таком нечитаемом стиле, что на крупицу информации приходится читать тонну бесполезного мусора. Чтобы по настоящему выучить что-то нужен учитель.

— Я хочу учиться, — ответила мне подруга, — нормально учиться. Я не собираюсь быть посредственной волшебницей. Да и не уверена, что вообще стоит оставаться в Хогвартсе. Стоит ли магия того. То же самое, только перспектив в жизни ещё меньше.

— Ну, не всё так плохо, Гермиона. Такие заморочки с чистокровными есть в западной Европе и Азии, а вот в США и России никого не заботит чистокровность. МКМ тоже на статус крови плевать, к тому же маги — это очень разрозненный социум, в котором каждый отдельный маг — отдельно и сам по себе.

Гермиона вздохнула. И было от чего — трудно, когда ты — причислен к меньшинствам и второму сорту. И хочется доказать, что это не так, и бесполезно. Остаётся только взять ружьё.

— Я не совсем понимаю, в чём суть твоего обучения? Может расскажешь мне вкратце? Ты уже больше месяца учишься у Дамблдора и достиг неплохих результатов.

— Это исключительно благодаря врождённому таланту. Обычному ученику на эти же результаты нужны годы, даже одарённому в магии ученику, вроде тебя. Ладно, — я решил немного рассказать, — короче, тема такая — существует помимо наших трёх измерений ещё так называемое измерение магии. Оно позволяет не нарушать, а обходить простые законы Ньютоновской физики трёхмерного пространства. Например — убираемый заклинаниями мусор просто выбрасывается через это измерение. Таким же образом происходит аппарация и все прочие магические способы перемещения. Основная суть магии строится на использовании этого измерения, или измерений, если так угодно. Трансфигурация, скажем, дерева в камень вытягивает в наше измерение массу из магического измерения. Агуаменти — вытягивает оттуда воду, люмос — фотоны, свет. И многое, многое другое. Конечно, не все заклинания вообще затрагивают это измерение, есть множество заклинаний, которые локальны для привычного нашего мира. Весь последний месяц я всё свободное время провожу за книгами и пытаюсь понять суть магических законов, по которым магия работает. Получается так себе, но я стараюсь. Результат — я могу с помощью агуаменти резать металл струёй воды, к примеру. Для этого нужно знать сам принцип перехода — как маленькая кротовая нора, червоточина в пространстве, межпространственный шланг через которую поступает вода, нужно чётко представить себе эту червоточину и очень чётко пожелать, чтобы она была уже, а поток воды под сильным напором.

— Понятно, — задумчиво пробормотала Гермиона, — теперь я тоже хочу изучить магию нормально.

— Обратись к нашему декану. Он как раз один из мастеров МКМ, а значит, знает магию едва ли хуже Дамблдора. Я был удивлён, но узнал, что информация так же является частью иного измерения. Например, обычный обливиэйт на самом деле блокирует информацию, а не воздействует на мозг, как принято считать. По схожему принципу работают чары фиделиуса — они способны скрыть какую-либо тайну, информацию, объект, что угодно, оставив ключ к тайне у хранителя тайны. Именно такими чарами был защищён дом моих родителей до того, как их убили. Именно с помощью таких чар в Хогвартсе узнают обо всех маглорождёных студентах в Англии и рассылают им письма. Причём, адрес на конверте ставится автоматически.

— Странно. Но разве это не значит, что маг может узнать абсолютно всё? Любую тайну?

— Нет, взаимодействие с информационным измерением очень сложно и, честно говоря, я только видел зачарованное перо, которое зачаровали основатели, но понятия не имею, как нечто подобное создаётся. Дамблдор тоже не знает. Однако, мы думаем, что именно через это информационное измерение происходит контакт между магом и магией, и именно таким образом магия способна видеть мысли и чувства волшебника. Взаимодействие с инфоизмерением — самое сложное, и в большинстве своём — это полноценные ритуалы. Такие как фиделиус, табу, непреложный обет…

Гермиона коротко кивнула:

— Если это так — то почему обливиэйту учат на втором курсе? И почему он такой простой?

— Потому что это минимальное воздействие на конкретного человека. А такие чары, как фиделиус, имеют глобальное действие. Информация, закрытая им, будет стёрта из памяти всех людей, из печатных источников и так далее. Дамблдор говорил, что особняк Блэков находится в Лондоне, и с виду выглядит как обычная подворотня между двумя рядом стоящими домами — но стоит узнать тайну и дома раздвигаются, между ними появляется ещё один. Конечно, дома никуда не двигаются — это всего лишь иллюзия сознания. Думаю, если только тщательно замерить каждый метр пространства, можно заметить аномалию и несоответствие в цифрах.

Гермиона впечатлялась:

— Это действительно интересно. Я и не думала, что всё настолько серьёзно, как использование иных измерений. Но всё равно не понимаю, почему никто про это не знает?

— Это слишком сложно для понимания обычного мага. Это нам, привыкшим к научной фантастике, легко понять такие вещи. Попробуй средневековому человеку объяснить мультипространственность реальности, — грустно вздохнул я, — впрочем, обратись к Флитвику. Думаю, если он согласится тебя обучать, то ты сможешь понять куда больше. И не пытайся показать, что ты знаешь или можешь больше меня. Я — аномалия. В МКМ с председателей знатно сбили спесь мои результаты, они думали, что достигли вершин магической силы. А тут вылезаю я, сильнее их всех вместе взятых.

Гермиона согласно покивала…

* * *

Если раньше меня всюду сопровождали шёпотки и взгляды, как обычную знаменитость на улице, то теперь эти шёпотки стали громче, а взгляды пристальней. Куда бы я ни пошёл, вот и сегодня, весна — пора активных занятий гербологией. Я одел рабочую мантию и перчатки, взял в руки садовые инструменты и пошёл в теплицы профессора Спраут. Пожилая полная улыбчивая дама с удовольствием рассказывала ученикам про свои травки и корешки, на этот раз — мы пересаживали певучего ползуна — противное растение, которое имеет свойство петь. Самым натуральным образом.

Мне в пару встала француженка по имени Сара, которая старательно исполняла все задания учителя и неплохо справлялась. Она не стреляла глазками, и что-то мне подсказывает, что при её нежном возрасте — восприняла поездку со спецзаданием как навязанное. По крайней мере, она не особо старалась, вернее, вообще не старалась со мной сблизиться. Я увидел в её действиях только интерес к мальчику, который известен и так взволновал взрослых представителей магического сообщества.

Сара была красивой девочкой, очень красивой. Чем-то похожа на повзрослевшую Ариану, если та будет заниматься собой. Кудрявые почти платиновые локоны обрамляют лицо с розовыми щёчками, всего в меру, тонкие черты лица, явно со временем они не деградируют, превратив красивого ребёнка в некрасивую взрослую женщину. Про фигуру говорить пока рано, но она имела вполне себе нормальные женственные черты. В этом плане девочки становятся привлекательными куда раньше мальчиков — на три-пять лет раньше. Так что иную тринадцатилетнюю девушку не отличишь от семнадцатилетней, разве что профи, вроде меня, сможет.

Но главное — это характер. Сара не навязывалась мне, и была единственным студентом в Хогвартсе, за исключением Марины, которая приехала из Дурмстранга и Гермионы, которая не смотрела на меня как на знаменитость. А то эти взгляды утомляли. Мы успешно завершили пересадку растений. Она всё-таки заговорила:

— Гарри, ты сегодня занят?

— Я всегда занят. Ты что-то хотела?

— Просто познакомиться. Ты же вроде бы знаменитость, да и на уроках тебя нечасто можно встретить, в гостиной тоже.

— Познакомиться можно, — согласился я, заодно решив прощупать почву…

* * *

Шесть часов спустя.

* * *

Сара оказалась довольно скучной девочкой. Да, она была красива, даже очень. Можно было её описать несколькими словами. С детства знала, что она красива, гордилась и пользовалась этим. Верила в Большую И Чистую любовь, принца на белом коне, или что-то в этом роде. Привыкла к тому, что ей открыты все двери, мальчики заглядываются, а девочки завидуют. Особенных целей в жизни нет, она их просто не имеет. Убеждений, мировоззрения или чего-то такого — тоже нет. Большую часть своей жизни она живёт по принципу выполнения того, что ей говорят взрослые, а свободное время? Свободное время — это веселье с подружками, сплетни, обсуждение мальчиков и прочих чисто женских вещей. Чистка пёрышков — больше всего она заботилась о своей красоте.

Моё мнение по результату нашего первого свидания — типичная французская девушка из древней семьи. Кое-какие магические знания и навыки имеются, но для меня интереса не представляет. В этом плане — она серая мышка на фоне такого монстра индивидуальности и целеустремлённости, как Гермиона. Судьба, её и таких, как она — стать женой какого-нибудь хлыща, которому нужна жена для статуса, с хорошей фамилией и личиком. Я был перед простым выбором — просто закончить свидание поцелуйчиком в щёчку, или вернуть время назад и просто не ходить на это свидание, зная заранее, что меня ждёт.

Эх, будь мы чуть постарше — оприходовал бы девушку только так, и не раз, и в разных позах. Ну а что? Она ломается только для вида, а я — не против расслабиться, раз уж Шармбатон готов предоставить мне бесплатную грелку для постели. Увы и ах, на более высокий статус она не потянет. Гермиона никогда не считала себя красивой, поэтому и развила собственную индивидуальность.

Наш мир — мир феминистичный, однако, то, что за женщинами признают права — не меняет их природу. Успеха добиваются те, кто выглядел серыми мышками на фоне подруг в детстве и как следствие — развили в себе себя. Личность, со своими взглядами на мир, жизнь, события. А какие взгляды были у Сары? Никаких. «Я кра-а-асивая». И всё, остальное побоку, если бы её не заставляли учиться, она и в школу бы не ходила. Потому что, блин, красивая, а значит — всем нужна и важна.

Ха. И правда — грелка для постели, декоративная жена. Может быть, попользоваться? Ну, чисто ради развлечения? Нет, не стоит. Она может быть и такая, но я не такой.

Вернулся во времени.

* * *

Шёпотки сопровождали меня, куда бы я ни шёл. И главное — изменилось отношение многих людей. Драко Малфой не в первый раз со мной заговаривает. Это немного странно, учитывая, что я пошатнул непререкаемость авторитета Люциуса в министерстве. Обыватели плохо понимали, насколько на самом деле всемогуща магия и тем более — не представляли, на что способны великие волшебники, вроде Дамблдора.

Мы всей толпой зашли в большой зал Хогвартса — вход в него был близок к главному входу в замок. Это древнейшая часть Хогвартса. Огромные каменные ступени и блоки, из которых был построен древний замок, дарили незабываемое ощущение постоянства и защиты, так что здесь было приятно находиться. Это не такая обстановка, как в других местах — где есть декоративная отделка, всякие там плинтусы, обои и прочие легколомающиеся вещи. Нет, каменные стены, факелы с ярко-белым магическим огнём, всё серьёзно. Доспехи в коридоре, и так далее. Терри Бут спросил у меня:

— Поттер, не пойдёшь с нами на обед?

— Нет, Терри, меня зачем-то вызывал Снейп.

— Может, тебе что-нибудь прихватить?

— Спасибо, — улыбнулся я мальчику, — но я сам как-нибудь. Я полетел.

И превратился в дым, тут же просочившись через толпу школьников. Девочки взвизгнули, а я уже улетел, по коридорам Хогвартса, вперёд. Скорость движения в такой форме — около шестидесяти миль в час, так что я без труда преодолел коридоры Хогвартса, просочившись через лестничную площадку, в подземелья замка. И осмотревшись, если так можно выразиться, направился к кабинету профессора Снейпа. Профессор был у себя:

— Войдите.

— Это я, — заглянул за дверь.

— Вижу. Заходите, Поттер, — Снейп открыл дверь взмахом палочки…

* * *

Жизнь, как казалось Альбусу Дамблдору, начала налаживаться. Потихоньку, помаленьку, всё вставало в своё русло. Гарри Поттер не угрожал уйти из Хогвартса, более того, мальчик усилил свои, а значит и его, позиции в обществе.

Для ребёнка месяц — это очень много, а ему, Дамблдору — моргнул и уже середина апреля. При этом новый день для Альбуса начался не с визита Поттера, которого он ожидал, а с взволнованной Минервы Макгонагалл, которая забежала в его кабинет:

— Альбус, беда, — женщина тяжело дышала, — в запретный коридор пробрались Уизли. Близнецы, и Лонгботтом с Финниганом.

Альбус не придал этому большого значения:

— Это было ожидаемо, Минерва. В первый раз что ли?

— Альбус, они прошли цербера и силки, — Строго сказала Макгонагалл, — дальше я не стала смотреть и тут же прибежала к вам. Дети могут быть в большой опасности!

Дамблдор чертыхнулся про себя и сохраняя спокойную мину, ответил:

— Тогда мы должны немедленно отправиться туда. Одну секунду, — он достал зеркальце, — Гарри, ответь!

Зеркало молчало. Через несколько мгновений с той стороны послышался голос:

— Да, директор?

— Гарри, в коридор на третьем этаже пробрались студенты. Уизли и Лонгботтом, ты далеко?

— Не очень. Пойдём выручать этих идиотов? Кстати, Квирелл далеко?

Дамблдор тут же обратился к портретам. Те лишь развели руками.

— Не под наблюдением.

— Вот это плохо. Тогда встретимся в запретном коридоре.

Альбус согласно буркнул и убрав зеркало, взял за плечо Минерву, тут же трансгрессировав к запретному коридору. Макгонагалл чуть покачнулась и схватилась за стену, Альбус же быстрым шагом направился к заветной двери. Через мгновение в коридор влетела чёрная дымка, коей был Поттер, дымка уплотнилась и приобрела человеческие формы, развеялась, открыв миру Гарри Поттера. На мальчике была обычная школьная мантия. Минерва не возмущалась присутствием Поттера. Дамблдор открыл дверь взмахом руки, даже без палочки, и заглянул внутрь. Внутри же сладко спал цербер, рядом играла заколдованная арфа. Люк был открыт настежь. Гарри подошёл к люку и пробормотал заклинание «Люмос Солем Деструкто».

Дьявольские силки, чувствительные к свету, которые оплели спуск вниз, в подвал Хогвартса, сгорели, став неплохими источниками света. Гарри, не мудрствуя, превратился в дымку и легко спустился вниз, материализовавшись уже на полу. Комната была освещена горящими дьявольскими силками. Альбус спустился вниз с помощью левитации, спустив за собой и Минерву Макгонагалл…

* * *

Подвалы Хогвартса — сырые, здесь много плесени, мха, растущего на камнях. Гарь от сожжённых растений заставила меня закашляться. Спасибо учителю — помог каким-то заклинанием и накинул головной пузырь. Стало намного легче, воняли эти растения просто чудовищно и дым стоял коромыслом, так что я даже забеспокоился за бедняжку цербера, который вынужден нюхать всю эту дрянь, вытягиваемую наверх через люк.