Лицо Председателя стало вытягиваться:
— Твою мать! Прошу, девушки, меня извинить. Это я от неожиданности.
— Ничего страшного, Олег, — 'успокоила' его Зезира. — У нас других слов также не нашлось.
Светозаров медленно повернулся в сторону Александра:
— Ты это сам придумал?
Тот кивнул. Олег Павлович задумчиво подошёл к столу, увидев графин, налил себе 'нектара'. И так же задумчиво стал его пить. Стас, наконец, не выдержал:
— Вы можете толком объяснить, в чём собственно дело? Что вы так переполошились?
— А дело в том, — стал пояснять Воронов, — что Григорьев создал из простейших рун ни больше, ни меньше, как дезинтегратор... да ещё и синтезатор, в придачу! А всё дело в оригинальности компоновки и соединении рун! Он отошёл от традиционных постулатов и вот — полюбуйтесь! А если, — он стал развивать идею дальше, — изменить настройку параметров... и пустить это узконаправленным лучом... да ведь это будет мощнейшее оружие!
— Вечно, Вы, Воронов, из всего умудряетесь сотворить оружие. Даже из своего природного дара, — буркнул Светозаров. — Эти разработки надо засекретить. Если Вы увидели перспективу этой идеи, нет гарантии, что её не увидят другие, менее прозорливые.
— Правильно, Олег Павлович! — Зезира положила руку на его плечо. — Доработаем... и засекретим.
— У меня такое впечатление, — Светозаров обвёл всех взглядом, — что здесь собрались одни маньяки.
— Неправильное впечатление, господин Светозаров, не маньяки, а фанаты своего дела. Согласись — разница огромная!
— Да?! — удивился Председатель. — Глядя на вас, я что-то этой разницы не ощущаю.
— Может быть я как-то не так встала, не в выгодном ракурсе? — Зезира стала крутиться перед Олегом. — Или свет не так падает?
— Хегази, прекрати паясничать! Понабрались здесь... — он покосился на Воронова, — друг от друга...
— Что будем делать с автором? — поинтересовалась Айшат.
Зезира подсела к Александру и ласково спросила:
— У тебя есть ещё другие разработки?
— Есть... то есть нет-нет! Больше ничего нет!
— Стас, сходи с этим 'гением' и пусть он принесёт сюда всё своё 'больше ничего'.
Когда дверь за ними закрылась, Влад повторил вопрос Айшат:
— А действительно, что мы будем с ним делать?
Воронов покрутил в руках лазерный карандаш, затем вновь подошёл к голограмме:
— У парня очень неординарный подход к решению проблемы. Вот только... сделать хотел козу, а получил... дезинтегратор... Отпускать его нельзя, Бог его знает, к чему могут привести его изыскания. Мне кажется, надо его держать при себе. Как вы на это смотрите, Олег Павлович?
— Ну... если все с этим согласны... я не возражаю. Пусть работает под вашим присмотром. Оставлять такого оригинала без контроля действительно опасно.
В это время вернулись Стас с Григорьевым. Голицын нёс огромную стопку бумаг, вывернул всё это на стол. Воронов подошёл к кипе:
— А не слишком ли много для 'больше ничего'?
— Олег Павлович, что теперь со мной будет? Меня выгонят, да? — Григорьев умоляюще смотрел на Председателя.
— Боюсь, Александр, Вас ожидает ещё более нелёгкая участь.... К моему огромному сожалению, Высший Мастер Заронин больше не будет Вашим куратором.
— Олег Павлович, ну что я такого сделал?! Это ведь очень простое, безобидное плетение.
— У меня такое впечатление, что ты не слышал, о чём здесь говорил Воронов. Он со своими коллегами заглянули несколько дальше. Короче, ты поступаешь в их распоряжение. И все свои разработки делаешь только здесь и нигде больше! Всё понятно?
— Понятно, — Григорьев опасливо посмотрел на Зезиру.
— Тогда я пошёл, а вы здесь разбирайтесь.
— Сашенька, детка, а почему ты от меня постоянно шарахаешься? Я что, такая страшная? — Зезира подошла к столу и взяла одну из разработок.
— Нет! Что вы, госпожа Зезира! Более красивых женщин, чем Вы с сестрой, я в жизни не видел! Просто я... испугался, когда исчезла 'Сфера'...
— Ладно, парень, никто тебя здесь обижать не собирается, — Сергей похлопал его по плечу. — Просто, прежде чем претворять свои идеи в жизнь, покажи их кому-нибудь из нас. Хорошо? Ну, вот и ладно. Послушайте, ребята, а как долго мы ещё будем ходить в няньках у всей этой оравы? Их здесь достаточно много, вот пусть и устраивают консилиум при возникновении проблем. Хватит ходить на костылях. Так они потеряют всякую уверенность в себе. Мы же будем подключаться только в крайних случаях. Вы согласны со мной? У нас и своих дел хватает.
— А какие именно у нас дела на сегодня? — Стас обшаривал холодильник в поисках нового кувшина. Не найдя, разочарованно закрыл дверцу.
— А ты уже не хочешь создать ИСКИН? У тебя есть идеи, как создать процессор с параметрами, которые я просил?
— Да мы практически его уже создали.
— Когда это вы успели?
— А пока ты самоустранился и занимался только тем, что тренировал сестёр. Почти целый месяц.
— Я не самоустранился, как ты сказал, просто не видел смысла общаться с теми, кто от тебя отвернулся.
— Ой! Ребята, только давайте не будем вспоминать эту историю, — возмутилась Айшат. — В ней мы все виноваты. Нечего всё на Воронова валить!
— И как ещё много осталось работы с компом? — Сергей подошёл к холодильнику и достал оттуда очередной кувшин. Поставил на стол.
— Да уже закончили, — Стас добрался до графина.
Тут же на столе появилось пять, нет, теперь шесть стаканов.
— И где он?
— В отсеке электроники. Принести?
— И он ещё спрашивает!
Глава XXII. Фаина
Минут через пять Стас, кряхтя, принёс системный блок необычного дизайна. Был он раза в три больше обычного.
— Ничего себе, какой огромный, — удивился Влад. — Это было необходимо?
— А ты спроси у нашего Мэтра, зачем ему такие навороты в компе.
Сергей пропустил мимо ушей его колкие замечания:
— Теперь осталась сущая ерунда — провести аналогию между компонентами компа и мозгом человека...
— Ничего себе, 'сущая ерунда'! — возмутилась Айшат. — Это же надо знать анатомию мозга! Функцию каждого его отдела! Постой... ты же у нас врач, причем, психиатр! Тебе и карты в руки!
— Давайте сделаем так — Стас нам объясняет роль каждой составляющей компа, а мы ВСЕ решаем, чему это соответствует в человеческом мозге. Кстати, Саша, ты тоже можешь принять участие. Стас, начинай.
— Ну, хорошо, начнём с процессора.
И он стал подробно рассказывать его роль в компе. Началось бурное обсуждение. В итоге пришли к единому мнению, что это больше всего соответствует понятию 'ум'. А набор программ — совокупности знаний, 'интеллекту'. Долго спорили об операционной системе, пока Григорьев тихо не произнёс:
— Разум... сознательная умственная деятельность человека, направленная на решение какой-либо задачи.
Все повернулись к нему, подумали... и согласились с таким определением. О материнской плате долго не спорили, все сошлись во мнении, что это — нервная система мозга, соединяющая все его отделы в единое целое. О видеокарте, интерфейсе, веб камере и динамиках даже обсуждать не стали — органы чувств. Воронов все это записывал, тут же, рядом рисовал руны. Напротив некоторых ставил знаки вопроса. Глядя на него, остальные тоже стали что-то рисовать. Сергей отложил свой лист, потянулся и встал:
— Схожу-ка я на улицу, покурю. А вы тут пока прикиньте, что к чему.
На дворе уже стоял декабрь. Прошло два года, как Сергей первый раз попал в Центр. Наполненное событиями, время летело, как болид.
С неба падали крупные снежинки, покрывая мёрзлую землю пушистым ковром. Было тихо... Воронов закурил и достал телефон. Немного подумав, набрал номер Галины:
— Привет. Как у тебя дела?
— Да всё нормально. Всё — как обычно. А твоё учение как продвигается?
— Не так быстро, как хотелось бы.
— Да, до Влада тебе ещё далеко.
Сергей хмыкнул:
— Как от Земли до Марса. А для тебя это так важно?
— Ну... скажем так — мне этот вопрос не безразличен.
— Ты вечером, чем будешь заниматься?
— Хочешь приехать?
— Да, я очень соскучился по тебе.
— Дел особых нет. Если хочешь, приезжай.
Воронов бросил окурок в урну и направился в лабораторию.
В ОТК шли бурные дебаты. Склонившись над столом, спорили в основном Влад и сёстры, рисуя руны, периодически обращаясь за справками к Стасу. Григорьев стоял рядом и с интересом наблюдал за работой 'ассов'. Сергей подошёл к столу:
— О чём спорите?
Зезира подняла голову:
— Никак не придём к единому мнению определения 'сознание'. Что ты думаешь по этому поводу?
— Ну... существует множество концепций: теологических, философских, медицинских, психологических и психиатрических. Вам какую из них?
— Ой, Воронов, — возмутилась Айшат, — давай без заумства! Нам бы что-нибудь обобщающее.
— 'Сознание — это выражение психических процессов, позволяющее понимать и оценивать объективный мир и свою собственную жизнь. Не все психические процессы в каждый данный момент включаются в сознание, некоторые из них могут находиться как бы 'за порогом' его. Благодаря сознанию человек выделяет и противопоставляет себя окружающей действительности, определенным образом относится к ней. Сознание позволяет воспринимать мир в его объективных формах, выходить за рамки субъективной значимости. Объектом сознания выступает и внутренний мир человека. На основе сознания развивается и самосознание. Самосознание можно считать основным свойством личности. Осознавая себя, свои действия, человек регулирует свое поведение, берет на себя ответственность за свои поступки. Благодаря сознанию воспринимаемые предметы, явления приобретают для личности определенный смысл и значение'.
Влад задумчиво обхватил свою бородку:
— Да... нахватался ты в своей психиатрии... прямо от зубов отскакивает, зубрила... Короче, сознание — это что-то нематериальное...
— Как и все продукты мозговой деятельности, — неожиданно выдал Григорьев. — Но ведь существуют такие явления, как телекинез, телепатия. Тогда получается, что нематериальное воздействует на материальное...
Все повернулись к Александру. Тот смутился, и опустил голову.
— Вот видите, — Воронов указал на него пальцем. — Этот юноша уже понял суть проблемы. Ведь что такое материальное? Это то, в нашем понимании, что человек может воспринимать своими органами чувств или при помощи приборов. А при телепатии один воспринимает мысли другого. Таким образом, мозг высокоорганизованного существа можно и должно воспринимать, как крайне сложный, пока не изученный до конца инструмент.
— Ну и как это выразить в плетении? — Зезира рассматривала результат из коллективного творчества. — Ведь руны 'сознание' не существует...
Воронов взял в руки их лист бумаги. На нём было нарисовано сложное, очень сложное плетение. Сергей положил лист обратно:
— Вроде всё правильно. Только это не ИСКИН. Этот комп будет работать в миллионы раз быстрее самого современного собрата, но... это не ИСКИН... И вот модули питания вы поставили напрасно.
— Ты предлагаешь питать его от сети? — Зезира удивлённо посмотрела на Воронова. — Но почему?
— Мы не знаем, что у нас в итоге получится. Не хотелось бы получить какой-нибудь 'Скайнет' из 'Терминатора'. А так мы всегда сможем его отключить.
Воронов задумчиво стал ходить по комнате, непроизвольно достал сигарету, прикурил. Тут же включился вентилятор вытяжки. Сергей закрутил головой:
— А когда его установили?
— Да сразу же, — ответил Стас. — Ты ведь не очень-то считаешься с мнением окружающих.
— Неправда, всё это время я курил на улице, но раз есть вентиляция...
Денгоф взял лист Сергея:
— Слушай, Воронов, а что это за руна? Я её уже видел в плетении 'Медузы'.
Сергей посмотрел на лист через плечо Влада:
— Ах, эта... это руна 'разума'. Но дело в том, что она одна проблемы не решает. Для того чтобы разум стал личностью, ему необходимо... ему необходимо...
— Осознать собственное 'Я', — закончила за него Айшат.
— Вот именно! И в этом-то вся загвоздка. Потому, как осознание 'Я' ближе всего подходит к понятию 'самосознание'. Но 'Я' — понятие менее нейтральное, включающее в себя оценочный аспект самосознания. Это динамическая система представлений человека о самом себе, в которую входит как, собственно, осознание своих физических, интеллектуальных и других качеств, так и самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов.
— Сергей, ты нас ещё больше запутал своими научными выкладками, — Влад положил лист обратно, — делать то что? Выходит, у нас ничего не получится?
— Ну, во-первых, это не мои выкладки, а квинтэссенция величайших умов. Во-вторых, если ничего не будем делать, то действительно не получится. Саша, а ты чем занят?
Григорьев сидел в угловом кресле и старательно рисовал. Воронов протянул руку:
— Можно посмотреть?
Тот протянул ему лист с зарисовкой небольшого плетения. В центре находилась только что узнанная им руна 'Разума'. От неё во все стороны расходились линии...
— Я не успел нарисовать все остальные руны... многие мне ещё незнакомы..., — Александр был явно смущён.
— И с чем она должна соединяться? — у Воронова заблестели глаза. Похоже, он уже знал ответ.
— Да со всеми остальными рунами: ум, интеллект, память, ну и... Сергей Владимирович, вы же только что сами изложили понятие 'Я'. 'Осознание своих физических, интеллектуальных и других качеств, так и самооценка, а также субъективное восприятие влияющих на данную личность внешних факторов'.
Воронов долго смотрел на Александра, затем его взгляд устремился куда-то вдаль. Он глубоко вздохнул и снова сконцентрировался на Григорьеве:
— Ты программу Голицына 'Архимаг' изучал?
— Это почему это мою программу?! Идея полностью принадлежит тебе! — возмутился скромный Стас.
Воронов отмахнулся от него и снова посмотрел на Григорьева.
— Так её сейчас все изучают, даже стажёры. Это всходит в обязательную программу.
— Меня не интересуют все. Ты её хорошо знаешь?
— Мне кажется... да. Но там много тонкостей...
— Так, садись за комп и рисуй, сразу в изометрии.
— Я не смогу! Плетение очень сложное!
— А мы здесь на что? Поможем, если что. Рисуй!
Григорьев тяжело вздохнул, затем собрал со стола все листы и сел за комп. Открыл программу 'Архимаг'. Оглянулся на обступивших его членов ОТК.
— Смелей, — подбодрила его Айшат. — Представь, что нас здесь нет.
Григорьев открыл окно 'руны' и, сверяясь с записями, стал перетаскивать из архива нужные на экран. Вначале работал очень осторожно, но затем, втянувшись, достаточно быстро построил двухуровневое плетение.
— Считаешь, всё правильно сделал? — спросил из — за его спины Влад.
— Да вроде всё...
— Тогда выводи голографию.
В воздухе повисло сложное, но не лишённое изящества, плетение. Присутствующие стали его осматривать со всех сторон. Воронов, по привычке, забрался внутрь голограммы:
— А что... может сработать. Но кое-чего здесь не хватает . Как ты считаешь, Влад?
