Сага ледяного оазиса

Процессия, не вызвавшая особых опасений у Артема ввиду ее пренебрежительно малой, по сравнению с ним, боеспособности, остановилась в пяти шагах от гостя, поджидавшего с заранее натянутой на морду улыбкой. Он не стал заслонять нижнюю половину лица бронешарфом, так как не ожидал немедленного нападения, и теперь усердно скалил зубы, демонстрируя отсутствие враждебных намерений.

— Мир вам! — первым поприветствовал он хозяев.

— И тебе! — ответил настороженно рассматривающий пришельца дед.

Нелепый вид этой озабоченной делегации настолько рассмешил Артема, что ему очень захотелось задать сакраментальный вопрос: "Дед, белые в деревне есть?" Но вслух, разумеется, сказал иное:

— Позволите, добрые люди, переночевать усталому путнику в вашей деревне?

— А кто ты, гм... добрый человек? И откуда идешь?

— Наемник я, — выдал он заранее подготовленную "легенду". — Иду в Адмат.

— Почему один? — продолжил допрос недоверчивый дед.

— Разругался с нанимателем. Тот вздумал мне недоплатить за работу. Торговля у него, видите ли, плохо пошла! А мне-то какое дело? Бросил его и ушел!

— Опасно здесь одному ходить!

— Ну так и я совсем не беззащитная овечка!

— Оно-то и видно! — дед уважительно кивнул, с завистью поглядывая на снаряжение и вооружение гостя.

"Это ты еще и половины не видел!" — усмехнулся Артем.

— Ну так как насчет ночлега?

— Говор у тебя не наш! — вдруг влезла дебелая тетка, вперившаяся в него настороженным взглядом и опередившая уже раскрывшего рот для ответа деда.

"Ксенофобка хренова! Какая тебе разница?"

— Из Крайнеморских земель я. Давненько дома не бывал!

— Где это, Итпон? — обратилась тетка за разъяснениями к деду, нахмурив густые неухоженные брови, нависавшие над маленькими "свинячьими" глазками, утопленными в толстых морщинистых щеках.

— Э... за морем! — дед тоже, видать, оказался не особо силен в географии. — Ладно, проходи! Зовут тебя как?

— Артом мое имя! — немного исказил он имя на местный лад.

— Постоялого двора у нас нет! — опять влезла злая, непонятно на что, тетка. — За ночь и кормежку — четыре серебряных!

— Не слишком ли ты загнула цену, хозяйка? Такие деньги в таверне на большом тракте стоит целая отдельная комната! — деланно присвистнул Артем, в который раз возблагодарив дотошность профессора, записывавшего даже такие мелочи.

Дедок прокаркал тетке что-то невнятное, наверное, боялся разозлить слишком хорошо вооруженного гостя. Оба мужика тоже с опаской разглядывали высокую и широкоплечую фигуру пришельца, и в их взглядах явственно читалось откровенное нежелание мериться с ним силой. Однако непреклонная тетка все это гордо проигнорировала:

— Вот и иди в таверну, если тебя не устаивает!

"Да уж, гостеприимством они тут не отличаются! Или это просто такая баба попалась, повышенной вредности? Что же делать?" Перед Артемом встала непростая дилемма. Соглашаясь на откровенный грабеж он рискует подмочить реноме сурового воина, каковое пытался создать. Перестанут опасаться, могут и зарезать ночью, края-то тут дикие. Незаметно подобраться ночью у них, конечно, не выйдет, но им-то это неизвестно! С другой стороны, не доводить же дело до драки ради пары несчастных монет?

— Ужин должен быть ну очень уж вкусным, за такую-то цену! Как и все остальное! — Артем сделал быстрый шаг вперед и залихватски шлепнул тетку ладонью по объемистому заду.

Мощные жировые отложения на данной части ее тела без труда поглотили всю энергию шлепка, и тетка даже не шелохнулась, хотя скучавшие рядом мужики едва заметно оживились, одобрительно ухмыльнувшись. На решимость женщины данная выходка также никак не повлияла:

— Деньги вперед!

— Половину! А там видно будет! — не допускающим возражения тоном бросил Артем и, демонстративно повернувшись к тетке боком, отсчитал два тонких серебряных кругляша деду.

Старик облегченно закивал, пряча деньги и заискивающе улыбаясь. Оба мужика, удостоверившись, что дело решилось миром, тут же исчезли по своим надобностям, а дедок, в сопровождении все еще недовольно хмурящейся, для порядка, видимо, тетки повели гостя внутрь поселка. Поместили его в небольшой, но уютной пристройке к одному из домов. Пара потертых тюфяков на деревянном полу и грубо сколоченный табурет на кривых ножках составляли весь интерьер данного помещения, лишенного даже окон. Возможно, именно здесь располагались на постой убитые Артемом охотники. Ни коим боком не пять звездочек, но ночь провести сойдет. И уж точно гораздо комфортнее, чем все предыдущие места ночевок с момента его появления здесь. Хоть раздеться можно!

— Ужин после заката, в купальню можешь идти хоть сейчас! Поди не мылся месяц! — напутствовала его неприветливая хозяйка и тут же вышла.

— Купальня у нас хорошая, крытая! В пристройке у центрального дома. Кликнешь девок, дадут мыла! — попытался смягчить дедок негостеприимное поведение тетки, и тоже ретировался.

Артем пожал плечами и скинул на пол рюкзак. Первое тесное знакомство с местными прошло без особого драматизма, и хорошо, что так! Только сейчас он понял, что человеческого общества ему все же не хватало. Более двух недель в одиночестве — многовато даже для такого закаленного путешественника, как он!

Тетка права, отмыть дорожную грязь не помешает. Про месяц противная баба загнула по вредности характера, стараясь уязвить гостя, но толком вымыться за это время действительно удалось всего пару раз. Да и постираться пора! Некоторое время он раздумывал, не опасно ли оставлять тут вещи без присмотра. Но решил, что вот так, внаглую, воровать внутри маленького поселка, где все на виду, не будут. А у него еще и маленькие секреты имеются! Застежка рюкзака открывается, только если поднести к ней вплотную передатчик, встроенный в простое, без прикрас, кольцо, которое Артем носил на пальце. В костюм, как и в рюкзак и во все остальные отдельные предметы его экипировки были встроены датчики движения. В случае чего они подадут сигнал тревоги, по которому можно заодно обнаружить и их местоположение, на носимый коммуникатор, замаскированный под невзрачный медный кулон, висящий на его шее на, якобы, кожаном (ага, попробуй срезать!) ремешке. Акустический сигнал коммуникатор передавал на беспроводную гарнитуру в виде незаметной, и к тому же скрытой под волосами, дужке, приклеенной за ухом и передающей звук через лицевые кости.

В итоге на поиски купальни он отправился лишь в термобелье, неся в руках сверток с грязным, последнюю пару чистого и боевой нож в ножнах, в отдельном кармашке которых имелась еще и ложка. Вряд ли тут подают столовые приборы! Остальные вещи, связанные прочным шнуром, не поддающимся разрезу местным инструментом, остались в пристройке.

Купальня обнаружилась быстро. Добротно выполненное из тщательно обструганных бревен, неожиданно большое, метров десяти в поперечнике, помещение, действительно, полностью крытое, стояло сейчас пустым — хоть солнце уже почти скрылось за деревьями, рабочий день в поселке еще не закончился. Внутри, благодаря широким окнам, было еще достаточно светло, и Артем, заглянув, увидел занимающий две трети помещения бассейн овальной формы, аккуратно выложенный тщательно подогнанными друг к другу деревянными плашками и с деревянными же скамьями, утопленными вдоль бортиков. Вода, явно проточная (в дальнем конце зала обнаружился работающий слив), немного парила, свидетельствуя о более высокой температуре, чем у окружающей среды. Рядом, в углу, размещались еще две небольших ванны, одна из которых парила заметно сильнее. Заинтересованный Артем внимательно осмотрел всю конструкцию и пришел к выводу, что к купальне подземными трубами подведены два источника: один горячий, почти кипящий, с еле уловимым запахом сероводорода, а второй с обычной родниковой водой. В большом бассейне они смешивались с помощью хитро устроенного распределителя, в пропорции, обеспечивающей комфортную температуру, а из маленькой ванны можно было зачерпнуть кипятка для нужд, например, той же стирки. Для которой, видимо, служила как раз третья ванна. Артем хмыкнул, дивясь сложной и замысловатой системе. Вся остальная деревня выглядит, как в каменном веке, а тут прямо "хай-тек" какой-то! Он и не подозревал ранее, что обсессивная любовь аборигенов к купальням заходит настолько далеко! Они, похоже, и жрут прямо здесь, "не отходя от кассы"! По крайней мере, очаг и открытая жаровня тут имеются, как и исцарапанные столы для разделки мяса. Видимо, купальня играет роль этакого деревенского клуба, где местное население проводит вечера в силу отсутствия других развлечений.

Артем подошел к маленьким ваннам. Ну, и как здесь принято стирать вещи? Где мыло, кстати? Он вспомнил, что дедок советовал ему позвать "девок". Артем вышел наружу. Из местных жителей в пределах видимости обнаружилась только троица чумазых, почти голых, несмотря на совсем не теплый климат, детей, не более десяти лет отроду. Дети боязливо, но в то же время заинтересованно наблюдали за пришельцем, осторожно выглядывая из-за кладки дров.

— Эй, малышня, девок позовите! — решил он переложить квест по поиску загадочных "девок" на незваных зрителей.

Один мальчуган тут же метнулся куда-то, и через пару минут появились искомые "девки". Одна явно несовершеннолетняя, лет тринадцати-четырнадцати, с уже заметно женственной, но еще не оформившейся до конца фигурой, а вторая — та самая рыжая, которая встречала его у ворот. Нельзя было сказать, что "девки" особо поспешали на зов гостя, но все-таки явились, что уже хорошо — не надо будет в полуголом виде бегать по всей деревне в поисках.

— Мыться будешь, Артом? — рыжая, без стеснения, сразу перешла к делу. И даже имя запомнила, надо же!

— И мыться, и стирать!

— Давай вещи, Еста постирает! — кивнула она на младшую. — А я тебя помою!

"В каком смысле?" — несколько опешил Артем. Он ожидал, что ему всего лишь дадут мыла. Но здесь ничем удивления показывать было нельзя, вся "легенда" тут же рассыплется в прах! Поэтому он просто вручил ей сверток с грязным:

— Вот это стирать! А тебя как зовут, красавица?

— Сизат я. А это моя сестра, Еста. То, что на тебе, тоже стирать?

— Да.

— Тогда сымай! — непосредственно заявила она и передала сверток ковырявшей в носу в ожидании работы сестре.

Артем, мужественно сохраняя невозмутимое выражение лица, стянул с себя термобелье и, секунду помедлив, трусы. Под взглядами всех присутствовавших зрителей, и не подумавших отвернуться, это было нелегко. Причем, если дети взирали без всяких эмоций, то во взглядах обеих "девок", даже малолетней сестры, легко читался довольно специфически-женский интерес. Особенно в направлении этих вполне откровенных взглядов. "Все равно они тут все вместе голые купаются! Так принято!" — убеждал он себя в процессе раздевания, но все же, кажется, покраснел от смущения.

Артем передал Есте снятое и поежился. Температура под вечер упала градусов до десяти, плюс дул несильный, но ощутимо прохладный ветерок. Холодно совсем без одежды, хотя местным, наверное, по барабану, они закаленные. Сизат уже ждала его с полной воды кадкой в руках:

— Стань сюда! — указала она на низкий деревянный помост около входа, канавка слива из-под которого уходила куда-то под стену, и тут же, без предупреждения, окатила приятной теплой водой с головы до ног.

— Мыло вот, — Сизат протянула округлый грязно-желтый кусок. — Скажешь, когда смывать!

"Ну, слава Богу!" — он уже опасался, что она сама собирается его намылить. Это бы совсем уж ни в какие рамки не лезло, в смысле возможных реакций его организма. Хотя, возможно, и это тут в порядке вещей! Но точно он не знал, и боялся выдать себя неверными, с точки зрения местных обычаев, действиями.

Жесткое мыло оказалось в меру вонючим и в меру мыльным. Из чего оно сделано, Артем не понял. Южнее наверняка варят мыло на базе оливкового масла, у моря его достаточно. Здесь же используют какой-то заменитель. Или, все же, привозят издалека? Какая-то торговля должна же быть, не зря покойный охотник говорил о доходящем до поселка тракте? Он хорошенько намылил голову и начавшую отрастать бороду, перешел к туловищу, прислушиваясь к щебетанию девиц. Те живо обсуждали его белье:

— Посмотри, Сизат, какое хорошее исподнее! Ткань гладкая и плотная!

— И точно, Еста! — рыжая, бросив кадку, тоже начала ощупывать одежду. — Швов почти не видно! Мастер шил, видать!

— Ой, да оно еще и растягивается! — громко поделилась новым открытием младшенькая.

— Как это? Дай! — Сизат вырвала из рук сестры его грязные трусы, и чуть ли не обнюхала их, восклицая и бурно комментируя словами, большинство из которых Артем не понял.

"Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу!" — запоздало подумал он. Нет, на этапе подготовки он, разумеется, позаботился о том, чтобы подобрать однотонное белье без расцветки и срезать этикетки, но кто ж знал, что его будут исследовать столь придирчиво! По первоначальному плану он вообще не должен был входить в такой тесный контакт с местными! Добром этот нездоровый ажиотаж не кончится!

— Эй, хватит болтать! — добавив в голос металла, поспешно рявкнул он. — Давай смывай!

Рыжая тут же подскочила, как ошпаренная, и взялась за кадку. В пару приемов смыла мыльную пену и показала рукой на купальню, куда Артем немедленно и влез. Теперь вода хоть немного скрывала его наготу, и он, устроившись на подводном сидении, сразу же почувствовал себя комфортнее. Но девок надо было и дальше отвлекать от изучения белья, поэтому он как можно сварливей произнес:

— Ты, как тебя, Еста, поаккуратнее стирай! Ткань дорогая, и досталась мне не просто так. Смотри, порвешь!

Девочка тут же заткнулась, часто закивала и сосредоточилась, наконец, на стирке. Тогда Артем переключился на старшую:

— Сизат, когда ужин будет?

— Скоро уже! Сейчас люди придут, помоются, а мы пока приготовим!

Она стала разжигать жаровню, а появившаяся вдруг еще одна тетка, притащившая ведро с мясом и корзинку с овощами, принялась за готовку. Сизат, однако, и не думала прекращать болтовню, теперь переключившись, правда, на самого гостя:

— Артом, а ты воин, да? Настоящий, наемник?

— Да, — вяло подтвердил он, расслабившись в теплой, приятной воде купальни.

— Ой, а расскажи, где ты бывал! Так интересно!

— Да где я только не бывал, — с досадой на непоседливую болтушку, отвлекавшую его от заслуженного удовольствия, ответил Артем. — Все везде одно и то же!

— Как это одно и то же! — бурно возмутилась девица, всплеснув руками. — А города? Ты же бывал в настоящих городах?

— А что города? Большая деревня, и все! — обтекаемо возразил он, опасаясь сболтнуть лишнего.

— Но там же мастера живут! Там у всех такая хорошая одежда, как у тебя, да?

"Кто о чем, а бабы — о шмотках! Во всех мирах!" — обреченно подумал он, понимая, что от подробного "отчета" не отвертеться.

— Как и везде! У кого деньги имеются, у того и одежда хорошая. У кого же ничего нет — тот в лохмотьях ходит.

— А что носят женщины в городах? — не прекращала попыток утолить провинциальный информационный голод Сизат.