Ищущие дом главы 1-12

Айн задохнулась от внезапно окатившей ее волны горьких эмоций. Нет не своих.

— Мама! — она бежала по коридору, ориентируясь на стремительно угасающий огонек чувств. Ей удивленно или возмущенно оборачивались вслед, спрашивали о случившемся, но останавливаться и объясняться ей было некогда. Ворвавшись в каюту, она остановилась и замерла, увидев спящую Эли и стоящего рядом с ней Рикардо. Тот удивленно обернулся:

— Что ты здесь делаешь?

— Почувствовала, что ей плохо, — ответила она, опустилась на пол рядом с Эли и, прижалась щекой к ее руке, замерла неподвижно, уставившись в пространство пустым взглядом.

— Где ты была, когда...

— У себя.

Рик-то-Ард удивленно прикинул расстояние — гораздо больше сотни метров. Значит, Айн не случайная мутация и Мья-то сюда собрался ради нее. Не понятно только, что его связывает с этой полукровкой. Такая глубина и сила чувств, как у нее, обычно образуется в результате длительных отношений. Связаться с полукровкой вовсе не преступление, но общественное порицание не оставляет никаких шансов на нормальную жизнь, опуская того, кто сделал неправильный выбор на уровень его партнера. Придется спрятать подальше амбиции и забыть о карьере, стиснув зубы улыбаться, пропуская мимо ушей хорошо завуалированные оскорбления и смириться с тем, что глядя на тебя видят пустое место и не слышат того, что ты говоришь. Но это в империи. А в изгнании это все же более оптимальный вариант, чем человек — Рикардо невольно поморщился.

* * *

— Как вы себя чувствуете?

Карен прислушалась к телу, ничего не болело, дышалось легко, все было на месте. Она села.

— Нормально я себя чувствую.

Доктор внимательно изучил показания на мониторах медицинского автомата и, посветив маленьким фонариком в каждый глаз Карен, спросил:

— Как вас зовут, сколько вам лет, как зовут ваших родителей

— Карен Рэджи, двадцать шесть лет, Влад Рэджи, Валеска Рэджи. Или вам полные мена нужны?

— Нет этого достаточно. Что вы помните о том, как сюда попали?

— Эм... меня похитили.

Обухов, стоящий поодаль и наблюдавший за манипуляциями врача, улыбнулся:

— Операция прошла успешно, имплант хорошо приживается. Дальше вам нужно найти общий язык с кораблем, и это не фигура речи, я уже говорил, что корабль живой.

Корабль был прекрасен и огромен — по размеру нечто среднее, между "Индиго" и "Метелью" — удлиненная, чуть приплюснутая форма, полное отсутствие иллюминаторов и какое-то странное зеркальное покрытие. В целом он производил впечатление массивного и неповоротливого. Карен провела рукой по обшивке корабля и вопросительно посмотрела на Обухова. Тот прекрасно понял ее немой вопрос:

— Это не покрытие, это слой в материале обшивки, затрудняет приборам противника наведение, мешает прицеливанию.

В утробе корабля была маленькая каюта с креслом. Никаких привычных навигационных приборов, контрольных панелей, мониторов с различной информацией Карен не нашла. Был только комм и единственный экран. Карен недоумевала — как можно управлять кораблем без навигатора? Как рассчитывать курс, как определять положение противника и наводиться на цель? В конце концов, куда жать, чтобы стрелять?! Тихая паника начала овладевать ею, однако Карен одернула себя. Если что-то выглядит непривычно, не значит, что оно не правильно и не работает.

На голову ей надели шлем, из-под которого ничего видно не было. Но когда контакты шлема соприкоснулись с имплантами, Карен не поверила собственным ощущениям, настолько они были необычными. Она тут же скинула шлем, тяжело дыша. Обухов с тревогой наблюдал за ее реакциями. Немного отдышавшись, она снова надела его. Теперь она была готова к ощущению того, что она резко увеличилась в размерах, а хасканцы стали совсем крохотными. Но она не видела их в привычном понимании этого слова, скорее чувствовала их местонахождение относительно себя, их количество и размер, с точностью до сантиметра. Обо всем, на что она обращала внимание, тут же получала исчерпывающую информацию о размере, расстоянии, положении относительно себя.

Еще она чувствовала, что не одна, что везде и нигде одновременно, присутствует кто-то, кто поддерживает ее, и готов мгновенно выполнить любой ее каприз. Теперь она знала, что если ей понадобится стрелять или лететь никаких кнопок для этого не нужно.

— Я Макс, — прилетела мысль.

— Я Карен, — тут же отозвалась она.

— Девчонка, да еще и взрослая! — толика презрения, чувство превосходства, капля протеста сопровождали пришедший ответ.

Этот разговор не был разговором в привычном понимании этого слова. На мысль, возникшую в голове, не успевшую оформится во фразу и проговориться во внутренней речи, уже приходил более чем мгновенный ответ. А вместе с ним вся та цепочка контекстов, образов и идей, обосновывающих его.

Карен ответила, вложив то, что помнит себя она лишь тринадцать лет и о том, что командует флотом и о том, что пол вовсе не показатель успеха в бою. Врать и обдумывать, что и как сказать было невозможно, как и что-то скрывать.

Тут же узнала, что Макс из-за неудачных попыток договориться с предыдущими пилотами был больше года законсервирован, о том, что это время было самым худшим, что с ним случалось за всю его жизнь. Что он хочет, наконец, летать и сражаться, но все равно не доверяет ей, потому что она девочка. И раз никого другого нет, он готов попробовать.

Люди ушли с площадки ангара, открылся шлюз в космос, и Карен почувствовала нетерпение Макса и предвкушение полета.

Она потянулась навстречу выходу, корабль чуть слышно зашумел и завибрировал, Крен испугалась и замерла, корабль затих. Поняв, что шум и вибрация это работа двигателей она посмеялась над собой и уже без всяких сомнений, уверенно направилась навстречу космосу. Двигатели заработали снова, и корабль вылетел через открытый шлюз. Макс оказался настолько легким и отзывчивым на каждую ее желание, настолько маневренным, что она просто некоторое время наслаждалась этим ощущением.

Обмен мыслями не прекращался ни на мгновение. Она пыталась убедить его довериться ей, Макс пытался доказать, что лучше нее разбирается в том как воевать.

Тут из ниоткуда возник тяжелый крейсер спартанской сборки и сразу начал огонь. Однако внезапно включившиеся силовые щиты нейтрализовали огонь выстрелов. Карен собралась и стала предельно внимательна. Теперь уже щиты спартанца гасили энергию ее выстрелов. Ей не нужно было рассчитывать траекторию выстрела — она ее прекрасно видела, нужно было лишь оказаться в удобной для стрельбы точке, определится куда стрелять и мысленно же послать туда снаряд. Пока между ней и Максом не возникало разногласий, корабль, как послушное тело выполнял ее команды незамедлительно.

Дальнее оружие не принесло существенного вреда спартанцу, и Карен рискнула подойти ближе, тем более послушность и маневренность Макса легко это позволяла. Карен знала уязвимое место этих крейсеров — силовой щит спартанца не был сплошным, у него были щели, и Карен через них видела уязвимые сопла двигателей. Однако попасть между щитами обычно было не так-то просто, приходилось много маневрировать, чтобы выйти на удачную для выстрела позицию. С Максом же это было бы легче легкого, достаточно просто захотеть попасть именно в точку между силовыми щитами, а маневренность Макса помогла бы легко удерживать удобную для выстрела позицию.

Но Макс был против этой идеи, ему хотелось полетать, и он настаивал на том, что стремительная атака на тонкое днище крейсера гораздо интереснее, чем маневрирование с намерением один единственный раз выстрелить. Карен попыталась объяснить, что война это не игра, чем быстрее и качественней будет уничтожен противник, тем меньше людей погибнет. А полетать вдоволь и поучаствовать в настоящей войне он сможет только в том случае, если они сумеют договориться между собой.

Пока они пытались разобраться друг с другом, спартанец выстрелил по ним и попал. Тут же со стороны Макса посыпались обвинения в том, что из-за нее пропущена атака крейсера. Карен по-настоящему рассердилась. Она предложила Максу вернуться на станцию и подождать когда ему найдут другого пилота, такого, которому он доверится и будет слушать, а не тратить драгоценные мгновения боя на возражения. В ответ она получила болезненный вопль с отказом возвращаться на станцию, извинения и отчаянную просьбу попробовать еще раз. Согласившись, Карен переключила все внимание на противника.

Она маневрировала, пытаясь выйти на удобную для выстрела позицию. Неповоротливый спартанец пытался, поняв ее намерение, достать своим оружием и убрать с линии огня уязвимое место. Но делал он это так медленно, что Карен спокойно выстрелила и полетела прочь на безопасное расстояние, даже не оглядываясь, поскольку знала, что попала в цель. В пространстве расцвел цветок взрыва — попадание в сопла двигателей вело к возгоранию топлива и детонации лирия, в результате чего высвобождалось колоссальное количество энергии. В космическом бою такой трюк был чреват потерей своих собственных кораблей, оказавшихся вблизи взрыва. Ну а поскольку она здесь была одна, то и рисковать могла сколько угодно.

Только Карен облегченно выдохнула, как снова из ниоткуда показался линкор в сопровождении десятка звеньев истребителей. При виде такого противника первой мыслью обычно служит мысль о побеге как можно быстрее и как можно дальше и Макс был с ней полностью согласен.

Маленькие юркие истребители окружили со всех сторон. Карен хорошо чувствовала уколы их попаданий и то, насколько напряжены щиты, гася их. Макс увернулся от выстрела носовых орудий линкора в последний момент. Истребители, летая вокруг, мешали сосредоточиться, энергия щитов медленно, но верно таяла. Карен начала сбивать истребители легким лазерным оружием, однако, те возвращались в нутро линкора, быстро заменяли поврежденные модули и снова возвращались.

У Карен возникла идея и она поделилась ею с Максом — впуская поврежденные истребители, линкор вынужден на время выключать щиты, на доли секунды, но этого достаточно, чтобы выпустить ракету в шлюз. Тот возразил, но согласился поддержать ее план.

Карен сосредоточилась на назойливых истребителях, стараясь повредить как можно большее их количество, и заодно подбираясь к удобной для выстрела по линкору позиции. И как только несколько поврежденных машин направились к шлюзу, она выпустила им вслед ракету, которая успела взорваться в утробе корабля сразу после включения щитов. Последнее обстоятельство увеличило повреждения от взрыва, поскольку силовой щит, сработав в обратную строну, не дал энергии взрыва вырваться наружу. Распределившись по кораблю, он причинил обширные повреждения.

Однако линкор все еще активно отстреливался. От шквального огня из всех его орудий уворачиваться было сложно, кроме того оставшиеся звенья истребителей вносили свою лепту. Энергия щитов Макса стремительно таяла, но и истребители один за другим погибали, поскольку ремонтироваться уже не могли.

Вокруг летали еще около трех звеньев, Карен отчаянно маневрировала, уклоняясь и одновременно своими выстрелами истощая энергию щитов линкора. Однако ее все еще оставалось больше трети.

Карен решилась на обманный маневр, перераспределив энергию щитов на нос корабля, она направилась к корме линкора с намерением ударить в двигатели. Линкор, разгадал ее маневр, тут же перераспределил энергию, закрыв щитами сопла двигателей. Карен выстрелила, однако не туда, куда ждал линкор, а туда куда планировала, начиная этот обманный маневр — в уже незащищенный дот энергетического орудия. Управляемая ракета ушла в точку назначения, взорвав орудие. Затем раздался еще один взрыв и щиты линкора погасли. Теперь линкор мог огрызаться лишь с трех сторон, а каждый выстрел Карен наносил ему повреждения. Истребителей вокруг уже не осталось. Карен выпустила последнюю ракету в сопла двигателей корабля и поспешила убраться на безопасное расстояние. Линкор взорвался, раскидав обломки.

"Ты классный боец!" — пришло от Макса.

Удовольствие от оценки и радость Карен от победы над серьезным противником слилась с ликованием Макса, и тут случилось странное...

Карен оглушил сигнал комма:

— Возвращайтесь на станцию. — До этого момента она не обращала внимания на то, что оба поединка и взаимодействие с Максом происходили в полной тишине.

На станции ее встречал Обухов и Костолиц.

— Я так понимаю, вы нашли общий язык с этим СУПРом? — поинтересовался Обухов, помогая ей выбраться наружу

— О, да! — восторженно ответила она, погладив корабль по обшивке, — он чудо!

Макс слегка завибрировал в ответ, а Марк постарался подавить вздох облегчения.

— Вы неплохо справились, однако, учитывайте, что это лишь программный тренировочный полигон. В бою все будет гораздо сложнее.

Карен с сожалением наклонила голову:

— После Макса, любой из моих кораблей кажется неповоротливой медлительной болванкой. Радует одно, корабли противника такие же как и мои — медлительные и неповоротливые.

Обухов понимающе улыбнулся:

— Да, СУПРы развращают своими возможностями. Но и они уязвимы — они поглощают энергию лирия в немыслимых количествах и во время боя может потребоваться перезарядка — смена колбы с отработанным лирием на новую. Для этого придется отключиться от корабля, вы будете слепы и глухи, а без команды корабль не реагирует на окружающую обстановку. Рассчитывайте запас энергии заранее и тщательно выбирайте место и время для замены колбы.

Карен согласно кивнула, однако задумалась. Полковник говорил, что без команды корабль не реагирует, но щиты включились сами по себе, а она о них даже не подумала. Зато и саботировать выполнение ее команд Максу вполне под силу. И чем было ответное урчание, когда она его похвалила? Или Обухов ошибается или сильно не договаривает или все вышеназванное — игра ее воображения. "Ну уж нет!" — она вскинула подбородок. Голова закружилась, ноги подкосились, но полковник успел ее подхватить.

Голова побаливала, а тело казалось разбитым как после тяжелой силовой тренировки. Карен постаралась сесть, и зашипела от боли. Болела, казалось, каждая мышца, было больно глубоко дышать и сгибать пальцы, не говоря уже о том, чтобы встать и куда-то пойти. Последнее было невозможно еще из-за воткнутых в вены по всему телу игл медицинского автомата.

— В начале всегда так, — проговорил Марк. — Двигаясь и маневрируя, ты неосознанно напрягала мышцы, потому все и болит. Через пару часов придешь в норму.

— А что потом?

— Ты еще остаешься здесь, у тебя тренировки на полигоне. А я возвращаюсь на "Индиго" и жду твоих распоряжений — последнее задание выполнено, Елена нашла Айн.

— Учитывая обстоятельства, мой приказ: присоединиться к флоту Амалькары. Думаю, совсем скоро и я буду там.

— Будет выполнено. — Марк отсалютовал формальным жестом.

Не обращая внимания на боль, выдернув пару мешающих игл, Карен села:

— Почему ты не сказал, что Макс твой брат?!

Марк удивленно замер, медленно выдохнул и спросил:

— Разве это что-то меняет?

— Кое-что однозначно меняет!