Мертвые Земли (1-26 главы)

По началу её удивила столь странная просьба, но сейчас она сама поняла, что так действительно необходимо. Среди горных кланов лишь четверо целителей, и один из них работает в Столице, основная масса целителей — среди лесных эльфов, возвращающихся, как правило, на территории своих кланов или городков едва отучившись и пройдя необходимую практику.

Мешка дотащил тяжелый ларь с кристаллами до кабинета леди Лаурелин, вежливо поклонился и ушел с тем задумчивым выражением на лице, что так любили все без исключения преподаватели.

А группа тем временм определилась с планами и осталось только дождаться ушедшего Мешку и отправляться. Лесные накануне получили вкусную посылку из дома и организовывали пикник, в дальнем и самом глухом уголке сада, закрытом от чужих глаз с одной стороны высоченной стеной, а с другой — склонившимися до земли ивами, окружавшими небольшой декоративный пруд, в котором, при большом желании, можно даже искупаться. Ребята накануне взяли в столовой все необходимое и не очень, теперь осталось только пробраться на место, не привлекая к себе лишнего внимания других учеников — преподаватели-то как раз были в курсе их планов. А вот если к ним присоседятся другие группы, то междусобойчик прославившейся в середине зимы своими затеями группы опять перерастет в массовые гуляния, и к чему это приведет, предсказать не мог никто.

Мешка быстро забежал к себе, прихватывая рюкзак, набитый снедью, что ему дали отзывчивые работники кухни, радующиеся хорошему аппетиту мальчика. Стыд, что поначалу каждый раз просыпался в Мешке, просящему добавки или бутерброды на вечер, постепенно сошел на нет, и стало само собой разумеющимся то, что сердобольные эльфийки подсовывали за ужином Хмельникову объемные пакеты с лакомствами, когда он относил поднос с чисто прибранными тарелками. Так что добыча снеди для пикника от части легла на него — стоило только заикнуться, что ребята хотят поседеть денек на природе и, возможно, не успеют к ужину, как 'посыльных' нагрузили так, что те едва утащили объемистые баулы по своим комнатам. 'Лишь бы кушали!' — Вот такой, похоже, дивиз был у этих простых и смешливых женщин, считающих, что их работа в школе гораздо важнее преподавательской. И да, они в чем-то были правы.

— Ну что? — Спросил вернувшийся Мешка у группы, подкидывая и поправляя узкие лямки перегруженного рюкзака.

— Пошли, — Отозвался Ринвэ, на котором, как на самом старше, последнее время лежало планирование подобных вылазок, и предупредил улыбающуюся, нагруженную группу, — Напоминаю — лица — несчастные и злые, спины сгорбленные и шаркаем!

Ребята, порепитировав не много, по команде Ринвэ, держащего в руках стопку листов (пустых), вышли 'печальной' процессией в коридор, что предстояло преодолеть. Место сбора было выбранно зараниее — кабинет для самостоятельных занятий на первом этаже был ближе всех к выходу, поскольку Ринвэ опасался за способность своих однокурсников долго контролировать сови лица. Засмейся кто-нибудь не вовремя, и вся затея — прахом.

Шаркающая команда, звуча горестным оркестром печальных вздохов и сдавленной ругани (тяжеловаты рюкзаки все-таки), прошествовала коридором до холла, а там и миновала широкие двери на улицу, вызывая невольное сочувствие у всех встречных. Уже на дорожке они встретили учеников пятого года, и, как назло, среди них был дальний родственник Ринвэ — Высший Таурин — единственный, решивший спросить 'А что, собственно, происходит'. Ребята напряглись, стараясь не подавать виду, ведь Высший эльф не может сказать не правду. Никак. Как не пытался осознать сей факт сам Мешка, но это было столь же неоспоримо, как и то, что солнце садится на западе. Ринвэ, не дрогнув ни единым мускулом, поздоровался с родичем и протянул равнодушно: 'Провожу свою группу, как и положенно старосте, до места назначения.' Да таким тоном, что все дальнейшие вопросы отпали сами собой. Старшекурсник вежливо и учтиво кивнул и увел свою притихшую свиту с дороги, уступая 'старосте' место. Ребята, мягко заталкивая локтями и рюкзаками простодушную Альку в центр, вновь продолжили 'печальное шествие', признавая гений Ринвэ. И ведь чистейшую правду сказал, а как вывернул-то...

— Фух, Рин, ты — это нечто! — Возкликнул, разгибаясь после тяжелой, но приятной ноши, Мешка.

— Да уж! Я уже думала — все, пропала наша компания... — Похватила сияющая Мирка.

— Э-э-э, они, Высшие, и не так могут! — Заулыбалась Морвин, несшая одеяла и шесты, замаскированные под инструмент для сельхоз-работ, на которые довольно часто отправляют провинившихся учеников. Именно эти торчащие 'черенки' и отбивали охоту у встречных задавать глупые вопросы.

Ринвэ в ответ на эту 'похвалу' только плечами пожал и принялся помогать Альке сгрузить её не тяжелые, но объемистые сумки с пологом — ребята хотели провести здесь весь день до глубокой ночи, а потому решили создать максимальный антураж. Ринвэ вообще был сегодня тих и молчалив больше обычного. Даже Аля, к её расстройству, не могла выпытать у друга причину его мрачной сосредоточенности. Как ни старалась девушка его разговорить, Высший только грустно усмехался и ласково гладил девушку по щеке, обещая рассказать 'потом', только накручивая её тем самым все сильнее.

Мирка тоже последние дни ходила сама не своя, и Мешка — тоже. Айри раздраженно щурилась и поджимала красивые полные губы, а Мэйку словно и вовсе подменили — взялась за учебники с тем же пылом, с каким до того листала журналы с модными фасонами, забросила танцы и легкомысленных подруг, все свободное время проводила в тренировочных залах, оттачивая до совершенства все те четыре заклинания, что были ей доступны по ее уровню силы. Аля, которой учеба давалась легко и непринужденно, только руками разводила на это рвение подружки, смутно подозревая, что причина тому Тэлль, значитально опережающий Мэйку в учебе.

Пока Аля переводила взгляд с одного друга на другого, старшие ребята натянули полог, Морвин сноровисто разложила костер, сняв предварительно слой дерна, а Мешка, как главный едок, шуршал в рюкзаках и выкладывал скоропортящуюся снедь на расстеленные покрывала. Мирка, как поняла Аля, всячески старалась держаться от Хмельникова по-дальше держаться, даже, кажется, избегала его, что выглядело странно, при условии, что эти двое были не-разлей-вода еще пару недель назад... Дрались, ругались, но случись что и горой вставали друг за друга. Аля дала себе зарок выяснить — что случилось и, поняв, что она в этой суете оказалась не у дел, отправилась к пруду с намерением искупаться.

Небольшой прудик зачаровывал девочку каждый раз, когда она его видела. Если не знать, что это рукотворное чудо, то казалось, что оно настоящее, появившиеся здесь естественным путем — до того оно выглядело натуральным. Заросшее темно-зеленым камышом, сходящим в двух метрах от берега на нет и сменяющимся розовыми лотосами, с крупными камнями у кромке воды, на которых так приятно сидеть, спустив в прохладную воду босые ноги... Аля аккуратно разделась, сложила одежду на камни и медленно вошла в воду, разгоняя осторожными движениями рук маленьких юрких рыбок, норовивших её потеребить за тонкую сорочку. Девушка, выросшая около довольно быстрой и полноводной реки, тосковала по воде, по играм, что они малышами устраивали на берегу. Потому каждый раз, оказавшись здесь, девочка первым делом кидалась к озеру, наверстывая упущенное. Да и вода тут была сильно теплее, чем в речке Граничке, правда и других желающих порезвиться, кроме самой Альки тут не наблюдалось, кроме иногда присоединяющейся к ней Айри, плавающей в заросшем озере с той брезгливой гримасой, что появляется у всех тех, кто вырос рядом с морем при виде лесного озера.

Вволю наплававшись, Аля подгребла к берегу, где её уже ждал Ринвэ с большим полотенцем и кружкой горячего чая на готове — Ринвэ тоже не очень любил плавать, хотя и умел. Аля однажды затащила его в пруд, но видно было, что для юношы это был подвиг по-хлеще, чем добыть голову Зимнего василиска.

— Аля, я должен тебе рассказать кое-что, очень важное, — Сказал он ей, когда Аля, завернутая в полотенце, сидела рядом с ним, потягивая чай и жмурясь от удовольствия.

Девочка отставила кружку и вся обратилась в слух. Ринвэ, кивнув, принялся рассказывать:

— Я написал письмо родителям, где изложил свои планы на будущее, они приняли мою точку зрения, но просят меня по окончанию Школы провести пять лет Дома, а после этого уже поступать в Академию. То же саоме и после Академии. При этом условии мне не будут чинить никаких препятствий на выбранном пути, — Ринвэ явно цитировал ответное письмо родителей, сделав жесткое и высокомерное лицо, что так часто он наблюдал в детстве, когда отстаивал свою точку зрения перед родственниками.

— Ну это же здорово, Рин! — Заулыбалась было девочка, но стихла на пол-слове, видя печаль на лице друга, — Что-то еще, что я не знаю?

— Да, моя хорошая... Я знаю, через что придется пройти. Я честно написал родителям о тебе — не мог это скрыть, и, думаю, эти промежутки по пять лет они попытаются использовать, что бы женить меня на подходящей, по мнению отца, эльфийке.

Аля закусила губу и опустила глаза, приняв это на свой счет, но Рин быстро обнял её одной рукой и прижал к сбе:

— Аля, ты — моя подходящая эльфийка! — С мягкой улыбкой в голосе произнес он, целуя девочку в бровку, — Я никогда не шел на поводу у родственников, собираюсь и далее следовать этому правилу.

— Тогда о чем ты беспокоишься? Я дождусь тебя — все равно мне ровно эти же годы нужно будет проходить практику, — Встрепенулась девушка, зардевшаяся от нежного прикосновения Ринвэ.

— Прости меня, моя хорошая, я, кажется, засомневался в тебе, — Горько усмехнулся Высший, а Аля ему язык показала в ответ на подобное предположение.

— Какой ты еще ребенок, Аля, — Мягко укорил он её и прижал к себе, мысленно моля, что бы она по-дольше оставалась таковой.

Девочка, лукаво улыбаясь, спрятала носик в вороте Ринвэ и облегченно вздохнула.

Глава 19.

— Школа Академии Магии —

Когда парочка в обнимку вернулась к остальным, щечки Альки пылали предательским румянцем так, что всем сразу стало понятно 'всё'. А что у каждого шифровалось под это самое 'всё', зависело от личной, но, несомненно богатой, фантазии каждого. Для сравнения Мэйка и Морвин вытаращились на подругу раскрыв рты, лесные эльфы, лучше знавшие и понимавшие Ринвэ, сдержанно улыбнулись другу, понимая, что дальше поцелуя и милого и романтичного любования прудом, дело не заходило. Мешка же нахмурился, но, скорее своим мыслям, чем появлению парочки и украдкой бросил взгляд на Мирку, остервенело выстругивающую складным ножичком что-то деревянное, по форме напоминающее кинжал. Это упорное миркино цепляние за 'железки' сильно его раздражало, равно как и нарочито-грубоватые манеры, с которыми она наотрез отказывалась расставаться. Даже он, Мешка, пообтесался среди эльфов и вел себя значительно более культурно, чем год назад, а эта — упорствует. И, казалось, ничего её не берет... Да только сейчас вдруг мальчик заметил, что уголки губ девушки горько кривятся, а вокруг глаз залегли тени, что оставляют только бессонные ночи, полные тяжелых раздумий. 'Попытаться её расспросить?.. А ведь пошлет и будет права — куда я лезу-то, — Подумал Мешка и найдя Айри, поймал её взгляд и кивком указал на Одинцову, — Вот пусть её девчонки допытывают! Чё я, крайний что ли?' Решив так для себя, Мешка продолжил жевать очередной помятый бутерброд, вяло запивая его компотом из айвы и мяты, но нет-нет, да косился на Мирку, отошедшую в сторонку вместе с Айри, сам себя ругая за излишний интерес.

— Мешка, а ты куда на лето? — Спросила его Морвин, вяло жевавшая травинку, пристроив голову на колени сыто жмурившегося Турнуора.

Мешка пожал плечами и указал на Мирку пальцем, надеясь, что Морвин от него отстанет, но та не сдавалась:

— А то давай с нами в наш клан — будет вессело! Мы, скорее всего, в рейд пограничный пойдем, охотится будем и ловить рыбу, — Продолжила она его уговаривать мечтательным голосом, — А то и с северянами на корабле до земель оборотней, как тебе?

— Да как-то не хочется, — Лениво отозвался мальчик, — Мирка с дядей пойдут летом по тракту до Миестаса — давненько я в этом муравейнике не был, ну и на ярмарке чего-нибудь прикуплю. На слове 'ярмарка' ребята заулыбались, переглядываясь и прыская от едва сдерживаемого веселья — это слово наглухо у них теперь ассоциировалось с тем бедламом, что они устроили, радуясь сдаче первых тестов, и стало словом-синонимом 'балагану', 'цирку' и 'массовыми гуляниями'. Мешка, посмеиваясь, улегся по-удобнее — его клонило в сон от всего съеденного сдуру. Морвин, скосив глаза на него, опять начала уговаривать, зайдя с другой стороны:

— Фу, Мешка, ну чего там может быть интересного — вонючий человеческий городок, да еще и на руинах построенный! А ярмарка... Если что, то в порту — каждый день — ярмарочный. И чего там только нет!

— Да ну, Морвин, не уговаривай даже. Самое интересное — в Южном, а не в Восточном порту. Через Южный идут все морские товары для Столицы и Города Магов. Ну что я в восточном порту не видел того, что я видел в глорийском, а? — Сморщил курносый нос малец.

— Ну, например, боевые корабли Нольда! — Вспупился за родной город Айвир, вальяжно полу-лежащий рядом с Мэйкой, читающей книгу.

Девочка подняла рассеянный взгляд на Айвира и нахмурилась — для уроженки Южного Порта 'боевые корабли Нольда' были, кстати, синонимом слова 'неприятности' и 'шум вокруг пустого места'.

— Ну вот только к кораблям Нольда прилагаются, как правило, сами Нольда, — Возразила Мэйка, передернув плечами, — А эти грубияны только с расстояния красивы...

— Ну тоже верно, — Согласилась Морвин, — Нольда, особенно вояки, на суше только и ищут — с кем бы подраться. А вблизи их корабли посмотреть — это на них же и нарваться. Я как-то пробралась к флагману, так эти гады меня поймали и пытались напоить какой-то вонючей гадостью. А еще уговаривали поплыть с собой в качестве 'юнги'.

— И ты, конечно же, согласилась? — С невинной улыбкочкой спросил Тэлль, быстро прячась за брата.

Девушка гневно раздула щеки, набирая воздуха для отповеди, но под хитрющими взглядами друзей рассмеялась и неохотно призналась:

-Ага, даже почти уплыла! Только родители нашли, устроили разнос и вытащили меня из трюма, где Нольда меня пытались от мамы спрятать. Ребята беззлобно рассмеялись, представив эту картинку, а Морвин, переждав веселье, продолжила:

— Мать даже начальника порта с собой на аркане приволокла, ругаясь и требуя вернуть 'дитя малое домой', а когда мама заголосила, что я 'маг-недоучка', так эти гады северяне меня сами сдали ей на руки, надавав мне вдобавок по шее. Обидно было до слез! — Призналась девушка, состроив обиженную мордочку.

— Да уж... — Ухмыльнулся Айвир, — Боятся они нас! И правильно делают, я вон, нас тоже боюсь перед каждой тренировкой! Помните, как Мешка учудил, пробуя 'Молнию' призвать в туалете?

— Ы-ы-ы, — Простонали слаженно девочки, вспоминая, как мальчиков песочили при всех за этот случай — были то они там все, а их не позвали.