Зов Звёздочки

Мерзоку пришлось долго повозиться, прежде чем найти тяжело дышащую небольшую черную кошку. Даная кошка прошлась по рукам от Мерзока с поклоном к Вейру, и от того брезгливое практически кидание мне в руки, дальше к рабу который не сводил напряженного взгляда от невесомого тела и бережно взял боясь, лишний раз навредить, и невесомо ощупывая на следы от повреждений.

Покинули Вейра, не прощаясь, спокойно отдав его "заслуженные" деньги, в мешочке, который он ловко схватил и тут же алчно спрятал. Степенно направились к повозке, но кто знает, чего стоило нам не бежать!

Мелькнула мысль хорошо, что у меня есть такая полезная сумка, в которой вместились все вещи Темного. Как только он получил своего арокхана на руки, то стал чуточку уверенней держаться и не так шататься от слабости. Иногда все же Никаэлле приходилось придерживать наше приобретение, что бы тот не свалился. Все время от нее было слышно раздраженное ворчание по этому поводу. Стражи его присутствие демонстративно игнорировали, да и нанимали мы их для охраны.

Я же стараясь спокойно ехать в повозке и не ежиться от холодного взгляда, который сверлил спину. Нас пасли и даже особо не скрывались. А это было очень плохо, если нам не дадут покинуть город нам конец! Слежка на миг пропала, когда мы перешли границу Верхнего Дорна, но вскоре появилась вновь.

— Я заплачу втрое больше, если поможете скинуть с хвоста слежку и незаметно покинуть город,— обратилась я к молчаливым стражникам. Они хмуро смотрели на меня, но в итоге один из них кивнул.

— Поможем.

В итоге расплатившись с возницей, мы вместе со стражами остались в управлении, куда доступ всем не угодным был не доступен. Письмо и деньги лекарю Торусу отнес молодой парень, учащийся на стража, он же принес остатки наших вещей из постоялого двора.

В управлении нас переодели в таких вот учеников. И на закате сменяя дневных стражников с врат, мы незамеченные, предварительно расплатившись, немедленно покинули Дорн. За нами закрыли ворота отрезая путь обратно, и закрывая его от приспешников работорговца Вейра.

К лаеру уверенно вела нас Никаэлла, она очень хорошо запомнила путь. Ей приходилось тащить на себе обессилившего раба, а мне бессознательную кошку. Постоянно оглядываясь и прислушиваясь, к утру измотанные до предела, мы отыскали лаер, и взлетели, стремительно покидая Дорн.

*

Утром едва были раскрыты врата Дорна, по их следу был отправлен отряд наемников с целью доставить живыми, а не получится так убить. Но потратив день на вычисление следов которые внезапно обрывались, и не оставляя абсолютно ни чего, даже магического влияния, наемники были вынуждены вернутся ни с чем. Бушевавший работорговец Вейр, был убит наемником от Главы Гильдии за то, что позволил себя обмануть, тем самым испачкав свое имя.

Гильдия же взяла себе за цель отыскать неизвестных брата и сестру за то, что посмели использовать имя Главы Гильдии в своих целях. В их интересах было не терять репутацию, на страхе которой была создана вся их власть. Отыскать неизвестных так и не удалось. Но в трущобах появился рассказ об хитрых брате и сестре которые провели Гильдию не оставив ни следа, ни зацепки. Власть Гильдии пошатнулась.

Глава сорок третья

Темный

Как только за нами закрылась дверь лаера, мы с Никой занялись привычными делами, совершенно забыв о нашем отныне попутчике. Я сосредоточилась на направлении, путь через горы все же был опасен, Ника занялась управлением. Машинально мы перебрасывались фразами, но темы произошедшего не касались. Ника пыталась успокоиться, но я видела, как в ней кипит гнев. Я же просто не нарывалась, не хотела новой ссоры, но насколько я успела узнать Никаэллу, она непременно выскажет мне все что накипело, а я как всегда не смогу смолчать. Но пока мы находимся в воздухе, будет относительный мир. Мы обе понимали, что от Дорна нужно уйти как можно дальше. Проложив курс и коротко, но по существу рассказав Нике, я таки обратила внимание на нашего нового попутчика.

— Ну что же, уважаемый лирр теперь займемся тобой, — со вздохом протянула я. Не понятно почему но он шарахнулся в сторону, хотя из последних сил пытался стоять все это время прямо у входа. Видимо там его оставила Ника, и он не знал куда деться. Его маленькая коша все это время спокойно спала на сиденье, и он бросил всего один обеспокоенный взгляд, и меня дрожь пробрала, с таким переживанием и страхом он смотрел на нее, будто она все, что у него есть. Последний друг, родное создание. Я вздохнула, пытаясь усмирить свой энтузиазм. Судя по всему, он испугался как раз его. Представляю его страх, быть зависимым от кого-то, заиметь госпожу, которая может сделать с ним все что угодно. А ведь судя по тому, как он пытается держать спину ровно, он еще не сдался, да и глаза хоть и мутные, но внутреннее сопротивление чувствуется. Напряжение все сгущалось, и от него тяжелей дышать стало. Нет уж, так дело не пойдет!

— Я вижу, ты очень устал, так что расспросы отложим на позже. Не стой истуканом, здесь над тобой не будут издеваться, единственное, что от тебя требуется это заряжать накопители. После окончания путешествия я обещаю, что отпущу тебя на волю, и ты будешь свободным! — я говорила спокойно и уверенно. Да и обещание в этом мире много значит. Сначала его глаза засветились надеждой, но лишком много он обжигался, так как она потухла. Он кивнул, пряча от меня взгляд, но заставлять я его не стала, со временем надеюсь, он поверит.

— Я прошу у тебя только одного, не навреди нам. Обещай, пожалуйста. Мы действительно тебя опустим, веришь ты нам или нет. — Сомнение мелькнуло в глазах, и он отрывисто кивнул. Подойдя ближе, он едва сдержал себя, что бы не отступить, совершенно спокойно сняла ограничивающий браслет, давая доступ к силе. Я прекрасно понимала, что сейчас стоит ему только пожелать и он может убить нас всех. Да мне как ему хозяину он не может причинить вред, но вот Никаэлле, или лаеру легко. Как бы там ни было он маг и этим все сказано. Но по другому я не могла или он будет доверять или нет. Это мой первый и встречный шаг, сейчас от него только зависит, шагнет ли он мне на встречу. Я отчетливо видела, как муть из его глаз пропадает, и они становятся темно синими с вытянутым зрачком. Отрывисто вздрогнула его кошка все так же лежащая на сиденье. Мы замерли, друг против друга он смотрел мне в глаза обдумывая действовать или нет. Я спокойно выжидала, это его право и его выбор я приму любой. Отрывисто выдохнув, он обессиленно привалился к стене, сдаваясь.

На раба мага одевают два браслета. Собственно рабский, который сложно одеть и еще сложнее снять. Второй, по проще — блокирующий силу. Рабский я сейчас бы просто не смогла снять, так как нужен свидетель, при котором он одевался. Но вот второй с легкостью.

Его синие глазки пьяно моргнули, давненько на нем браслет, раз так опьянел от силы. Ну, ни чего, если он ни чего не сделал сейчас, то уже и не тронет. Зашуршав в сумке, попыталась достать новеньким покушать.

— Где-то были у меня пирожки... а вот они! И есть суп! Отлично! Садись! — в приказном порядке, и он послушно сел рядом с сиденьем кошки. Всучила ему в руки банку с супом и ложку. — Извини открыть не смогу! — извиняясь, пожала плечами. Он несколько рассеянно посмотрел на мои руки, но смолчал и послушно открыл банку, начав усиленно работать ложкой. — Эй! Не так быстро! Ты как давно не ел? Плохо может стать! — он послушно замедлился. — Извини пирожков пока не дам, а то действительно может стошнить. Позже попробуешь! Ник держи, — протянула парочку пирожков Нике, которая, не отрываясь, одной рукой сграбастала и усиленно заработала челюстями. М-да, а когда мы в последний раз кушали то? Эх! Обожаю свою сумку! Что в нее положишь и в каком виде, такое же и достанешь, отличная вещь! Вот что значит пространство нерроу! — Где-то было здесь молоко... и вот оно, молоко для кошки! — торжественно с улыбкой, а чего грустить то? От преследователей ушли, мага нашли, провиантом затарились, теперь можно усиленно направляться к Звездочке даже через океан!

Но больше всего меня позабавила реакция синеглазки, когда я налила молоко в крышку, предварительно попросив его открыть бутылку, и поставила перед кошкой, которая уже не спала, а просто напряженно лежала, наблюдая за мной. У нее были точно такие-же глаза, как и у ее хозяина. Огромные, синие-синие, с узким зрачком. Поставив перед ней крышку она насмешливо— высокомерно фыркнула. Но когда же распробовала запах, сморгнула и заинтересованно принюхалась, задумчиво лизнула разок, и больше не смогла оторваться, пока крышечка не опустела. Это изумленное лицо нужно было видеть! Даже рот приоткрыл от удивления!

— Но ведь арокханы не едят! — не выдержал он.

— Да?! А я и забыла об этом! Но, во всяком случае, она ведь тоже живая! И то, что она питается твоей силой и ей этого хватает, еще ни чего не значит! — назидательно с ноткой покровительства. С наслаждением плеснула еще молока, которое тут же было слизано, сама глоток выпила, заедая пирожок, и направилась к Нике. Может он хотел еще что-то сказать, но не стал, и устало развалился на кресле не спеша кушая. Когда я услышала, как звякнула ложка, обернулась и быстренько подскочила забрать остатки супа. Он сонно раскрыл глаза, машинально вцепившись в банку.

— Отдыхай! Вам нужны силы! — спокойно и тихо произнесла, и он отпустил. Парень крепко уснул, стоило мне отойти, и кошка запрыгнула ему на руки, удобно устроилась, и сладко зевнув тоже уснула.

*

— Эй! Сонное царство! Просыпаемся! У нас последняя посадка и отдых на суше! — тормошила я парня. Ника мягко опустив лаер на землю зевая, потянулась, встала. Что бы пересечь горы потратили не мало, сил. Я была глазами, и на подхвате, Ника управляла лаером. Треть накопителей, и мы на краю мира, условно говоря. Дальше впереди две декады путешествия через океан с несколькими перерывами на островах.

Дружной компанией вывалили наружу и я всем начала раздавать вещи, что бы помыться и переодеться. Ника в последнее время носила штаны и рубашку, так что ей достался такой же набор одежды, как и парню. Он, все еще окончательно не проснувшись, рассеянно смотрел по сторонам, пытаясь скрыть зевок. Кошка так же сонно жмурилась на солнышке.

— Слушай, как тебя зовут-то? — вручая ему нижнее, от чего он чуть смутился, но быстренько спрятался за маской равнодушия.

— У меня нет имени госпожа, как назовете, так и будет, — с поклоном и отстраненным видом. Меня аж перекосило!

— Еще раз назовешь госпожой — укушу! — спокойно констатируя факт. — Меня можешь звать Най, а е...

— Ник! — упрямо сжав губы, проронила Никаэлла, перебив.

— Ник, — все так же спокойно, будто ничего и не произошло. Хочет быть Никаэлла парнем, пусть будет.

— Но у меня нет имени, — пожав плечами, словно говорил о погоде. — При заключении договора его отнимает заклятие, я его попросту не помню.

— Ну, тогда я его тебе возвращаю! — уже начав злится, забыла я как-то об этом факте, признаюсь. Это действительно было частью контракта, почему-то считалось, что так станет лучше управлять рабом, хотя может дело в том, что бы продемонстрировать, что с прошлым покончено. Ни в одного раба нет имени. Но, не смотря на это, они все помнят. Может мне показалось, но в его глазах мелькнул всполох, но снова удивившись, он выдал.

— Ал! Мое имя Ал! — с радостью, ошарашенно сверкая синими глазищами. Хотя от него это единственное что осталось.

— Не полное, но для начала этого достаточно! Все же что бы тебе вернуть все утраченное, нужен свидетель, который подтвердил рабство... — вздохнувши. — А черное чудо как?

— Что? — не понял меня Ал, пребывая где-то далеко.

— Как кошку твою зовут?! — не выдержала Никаэлла, раздраженно зло.

— Это мой арокхан... — растерянно.

— Да мы как-то догадались, представь себе! — так же раздраженно, видимо сказывалось длительное управление лаером. — Зовут ее как?!

Ал, растерянно продолжал смотреть на девушку, будто впервые заметил, что она здесь есть. Нервно рассмеявшись, он ответил не менее колко и зло.

— Арокханам не дают имен, Ник. Это все равно, что дать имя своей руке! — даже не ожидала, что в нем может быть, сколько высокомерия! Я удивленно смотрела на двух замерших как перед схваткой, Ала и Нику и не понимала что происходит. Казалось еще миг, и они схватятся не на жизнь, а на смерть!

— Интересно если арокхан твоя рука, то куда делось молоко? — тихо и спокойно.

— Что!? — одновременно спросили они, наконец, заметив, что я все еще здесь.

— Нам ни чего не остается, как пойти и помыться, да Тень? — приседая к кошке. Она неподвижно сидела возле Ала, и не обращала на ссору ни какого внимания, жмурясь из-за яркого солнца.

— Мур? — вопросительно выдала она.

— Да теперь тебя зовут Тень, и сейчас мы идем мыться! Ты забыла, где мы тебя нашли? От тебя несет за милю! — чуть сморщив нос. Озадаченно осмотрев себя, кошка перевела на меня ошарашенный взгляд. Но не успела она мяукнуть, как я ее подхватила и направилась к плещущему неподалеку озеру. — Кто последний тот моет посуду! — крикнула я замершим друг перед другом моим попутчикам. — Ну, не люблю я это дело! — уже тише и доверительно сказала ошарашенной кошке, и быстренько припустила к сверкающей воде.

Когда с помывкой и ужином было окончено, (ели все вчетвером), и посуду помыла Ника, так как она дольше всех провозилась. Даже испачканный с головы до пят Ал, справился и то быстрее. Я оценивающее его осмотрела, от чего он снова чуть было не шарахнулся назад к воде.

— И сколько же тебя не кормили? Кожа да кости смотреть не на что! — Тень, возмущаясь фыркнула сидя у меня на плече. — Не-е, ну разве я не права? Высокий, худой, волос минимум, хотя я надеюсь, они скоро отрастут... только одни глаза остались! Ему даже одежда Ника велика!

Ника в свою очередь окатила его таким пренебрежительным взглядом, что стало даже мне не по себе. Пытаясь кое-как отвлечь его внимание от игры в гляделки с Никаэллой "У кого злобней получится!" задала, думаю самый важный вопрос.

— Расскажи о себе? Как ты докатился до жизни такой? — отвлекаясь от Ники, он на миг задумался, будто взвешивая, что можно сказать то.

— Родился, жил, попал по глупости в рабство, дальше год рабства в борделе, а потом меня как строптивого раба продали Верйу, верней отдали вместо долга. — Коротко скупо и глухо.

Если Ника и хотела что-то сказать, то передумала. Пара слов, но пробрало же!

— М-да, емко! — невразумительно выдала я. — Ну в принципе нам этого хватит, главное, что бы ты накопители подзаряжал, нам больше от тебя ни чего и не нужно. Ты вправе хранить тайны.

— А вы? — решившись, прервал тишину, когда каждый о чем-то думал.

— А что мы? Родились, жили, вот встретились и теперь путешествуем! — в тон ему ответила. На это насмешливо хмыкнула Никаэлла. Я посмотрела на нее.

— Ты сильно злишься?

— По началу был очень зол, — вздохнувши, ответила девушка, но когда она смотрела на меня в ее глазах мелькнуло озорство на слове "зол". — Но хоть ты и странная, и иногда ведешь себя пугающе, я уже привык, что ты ни чего не делаешь просто так. Но за это ты моешь посуду три дня подряд!