"Когда же вы закончитесь" — с этой мыслью принцесса вскочила.
Убийцы в этот раз действовали на удивление слаженно. Атаковали с разных сторон, будто бы издеваясь над принцессой, которая теперь вспоминала все, и чему её учили, и чему не учили. Доведя поединок до того, что все три меча оказались скрещенными, Эрика сделала рывок с разворотом. Так можно выбить оружие сразу у двоих противников. Но принцесса не рассчитала и свои силы. Мечи наёмников разлетелись в стороны. Она также лишилась оружия. Учитывая наличие защитного облачения у противников
Она попыталась ударить ближайшего убийцу по шее, но тот увернулся, и сразу врезал ей в челюсть.
— Блядское отродие Проклятого! — С такими словами, не дав принцессе опомниться, второй наемник врезал ей под дых.
Ее повалили на колени, и пнули по ребрам. Впрочем, принцесса никакой боли уже не чувствовала. Её вдруг охватила жгучая жажда крови. Эрика резко вывернулась, схватила наемника за горло, погрузила пальцы, потом сжала и дернула так, что у него что-то хрустнуло. Брызнула кровь. Он заорал. Дальше все будто перемешалось...
Очнулась она, когда била бездыханное окровавленное тело ногами. Принцесса остановилась, и едва не упала из-за накатившей боли и слабости. Вокруг все было в крови, сама принцесса тоже порядочно испачкалась. Мертвые убийцы, которых было почему-то не четверо, а пятеро, были буквально истерзаны. У одного вырвано горло, другим тоже порядочно досталось. Откуда взялся ещё один, принцесса вспомнить не могла. Ход всей потасовки принцесса запомнила очень смутно.
Эрика мысленно выругалась. Судя по всему, её охватила неконтролируемая ярость, разновидность хайрана, весьма нежелательная для применения. Человек звереет и превращается в кровожадного убийцу. Если при этом он достаточно тренирован и осведомлен в воинских премудростях, в такие моменты от него лучше держаться подальше. Эрика обычно контролировала себя, но сейчас её сильно разозлили. И все бы ничего, но подобные штучки очень уж выматывают вплоть до потери сознания. Хорошо хоть до последнего не дошло.
Принцесса подобрала валяющийся меч и поплелась к лестнице, возле которой решила дожидаться дальнейшего развития событий.
"Сколько их ещё будет? Столько же? А сколько их вообще было?" — размышляла она, осторожно спускаясь вниз.
Прислушавшись, она вдруг поняла, что вокруг необычайно тихо. Она какое-то время вслушивалась в тишину.
"Неужели все?" — сначала она испытала облегчение, но тут же осеклась.
Получается, все убийцы умерли или сбежали, а она так и не выяснила имя нанимателя? Проклятье, не может этого быть.
— Где же вы, куда спрятались! — заорала принцесса на весь замок, но кроме эха, никто не откликнулся.
Ни топота, ни звука шагов, даже шороха, только тишина. Она побрела вниз и будто одержимая какое-то время бродила вокруг замка. Искала хоть одного уцелевшего. Только вокруг ни души. Тишина, мерзкая тишина. Ей было плевать на усталость, достаточно того, что убить сможет. Сможет и пытки организовать, дабы узнать, кто повинен во всем этом.
Только некого убивать и пытать. Окончание этой весьма нелегкой битвы отчего то не принесло никакого удовлетворения. Эрика понимала, дело не только в том, что она так и не узнала имя того, кто желал ей смерти. Придет время — узнает. Сейчас ей было страшно сойти с ума. Пока была бойня, она не думала о случившемся. Теперь драться не с кем и ничто не отвлекало от нахлынувших сантиментов....
Эрика пошла к колодцу, но умываться не было ни сил ни желания. Она просто выпила воды и направилась в тот самый зал для приемов. Рана на бедре теперь болела особенно сильно. Принцесса взяла секиру у отравленного стражника и, опираясь на нее, поплелась наверх.
Все мертвы. Все, кроме нее. Она отомстила и даже может собой гордиться. Но тишина убивала, навевая безумную тоску. А стоило принцессе только подумать о каждом в отдельности, чьей смерти она никак не хотела, становилось вовсе невыносимо. Лучше не думать об этом совсем. Увы, не получалось. Принцесса едва добралась до холла перед залом и уселась у стены прямо на пол.
"Смерть, самое меньше чего стоит бояться? Верно, когда говоришь только за свою жизнь"
Эрика почувствовала, как встал ком в горле, а к глазам подступили слезы, но тут же она одернула себя. Вспомнились слова Карла, рассуждавшего в этом вопросе беспристрастно.
"Скорбь не более чем жалость к себе. Все оплакивают не человека, а свое одиночества, нежеланную потерю, чувство вины. А мертвым плевать"
Пусть ему, последнему чурбану, легко говорить, но он прав. Смысл рыдать от безысходности? Мертвым все равно плевать, на то они и мертвые. А оплакивать собственное одиночество бесполезно. Сидеть и жалеть себя? Кому от этого будет легче? Надо просто принять этот факт. И отомстить.
Эрика, опираясь на секиру, поднялась и побрела в зал. Ей все равно придется туда войти. Лучше сразу посмотреть правде в глаза. Но уже в самом зале от мрачных мыслей Эрику вдруг отвлек странный звук, похожий на храп.
Она резко повернулась. Барон Дирмий развалился на стуле и храпел на весь зал. Эрика подошла ближе, стала всех осматривать. Осознав, что на самом деле всех просто усыпили, принцесса опустилась на первый попавшийся свободный стул. Её пробрал истерический смех.
Кое-как успокоившись, она встала, нашла самокрутку, подкурила от факела, потом потянулась за бутылкой санталы. Едва ли она отравлена, да и все выветрилось. И вообще, плевать. Поспит, отдохнет. Она сделала несколько глотков. Никакой реакции. Ещё раз осмотрев мирно спящий зал, принцесса затянулась дурманом. Радость быстро сменилась натуральным бешенством. Это получается ответственные за безопасность в замке Виктор, гвардейцы и стражники проморгали массовое отравление.
— Что за идиоты мне служат, твою же мать! Выблядки! Гребаные мудаки! — громко выругалась она и в бешенстве смахнула со стола утварь.
Никто даже не шелохнулся. Попытки разбудить кого-либо ни к чему не привели, как Эрика не старалась — без толку. Хотелось высказать всем, что она про них думает, но в тоже время хотелось упасть и не шевелится. Немудрено, столько наемников завалить, при этом бегать по всему замку, словить болт, получить по морде и ребрам, а потом вымотать себя хайраном. Особенно мешал торчащий в бедре болт. Просто покоя не давал. Хоть самой вытаскивай.
В итоге Эрика решила так и сделать. Некому больше. Да и какое никакое занятие, пока эти ублюдки проснутся. Все нужные приспособления можно найти прямо в зале. Болт попал удачно, можно сказать — царапина.
Перетянув ногу, Эрика вылила на рану санталу. Защипало. Она поморщилась. Это ерунда. Вроде детской игры в инквизиторов. Она сама не играла, но гвардейцы рассказывали. Вот дальше хуже будет. Самое время для иронии.
"Это пытка в темнице городской страже" — с этой мыслью принцесса стиснула зубы и выдернула болт.
"Потянет на пытки в стенах инквизиции" — Эрика вылила санталу на кровоточащую рану.
Боль была такая, что в глазах потемнело. Когда прояснилось, она выругалась и принялась нагревать лезвие кинжала от свечи.
"Пришло время отведать пытки Ордена Талерман" — сказала она себе и прижгла рану раскаленным кинжалом.
Боль была такая, что ее попросту пробрал истерический смех. Прийдя в себя, она могла только радоваться, что ее никто не видел. Наверняка, сочли бы безумной. Но с другой стороны, нормальные люди сами себе болты не вытаскивают и раны не прижигают.
Виктор рассказывал, в Талермане их к этому готовили. Как минимум, учили терпеть боль. Ей повезло, а точнее, не повезло. Не суть, но учиться не пришлось. Первое, что она помнила в своей жизни, была именно безумная боль. Эрика была уверена, только благодаря тому, что она не помнила, каково боль не испытывать, она не потеряла тогда рассудок. Так что болт это ерунда...
Успокоившись, она оторвала кусок скатерти, туго перемотала рану и принялась ждать, когда все очнутся. Это случилось довольно скоро. Все сначала хватались за головы и блевали, а потом впадали в натуральную панику. Её внешний вид также был одной из причин. Эрика видела себя в большом зеркале в холле. Платье потрепано, она вся измазана в крови, по большей части в чужой, даже волосы грязно бурые. Под глазом синяк, на щеке ссадина. Красота.
Все суетились, никто не мог понять, что случилось. Испуганные графы и бароны окружили себя гвардейцами. Вопли, ругань, беготня. От всего этого становилось дурно. Эрика едва ли не насильно заставляла себя оставаться в сознании.
— Меня хотели убить, вас усыпили. Головорезы мертвы. Не тряситесь вы так, мать вашу! — небрежно бросила Эрика, отвечая на вопросы графа Викентия.
— Проклятый тебя подери, что стряслось? Я ничего не понимаю. Тебя ранили? — подскочил к ней очнувшийся Виктор.
Принцесса резко подскочила и уставилась талерманцу в глаза. От злости даже безумную усталость как рукой сняло.
— Царапина. Ты на кровь не смотри, это не моя. Меня пытались замочить. Им не повезло, у меня сегодня весь день не было аппетита. Я не ела отравленную жратву и не заснула. Разумеется, я перебила этих гребаных уродов к демоновой матери! Должен же кто-то делать работу гвардейцев и всей замковой стражи! Идиот! Пьяница! Как ты допустил такой произвол? — в конце принцесса уже кричала. Голос её охрип. Викентия как ветром сдуло.
— Давай потом разберемся, сейчас тебе к лекарю нужно! — морщась и держась за голову, предложил талерманец.
— Не заговаривай мне зубы лекарями. Без них уже разобралась. Ты накосячил как только мог, мудак! Допился.., — ругалась она, пока к ней не подскочила Ева.
Та, впрочем, тут же рухнула в обморок. Девушка боялась крови. Её подняли и усадили на диван стражники. Эрика только было вернулась к разговору с Виктором, как явились гвардейцы в лице Гарри, Велера и Лютого. Они тоже ошалели от её окровавленного вида. Не успели гвардейцы ничего сказать, принцесса обратилась уже к ним.
— С пробуждением! Тоже интересно узнать, что случилось? Только это вы все должны мне докладывать об этом! Идиоты! Бездари! Чтоб вас рогопсы сожрали! — распекала принцесса гвардейцев, как вдруг Лютый отскочил в сторону и принялся блевать.
Эрика резко замолчала. Возмущаться без толку. Она осмотрелась и поняла, что если сейчас не покинет зал, попросту потеряет сознание. Уже споконым тоном дав распоряжение гвардейцам позаботиться о Еве, а также попытаться успокоить челядь и гостей, она велела Виктору идти с ней в покои.
— Что случилось, объясни нормально? — в очередной раз решился выяснить талерманец, когда они подошли к лестнице.
— Ты совсем ни хера не понимаешь? — возмутилась Эрика.
— Что я должен понять? Ты только ругаешься...
— Усыпили всех. Ты же у нас алхимик. Вот и понимай.
— Понял я, что усыпили. Зуб даю, Тирсой. Где они его ещё откопали...
Эрика его перебила.
— Ты рассказывал, Тирса — смертельная отрава, — вознегодовала она.
— Смотря сколько положить. Можно заснуть, проблеваться, башка поболит, а можно... Блядство. Прошу прощения, — резко бросил он и отойдя на несколько шагов, принялся блевать.
Последствие отравления. Или пьянства. Уже не суть. Принцесса прислонилась к стене и в который раз задумалась на счет возможных заказчиков. Виктор давно рассказывал про Тирс, в Империи этот яд, как и многие другие, сделать невозможно. И стоит он до хрена, Видимо, она могла забыть отдельные ньюансы. Вот и сочла, что всех отравили. Эрика и запомнила про этот яд лишь потому, что у талерманца с ним была связана отдельная любопытная история. Виктор, захмелев, был не против рассказать про некотоые былые приключения.
Талерманец, до того, как вернуться в Империю, два года прожил в Аркадии. Наемные убийства он решил бросить, но надо же чем-то заниматься, да и золота, привезенного из Халифата, на всю жизнь не хватит. Виктор выбрал алхимию, правда, запрещенную — черную. В мирной алхимии, которая весьма ценится в Аркадии, талерманские знания увы, совсем бесполезны. В зельях удовольствия он тоже не ведал, но в ядах и противоядиях разбирался, в этом смысле талерменская и аркадийская алхимия были подозрительно похожи.
Виктор с некоторым трудом вышел на черного алхимика. Тот оценил клеймо и взял его помощником. В основном стряпались зелья удовольствия, но иногда приходилось иметь дело с ядами. Больше года он так трудился, пока алхимику не пришел заказ на Тирс. Так Виктор отправился далеко на юг за острова Алмидеферии на Вальмирай — Дикие леса. Как он сам выразился — "цветочки собирать".
Для яда с весьма долгим названием, которое Виктор именовал Тирсой, помимо прочего, нужны были одни цветы. Больше нигде они не росли, как не пытались привезти семя. Алхимик ему поведал, аркадийцы даже сожгли три южных острова Алмидеферии из-за этих злосчастных цветочков. Якобы Тирсой в свое время выкосили много людей. Удобно, яд безвкусный, хранится долго, противоядия там бессмысленны, хорош и для массовых отравлений и для целенаправленных. В последнем случае даже не выяснишь, что это именно отравление. Одна беда, очень уж много возни с ним, одни цветы собирать чего стоит.
Казало бы невинное занятие являлось весьма рискованным. Плыть далеко и опасно, халифатские пираты чего стоят. Вальмирай покрыт непроходимыми лесами, кишащими змеями, хищниками и довольно агрессивными дикарями. Этих бешеных полуживотных даже в рабство халифатцы не брали. Цветов нужно много, ценен именно сок. Дело осложнялось тем, что нужен сок этих цветов, а те быстро высыхают. Значит, нужно возиться под носом у дикарей.
Виктор добрался туда. На Вальмирае его чуть не пустили на ритуальный ужин. Про зверье и говорить нечего, отбился чудом. Из ступивших на Вальмирай десяти человек выжили только двое — талерманец и наемный маг. Но цветы собрали, сделали все как полагается. На обратном пути тоже пришлось несладко, их корабль чуть не попался халифатским пиратам, были три досмотра аркадийскими легионерами. Виктор остался промышлять с алхимиком, но на Вальмирай соваться зарекся. Кому нужна была Тирса алхимик не рассказал, уверяя, что сам не знает. Виктору, впрочем, тогда было плевать на это.
Когда Эрика думала, все мертвы, была уверена, про нее вспомнили в столице. Но если Тирсой можно просто усыпить, есть вероятность, заказчик сейчас в замке? Тот же Дирмий весьма богат, мог и раскошелиться. Но с другой стороны, убийцы могли не рассчитать. Или предпочли стащить половину ценного яда. Одна ерунда, круг подозреваемых только расширился...
От размышлений ее отвлек Викиор.
— За тебя взялись серьезно. Думаю, это приветствие из Эрхабена. Стоит Тирс как весь Небельхафт. Хотели убрать наверняка. Сколько их было?
— Кого?
— Убийц. Кого еще...
— Не знаю. Я не считала. Больше десятка точно. Может и два.
— Сколько? — удивился Виктор.
— Столько, что я сбилась со счету. Пройдись по замку и посчитай. Мне было не до этого, — огрызнулась она.
— Мда, точно наверняка. Повезло, что у тебя от нервотрепки аппетит отшибает, — выдавил из себя он.
— Повезло, что я была готова к такой встрече, — Эрика отпрянула от стены.
