Оружие Кроноса

— Паспорт — фальшивый! — заявил Жора.

— Вы покричите об этом погромче, здесь много и полицейских, и пограничников, и сотрудников иммиграционной службы. Уверяю вас, милейший, их очень заинтересует и сам факт, и подробности.

— Ничего не понял.

— Если покороче и попроще, то будьте любезны заткнуться, во избежание неприятностей. Хватит нам паспортного хулиганства Хесуса. Удивляюсь я ему. Мужику скоро две тысячи лет, а ведёт себя порой, право, как сущий ребёнок. А у вас, Сара Ромуальдовна, я бы хотел поинтересоваться, где вы научились разговаривать со столь характерным акцентом. Полагаю, Абрам Альбертович разделяет мой интерес.

— Да! — подтвердил Жора.

— Соседка у нас была, Розалия Исааковна. Вот точно так она и говорила.

— Не помню я таких соседок! — заявил Жора. — А память у меня хорошая!

— Со второго этажа! Она потом в Израиль уехала, но почему-то в Канаде оказалась.

— Ах, эта! Точно! Тогда всё в порядке, — успокоился Жора и нежно поцеловал жену в щёчку.

— Сатана, скажите, а у меня похоже получилось? — поинтересовалась Ромуальдовна.

— Как вам сказать, милейшая? Мягко говоря, не совсем. Слишком утрированно. Да и словом "таки" вы явно злоупотребляли. Плюс куча мелких ошибок. Но, если взглянуть с другой стороны, таможенников вы убедили, а большего от вас и не требовалось.

— Таможенников? Я думала, это пограничники.

— Какая нам разница? — небрежно махнул рукой Сатана. — Не будем терять времени. Идти нам вон к тому выходу, — он указал нужное направление.

— А куда потом? — задал вопрос Жора. — Может, в бар зайдём?

— Позже, уважаемые. Сейчас мы поедем в гостиницу, там с дороги примем душ, и раздобудем для вас новую одежду.

— Для маскировки?

— Нет. Ваша уже не свежая и, мягко говоря, несколько попахивает. Особенно ваши носки, Абрам Альбертович. В Израиле это ещё можно было как-то списать на непривычную вам жару, но англичане с их прохладным климатом наверняка обратят на вас пристальное внимание, а это последнее из того, что нам сейчас нужно.

Пройдя через вращающуюся дверь аэропорта, Ромуальдовна сразу же достала сигарету, но та непостижимым образом исчезла у неё из губ.

— В Британии помешаны на запрете курения, — пояснил Сатана. — Покурите чуть позже, в машине.

— Что, и на улице нельзя? — удивилась женщина.

— Я не знаю нюансов британского законодательства. Но если вы по незнанию что-нибудь нарушите, вам придётся повторно исполнять свой номер разговорного жанра, теперь уже в полицейском участке, или как он там у них называется. Причём былого успеха никто не гарантирует.

— Но посмотрите, вокруг же многие курят!

— Это вы потом полицейским расскажете. Может, они оценят убедительность ваших аргументов. И вообще, спорить просто не о чем. Вот наш автомобиль, — он кивнул в сторону роскошного белого лимузина. — Внутри него делайте, что хотите. В разумных рамках, естественно.

Шофёр предупредительно распахнул дверцу, и Сатана уселся на водительское место. Узнав шофёра, Жора неимоверно обрадовался.

— Привет, Бабай! — заорал он, крепко пожимая руку. — Вот уж не думал, что мне будет приятно видеть твою узкоглазую рожу, но ведь знакомый же человек! А то вокруг сплошняком чужие, считай, инопланетяне!

— Садитесь уже, знакомые, — улыбнулся Елубай. — Шайтан торопится.

Как только за Жорой закрылась дверца, лимузин тихонько заурчал и плавно тронулся с места.

— Мне страшно ехать с Сатаной за рулём, — заявила Ромуальдовна.

— Глупости. Вовсе не я управляю автомобилем, — возразил Сатана. — Машину ведёт уважаемый Елубай Нуртасович.

— Как это глупости? Я же видела, как вы садились за руль!

— Вас ввёл в заблуждение старинный британский обычай всё делать не так, как на континенте. Пусть многократно хуже, лишь бы иначе. Поэтому британцы всегда размещают автомобильный руль не с той стороны, и все поголовно ездят исключительно по встречной полосе.

— Странные они какие-то.

— Полностью разделяю вашу точку зрения, уважаемая Сара Ромуальдовна. Кстати, можете курить.

— Что-то перехотелось, — отказалась Ромуальдовна.

— Тяжко с вами, — вздохнул Сатана. — Вы такая непоследовательная. Удивляюсь, как вас терпит Абрам Альбертович.

— С трудом, — буркнул Жора.

— Что ж, это похвально, ибо любой труд почётен.

— Странные у них теперь имена, — отметил Елубай, не отрывая взгляда от дороги.

— За это они должны благодарить исключительно своего Господа Иисуса Христа, пребывавшего во время оформления паспортов для этой замечательной супружеской пары в озорном настроении. Кстати, их фамилия ныне — Эйнштейн.

— Да, у пророка Исы с юмором всё в порядке.

— Вот тут я с вами не согласен, милейший Елубай Нуртасович. Однако ближе к делу. Вы уже связались с моими людьми в Лондоне?

— Нет. Простите, Шайтан! В Москве был туман, и рейс задержали. Я только успел оформить прокат лимузина, как уже настала пора возвращаться в аэропорт, встречать вас.

— Ничего страшного, это не к спеху. Сейчас едем в гостиницу, там обновим гардероб этим грязнулям. Потом я сам разберусь со здешним филиалом моей организации.

— А что вы забыли в Англии? Если это не секрет, конечно. Я теряюсь в догадках.

— Хочу поговорить с одной более чем успешной писательницей. Есть предположение, что она знает кое-что, нужное мне.

— Та самая магия, которую боится Женя?

— Именно она. Только это не совсем магия, как выяснилось. Вот послушайте, что нам рассказала милейшая Богородица.

Сатана со всеми подробностями пересказал рассказ Марии, но каким-то таинственным образом у него это заняло очень немного времени.

— Много интересного рассказала вам Мариам, — прокомментировал Елубай. — Удивительно мне, если поверить, что её рассказ не санкционирован Аллахом.

— А мне удивительно, почему она, рассказав так много, не захотела пересказать беседу моего отца с милейшим Евгением Викторовичем. И при этом интересно, о чём же именно уважаемая Маша соизволила умолчать.

— А я не могу понять, зачем она строила глазки моему мужу! — сообщила Ромуальдовна.

— Я не заметил, чтобы Богородица это делала, — возразил Сатана. — Мне даже показалось, что не она приставала к милейшему Абраму Альбертовичу, а совсем наоборот.

— Наверно, так и было, — расстроилась женщина. — Кобель ты, Жора! Даже когда ты Абраша! Я ещё понимаю, когда ты на Вагиню полез, она, хотя бы, богиня любви! Но на Деву Марию? Она же уродина!

— Вы не справедливы к уважаемой Маше. Она очень даже красива, как на мой вкус. Пусть с Афродитой её не сравнить, титула "уродина" она вовсе не заслуживает. Ромуальдовна, полагаю, ваша оценка её внешности подсказана жгучей ревностью. И в любом случае, некрасивых женщин не бывает, бывает мало выпивки. В доме отца моего, как любит выражаться мой братишка, выпивки всегда достаточно. Так что удивляться тут нечему.

— Шайтан, а я вот не могу понять, что в этом списке делает Леонардо да Винчи, — вмешался в их разговор Елубай. — Разве он сочинял какую-то муть, которая захватывала читателя? Он, вроде, был художник и изобретатель, а не литератор.

— Я тоже не понял, — признался Сатана. — Но перебивать Богородицу дурацкими вопросами не стал. Решил, что в последнее время Леонардо постоянно вставляют в какие-то дикие списки. То общество иллюминатов, то орден тамплиеров, то в его работах находят какой-то сумасшедший шифр. В общем, он стал популярной фигурой. Это уже своеобразный штамп современных литературы и кинематографа. Но Леонардо нам помочь не в силах, ведь бедняга давно помер. А вот писательница, с которой я хочу поговорить, жива.

— Так нечестно, — обиженно заявил Жора. — Все болтают, один я сижу молча, как сыч. А я, может, тоже хочу что-то сказать.

— Скажите нам что-то, Абрам Альбертович, не держите это в себе, — разрешил Князь Тьмы. — Вы сами удивитесь, насколько вам станет легче.

— Вот вы, Сатана, меня всё время кретином выставляете, а ведь ещё неизвестно, кто тут больший кретин.

— Многообещающее начало. Интересно, какое же последует продолжение.

— Самое обычное. Вот вы хотите узнать смертельное заклятие у той бабы, что про волшебные палочки пишет. А как вы это сделаете?

— У меня в Британии есть очень влиятельные знакомые. Один звонок — и мне устроят встречу с этой дамочкой.

— Это понятно. Встретитесь вы с ней, попросите дать вам смертельное заклятие. Она вам его продиктует.

— Не сразу, конечно, но я умею заставлять смертных говорить.

— Я ж не спорю. Умеете. Она вам его с удовольствием прочитает. И что дальше?

— Запомню его, у меня память ничуть не хуже вашей. А потом произнесу его в присутствии нашего дорогого друга Евгения Викторовича. Занавес, конец операции. Вы редкостный зануда, Абрам Альбертович!

— Может, я и зануда, — Жора пришёл в настолько прекрасное расположение духа, что начал даже подхихикивать в разговоре. — Вот только занавес будет не здесь, Сатана, а совсем в другом месте!

— В каком же? Не томите нас, мистер Эйнштейн, пролейте свет истины на наши погрязшие во мраке разумы.

— Да не вопрос, — Жора уже почти катался от смеха на заднем сидении лимузина. — Сатана читает Женьке смертельное заклятие. Женька помирает? А почему?

— Потому, дурья твоя башка, что заклятие смертельно! — Князь Тьмы рассвирепел, хихиканье Жоры его неимоверно раздражало. — Кто его услышит, даёт дуба! Дошло, наконец?

— Нет, Сатана, Женька не помирает! Потому что некому будет прочитать ему заклятие.

— Я прочитаю! Неужели непонятно?

— Непонятно. Заклятие же смертельно?

— Да! Сколько раз тебе повторять?

— Вот! Баба читает Сатане смертельное заклятие. Сатана его слышит, и тут же даёт дуба. Запомнил он заклятие или нет, никого уже не волнует, — Жора ржал в голос, хлопая себя ладонями по коленям. — Ну, что, Сатана, кто из нас больший кретин? Подсказать? Тот, кто согласен добровольно слушать смертельное заклятие! Да чего там слушать! Пытками добиваться, чтобы при нём эту хрень прочитали! Во как!

Только через несколько минут Сатана пришёл в себя настолько, чтобы членораздельно выругаться, а затем с досадой сильно хлопнуть себя по лбу во всех доступных ему измерениях.

* * *

Елубай, подъехав к главному входу в гостиницу, вышел из лимузина и открыл дверцу для Сатаны, но тот сидел неподвижно и не проявлял ни малейшего желания покидать автомобиль. Елубай долго его уговаривал, но Князь Тьмы только внимательно смотрел на своего клеврета умными глазами, напоминающими собачьи, но больше никак не реагировал. Кого-нибудь другого непременно попытались бы извлечь наружу, применив силу, но со сверхъестественным существом эта попытка была заранее обречена на неудачу. Елубай уже собрался отогнать лимузин с упрямым пассажиром на стоянку, чтобы открыть проезд для других клиентов отеля, но тут Сатана неожиданно заговорил.

— Вот вы скажите мне, спасение мира — это сатанинское дело? — бесцветным голосом поинтересовался он.

Все трое его заверили, что таки да, сатанинское, и только после этого он нехотя выбрался из автомобиля и направился в отель. Елубай отдал ключи от машины гостиничному служащему, тот мгновенно сел за руль, и лимузин куда-то укатил.

Сатану в отеле отлично знали и высоко ценили как выгодного клиента, так что персонал вёл себя более чем предупредительно. Незамедлительно распахнулись двери трёх люксов, один из которых назывался королевским, затребованный ноутбук мгновенно принесли и подключили к интернету, а вскоре прибыли представители какого-то элитного бутика с бездонными чемоданами, набитыми одеждой непосредственно от знаменитых кутюрье.

Платили за всё с неисчерпаемой кредитной карточки, поскольку Сатана пребывал далеко не в лучшем настроении и желания лично творить чудеса не испытывал. Ромуальдовна была готова приобрести всю доставленную в номер женскую одежду, даже если та не совсем подходила по размеру, но в этом вопросе Князь Тьмы оказался избыточно строг и ограничил покупки одним комплектом на каждого.

В итоге Ромуальдовна щеголяла в синем платье из натурального шёлка, длиной чуть ниже колена, зато без бретелек и с глубоким декольте. Как лиф платья держался на груди его владелицы, оставалось загадкой. Ещё она на всякий случай обзавелась парой совершенно прозрачных чулок, но поскольку надевать их не собиралась, то о поясе напрочь забыла. Жора, помимо нижнего белья и нескольких пар носков (для этого элемента мужской одежды Сатана согласился сделать исключение), заказал джинсы и футболку, и получил их незамедлительно. Правда, к ковбоям и футболистам эта одежда никакого отношения не имела, но Жора в таких вопросах привередливым не был. Даже Елубай за компанию разжился атласным халатом до пят, разрисованным белыми цветочками на тёплом розовом фоне.

— В этом халате, уважаемый Елубай Нуртасович, вы неотличимо похожи на помпезного педераста, — отметил Сатана.

— Я рад, Шайтан, что вы потихоньку выходите из прострации. Мне уже можно докладывать о результатах поиска?

— Конечно. Неужели вы думаете, что мне интереснее смотреть, как милейшая Сара Ромуальдовна безуспешно пытается незаметно привлечь к себе внимание уважаемого Абрама Альбертовича своим очень дорогим платьем, которое совершенно не сочетается с её же обувью ни по цвету, ни по стилю?

— Можно было сказать то же самое, но тактичнее, — обиделась Ромуальдовна.

— Можно и тактичнее. Ваше вечернее, чтобы не сказать бальное, платье прекрасно гармонирует с повседневными, чтобы не сказать пляжными, босоножками. Это новое слово в британской моде, искренне жаль, что оно не будет услышано.

— Скотина! — Ромуальдовна обиделась ещё сильнее.

— Не злись на него, Сарочка, — попросил её Жора. — Он облажался со мной, у него плохое настроение, и он теперь типа отыгрывается, доставая мою жену. Типично сатанинская подлость. Всё у тебя нормально, милая. Надень чулочки, которые ты купила, и всё будет в самый раз.

— У меня пояса для них нет, — призналась Ромуальдовна. — Забыла купить.

— И кто вам после этого доктор? — поинтересовался Сатана. — Разве что незабвенный Альберт Львович. Хотя некоторым и гинеколог не поможет.

— Некоторые сейчас из воздуха тебе достанут пояс, — пообещал Жора.

— Шайтан, так мне докладывать, или смотреть на цирк, который вы затеяли? — напомнил о себе Елубай.

— Докладывайте, — махнул рукой Сатана.

Он ещё не завершил взмах, а в его руке уже появился пояс для чулок телесного цвета, обильно усыпанный мелкими стразами. У Ромуальдовны загорелись глаза, и она мгновенно выхватила интимный предмет дамской одежды у Сатаны. Но немедленно надевать чулки не стала, а села рядом с Жорой, держа пояс в руках.

— Короче, делайте, что хотите, а я докладываю, невзирая на все ваши выходки, — заявил Елубай. — Итак, начать следует с того, что против дамы, написавшей этот бестселлер, выдвигалось обвинение в плагиате, и...

— Нет, с этого начинать не следует, — возразил Сатана. — И продолжать с этого — тоже. Юридические аспекты ситуации нас совершенно не волнуют.

— Понятно. Исходим из того, что в книге есть магическая замануха.