Берри сидел на козлах один, не считая молчаливо-сонного возницу. Конечно, такой уважаемый человек как директор цирка не должен ехать в компании со своими артистами, карликами да великанами, которые, между прочим, спокойно себе дрыхли под тентами, когда он — врата побери! — грозно бди тут.
"Берри, у тебя голова болит", — вот кого-кого, а услышать сейчас Натин командир никак не ожидал. Телепатку усадили на какую-то из задних телег.
"Удивила. Поболит — и перестанет", — зачем-то огрызнулся капитан, но женщина то ли не обратила внимания на его злость, то ли вовсе не читала ответ. Ментальный тон телепатки оставался доброжелательным.
"Смотри в небо. Оно красивое, успокоит".
"Разберусь. Ты лучше сама смотри за сыном — свинтит в лес, любопытный наш, а потом собирай его кости по желудкам местных шакалов!" — буркнул Берри, но дельному совету последовал — боль сменилась гипнотическим головокружением. А Натин снова проигнорировала чужое раздражение. В целом, она была права: замечания командира шли не от разума, а Динька, хоть и импульсивен, но не дурак. Да и рядом его обожаемый Слай Миш — и приглядит, и заболтает.
Действительно, юноша и мальчик пристроились на одну повозку, но разговор, в отличие от радостного на взаимные открытия "Феникса", не клеился — фиалкийца занимали свои мысли, если друг вообще не дремал. Мешать ему Денила не хотел, но всё же не удержался.
— Слай? — позвал юный телепат.
Трястись на козлах было немного забавно, но скучно: обочина не просматривалась, освещённый свечным фонарём задок передней телеги интереса не вызывал. Хотя сам фонарь... такой и на их повозке имелся... был любопытен, Денила видел нечто похожее в приключенческих фильмах и в каюте коллекционера-археолога, у Георгии. Мальчику попадались сплетённые из проволоки и остеклённые пирамидки, призмочки, даже объёмные звёздочки, но эллипсоиды ещё не встречались. Фонарик походил на маленький арбуз с зависшей искоркой внутри — хотелось разобраться, что это за матовый материал, на чём держится свечка и где дверца...
— У? — остановил уже протянутые к чужой собственности руки Слай. Хорошо, возница ничего не заметил.
— Не хочешь сказать: "Добро пожаловать на Фиалку"?
— Фиалку? — не понял юноша. По-видимому, ещё не вернулся к реальности. — Какую фиалку? Есть такой цветок в горах, только не в этих...
— Да не, — фыркнул Денила. — Это имя твоей планеты. Я придумал! А ты — её представитель, фиалкиец. И ты можешь поприветствовать нас, гостей.
— Мм-м... — абориген со странным выражением посмотрел на юного попутчика, на этот раз не делясь мыслями и эмоциями, как делал на звездолёте. Потом хмыкнул. — Как хочешь. Имя красивое, подходящее... — не стал спорить и расспрашивать Слай, откашлялся. — Добро пожаловать на Фреолку!
— Нет, не так. Ты ошибся!
— Разве? — рассеянно пробормотал юноша и вдруг выпрямился, приосанился, выпростал вперёд руку. — Смотри! Город! Настоящий! Не то что ваши муравейники.
Позабыв вопросы, Денила приподнялся, вытянул шею. Прямо на них из темноты выплывали стены, днём, наверное, сероватые. Они взмывали к небесам, подпирали их — и нежно серебрились в свете звёзд. Сложили эти стены из огромных, в рост человека каменных блоков. Юный телепат, как встал, так и замер с приоткрытым от удивления ртом. Никакие сказки и истории, никакие картины и никакие фильмы не могли бы передать величие этих удивительных стен. А что же за ними?
— Город!
Глава 13. Между маской и лицом
Офицер, он же слон
(Большая энциклопедия недоразумений)
Расстались гости планеты и их проводник с добрыми караванщиками сразу же, как оказались за мощными, подстать стенам воротами. Те, ограждая город от внешней ночи и её опасностей, захлопнулись за последней телегой обоза: сначала опустилась толстая, в фигурных шипах решётка. Она была слегка утоплена в глубокой арке прохода, поэтому не могла служить удобной лестницей для лазутчиков, хотя на первый взгляд казалась словно бы предназначенной для вражеских разведчиков. С внутренней стороны упала решётка попроще видом. И лишь потом закрылись деревянные створки городских врат.
Раздался крик. Откуда-то сбоку выбежал стражник и приложил горящий зеленоватым пламенем факел к выемке рядом с длинным петлями — тотчас от одной стене к другой побежал огонёк. Он искрил, словно одинокая капелька весёлого фейерверка, и зажигал за собой, прямо поверх гигантских засовов гирлянду похожих на бумажные фонариков.
— Местная традиция, — шёпотом объяснил Слай. — Показывает горожанам, что ворота заперты. Если неприятель попытается их открыть, гирлянда порвётся.
— Здесь настолько опасно? — напрягся Берри.
— Явное дело, нет, — успокоил проводник. — Это наследие предков. Ещё у них есть парочка легенд на это дело и одно пророчество об огненных бусах — придёт великий правитель и чудодей... В общем, традиционные байки для туристов, если говорить по-вашему.
Слай вежливо махнул рукой начальнику обоза — тот не заметил, занятый спорами о входной пошлине — и развернулся лицом к городу.
— Миш, знаешь, следовало их как-то отблагодарить, — озадаченно пробормотал Дло.
— Наверное, следовало, — согласился юноша. — Но не стоило. Да и ушли мы, а Динька обещал сделать так, чтобы о нас не вспоминали денька два-три.
Вслед за фиалкийцем отряд нырнул в переплетение кривых нешироких улочек средневекового... нет, не городишки, а действительно Города. Никто из инопланетян не мог похвастаться, что бродил по неотягощённым космическим вмешательствам крепостям, потому даже Натин и Берри не знали, чего ждать от Города, но при этом явно не ожидали того, что видели.
— Денила? — телепатке подумалось, что она явно многое упустила в воспитании сына.
Мальчик, отлично осознавая всю тяжесть проступка, стыдливо потупился, хотя, как и остальные, хотел глазеть по сторонам — сейчас взрослые, серьёзные люди ничем не отличались от юного Слая, угодившего на Азтон. А ребёнок виновато смотрел себе под ноги, не оправдываясь, но имея на то полное право.
— По мне, всевселенские таланты, могли бы выцыганить и ужин, — зато капитан оценил деятельность детей совсем по иной шкале.
— С совестью разговаривать надо, — наставительно произнёс фиалкиец. — И вряд ли караванщики такие уж знатные кашевары — не думаю, что нам нужны понос и прочая жуть. А в городе много достойных харчевен и постоялых дворов при них — я здесь бывал, найду хорошее место. Поедим без страха, выспимся на кроватях и спокойно решим, что делать дальше.
Предложение было и разумным, и притягательным, тем более что в слова Слая легко верилось — город (Фреолка, как тотчас объявил всезнающий Денила) казался удивительно чистым и ухоженным. Ни грязного месива под ногами — все улицы, даже самые маленькие, узкие и тёмные проулки, мостили тщательно и с чувством, так что между булыжниками не пробилось ни единой травинки. Ни помоев с верхних этажей — те, классически деревянные в отличие от каменных первых, расчерченные паутиной коричневатых полос, не нависали над головами, открывая путникам полосу иссиня-чёрного неба с каплями звёзд и не мешая редким всадникам на громадных и снова пятнистых скакунах. Ни сшибающей с ног вони навоза и немытых тел — да, она витала в воздухе, но едва уловимая, терпимая... особенно при состоянии самого отряда.
А кое-чего другого в городе не было — дождевых желобов. Выходило, появись здесь вода, она бы стекала прямо по мостовой, заливая ту, превращая в мутную реку, что никак не вязалось с видом и впечатлением от аккуратной, почти пряничной Фреолки. Вопиющее несоответствие настолько поразило капитана, что, несмотря на головную боль и усталость, в нём пробудилось нестерпимое желание разобраться, понять. Одержимый духом исследования, Берри не заметил ни взглядов команды, ни того, что Динька, пойманный в те же силки любопытства, рыщет в поисках объяснений вместе с ним, ненавистным Лиаром. Благодаря их общим усилиям и масляным фонарям, бессовестно и гордо разгоняющим тьму, они быстро отыскали несколько стоков, очевидно уводящих воду под землю. Похоже, средневековое поселение обладало вполне развитой канализационной системой.
— Денила! — в который раз позвала поражённая мать. И Берри очнулся, понял, что случилось — его прошиб холодный пот.
— Да ладно тебе, Натин, — попытался успокоить телепатку командир. — Мне было интересно.
Он отвернулся, пряча больные глаза и одновременно блокируя разум — ещё не хватало, чтобы женщина начала открыто, как в обозе, жалеть его. Динька не простит капитану такого. Да и не виноват мальчишка — он всего лишь до предела усилил собственные чувства Берри: командиру и впрямь хотелось разузнать, что да как, а юный телепат ненароком заставил воплотить желание в действие.
Если неприятных запахов не было, то мучительных — сколько угодно. Улицы, улочки, переулки наполняли сводящие с ума ароматы жарившейся пищи, к ним пыткой присоединялся звон посуды и крики мамаш (что же это ещё?), созывавших заигравшихся чад на ужин. Как и в пещерах, в окружающих предметах стали чудиться кренделя и сосиски — беглецам грозила неминуемая и неэстетическая смерть: они с минуты на минуту готовились захлебнуться собственной слюной. Видя это, Слай всё-таки смилостивился и, минуя очередной поворот, вошёл в четырёхэтажное здание. Над входом едва слышно поскрипывала вывеска в форме кружки — обещанная харчевня, наверное.
В небольшую, если сравнивать с домом, прихожую спускалась лестница на верхние этажи и открывалась широкая тройная арка в гудящий ульем общий зал. Стойки с кем-нибудь из работников заведения или хотя бы каким-нибудь колокольчиком для вызова хозяев отчего-то не было — пришлось идти к шумным постояльцам, вместо того, чтобы скромно и тихо скрыться в спальных комнатах.
Внутри царил дым. Он оказался настолько густым, что дальние столики расплылись в неумело подкрашенные облака, стены отличались от "воздуха" более тёмным оттенком, а деревянные брусья, видимо, установленные для поддержки потолка, выгодно выделялись свечными поясами, не то чтобы яркими, но заметными. Люди — в основном низкорослые бородачи — выныривали из дыма, словно резко и ненадолго обретающие плоть туманные призраки, с ними точно так же, как появлялись одинокой репликой, исчезали голоса, возвращаясь в непрерывный, монотонный гул. Беглецы, все как один некурящие, раскашлялись, утирая слёзы — лишь Денила, из-за роста попав в относительно чистый слой воздуха, не обратил на беду взрослых внимания. Мальчик, вытягивая подбородок, начал осматриваться — Натин ухватила сына за руку.
Постояв и прочихавшись, Слай двинул вглубь зала, отряд со слаженным и явно лишним вздохом потянулся гуськом за юношей. Он предусмотрительно выбрал неплохое местечко: в двух столиках от стойки для заказов. Здесь дым был пожиже, да и, присев на невысокие стульчики, страдальцы поняли, отчего так хорошо Дениле — ближе к полу действительно имелось, чем заполнить лёгкие.
Пока гости Фреолки рассаживались и устраивались поудобнее (Берри пытался вытянуть длинные ноги, а Хром размышлял, хватит ли ему двух стульев или вытащить из-под чьего-нибудь зада третий), фиалкиец общался с хозяином, улыбались при этом оба настолько радушно, что сомневаться в намереньях обоих не приходилось — похоже, оба пытались надуть собеседника. Денила напряжённо наблюдал за другом.
— Что ты делаешь? — заметила Натин. Хорошо, хоть догадалась не вмешиваться.
— По мне, помогает Мишу устроить нам ужин и ночлег. Не отвлекай ребёнка, — отрезал командир. — Собственно, если ты не заметила, мы без денег.
— Ну... А жемчужина?
Дло мгновенно отвлёкся от созерцания ближнего столика. За ним яростно спорили три девицы: одна в простом, без вышивки платье, две другие при мечах, с кинжалами и подозрительно выглядевшими шпильками в чёрных волосах. Обе красотки смотрелись какими-то... колкими: помимо холодного оружия, имели острые ушки, режущий взгляд и жалящие, но не визгливые голоса. И всё же почему-то казалось, что их попутчица самая опасная из всех троих.
— Во как? Жемчужина? А она твоя, поборница справедливости? — нахохлился карлик. — И кто тебе сказал, что она здесь катит?
— Не моя. Никто, — признала телепатка. — Извини.
— Так-то лучше, — кивнул Дло и вернулся к соседнему столику. — Знать бы, о чём это дамочки?
— Хм...
— Ой, бензиновый я двигатель, — не дала ответить Натин Георгия. — Склероз. Мне же Влас выдал. — Она порылась в сумке, которую так и не выпустила из рук, и достала три гибких обруча из полупрозрачного материала. — Про интраком помнила, а о них забыла. Это те, которые маленький Денила настраивал.
Перед ошарашенной компанией, на столе в средневековой забегаловке лежали такие родные пси-переводчики.
— Правда ведь! Моя работа! — признал пси-матрицу юный телепат. — А зачем дядя Влас...
— Это...
— Связь, — Берри потёр висок. — Альтернативный способ связи. Неплох в пределах корабля. В активном состоянии вполне сойдёт за сигнал "свой-чужой", при точной настройке пси-сканера — за маячок. Наверное, Влас рассчитывал по нему нас найти, но на "Фениксе" не один хороший пси-инженер. Власов помощник, полагаю, настроился на Диньку.
— Переводчик того же класса, — охнула Натин. — Какая же я дура... Малыш мой!
Сын и Берри одарили телепатку такими взглядами, что женщина быстро пришла в себя.
— В чёрную дыру! Если нам удастся вернуться на твой звездолёт, то... — начал Дло.
— Нет, — отмахнулся командир. — Мы не догадались подсказать Диньке расслабиться. Да и как иначе Влас просчитал бы, куда послать Георгию? — капитан вздохнул. — Не досмотрели. Но это не значит, что переводчиками нельзя пользоваться. Прошу, надевайте, ребята. И вы, Георгия, тоже — я обойдусь, более-менее сам настроился... хотя башка, мягко говоря, уже... н-да.
Гигант, карлик и нянюшка без уговоров натянули обручи на головы — Хром и Мех окончательно и бесповоротно превратились в сбежавших из цирка клоунов. Зато Георгия выглядела величественной, полной внутреннего достоинства королевой-матерью. Она всегда была такой, а пси-переводчик лёг драгоценной короной ей на чело — пробегающая с заказом служанка даже споткнулась и изобразила книксен.
— Если мы здесь надолго... а мы надолго, — пробормотал под нос Берри, — то я уже знаю, как мы протянем до первопроходцев. И устроим им большой сюрприз. Сверхновая в борт!
Нянюшка ведь всегда защищала своих — и капитан собирался бессовестно воспользоваться этим, объяснить женщине, что и как делать.
— К-хе, — Хром шептать не стал, благо это у него плохо получалось. — Сдаётся мне, фиговый ты пока работник, Динька — до мамки ещё расти и расти. Немногим лучше стандартного пси-переводчика...
И Дло, и, что обидно, Георгия утвердительно кивнули. Мальчик насупился.
— Скажите спасибо за немногое! — огрызнулась за сына Натин.
— Спасибо, — хмыкнул карлик. Судя по меховым волнам, он собрался ответить в тон, но к столику вернулся Слай. За юношей следовал хозяин заведения — никакого пси-переводчика не понадобилось, чтобы понять, кто кого в результате обжулил. Впрочем, в Слае, даже без помощи Диньки, никто не сомневался.
