Исповедь странного человека

* * *

Евгений уже подходил к двери и уже достал ключи, чтобы ее отпереть, как в коридоре опять появился давешний любитель сквернословить. Общаться с ним желания не было никакого, поэтому парень повернулся к двери и вставил ключ в замочную скважину.

- Слышь, ты это, - мужик подошел ближе. - Много ей не плати.

Евгений на секунду замер. Повернул в сторону того голову.

- А сколько, - парень чуть склонил голову. - Сколько платить?

Мужик осклабился. Евгений еле сдержался, чтоб не поправить эту харю кулаком.

- Мне она за так дает! - заржал он.

- Что так? - поинтересовался парень.

- Так живет она в моей комнате. Шалава, - произнес мужик презрительно. - Уже за месяц должна. Пользуется моей добротой. Надо платить!

- Это точно, - произнес парень. - Сколько она должна?

- А тебе чего? Должна и должна, - произнес мужик.

- Ага, - сказал парень и отпер дверь.

"Должна говоришь, - думал Евгений, ставя пакет на стол и тихо закипая. - Ну я тебе, блять, сейчас все верну!".

Он подошел к кровати. Девушка тихо сопела, грудь мерно вздымалась под одеялом. Так. Он окинул взглядом комнату еще раз. Нет, здесь нельзя жить, особенно молодой девушке...

... - Так сколько она все-таки должна? - произнес Евгений.

Ему удалось это произнести спокойно, нейтральным голосом, обуздав рвущуюся наружу ярость. Которая и привела в комнату к пузану. Точнее в место его обиталища. Комнатой это можно было назвать с большой натяжкой. Свинарник. Везде банки из-под пива, окурки, грязные тарелки.

Мужик смерил его взглядом.

- Ну, две штуки! - в голосе этого пивососа прозвучал вызов.

Евгений молча залез в карман, достал четыре бумажки по пятьсот рублей и подал их ему. В глазах алкаша мелькнула жадность.

- Вообще-то положено вперед платить за проживание, - заявил он, вскинув голову.

- Она здесь больше жить не будет, - ответил Евгений.

Мужик удивился.

- А теперь поговорим о платежах, - процедил парень сквозь зубы...

Мужик с грохотом влетел в шкаф, по пути сбив табуретку, со стоящими на ней тарелками, банками. Удар получился что надо. Под глазом у мужика стремительно наливался синяк. Евгений посмотрел в коридор, в обе стороны. Никого. Ага. Он зашел внутрь этого курятника, закрыл за собой дверь.

- Ты! Козел! - мужик возился на полу, пытаясь встать.

Евгений подождал, пока он все же встанет (не самому же его подымать).

Хоп! Нда, а гонору-то! Только на баб и хватает.

Евгений не очень-то и быстро увернулся от летящего в лицо кулака, и залепил мужику в "душу". Тот, с всхлипом, скрючившись, как эмбрион, опять улетел к шкафу и захрипел, пытаясь вздохнуть.

- Ну, как оплата? - подошел ближе Евгений. - Не мало?

Мужик затравленно смотрел на него с пола. Все как всегда. Накипь. Дерьмо. Шакалы. Мразь. Паразиты. Сколько не дави, все равно это мерзость откуда-то вылазит.

Парень почувствовал, как поднимается внутри знакомая волна ярости.

- Всегда одно и тоже, - процедил парень, сквозь стиснутые зубы. - Ублюдки!

Кулаки сами сжались...

Когда он зашел в комнату Марины, то она все также крепко спала. Он со вздохом подошел к столу и стал выкладывать принесенные продукты. Придется ждать, когда она проснется. Пусть поспит.

* * *

- Все взяла? - спросил я у Марины.

Та кивнула в ответ, держа пакет, куда она сложила вещи двумя руками. На правой руке белела повязка. Видать, сильно ее все достало. Слава богу, проверил, когда она пошла в туалет. Подозрительно просто спокойно она отреагировала на мое присутствие в ее комнате.

Когда он прибежал туда, то пришлось выбить дверь, на стук она не отзывалась.

В тусклом свете лампы он увидел капли крови на загаженном полу. Девушка сидела на грязном унитазе и смотрела, как из порезанного запястья бежит кровь. Где она лезвие-то надыбала?...

Я запер дверь, и резким движением сломал ключ в замочной скважине. Вот так. Пусть помучается, подонок.

- Идем, - коротко бросил я.

Девушка заколебалась. Блин, опять раздумья.

- Не волнуйся, я ему все отдал, - кивнул я на дверь того мужика.

Тут как раз он и вышел. Увидел нас, бочком, бочком просочился вдоль стены, отсвечивая бланшами на пол лица, скособочившись и шагая, как паук, очень осторожно. Ну, это и логично, трудно идти по-другому с отбитыми яйцами и почками. Ловелас, блин.

- Пойдем, пойдем, - взял я Марину под локоток.

Она же во все глаза смотрела на своего мучителя.

- А ... , - начала она.

- С лестницы неудачно упал. Напился и упал. Случайно, - прокомментировал я и добавил, чуть оскалившись. - Три раза.

Мужик пугливо посмотрел на мое лицо, и буквально телепортировался, исчезнув из поля зрения.

- Значит, что, - сказал я, когда мы вышли на улицу.

Надо было говорить. Занять ее голову. Чтоб не одолевали всякие сомнения.

- Жить будем так. В квартире две комнаты. Одна твоей будет. За это будешь мне готовить там, стираться, уборка, все такое.

- Мне на работу надо, - робко возразила девушка.

- Ну, это естественно, - покивал я. - Ты же из магазина уволилась, надо другую работу искать. Через недельку, другую и займешься.

Марина ошарашено на меня взглянула. Я улыбнулся ей в ответ. Сто пудов, сейчас гоняется, чем же вызвано такое мое участие в ее судьбе. И что за это я попрошу. А ничего, вот фокус!

Пока там сидел, ждал, когда она проснется, разные варианты продумывал. И там, в общаге оставить, навещать просто регулярно. Но бросал взгляд по сторонам, и возникало стойкое убеждение, что это неправильно, жить в таком гадюшнике. Потом квартиру ей снять. А потом пришла мысль, а почему не сдать ей комнату в своей квартире? За натурную оплату. В смысле помощью по хозяйству, а не той, про которую наверняка она сейчас думает. Честно говоря, уже немного поднадоела еда быстрого приготовления. И задушив мерзенький голосок, который убеждал, что я ее совсем не знаю, а вдруг, а если и тд., это ей и вывалил. Когда руку перевязывал...

...Вечером я стоял на балконе, курил, и думал. Думал, насколько, бывает, все зависит от мелочи. Ведь чем привлекла меня Марина? Движениями, по сути. Потом я уже все остальное заметил. А поначалу привлекли именно ее движения во время обслуживания стоящего передо мной покупателя.

Хотя было и еще кое-что, но это кое-что было каким-то смутным, непонятным. Трудноуловимым...

- А за спиною рев и плач, - зачем-то процитировал я строчку из стихотворения Энни.

На кухне гремели чашки. Марина мыла посуду. Странно, но, несмотря на всю сумбурность ситуации и нелогичность решения, я, почему-то, был на сто процентов уверен, что поступил абсолютно правильно. Настолько я не был уверен, ни в одном своем решении. прямо какая-то всепоглощающая правильность. И так хорошо на душе. Светло. Как в детстве.

* * *

"Ну и как нам теперь друг к другу относиться?" — думал я, наводя кофе на следующее утро после бурной ночи с Аллой.

— С одной стороны, — сказал я вслух. — Что мы, дети малые? Люди взрослые, не потащит же она меня в загс. С другой стороны, забыть, что делили постель не получиться. То есть поведение все равно измениться.

Я отхлебнул из чашки. Посмотрел в окно.

"Может, позвонить?" — оформилась мысль.

Сказано, сделано.

— Да, — послышался в трубке хриплый женский голос.

— Привет. Ну, как ты? — спросил я.

— Какого черта ты ушел? — поинтересовалась женщина.

— Да хрен его знает, — честно ответил я.

В трубке помолчали.

— Давай, иди сюда. Повезешь меня, — сказала, наконец, Алла.

— Ладно, — согласился я.

На улице стоял туман. Не густой, так слегка беловатая дымка. Дышалось на удивление легко. Бодро я дошагал до остановки автобуса. Можно конечно просто дойти, тут все-то пара остановок (как я вчера и сделал), но сегодня было лень...

Квакнул звонок, за дверью послышались шаги, щелкнул замок.

— Заходи, — хмуро бросила мне Алла и ушла в комнату.

Кое-что уже изменилось. Раньше она никогда не встречала меня в таком виде. В смысле без косметики, не расчесанная даже. В халате. Я ее вообще в домашнем до сего дня не видел.

Я присел на табурет, стоящий у стойки с телефоном.

— Завтракать будешь? — спросила Алла спустя минут двадцать, выходя из спальни.

О, все. Уже в боевой раскраске, волосы стянуты в хвост. Но халат еще на месте.

— Восемь уже, — сказал я.

— Ну и что? — ответила женщина. — Мы сегодня вообще на работу не пойдем.

О как. Неожиданно.

— А куда мы пойдем? — поинтересовался я.

— Поедем. Отдохнуть. Сегодня у нас выходной, — по губам Аллы скользнула легкая улыбка...

Я рулил, а Алла, откинувшись на сидении, иногда говорила, куда ехать. Мы выбрались за город, замелькал по бокам лес.

— Куда мы едем? — спросил я.

Пока ехали по городу, Алла молчала. Молчал и я, поглощенный управлением, водитель из меня пока еще тот. А сейчас уже не было такого потока машин, появилось время, вот и спросил.

— Пока прямо, а потом, где понравиться, там и встанем, — произнесла женщина.

В багажнике стоял пакет с едой. Сзади на сидении позвякивали бутылки. С пивом. Никогда раньше не видел, чтобы Алла пила пиво.

— Хочу спросить тебя, — сказала вдруг Алла. — Что ты дальше делать собираешься?

— В смысле? — не понял я.

— В смысле, по жизни, — уточнила женщина. — Вот ты доучишься, получишь диплом и что?

— Да я, как-то, не думал еще, — честно ответил я.

Мы опять помолчали.

— Ну а как ты смотришь на то, чтобы стать партнером в моем деле? — спросила Алла.

Я бросил на нее быстрый взгляд. Она смотрела на меня в упор.

— Надо ответить сейчас? — спросил я.

— Нет. Конечно, нет, — произнесла Алла, откинувшись на спинку сидения. — Подумай.

Опять помолчали. Машина, шурша шинами, уносила нас все дальше от мегаполиса. Мелькали иногда по бокам сады, блеснула вдалеке гладь реки. Солнце сияло в небе, как летом. Я даже печку отключил, так тепло стало в салоне.

— Можно вопрос? — спросил я, наконец, и, дождавшись кивка, продолжил. — Зачем тебе это?

Алла помолчала, видимо обдумывая ответ.

— Когда я только начинала этот бизнес, мне повезло. Мне помогли. Мой бывший муж. Он откупился этим от меня.

Во как. Не знал, что Алла была замужем.

— Так вот, — продолжала женщина. — Мне всегда хотелось быть независимой. От мужчин. Хотелось им доказать, что женщина тоже может быть бизнесменом.

Она криво усмехнулась.

— Бизнесвумен, — она повернулась, достала из пакета сзади бутылку пива, свернула крышку.

По салону пронесся пивной дух. Она сделала глоток.

— Папа мне тогда сильно помог. Он там поговорил с кем-то. И ко мне стали ходить менты, Крыша, в общем, у меня была мощная, — снова глоток. — Пахала, как проклятая. Лет пять жила на работе. Пока ремонт сделали, раскрутились. Не хотелось мне превращаться в еще одну баньку — блядюжник.

Алла вздохнула.

— Хотя поначалу так и было. Денег надо было. И много. Потом открыла первый зал для занятий, сама и тренер, и подсобник, и секретарь.

Понятно. Вот откуда такая стройная фигура. Занимались!

— Голова пухла от этих книг по фитнессу, здоровому образу жизни и прочей херне. — женщина еще отхлебнула от бутылки. — Взяла кредит, сделала еще один зал, наняла тренера, Юльку.

О, как. Юля-то у нас оказывается старожил.

— Отдала кредит, взяла другой. Успела отдать его до того августа, — продолжала Алла.

Это она наверно, про девяносто восьмой. Черный вторник, кажется. Тогда многие прогорели.

— Короче, похлебала, что тут рассказывать, — говорила Алла дальше. — Стала бизнесвумен. Деньги есть. Дело свое.

Она невесело улыбнулась.

— Оглянулась, а мужиков нормальных-то нет. Либо мачо, — в ее голосе послышалась издевка. — Либо любители халявы. Что в общем-то одно и тоже. Или еще круче, менты с бандитами. А нужен надежный человек, мне, честно говоря, поднадоело это дерьмо одной хавать. Да и просто, нужен человек со свежим взглядом, не из нашего болота.

Она еще отпила из бутылки.

— Хоть лесбиянкой становись, блин, — с чувством произнесла она. — Хотя с бабами тоже каши не сваришь. Достанут с интригами.

Я молча рулил, не решаясь вставить даже слова. Не хотелось нарушать атмосферу.

— Был бы ты постарше, потащила бы под венец, — пошутила Алла. — А так, хочу просто партнером сделать.