Он переступил через порог и замер от удивления. Даже желание спать немного отступило. Комната его сияла просто непозволительной чистотой. Вещи были аккуратно расставлены по своим местам, занавески старательно отглажены. Стекла в окнах сверкали, как хрусталь. Вся медная утварь, а другой некромант не держал принципиально, было тщательно начищена.
Виновник всего этого торжества, сидел скромно в дальнем углу, аккуратно сложив на коленях натруженные почти непосильным трудом руки.
В душу некроманта закрались нехорошие подозрения. Одно дело хлеб под туникой таскать — это еще понять можно было, но генеральную уборку с утра совершать.... Никто ж его не просил. Нет, пора пареньку мозг поставить на место. Так недолго и комнаты лишиться. Получается, внизу какие-то котлы не чищены, а здесь значит, все блестит как у полосатого хищника одно место. Мастер Ольд такой расклад не одобрит, если узнает. Он, хоть и с хлебом имеет дело, а не с пылающим горном, но от этого его рука и слово не становятся менее весомыми. Выгонит и все, тем более что пустующие казенные комнаты в наличии у гарнизонных чиновников имеются.
— Хилька, ты спятил? Ты что здесь учудил?
— Я хотел как лучше,— два абсолютно невинных глаза уставились на некроманта.
— Что просто так, от доброты душевной?
— Э...
— Не верю,— Ильм скинул плащ и стянул с ног сапоги,— соображай живее, я спать хочу.
— Я..., — подмастерье мучительно наморщил лоб, что-то лихорадочно соображая,— я...мне...
— Хилька,— грозно предупредил Ильм и прямо в кольчуге рухнул на кровать.
— Мне помощь твоя нужна.
— Ага, — пробормотал некромант с упоением закрывая глаза,— помощь.... А уборка как задаток, да? Чтоб отказаться было неудобно. Спешу тебя разочаровать. Меня уже нет. Когда высплюсь, тогда и поговорим. Тебя же ожидают грязные котлы. Ольд просил передать тебе наилучшие пожелания.
— Срать я в них хотел,— набычился Хилька,— потом отмою. Два дня немытые стоят и еще полдня такими побудут.
— Иди лучше сейчас.
— Мастер, я очень серьезно прошу. Дело неотложное.
Ильм переборол наваливающийся сон и прокрыл веки.
— Ты мертвого поднимешь своим бараньим упрямством. Давай говори.
— У моего дружка старший брат порезался,— отвел взгляд подмастерье,— чистил рыбу и неудачно так....
— А я причем? Тебе к лекарю надо, или к травнику.
— Ты же можешь. Я знаю.
Ильм приподнялся, упираясь о согнутый локоть.
— Я некромант, а не лекарь. Мое дело мертвых поднимать, а потом обратно в могилу засовывать. Пусть твои рыболовы-неудачники в другом месте помощь ищут.
— Я обещал...
— А ты со мной предварительно поговорил, прежде чем обещания раздавать?
— Как я мог с тобой поговорить, если все ночью случилось. Тебя не было.
— Все равно не пойду. В крайнем случае, не раньше заката.
— Он не дотерпит.
— Подумаешь, ножиком порезался.
— У него сильно кровь идет.
— К лекарю...,— Ильм повалился на простыню, — пиявки там всякие, козявки... глядишь, всю хворь как рукой снимет.
Хилька в отчаянии бросился к некромантскому ложу и затряс офицера за плечо.
-Мастер, не спи, мастер...
— Если ты сейчас от меня не отстанешь, то я за себя не ручаюсь.
— Ты же сам просил...
— О, боги, о чем?
— Ну, ты говорил как-то, что если появятся ниточки к ночному братству, то ты завсегда готов будешь за ниточки эти уцепиться.
— Погоди,— Ильм приподнял многострадальную голову,— так брат твоего приятеля, он что, того?
— Да.
— Сразу не мог сказать?
— Я намекал,— надулся Хилька.
— Горе с тобой,— вздохнул Ильм,— намекал он. Когда говоришь, братец порезался?
— Ночью сегодня.
-Ага,— перед мысленным взором некроманта встал пустырь, усеянный мертвыми телами,— порезался, значит...
Возможно, просто совпадение. Некромант сел, чувствуя, как сон растворяется, словно утренний туман. Покачал отупевшей от усталости головой. Как неожиданно....Он давно хотел оказать помощь кому-нибудь из ночных парней, дабы хоть немного ближе подойти к недозволенным тайнам. Если получиться, конечно. На рожон лезть он ни в коем случае не собирался. Просто надеялся на его величество случай. Хильке он в свое время действительно намекнул, что если что, то он готов завсегда. Толковый и не болтающий на стороне лишнего подмастерье понял все как надо и вроде как забыл о том разговоре. Оказывается, нет.
— Сейчас пойдем?
— Да. Здесь не очень далеко.
— А как же котлы?
— Потом,— Хилька раздраженно махнул рукой.
Не проронив больше ни слова, Ильм нашарил под кроватью свою походную сумку со всяким разным колдовским инвентарем, скинул с себя форменную одежду, облачился в цивильное платье. Смущать умы нашивками и шевроном в его ближайшие планы не входило. Оттянувшую за ночь плечи кольчугу некромант решил не надевать, а вот меч на всякий случай к поясу пристегнул. Собравшись, обернулся к нетерпеливо отирающемуся у двери подмастерью. Хилька имел вид важный и таинственный. Матерый заговорщик, никак не меньше....
Ильм широко зевнул и легким пинком выставил паренька из комнаты. Такая вот забавная жизнь. Планируешь одно, обязательно все по-иному выходит. Интересно, откуда у Хильки такие сомнительные дружки появились? Или подмастерье Ольда хитрее, чем кажется?
Выбранное Хилькой направление немного смущало Ильма, ибо он с самого начала их путешествия предполагал, что конечная точка маршрута окажется далека от фешенебельной части Турова. Однако, они все больше и больше отклоняясь в сторону главного городского собора. При этом подмастерье держался уверенно, как будто шел к себе домой, людных улиц не избегал, по проходным дворам не петлял, повязку черную надеть на глаза не предлагал.
Ситуация, сдобренная послевкусием бессонной ночи, требовала немедленного разъяснения.
Ильм ухватил Хильку за плечо.
— Откуда у тебя такие странные знакомые?
— Я и сам не знал, что так получится,— немного смутился подмастерье,— утром сегодня проснулся, спер, как всегда, у мастера буханку хлеба для тебя и вдруг смотрю, дружок мой у дома ошивается. В окна заглядывает, к двери присматривается.... Хорошо, Ольд не видел. Очень он не любит, когда незнакомые люди в окна смотрят. Во-первых, считает, что сглазят его и его дело, во-вторых, опасается, что ограбят. Чего там грабить? Закваску, что ли? Ну, вот... Я, само собой, хлеб обратно положил, поскольку неудобно с хлебом и на улицу. И прямо сразу как почувствовал, что дрянное дело...
— Ты хорошо его знаешь? Друга этого?
— Так, хороший приятель. Он у гончара в учениках, а гончар дружбу водит с Ольдом. Меня туда часто посылают. То тарелку купить, то кружку. Посуда мелкая часто бьется... Короче, так и познакомились. Мы с ним иногда свободное время вместе проводим.
— Понятно. Дальше что было?
— Он ко мне подбежал и сразу без лишних слов, прямо в упор и говорит, мол, колдун ему нужен. Я, если честно язык чуть не прикусил от неожиданности. Говорю ему, а с чего он решил, что колдун именно здесь живет? Я ж ни словечком ему до того не обмолвился, что ты тут комнату снимаешь. Ни разу. Дружок мой весь такой сразу таинственный стал и сказал, что знает и все, и что коли я здесь живу, то ему больше не к кому обратиться. И добавил сразу, что брат его старший ножом сильно порезался и кровью истекает. Лекарь вроде приходил, но толком не помог. Короче, без колдуна никак. Я пообещал помочь. А что я мог сделать? Хотя про брата старшего ничего раньше не слышал.
— Ты уже все, что мог, сделал. Почему ты решил, что раненый из тех самых?
— Я ж не дурак,— Хилька горделиво подбоченился,— сразу уточнил, как у старшего брата насчет благодарности дело обстоит. В ответ услышал про темное золото. По-моему все понятно сразу.
Ильм согласно качнул головой. Темное золото — деньги, полученные из рук воров и убийц, и просто так, для красного словца, это самое золото не упоминают. Можно легко попасть в не совсем удобную ситуацию. Что ж, посмотрим, что за подарок его ждет. Вообще странная какая-то история.... А что если Хилька лжет?
— Далеко еще?
— Нет, пришли уже. Вон тот большой дом, со двора.
— Погоди, Хилька, — Ильм схватил подмастерье за подол туники и подтянул к себе, заставив остановиться,— ты так уверенно шел сюда. Кто здесь живет?
— Их двоюродная тетка.
— Ты бывал здесь?
— Пару раз. Место тихое.
— А ну посмотри мне в глаза.
Хилька шмыгнул носом и одарил некроманта преданным взглядом.
— Да, правду я говорю...
— Твои слова да Единому в уши, веди дальше, — проворчал Ильм и на всякий случай стянул с пальца перстень.
Чем проще, тем лучше. Он человек не гордый и своей четвертой затрапезной степенью перед чужими людьми в данном случае трясти не станет.
Они свернули в арку проходного двора. Ильм сразу же навострил уши. На всякий случай. Снег здесь не чистили, но к единственной двери тянулась утоптанная тропинка. Вдоль нее неровной строчкой лежали бесформенные темные пятна. Это явно кровь... А вон и присыпанные снежком следы в стороне от торного пути. Человек, оставивший их, шел явно торопясь и качаясь в разные стороны.
Хилька без стука распахнул дверь. Ильм, оглянулся на всякий случай назад и последовал за ним.
В тусклом потоке света, падающем из единственного маленького оконца, можно было рассмотреть лишь лестницу, ведущую на второй этаж. Ильм взялся за отполированные многочисленными руками перила и собрался уже поставить ногу на первую ступень, но Хилька приложил палец к губам и потянул его совсем в другую сторону. Под лестницу к еще одной неприметной двери.
Тук. Тук. Тук. Тук-тук. Тук.
Ильм с удивлением приподнял бровь. А здесь не всяких гостей ждут. Двоюродная тетка, ага, как же. Знаем мы таких теток. Приходили. Впрочем, это не его дело. А Хилька-то каков! Сначала друзья-братья, потом стуки условные. Может тогда летом тот идиот его дубасил тоже не просто так? Надо будет на досуге на парня поднажать по дружески. Узнать, за что кровь пролилась...
Дверца распахнулась и перед некромантом предстала худощавая пожилая женщина со свечой в руке. Видимо, та самая тетка. Что ж тетка, как тетка. Ничего примечательного. Седые волосы собраны в пучок, простое длинное платье. Чисто выстиранный, заштопанный в нескольких местах передник, загрубевшие от работы руки.
Женщина, совершенно игнорируя некроманта, обратила строгий взгляд на Хильку. Хилька, парень рослый, всего на пол головы ниже Ильма, сгорбился под ним и стал похож на нашкодившего щенка стоящего перед суровой хозяйкой.
— Привел?
— Да.
— Слава небесам,— свеча поднялась настолько, чтобы осветить Ильму лицо.
Несколько мгновений серые глаза пристально изучали костяного мастера. Не было в них ни намека на расположение, ни тени злобы. Одно холодное равнодушие.
— Жидковат что-то.
— Может, ты еще зубы у меня посмотришь, как у коня? — зло процедил Ильм.
Свеча совершила обратное движение и осветила Хильку.
— Ты кого, сопляк, притащил?
— Колдуна, как договаривались.
— Не смеши меня.
Ильм развернулся к выходу. Все. Хорошего понемножку. Пора и честь знать. К болотным дятлам таких клиентов. И их родственников. Каменная плесень им в печень.
— Мастер, погоди,— Хилька дернулся за ним.
— В сторону, убогий! — рыкнул некромант.
Подмастерье испуганно отскочил к стене и предпринял совершенно бесплодную попытку слиться с досками.
Когда за спиной яростно хлопнула, застонав всем своим набором входная дверь, Ильм глубоко вздохнул, уминая просящуюся наружу волну бешенства. Нет, бродячий цирк, право слово... И он в качестве главного клоуна. Вот уроды. Нет, на сегодня добрых дел с него достаточно. Домой и спать. Или зайти куда-нибудь в таверну и пропустить кружечку крепкого гномьего пива? Нервы успокоить, ибо крепкие нервы залог здоровья. Особенно у некромантов. Деньги в наличии есть. Да, пожалуй, это будет единственно верное решение.
— Почтенный, постой!
Ильм нехотя оглянулся. Двоюродная тетка торопливо бежала вслед за ним. Вот морока! За что ему это наказание?
— Что еще?— некромант сложил руки на груди.
— Не уходи.
— Назови мне причину, чтобы я здесь остался.
— Ты вроде обещал помочь...
— Не помню такого.
-Прости, — женщина, явно волнуясь, скомкала в руках передник,— на этого шалопая никакой надежды нет. Что с него взять, мальчишка еще. Любой прохвост за таким увяжется. Один такой уже услугу нам оказал с утра... Лучше бы не появлялся.
— Не моя забота.
-Я знаю. Мне всего и надо, только подтверждения, что ты не шарлатан с большой дороги.
— Не много ли чести?
— Я прошу...
Ильм вытащил из потайного кармана перстень и натянул на безымянный палец. Зачем, спрашивается, снимал? Надо было предполагать, что встречают здесь по одежке.
— Так тебя устроит?
— Храни меня первый круг,— женщина приложила руку к груди,— а как...
— Достаточно вопросов. Теперь ты веришь?
— Да разве можно такому не....,— она опустилась на колени, — прошу, не обойди нашу беду стороной.
— Идем, леший с тобой,— Ильм помог ей подняться,— но запомни, еще одно слово невпопад и лекаря в другом месте будете искать.
— Да, мастер,— женщина угодливо забежала вперед,— позволь показать дорогу.
Дорога оказалась не долгой...
Страждущий лежал на растерзанном соломенном матрасе, уложенном прямо на полу, в каморке размерами не больше собачей конуры. Оказывается, почти в центре Турова тоже не все жировали. Окон нет, пол рассохся, стены прикрыты старыми гобеленами. Из мебели присутствовала одна табуретка, занятая помятой масляной лампой, на фитиле которой плясал тщедушный синеватый огонек.
Сам раненый был одет лишь в кожаные штаны и выглядел не старше Ильма. На шее никаких отличительных знаков не висело. В убогом свете лампы лицо его выглядело бледным и осунувшимся. В глазах, сразу уставившихся на некроманта, была боль и тот упрямый блеск, что отличает смертельно больных людей, отчаянно, вопреки всему, борющихся за свою жизнь. К груди молодой человек прижимал заскорузлую от крови простыню.
— Оставьте...нас... одних,— чуть слышно, но с ясно различимыми твердыми интонациями в голосе прошептал он, после того как дотошно осмотрел незнакомого ему человека.
За спиной некроманта послышалось послушное поскрипывание половиц, и маленькой каморке повисла немного напряженная тишина.
Ильм, ничуть не смутился под придирчиво шарящим по нему взглядом. И не таких молодцов приходилось видеть. Он небрежно скинул сумку и, гремя мечом, сел прямо на пол. Все-таки с мертвыми работать не в пример легче. Зачем на него пялиться, как на диво дивное? Лежи себе, болей. Жди помощи....
— Итак,— некромант решил начать с самого простого,— как мне к тебе обращаться?
— Зови Гором.
— Что произошло, Гор?
— Подранили меня, мастер. Не смертельно, но очень неприятно.
— Значит, не рыбу чистил? — усмехнулся Ильм.
— Рыбу? — на лице Гора отразилось искреннее недоумение, — а! Это малышня такую сказочку придумала... Чудаки, право слово.
