Лягушка-путешественница. Часть 3

Но что теперь с Паули делать? Если уж не получилось очаровать Румса, так надо хотя бы гантку отыскать. Может, воспользоваться его советом? Сходить к Ноор Учагу и попросить вернуть служанку?

Ника хмыкнула. Как же вернёт! Догонит и ещё добавит. Между тем, времени на поиски оставалось всё меньше. Путешественница не могла себе позволить долго жить в гостинице. Когда Картен выгонит её из дома, надо будет срочно уезжать в Империю. Тогда прощай Паули... и Румс.

Она встрепенулась. Что, если самой обойти усадьбы возле Змеиного ручья? Проверить хотя бы те, где поменьше народа? Это не так далеко.

— По лесу ходить не боялась — и тут как-нибудь сумею, — буркнула себе под нос девушка, забираясь под одеяло и пообещав хорошенько подумать об этом завтра.

Увы, но этим благим намерениям было не суждено сбыться. Старательно маскируя свою озабоченность, путешественница меланхолически жевала лепёшку, краем уха прислушивалась к разговору Картенов.

Вдруг со двора донёсся стук в ворота. Супруги недоуменно переглянулись. Для тележки из усадьбы ещё рано, а ходить в гости по утрам — в Канакерне не принято. Послышалось неразборчивое бормотание Терета, и через минуту в дверях зала появился десятник конной стражи.

У девушки невольно перехватило дыхание. С трудом проглотив застрявший в горле ком, она быстро поставила чашку с маслом на стол.

— Здравствуйте, господин Картен, — поприветствовал морехода молодой человек. — Простите за столь ранний визит, но нет ли каких новостей о Вестакии?

Губы Тервии вздрогнули, глаза заблестели от слёз, а Уртекс, наоборот, смотрел на своего кумира с обожанием.

И всё же первой опомнилась хозяйка.

— Что же вы стоите, господин Румс! Проходите, садитесь.

Торопливо вскочив со своего места, она стала отдавать распоряжения.

— Толкуша, быстро принеси с кухни чашку, лепёшки и всё что нужно. Да захвати вино из амфоры с тремя голубыми полосками.

— Не беспокойтесь, госпожа Картен, — поморщился гость. — Я только что позавтракал.

— Нет, нет, — бурно запротестовал консул. — Не заставляй меня нарушать закон гостеприимства!

Десятник конной стражи со вздохом развёл руками, подчиняясь двойному напору.

Направляясь к столу хозяина дома, чтобы занять место рядом с ним, Румс вдруг резко остановился.

— Что случилось с вашим плечом, госпожа Юлиса?

Ника замялась, не зная как ответить в присутствии Картенов, но её затруднения разрешил сам мореход.

— Дней десять назад моя рабыня забралась в её комнату. Наверное хотела обворовать. Госпожа Юлиса проснулась, тогда мерзавка ударила её какой-то старой шпилькой.

— Когда точно это произошло? — нахмурился гость.

— Девять дней назад, господин Фарк, — подала голос девушка.

— Мне жаль, что так случилось, госпожа Юлиса, — задумчиво проговорил молодой человек.

— Только я попрошу вас помалкивать, — понизил голос консул. — Это наше семейное дело. Подлая тварь оскорбила этот дом. Что люди скажут, когда узнают, что мои рабы нападают на гостей? Я строго наказал подлую тварь, но сделанного не воротишь.

— Понимаю, господин Картен, — кивнул Румс.

Дождавшись, когда тот усядется рядом, мореход продолжил совсем другим тоном. — О Вестакии пока ничего не знаю. Жрецы со дня на день ждут голубя из Готонима. А ты где пропадал?

— Разве отец вам не говорил? — вскинул брови десятник конной стражи. — У атавков...

Путешественница похолодела. Неужели он расскажет об их расследовании? Тогда в гостиницу придётся перебираться уже сегодня и поскорее сматываться из Канакерна.

-... хотел узнать, не их ли молодняк возле хутора Ванрига Ртеса резвился.

"Вот батман! Так и дурой стать не долго", — перевела дух Ника, с удовольствием присоединяясь к тосту хозяина дома.

— Если хочешь, давай вместе сходим в храм Нутпена? — неожиданно предложил Картен. — Вдруг боги услышали нас, и голубь с письмом прилетел именно сегодня?

— С удовольствием, — тут же согласился молодой человек. — Пойдёмте, и да будут милостивы к нам бессмертные.

— Тогда нечего ждать, — мореход негромко хлопнул ладонью по столу.

Вытирая губы платком, путешественница наблюдала, как мужчины пробираются к выходу. Внезапно она встретилась глазами с пронзительным, напряжённо-настороженным взглядом молодого человека. А дальше произошло совсем невероятное. Прищурившись, он сделал лёгкое, почти незаметное движение головой в сторону двери. Или ей показалось? Пропустив вперёд консула, десятник конной стражи обернулся, и глядя на девушку в упор, произнёс:

— До свидания, госпожа Картен, до свидания, госпожа Юлиса.

Ника не знала, что и думать. Являются ли эти взгляды и ужимки неким тайным знаком, или она принимает желаемое за действительное? Да, Румс обещал зайти после того, как вернётся от атавков. Но, что если именно сейчас он пришёл не к ней?

Мысли метались как тараканы на кухне. Путешественнице пришлось приложить прямо-таки титанические усилия, чтобы скрыть от окружающих обуревавшие её сомнения. Ужасно захотелось выбежать из-за стола, пойти в свою комнату и обдумать всё в спокойной обстановке. Но она стоически продолжала жевать маслины, болтая с Тервией о каких-то пустяках. Наконец-то довольный Уртекс почти бегом умчался на занятия, госпожа Картен направилась в кладовую, а рабыни стали убирать посуду.

Из последних сил сохраняя спокойствие, Ника поднялась на второй этаж, неторопливо прошла через комнату братьев, где нянька пыталась разбудить Валрека, и только оказавшись у себя, стала лихорадочно ходить из угла в угол.

Предположим, Румс действительно дал сигнал. Только вряд ли он откажется пройтись с будущим тестем до храма Нутпена. Значит, встреча может состояться только после того, как они проверят голубиную почту. Тогда ей нужно идти в город. Но куда? Наверное туда, где они встречались в последний раз. На площадь народных собраний.

Девушка замерла, упёршись обеими руками о столик. Да, если кавалерист и будет её искать, то только там. Другого места они просто не знают.

Приняв решение, путешественница села к зеркальцу и, разложив жалкие остатки косметики, взялась добавлять себе привлекательности.

Вернувшись из кухни, Риата застала хозяйку в самом разгаре творческого процесса. Цедя сквозь зубы ругательства, та пыталась подчернить ресницы кисточкой, представлявшей из себя скрученный из тонких волосков миниатюрный веник. Преданная рабыня тут же бросилась на помощь госпоже.

Ника совсем не хотела разукрашивать себя так кричаще, как делают это здесь многие вполне знатные дамы. Она стремилась нанести лёгкий, чуть заметный макияж. А вот с этим-то как раз пришлось повозиться.

— Вы прекрасны как Диола! — тихо охнула невольница, восхищённо глядя на хозяйку.

— Опять врёшь, — добродушно ворчала та, с удовольствием разглядывая себя в зеркало и чуть поправляя ожерелье.

Риата стала бурно протестовать, уверяя, что вот на этот раз говорит одну только правду, но девушка только досадливо отмахнулась. Такие слова ей хотелось услышать совсем от другого человека.

Набросив накидку и прихватив кошелёк, она приказала рабыне следовать за собой.

— Какую корзину брать, госпожа? — поинтересовалась та, подозрительно потупив глазки.

— Маленькой хватит, — уже на ходу отозвалась хозяйка.

Во дворе её окликнула Тервия, руководившая разгрузкой тележки.

— Вы куда-то собрались, госпожа Юлиса?

— Да, госпожа Картен, — кивнула гостья. — Устала сидеть в четырёх стенах.

— Такова женская доля, госпожа Юлиса, — наставительно заметила супруга консула. — Сами боги велели нам угождать мужу, хранить семейный очаг и мудро управлять домом.

— Но у меня пока нет ни одного, ни другого, ни третьего, госпожа Картен, — с улыбкой напомнила очевидную истину собеседница и многозначительно добавила. — Да и времени всё меньше.

По накрашенным губам женщины скользнула насмешливая улыбка.

— Тогда приятной прогулки.

И не слушая благодарности, вновь взялась отдавать распоряжения рабам.

— Старая стерва! — с чувством прошипела путешественница, едва за ней с грохотом захлопнулась калитка. — И все вы тут малахольные!

Оглядев пустынную улицу, она неторопливо направилась в сторону площади народных собраний, мрачно раздумывая, что делать — если Румс не придёт?

Тогда придётся отправляться за город, к Змеиному ручью. Но к такому дальнему походу необходимо как следует подготовиться. Забрать у Линия Крака Свертия кинжал, заказать к нему ножны, а главное, изобрести способ вынести из дома хотя бы пару дротиков и копьеметалку.

Ника хмыкнула. А ничего выдумывать не надо. Просто перебросить оружие через стену садика в переулок, где будет ждать верная Риата.

Едва она миновала первый перекрёсток, как её кто-то окликнул.

— Госпожа Юлиса!

Обернувшись, девушка увидела притаившегося за углом Зурка. Раб Фарков низко поклонился, а у неё вдруг отчаянно заколотилось сердце.

— Что тебе нужно? — быстро спросила она, стараясь скрыть волнение.

— Мой господин Румс Фарк хочет поговорить с вами, госпожа Юлиса, — сообщил молодой невольник. — Господин сказал, что это очень важно.

— Где, когда? — выдохнула собеседница.

— Мне приказано проводить вас в храм Ноны, госпожа Юлиса, — ещё раз поклонился Зурк.

— Хорошо, — взяв себя в руки, кивнула путешественница. — Тогда проходи вперёд, а мы за тобой. Да зря не оглядывайся, я не отстану.

— Слушаюсь, госпожа, — развернувшись, раб неторопливо последовал по улице.

Ника с Риатой двинулись следом шагах в десяти. Теперь ни один встречный канакернец не додумается связать гостью консула Картена с рабом Фарков. Просто разные люди идут по разным делам.

Полученные указания молодой невольник выполнил безукоризненно, и за то время, пока они плутали по кривым улочкам, оглянулся всего три раза. Причём проделал всё так естественно и ловко, что вряд ли мог привлечь к себе внимание.

Только у выхода на маленькую площадь возле храма Ноны он остановился, поджидая своих спутниц. Девушке уже приходилось видеть это здание, значительно уступавшее своими размерами главному городскому святилищу Нутпена. Оно, тем не менее, производило приятное впечатление своей аккуратной соразмерностью.

Невысокие колонны из белого мрамора, фронтон, украшенный разноцветным барельефом, изображавшим переплетённые ветви и две женские фигуры в традиционных хитонах по сторонам круглого окна.

— Мне нужно зайти внутрь? — решила уточнить путешественница, кивнув на лестницу, возле которой скучали два торговца, предлагавшие всё необходимое для того, чтобы привлечь к жертвователю благосклонное внимание богини.

— Нет, госпожа Юлиса, — покачал головой молодой раб. — Вам туда.

Проскользнув в переулок, он привёл их к широко распахнутым воротам храмового двора. Двое рабов, лениво переговариваясь, разгружали запряжённую ослом повозку, таская корзины с овощами в покосившийся сарайчик.

— Подождите, госпожа Юлиса, — почтительно попросил Зурк. — Я доложу о вас Тарите.

— Кто это? — подозрительно нахмурилась Ника.

— Верховная жрица храма Ноны! — со значением сообщил невольник и, не дожидаясь новых вопросов, шмыгнул во двор.

Девушка удивлённо посмотрела на Риату. Та в замешательстве пожала плечами, позой и лицом выражая полное недоумение.

Оставалось набраться терпения и ждать дальнейшего развития событий.

Выскочив из храма, Зурк поспешил к путешественнице.

— Пойдёмте, госпожа Юлиса, — с поклоном пригласил он.

Забежав вперёд, молодой раб открыл тяжёлую, деревянную дверь с бронзовыми накладками, пропуская вперёд госпожу.

Переступив порог, Ника едва не врезалась в пожилую, величественную даму в длинном до пола, белом хитоне, перетянутом чёрным пояском с маленькими серебряными блямбочками на концах. Бледное, надменно-равнодушное лицо могло сделать честь статуе Фемиды. Вот только в отличие от земной богини правосудия, глаза незнакомки излучали холодное презрение.

— Вы и есть Ника Юлиса Террина? — голос её мог бы заморозить океан.

— Да, — коротко ответила девушка, бестрепетно выдержав уничижающий взгляд. У аратачей и не на такое насмотрелась. — А вы кто?

— Тарита, верховная жрица Ноны, — еле шевеля губами, процедила та ожидаемый ответ.

Путешественница поклонилась, изо всех сил делая вид, что услышанное её нисколько не впечатлило.

— Я многим обязана господину Румсу Фарку, — продолжала цедить служительница культа тем же тоном. — Поэтому не смогла отказать, когда он попросил меня устроить встречу с вами. Но предупреждаю, я не потерплю разврата в этих священных стенах! Если вы решили предаться здесь...

— Разврата не будет! — лязгнул металлом голос Ники, прерывая верховную жрицу. — Будет разговор, причём исключительно деловой!

Гипсовая маска лица дрогнула, аккуратно подкрашенные брови, скакнув на лоб, тут же вернулись обратно.

— Тогда проходите, — Тарита отступила в сторону. — А ваша рабыня пусть подождёт во дворе.

Обернувшись к Риате, хозяйка кивнула.

Коротким коридорчиком женщина провела нежеланную гостью к низенькой, грубо сколоченной двери, за которой оказалась крошечная каморка с маленьким окошечком под самым потолком. Вдоль одной стены громоздилась какая-то рухлядь. У второй, куда падал косой луч с танцующими пылинками, два табурета. Ещё какая-либо мебель в комнатушке отсутствовала.

— Подождите его здесь, — проговорила верховная жрица. — И прошу вас без нужды в храме не показываться.

— Я выполню вашу просьбу, — величаво кивнула девушка, на всякий случай коснувшись рукой закреплённого на спине кинжала. С раненым плечом ей вряд ли удастся кого-то победить, но беспомощной добычей она точно не будет.

Когда захлопнулась дверь, путешественница с замиранием сердца ждала звука задвигаемого засова. Но всё стихло.

Отдуваясь и качая головой, она уселась на табурет, сбросив с головы накидку. Судя по тому, где и как Румс назначил ей встречу, Вестакию у горцев он так и не нашёл. Ника мстительно усмехнулась.

Сидеть быстро надоело. Девушка внимательно изучила каморку. Под старыми корзинами и рядом лежал толстый слой пыли. Весь остальной пол из каменных плит сверкал чистотой. Она потрогала его пальцем. Похоже здесь совсем недавно делали влажную уборку.

Опять вернулась на табурет, откинулась на стену, прикрыв глаза, в надежде что так быстрее пройдёт время.

Негромкий шелест приближавшихся шагов заставил её встрепенуться. В каморку, пригнувшись, вошёл явно чем-то сильно озабоченный Румс. За его спиной белел хитон верховной жрицы.

— Простите, госпожа Юлиса, что мне пришлось так странно вызывать вас на разговор, — первым делом извинился он, усаживаясь напротив. — Возможно, вы в чем-то правы.

— Например? — поинтересовалась собеседница, чувствуя, как волна удовольствия тёплой волной прошлась по душе. Как же долго она ждала этих слов!

— Атавки ничего не знают о похищении Вестакии, — отчеканил он, крепко сцепив руки. — А Ноор Учаг весной, как только сойдёт снег, женится на дочери вождя хименов. Они с отцом свататься ездили, и варвар всем говорил, что доволен своей невестой. Горцы часто заводят по три-четыре жены. Но я не верю, что гражданка Канакерна по доброй воле может предать заветы богов и стать одной из многих. Вы понимаете?