То, что внутри. Пробуждение

Уже почти совсем стемнело, когда Дайя сначала замедлила шаг, потом совсем остановилась и повернулась ко мне.

— Вот. Кажется... Дошли, — она потупила взгляд.

Я молча посмотрел на девушку, не понимая, к чему она клонит.

— Спасибо тебе... Ты на самом деле не чудовище, хотя выглядишь страшно. Ты... Да неважно! — она сделала шаг навстречу и поцеловала меня. Крепко, по настоящему. Отстранилась, уверенно тряхнула чёлкой: — Я этого никогда не забуду!

Происходящее не нравилось мне всё больше, и я решился наконец озвучить вертевшийся на языке вопрос:

— Что случилось? Что происходит? Мы прощаемся, что ли?

На лице моей боевой подруги отразилось сильнейшее удивление. Наконец, она сказала:

— Там, дальше, застава. Поставленная людьми. Чтобы... Не пускать плодящихся здесь тварей тьмы дальше, в обитаемые земли.

После этих слов я начал понимать, что к чему... И Дайя тут же подтвердила начавшую приобретать чёткие очертания догадку:

— У тебя доброе сердце, я знаю. Ты сильно помог мне. Спас. Но... Для других ты — драконид, такая же тварь и нечисть, как все остальные. Извини, но дальше тебе нельзя.

Земля начала уходить из-под ног. И вовсе не из-за перспективы расстаться с девушкой, совсем нет. Просто... Я так хотел выбраться, сбежать из проклятого замка прочь, пройти все эти окаянные шахты, болото... И ради чего? Куда я так стремился и рвался? Туда, где мне всё равно не найдётся места, где мне не будут рады? Как же так?..

— Я надеюсь, ты найдёшь своё счастье, безымянный. А сейчас... Мне надо идти. Может, ещё увидимся, когда-нибудь... Надеюсь.

С этими словами девушка резко развернулась, будто не оставляя себе возможности передумать и повернуть назад, и пошла дальше. А я так и остался стоять, ошарашенный, глядя ей вслед. Напряжённая спина, опущенная голова... Видимо, девушка сама не очень-то рада была расставаться.

Когда она зашла за поворот дороги, я, наконец, опомнился. И пошёл следом. Надо же было хоть издалека посмотреть, что это за застава такая, и как её, если что, обходить... Да и, чего себе врать, хотелось просто проследить за своей бывшей спутницей, убедиться, что всё у неё будет хорошо.

Лес закончился, сменившись широкой прогалиной. Видимо, её специально вырубили или даже выжгли когда-то. Вдалеке виднелось нечто похожее на небольшую деревянную крепость, из одной-единственной башенки и ворот под нею. В обе стороны от этой "заставы", сколько хватало глаз, тянулся невысокий частокол.

Я встал, притаившись за стволом одного из деревьев, и стал наблюдать за уверенно шагающей по дороге девушкой. Через какое-то время вдруг понял, что картинка "приближается", увеличиваясь в глазах. Встряхнул головой, отгоняя морок, снова увидел всё "нормально". Присмотрелся к крохотной, почти незаметно удаляющейся фигурке... И всё повторилось опять. Неужели, во мне открылась ещё какая-то способность?..

Не став отказываться от столь кстати пробудившегося "бонуса", я продолжил следить за происходящим. На заставе началось шевеление, между зубцов башенки кто-то мелькнул пару раз. Дайя подошла к воротам и остановилась, немного не доходя до них. Видимо, её окрикнули, и она начала диалог с охраняющими заставу.

Девушка положила оружие на землю, отошла в сторону. Прошло несколько долгих секунд, когда ничего не происходило — видимо, Дайя продолжали разговор, возможно, отвечала на вопросы. Между зубцов башенки появилось сразу несколько человек с лукам. Тонкие тёмные чёрточки синхронно сорвались вперёд, прочерчивая пространство. Я проследил за ними... И не поверил глазам. До самого последнего момента отказывался принять это. Пока не увидел, как Дайя падает на землю, вся утыканная стрелами.

— Глава 18

Я успокоился только после того, как вся застава превратилась в гигантский погребальный костёр, гудящий и выстреливающий к ночным небесам снопы искр, а из находившихся там стражников в живых не осталось никого. Будто внутри меня пробудилось что-то первобытное, жаждущее крови, не способное остановиться. А эти жалкие людишки... Что они могли со мной сделать?..

Нет, я не потерял голову, не стал кидаться в бой сразу, не стал подставляться и бежать через открытую всем взорам прогалину на виду настороженных воинов. Несмотря на расстояние, я прекрасно рассмотрел поднявшееся над телом Дайи облачко "души", сообщившее о том, что можно не спешить — спасать и защищать больше некого.

Я дождался своего времени — ночи, и только вместе с темнотой пришёл туда, где меня не ждали. И даже больше. К частоколу я подошёл сильно в стороне от заставы, и перелез его очень осторожно, стараясь не задеть протянутые поверху сигнальные нити. Видимо, они хорошо работали против местной нечисти — но я-то куда сообразительнее, или внимательнее, или просто ждал чего-то подобного.

К цели подошёл с тыла. Массивная, обитая железом дверь, запертая изнутри, не дала проникнуть внутрь сразу. Но это меня не остановило — с моими когтями забраться по стене на башенку не составило труда. Душку, чтобы не мешался, до времени уменьшил и спрятал "в руку", и извлёк наружу его только уже вися на самом верху, перед нападением.

Один удар и один выстрел — и оба часовых, оставленных сторожить покой остальных, обратились в послушных моим командам зомби. Когда убивал первого, рука ещё дрогнула — как-никак, сородич. Пусть я выгляжу как "драконид" по местным меркам, но сам-то чувствую, что не всегда был таким... Но уже когда расправлялся со вторым, жалел только, что он слишком легко отделается. Какие они мне сородичи, в конце концов, эти убийцы? Всякая нечисть и нежить хотя бы не притворяется, сразу показывает свою суть. А эти... Стрелять в беззащитную женщину...

Вниз спускался вслед за мертвяками, накрутив себя и кипя праведной злобой, и убивал всех, кто попадался на пути. Духолов просто верещал от восторга — наконец, получилось человечьей крови напиться! Я ему в кои-то веки совсем не мешал, подолгу удерживая оружие в телах, так, что их высасывало почти полностью.

Внутри оказалось около десятка стражников. Мне больше всего запомнились молодой парнишка, с большими испуганными глазами и лицом, как у девчонки, и какой-то усатый тип. Последний очень быстро сориентировался, что к чему, и даже почти достал меня своим мечом... Но кровяные ледышки пробили его насквозь, не оставляя шансов.

Убедившись, что никого в живых не осталось, и никто не убежал, я отыскал тело Дайи и занёс в самую единственную комнату внутри башни. Смёл всё с большого, заставленного грязной посудой и заваленного объедками стола, натаскал каких-то парадных плащей, и расстелил сверху. Положил девушку сверху. Собрал всю ту немногочисленную мебель, которую нашёл, бочки, ящики, свалил в кучу и с истинным наслаждением накрошил в мелкую щепу, вымещая злость и готовя пищу для пламени. Когда вокруг стола образовалась настоящая гора из деревянных обломков и разного горючего хлама, полил всё это маслом для светильников, найденным в одном из кувшинов. Добавил и толстым стенам, и дощатому полу, и вообще забрызгал всё вокруг.

Только после этого, предусмотрительно отойдя к двери, принялся метать внутрь шар за шаром. Огонь занялся быстро, жадно бросившись на предложенную ему пищу, и уже вскоре внутри запылал огромный костёр. Он начал пробовать горячими жадными языками стены и низкий потолок, сквозь узкие бойницы и единственный дверной проём повалили клубы дыма. Какие-то минуты — и башня занялась вся. Сухая древесина с готовностью отдавалась огню в порыве самоубийственной и смертельной страсти, а пламя лизало её, шарило своими вмиг вырастающими руками, и ревело от наслаждения и восторга.

Когда застава полыхала так, что можно было быть спокойным, что она не потухнет и спокойно догорит уже без моей постоянной поддержки, я переключился на стражников. Два часовых, обращённых в зомби, уже перетаскали тела наружу и аккуратно разложили в ряд.

Первым призвал дух усатого.

— Я Карел Май, десятник пограничной стражи.

— Почему вы убили женщину, которая вышла к заставе? Что она вам сделала? — не совладав с эмоциями, закричал я на него.

— Все порождения тьмы, которые приходят со стороны болота и проклятого замка, должны быть уничтожены, — совершенно равнодушно ответил призрак.

— Она не была порождением тьмы!

На это он промолчал. Видимо, не расценил мою реплику как вопрос.

— Почему вы решили, что она — порождение тьмы?

— Все, кто приходит со стороны болота и проклятого замка, порождения тьмы.

— А если вы пошлёте туда разведчиков? Когда они вернутся, тоже будут порождениями тьмы?

— Не будут.

— Но почему в одном случае будут, в другом — нет?

— Все, кто приходит со стороны болота и проклятого замка, порождения тьмы...

Я ещё долго пытал десятника, пытаясь вывести на чистую воду. Но он, вернее, его дух, был свято уверен в своей правоте, и даже не допускал мысли о возможной ошибке. В конце концов время истекло, и я понял, что потратил его совершенно впустую, на бесполезные и не существенные для меня вопросы. А ведь мужик наверняка был самым знающим из всех! Следовало совладать наконец с бушующими внутри страстями, выйти из амплуа благородного мстителя, попробовать отрешиться от всего и просто узнать всё то, что поможет выжить.

Остальных стражников расспрашивал как мог спокойно и бесстрастно, хотя мысли то и дело пытались убежать не в том направлении. И мне удалось получить некоторое понимание происходящего вокруг. Выяснилось, что я нахожусь на территории государства с простым и безыскусным названием Великая Империя, и располагается оно на континенте Блэкмарш. Слова "планета" никто из моих собеседников не понял, но они рассказали, что известно ещё про два материка и назвали какое-то количество государств, которые я просто не запомнил за ненадобностью и из-за их большого количества.

Какое-то время назад здесь побывали иномировые захватчики, которых удалось остановить, отбросить назад и заблокировать в отдельных областях, но не победить окончательно. С тех пор на каждом из континентов остались "заражённые" пятна, подобные замку некроманта, куда местным нет хода — но и, обратно, обитающим там тварям тоже не выбраться наружу из-за многочисленных пограничных крепостей, кордонов и постоянно дежурящих поблизости армий.

Агрессоры пришли при помощи телепортов, позволяющих путешествовать между мирами. Периодическое появление двухголовых — следствие сбоя портальной системы, из-за которой эти бойцы давным-давно разгромленных армий до сих пор появляются иногда в "точках высадки", дезориентированные, лишённые командования и ничего не понимающие.

Что конкретно послужило концом вторжения и что позволило остановить захватчиков, я так толком и не понял. Если собрать все обрывки информации воедино, выходило что-то вроде того, что сильнейшие маги мира объединилось и добрались до главаря армии вторжения, на котором было слишком много завязано. Оставшись без единого руководства, его военачальники перегрызлись между с собой — после чего их и получилось победить по одному.

Но то всё — дела давно минувших дней. Я, конечно, понимал, что без знания всей исторической подоплёки не понять мир вокруг, но куда больше меня беспокоило и волновало настоящее. И вот тут самой грустной новостью стало следующее: порождения тьмы, к которым все опрошенные однозначно отнесли и меня, как драконида — они везде в обитаемых землях вне закона, и за поимку их, то есть нас, полагаются награды. Есть даже специальная каста охотников за нечистью — так называемые "ведьмаки". Что бы я ни делал, как бы ни пытался доказать свою безобидность и благие намерения, везде меня ждут в лучшем случае темница, а в худшем — казнь, или судьба быть убитым охотником за головами. Причём, последнее в прямом смысле, везде в "пунктах приёма" деньги выдают именно за головы убитых.

Расстроенный открывшимися безрадостными перспективами, я оставил позади беснующееся, дожирающее бревенчатые стены пламя, и пошёл прочь, прямо сквозь ночь. Вместе со мной в разные стороны, как лучи, исходящие из одной вершины, отправились и поднятые мною зомби, каждый — с надписью кровью на груди: "убийца невинных". Я надеялся убить этим сразу двух зайцев — хотя бы частично замести следы, и донести всё же до остальных, что справедливость есть.

Сам сначала направился вдоль частокола — какое-то время всерьёз обдумывал мысль дойти до следующей заставы и повторить там всё и тоже. Но пока шагал, понял, что зверски устал, и как-то отпустило. Опять же, кто их знает — а вдруг, там нормальные? Просто нам с Дайей не повезло, и попалась застава из дураков и отморозков?

Повернув вглубь "обитаемых земель", я так и шёл, пока ночь не кончилась. Уже под утро оказался рядом с какой-то деревенькой. Многоголосый собачий лай, заметно усилившийся с моим приближением, и высокие заборы убедили, что соваться туда не стоит. В полях неподалёку нашёлся стог сена, и я, поняв, что вымотан до предела и всё равно не найду места лучше, решил забраться внутрь и там переночевать.

Но перед этим заставил себя сделать то, что планировал уже очень давно. Перевёл Духолову всю ману, какая накопилась, активировал чашу, восстановив запас — вышло сразу полторы сотни, и непонятно, то ли это размер максимального запаса у меня вырос, то ли просто чаша оказалась более качественная. После этого опять закинул почти всё Духолову, себе оставил тридцать единиц, для неприкосновенного запаса. Вытряхнул из мешка всё, что там было — отравленный ятаган орка, шест для призыва духов, конструкцию, выпавшую из голема, фляги с кровью, мешки с костяной пылью, и прочий хлам. Сделал надрез на руке, щедро полил наконечник алебарды. И запустил, наконец, очередное улучшение, скормив Душке весь накопленный и не нужный, по большому счёту, хлам, задав в общих чертах, что хочу от нового артефакта. Была надежда, что пока буду спать, улучшение как раз и завершится.

Проснулся какое-то время спустя, от весёлых детских голосов рядом. Замер, стараясь не выдать себя ничем, и когда незваные гости, вроде бы, удалились, выждал ещё какое-то время и попробовал осторожно выбраться наружу.

Огляделся — вроде, рядом никого. Чувствовал себя крайне не выспавшимся и разбитым, улучшение так и не завершилось, но окружающая обстановка была слишком безмятежной, располагала к какому-то умиротворению и спокойствию. Жаркое светило заметно поднялось над горизонтом, хотя до зенита ему ещё было далеко. По чистейшему голубому небу бежали рыхлые барашки облачков, вдали кружились с криками какие-то белые птицы. Над цветами порхали яркие бабочки, взбивая воздух пёстрыми крылышками. Мимо лица с деловитым жужжанием проносились насекомые. Пахло сеном, нагретым на солнце, или что у них тут за звезда...

Требовательно заурчавший живот напомнил о том, что неплохо бы в него что-нибудь поместить, желательно съедобное, а царапина на руке заставила вспомнить вчерашний день. Благостное настроение как рукой сняло, и я пошёл дальше, размышляя, где найти пищу. Деньги в наличии имелись, но было подозрение, что никто из местных даже не станет со мной разговаривать, не то что торговаться. Выходить на большую дорогу и грабить одиноких путников не улыбалось совсем. Идеальным вариантом вообще считал такой, когда никто меня не увидит.