Если бы все произошло по другому?

Благо, долго пребывать в руках юного садиста ему не пришлось — вскоре после начала пытки он получил сильнейший удар по голове. Он — в смысле Дзабудза, не мальчик. Когда же звезды в глазах немного улеглись, а искры высыпались, мечник с удивлением обнаружил, что плечо, в котором как бы недавно прожгли дырку, уже не болит, коноховского тюнина с кочергой рядом нет — он стоит аж метрах в двадцати от него и буравит недовольным взглядом... Хошигаке Кисаме, живого и невредимого. Дикая дикость, но до Дзабудзы быстро дошла вся ее суть.

— Снова гендзюцу, — подтвердил его мысли напарник, который, скривившись, одной рукой держался за голову, а другой опирался на меч. — Сильное. Этот парень хорош. Пришлось пустить в ход Самехаду.

Дзабудза, молча поднимаясь, кивнул. Он понял, чем именно напарник приводил его в чувства, и был полностью согласен с его решением. К слову, судя по гнутой пластине собственного протектора, Хошигаке таким неординарным способом снимал иллюзию не только с друга.

— Нам нужно придумать, как вывести из игры его шаринган, — проговорил Дзабудза, рассматривая противника и стараясь при этом не встречаться с ним взглядом. — Есть мысли?

— Даже несколько, — хмыкнул Кисаме. — Но, думаю, паре демонов тумана подойдет один-единственный способ...

* * *

Наруто был недоволен, что его визави так быстро сбросили с себя иллюзии. Нет, он понимал, что это не обычные ниндзя, а самая что ни на есть элита Скрытого Тумана, но, все же, он надеялся, что пока мечники пребывают в безобидном гендзюцу, у него будет время сковать их. Ведь ему требовалось разобраться в ситуации, а сражение этому явно не способствует. Видать, не судьба. Теперь ему вряд ли удастся набросить на мечников гендзюцу, они будут осторожны. А это значит только одно — придется вступить с ними в настоящий бой, а потом... Наруто, недовольно фыркнув, помотал головой. Сначала надо постараться не помереть, а потом уже решать, что делать дальше.

Ведь теперь, когда они знают про шаринган, Наруто лишится весомой части своего преимущества. Наверняка уже сейчас мечники обдумывают прием, с помощью которого смогут свести на нет иллюзорные способности его правого глаза. И Удзумаки надеялся, что они не станут изобретать кунай, и возьмут самый простой из всех способов. Мальчик позволил себе усмехнуться — если они будут следить лишь за его ногами, то сами себя загонят в ловушку — при скорости Наруто такое не прокатит.

Каково же было его разочарование, когда шиноби Киригакуре вскинули вверх руки и забормотали себе под нос формулу какой-то техники, от которой все вокруг стало затягивать густой пеленой тумана. Честно признаться, такого Наруто не ожидал. Мечники проявили чудеса проницательности, их выбор пал на технику, которая делала шаринган бесполезным абсолютно — не только в плане гендзюцу, но и в реакции и копировании. Более того, теперь сам Наруто не мог уследить за своими противниками, которые в созданном ими самими тумане обладали безграничными возможностями.

Вскоре Наруто прочувствовал на себе всю степень своей беспомощности в сложившейся ситуации — он ничего не услышал, ничего не увидел, а тем временем кто-то с силой подсек его под левую ногу, заставляя упасть. Перекатившись, он тут же встал, но лишь для того, чтобы получить удар в спину. Благо, Дзабудза, а судя по всему, это был он, бил мечом плашмя, иначе жизненный путь тюнина закончился уже сейчас.

— Ну что, сдаешься, мальчик? — издевательски донеслось из тумана. В следующий миг Наруто получил еще один удар по ногам, но на этот раз, падая, он сумел оттолкнуться от земли и после кульбита снова встать в стойку. Правда, почему-то зашевелилась чакра, и в ногах на мгновение почувствовалась слабость. — Если нет, то мы продолжим!

Несколько секунд в серой мгле висела зловещая тишина, которая оборвалась гулким выдохом самого Наруто — что-то очень твердое и большое врезалось мальчику в живот, выбивая из легких весь воздух и складывая тело пополам. Уже одно это должно было свалить тюнина, но мечник решил перестраховаться, и Удзумаки следом получил сильный удар в голову ногой с разворота, которым его, крутанув, отшвырнуло на несколько метров.

Удар был столь мощный, что Наруто пришлось приложить усилия, дабы подняться. Отчего, собственно, легче не стало, ибо голова от такого бесцеремонного обращения нещадно гудела и кружилась. Мальчик дезориентировано пошатывался, периодически сплевывая кровью.

Когда же он все-таки сфокусировал взгляд, мечники, словно почувствовав это, вновь атаковали. В рукопашную, мечи в ход не пускали, но от этого Удзумаки было не легче. Удары бесшумных ниндзя посыпались на него жестоким градом — в живот, в грудь, в голову... Пару раз чисто инстинктивно ему удалось выставить блок, но на фоне общей картины это было каплей в море неудач, крови и боли.

Любого другого на месте Наруто уже захлестнули бы отчаяние и паника, но Удзумаки был слишком упрям, чтобы поддаваться этим чувствам. Да, сейчас все против него, но он еще дышит, а значит, есть шанс что-то придумать. К тому же, до крайней точки еще было далеко, ибо дзенины, наслаждаясь своим превосходством, просто куражились — в ход шли лишь тычки да едкие насмешки. Убивать беспомощного противника мечники не спешили, ожидая с минуты на минуту "неизбежной капитуляции".

Но лучше бы они его разрубили, пока была такая возможность! Ибо в голове Наруто после очередного "шлепка" таки зажглась заветная лампочка. Он был готов заплевать сам себя за свою забывчивость, вспомни он об этом пораньше, ему бы не пришлось играть роль слепого мальчика для битья. Но самобичевание можно было отложить на потом, сейчас же требовалось действовать.

Выходом из сложившейся ситуации, который пришел на ум Наруто, был один интересный прием из разряда сенсорики, который он узнал от матери еще в далеком розовом детстве. Да, откровенно говоря, он не сильно стремился развивать эту свою способность, но, к счастью, конкретно для этой штуки не нужно было быть прямо-таки крутым сенсором.

Сложив ладони вместе и закрыв глаза, Удзумаки отрешился от всего и, погрузившись в глубины своего естества, стал по капле отделять из общего потока и собирать в отдельный сгусток чакру, которую намеревался использовать. Накопив достаточно энергии, он, с силой ударив кулаком по земле, разом выпустил всю её из себя в окружающую среду. Теперь он не был слеп, и именно теперь начиналась настоящая битва.

Мечники о его коварной задумке (реализация которой, к слову, уложилась всего в несколько секунд) не подозревали, а потому избиение продолжалось. Сейчас была очередь Дзабудзы отвесить мальчику; бесшумно подскочив к нему, он по-молодецки замахнулся своей молотоподобной рукой. Каково же было удивление демона тумана, когда его гигантский кулак был остановлен не по годам твердой мальчишеской рукой.

— Что?.. — Дзабудза не успел договорить, ибо был прерван Наруто, чей голос был полон яда:

— Сюрприз, ублюдок! — свободная правая ладонь молниеносно сложилась в несколько знаков, после чего ее пальцы крепко впились в жилет мечника. — Искусство печатей: пылающая длань!

Наруто не видел своего противника напрямую, но его стон, быстро переросший в крик, подтвердил, что он попал. Свалившийся на землю Дзабудза, истошно вопя, пытался сорвать с себя жилет, который буквально вплавливался в тело. Ничего не получалось, боль только становилась сильнее. Он и не подозревал, что вместе с броней плавится и его собственная шкура.

Кисаме быстро пришел на помощь к товарищу. Бесшумно подкравшись к Наруто сзади, он мощно рубанул по нему мечом, но в этот раз туман не смог скрыть его намерений — за миг до того, как получить Самехадой, Наруто, резко развернувшись и выхватив кунай, ловким движением отвел удар. На земле, в которую с треском уткнулся забинтованный меч, появилась рытвина.

— Как? — неверяще спросил в туман Хошигаке.

— А тебе не все равно? — отвечал ему невидимый глазу Наруто, закручивая в ладони чакру. — Расенган!

От убойного вихря Кисаме защитился, выставив перед собой Самехаду, но даже так он смог испытать на себе его действие — выброс чакры "оттолкал" мечника на десять с лишним метров, а на земле от его ног остались неглубокие борозды. Правда, ожидаемого впечатления техника на него не произвела — ему больше было интересно, как в теории ничего не видящий противник вообще смог по нему попасть!

Ответ же был до банальности прост — чакра, которую Наруто "распылил" вокруг себя, помогала ему определить, где противник. Конечно, радиус этого поля был небольшим, от силы метров двадцать-тридцать, зато, как только что-то оказывалось внутри него, Удзумаки об этом узнавал. Притом, неважно, насколько хорошим сенсором он является — как только объект касался чакры, ему "предавался" сигнал. А уж настроиться на собственную энергетику для Наруто не проблема. К слову, этот прием в данной ситуации был даже лучше обычной сенсорики — фон чакры шиноби может скрыть, но скрыть от такой "сети" самого себя просто невозможно. Пользователь, даже не видя врага, словно хитрый паук, засевший в тени, узнает о его приближении, когда дернется натянутая им паутина. По иронии судьбы, примерно по такой же схеме рубились в границах тумана и мечники.

Собственно, единственный минус своего энергетического "радара" Наруто выявил и устранил сразу же. Кисаме, смекнув, что его юный визави как-то преодолел проблемы видимости, поспешил выблевать пару литров воды и создал клона. Сигнал через чакру шел простой — теперь во мгле скрываются двое. Пришлось приложить немного усилий, дабы отличить копию от живого человека (настоящий рыболюд вызывал в чакре чуть более сильные возмущения). Определив же, кто есть кто, Наруто, выхватив кунай, бросился в атаку на настоящего ниндзя.

Разбежавшись, мальчик поднырнул под вскинутым в его сторону мечом, после чего, разворачиваясь, хлестко резанул кунаем пустоту. Направленный лезвием поток ветра и чакры пусть и не смог разогнать густоту проклятого тумана, зато летел прямиком в голову Кисаме. Тот увернулся, после чего резко сократил дистанцию, махая своим мечом направо и налево. Наруто был быстр, так что ему не составляло труда уходить с пути гигантского меча, вот только его собственные ветряные лезвия, которыми он в ответ регулярно поливал Кисаме, так же не достигали цели.

Ситуация была патовая, Наруто уже подумывал пустить в ход техники помощнее, как вдруг ему аукнулся оставленный без внимания клон. Если точнее, то едва он успел выгнуться струной, уклоняясь очередной раз от Самехады, как вдруг почувствовалась атака со спины — и пришлось "догибаться" замысловатым иероглифом... от Обезглавливателя, целящего ему точно в голову. Удзумаки едва-едва сумел увернуться, смертоносное лезвие коснулось лишь его блондинистой шевелюры, срезав несколько волос.

Наруто был в ауте от такого, но напал на него не клон рыболюда, а сам Момоти Дзабудза. Клон, которого мальчик так опрометчиво списал со счетов, не стал атаковать, а, как стало видно сейчас, оказал помощь раненому мечнику, чтобы тот смог вернуться в бой. Хотя, было понятно, что боеспособность демона тумана существенно снизилась — суровый ожог во всю грудь, коим его наградил коноховский тюнин, отнял много сил и причинял страшную боль, а тяжелое дыхание перегруженных легких лишало знаменитой бесшумности.

Но, как бы то ни было, теперь Наруто опять был один против двоих, а это, как ни крути, хреново. Уклониться от двух одновременно наносимых ударов очень сложно, что мечники вскоре ему и доказали. Дзабудза, которого от боли и злости конкретно понесло, рубил мечом так, будто попал в непроходимые джунгли. Наруто не рисковал отводить его клинок кунаем, а потому просто изгибался, как мог. По сравнению с буйством новоявленного берсерка выпады синекожего стали казаться ерундой. Вот только в один прекрасный момент обе эти атаки совпали, и Удзумаки, сделавший мостик, дабы не попасть под меч Дзабудзы, получил Самехадой по голове.

Ударом с мальчика сорвало протектор, а самого его отшвырнуло в сторону. Благо, удар прошел вскользь, Наруто даже не оглушило, и в оказавшегося над ним Кисаме сразу полетели кунаи с взрывными печатями. Все они попали в цель, серую мглу на миг разрезали алые вспышки взрывов. Вот только вслед за грохотом последовало тихое шуршание падающих на траву капель.

— Стихия огня, — тут же воскликнул Наруто, не печалясь, что завалил всего лишь клона, — гнев багрового феникса!

Сложив последнюю печать, он втянул в легкие побольше воздуха, после чего стал выдыхать изо рта небольшие сгустки огня, которые, разрывая полотно тумана, полетели в мечников. Те, заметив огни, поспешили разбежаться, но разброс пламенных шаров был настолько велик, что избежать всех было практически не реально. Тем более те, не находя цели и врезаясь в землю, взрывались наподобие начиненного маслом снаряда, окатывая огненными всплохами все в радиусе нескольких метров.

Через полторы минуты методичного выцеливания, Удзумаки прекратил обстрел, тем более, что пламя начисто выжгло всю "радарную" чакру и он более никого не чувствовал.

Некоторое время ничего не происходило, лишь туман из-за повысившейся температуры воздуха стал постепенно редеть. Когда же мгла расступилась настолько, что можно было хоть что-то узреть сквозь серые пряди, первым, что увидели глаза Наруто, стало лезвие Обезглавливателя. Меч блеснул из тумана совершенно неожиданно, мальчик едва смог, выгнувшись назад, избежать полоснувшего сверху вниз лезвия. Да и то не совсем — острая кромка прошла точнехонько по молнии тюниновского жилета, с легкостью разрезая и ее, и козырную нарутовскую толстовку, оставив на груди мальчика неприятный порез от шеи до пупка. Сам Наруто в долгу тоже не остался: несколькими собирательными пасами он быстро сконцентрировал в руках сгусток сжатого воздуха, которым тут же и запустил в сторону, откуда его атаковали. И, судя по брани, донесшейся вскоре вдалеке, его атака так же частично достигла цели.

Более никто в атаку не шел, так что Наруто позволил себе немного отдышаться, заодно ожидая, когда туман окончательно рассосется. Передышка была кстати, ибо помятые ребра, синяки и рассечения дали о себе знать, завыв в унисон. Одно успокаивало юного ниндзя — его противники, которых он уже мог неплохо так разглядеть, тоже выглядели неважно. Дзабудза был без жилета и майки, щеголяя своим накаченным торсом, который сейчас был весь черный от запекшейся крови. Было видно, что печать Наруто прожгла демона тумана аж до самых мышц, и он еще долго не забудет встречи с этим юным тюнином. По сравнению с ним Хошигаке Кисаме вообще не пострадал, так, дыхание сбил, да и только. Но по смятению на его лице было понятно, что он тоже запомнит блондина надолго, ибо он откровенно не понимал, почему тот все еще стоит на своих двоих.

А туман тем временем, окончательно сошел на "нет".

— Пора заканчивать это дерьмо! — грозно прорычал Дзабудза, с силой вгоняя меч в землю. — Тебе конец, парень!

Тут его сурово скорежило, сложило пополам, а в скором времени и вырвало. Правда, изверглась из него не съеденная утром пища, а, как ни странно, вода. Много воды. Она вырывалась из его рта, словно из мощного гидранта, просто в огромных количествах, и ее назначение было более чем прозрачно. Когда мечник закончил и с удовлетворением утерся, травянистый луг вокруг него и его напарника стал похож на рисовое поле в посевной сезон.