Не кляни Америку!

— Я уже начальник тумена, который будет стремительно расти. Вряд ли мне требуется что-то большее. А языком авторитет не заработаешь.

— Надо в первую очередь проверить тюрьму. Кто был когда-то угнетен, надеждой будет окрылен. — Заключил свою мысль в логическую систему Абакан.

Подземная темница, оказалась открытой: в нее уже готовы были принять восставших рабов. Пьяные палачи спали в преддверии будущих истязаний. Стража попробовала сопротивляться. Победоносцев вместе с друзьями нанес несколько мощных ударов, четверо караульных остались лежать на полу. Остальные пали на колени моля о пощаде.

— Вас будет судить народ! — Произнес вождь восстания. — Запереть их в камере, возможно снисхождение.

Палачи не сопротивлялись, кишка оказалась тонка. Это им не над беззащитными жертвами издеваться. Попаданец-полковник увидел, что уже на остывшей дыбе висит нагая девушка. Она была в обмороке, босые ножки обгорели, на стройном теле шрамы и ожоги. В прочем, судя обилию разбрызганной крови, это далеко не первая жертва.

— Казнить, их и то мало! Нужно вначале отплатить истязателям той же монетой. Иначе не будет соблюден принцип справедливости.

В клетках сидели сотни гулей, в основном избытых и истощенных. Лишь некоторые из них, были способны драться. Среди них известный разбойник Бурный. Он, не смотря на побои, был вполне здоров. Своих освободителей атаман встретил молчанием. Лишь небрежно поклонился.

Вождь восстания кивнул:

— Когда сильный воин другого спасет, за это не нужен особый почет! Ведь доблесть когда в твоем сердце горит, в защиту рабов ты подымешь свой щит!

Разбойник хриплым, трещащим тоном ответил:

— Ты говоришь красно! Но я не очень люблю болтать. Ты я вижу очень даже неплохой бандит. Сумел ограбить целый город, но под твое начало я не пойду.

Абакан спокойнейшим тоном ответил:

— Это твой выбор! Мы набираем лишь добровольцев. Тех, кто хочет построить новое государство. Справедливое и сильное.

— Государство! Ты хочешь свергнуть султана. — Бандитский главарь явно удивился, ткнув рваным сапожищем глуховато звякнувшую цепочку.

— Одна из первых целей — султан, но не последняя! — Абакан указал острием меча вверх.

— Ого! У тебя амбиции! — Разбойник вытянулся в полный рост и изменил тон на более приветливый. — Тогда присмотрюсь к тебе, может действительно ты достойный боец.

Попаданец Матвей небрежно махнул лапой:

— Можешь! Лишний меч нам не помешает. Палачей в камеры, разберемся с ними после.

После того как узники были освобождены, Попаданец-полковник дал приказ отдохнуть войску, сам он не хотел спать. Взобрался на стену, осмотрел подходы. Не хватало после столь убедительной победы, потерять город. Это станет местом для сбора сил. Сейчас самое главное бить и побеждать!

В полдень рабы собрались на площади: следовало провести выборы главы городского собрания.

На сей раз, кандидатов было выдвинуто несколько, причем выборы были тайными: бросали цветные камушки в барабан. Неожиданно победила освобожденная из-под стражи девушка по имени Сахара. Она была дочерью священника архиепископа Болота. Редкий случай, но этот служитель пользовался любовью простого народа. Он был добр, справедлив, учил, что богам не нужны жертвы. Они хотят, чтобы гули стали лучше! Особенно по отношению друг другу. За это его лишили сана и сослали.

Девушку пытали день и ночь видно, для того чтобы убедить бывшего архиепископа отказаться от своих убеждений и принести покаяние. Попаданца-полковника это удивило, но тот факт народ ценит не только силу, говорит, что гули не безнадежны.

— Так быть посему! Но сможет ли хрупкая девушка защитить город в случае осады?

. ГЛАВА ? 15

Новая казенная одежда чуть поновее, вполне подходящая по размерам. Штаны короткие, как и рукава рубашки, серого в белую полоску цвета с номерком. Юбка у Лены тоже короткая, такой костюм зебры. Их отвели в отдельную комнату. Грищенко неожиданно оказался приветливый, словно просил прощения, даже жестом пригласил присесть в кожаные кресла. Вежливо произнес:

— Извините друзья, но завтра будет проверка работ из Киева. Они будут проверять, на кто расходуются деньги и борьбу с партизанами!

— А мы тут причем? — Выдавил из себя Слава.

— А притом, что беспризорные малолетние бродяги в трудовых пунктах должны проходить санитарную обработку и сбривание волос. — Строгим тоном произнес Тарас и потише добавил. — Я и так проявил к вам снисхождение, не дал приказ как это положено побрить лобки. Думаю, они на вас особо зыркать не будут. Хотя некоторый риск и есть...

— Лобки... О Боже! — Лена покраснела и прикрыла милое, но исхудавшее лицо руками.

Тарас, увидев её реакцию, решил ковать железо пока горячо:

— Впрочем, лагерная инструкция обязательная для всех, а немцы весьма педантичный и скрупулезный народец. Причем, карают сообщено представителей чужой расы очень строго. И я слишком уж рискуя проявляя к вам снисхождение. — Тон главного полицая стал еще строже. — Пожалуй, лучше выполнить свой долг до конца.

— Пожалуйста, не надо, помилосердствуйте! — Простонала Елена.

Грищенко жестко посмотрел на девчонку и сухо спросил:

— Наконец расскажете кто вы такие.

Лена заколебалась. Слава, который не был так испуган и шокирован стрижкой, инстинктивно решил выиграть время:

— Это слишком долго рассказывать. Как-нибудь в другой раз, когда будет спокойнее.

— Как это в другой раз? — Вызверился Тарас.

— А так! — Мальчику удалось овладеть собой. — Если беседа затянется, то вашим подельникам может стать любопытно, да и доме, коменданта всюду есть уши. А нам есть о чем очень долго поговорить.

Грищенко впился в лицо Славы взглядом. Возможно в прошлой жизни, мальчишка и спасовал бы под такими жестокими, злыми, пристально смотрящими глазами, но суровая закалка сказалась. Да и гордость взыграла, не сломать русскому парню перед прислужником фашистов.

Тарас, поиграв с минуту в гляделки, произнес, понизив до предела тон:

— Ну, хорошо... Когда комиссия уедет, вас отправят на карантин и у нас будет время для безопасной беседы.

Визит "высоких" гостей обставили в лучших показушных традициях. С музыкой, флагами, плакатами... Но прошло все как-то очень быстро. Пожилой пузатый генерал, даже не вышел... "Мерседес" с охраной из транспортеров в колесно-гусеничными танкетками лишь на минуту остановился, последовала пара вопросов, и кортеж поехал далее.

После чего Лена даже затопала от гнева, посылая на всех, но особенно на Грищенко проклятия. Изуродовали, сделав лысой голову, а ради чего?

Не успела еще колона скрыться за лесом, так под окрики и свист плетей погнали на работу.

Причем, словно нарочно Лену и Славу старались грузить по более. Да еще задержали больше остальных работников....

Следующая неделя оказалась самой тяжелой. Подъем задолго до рассвета, и бегом на работу. Вкалывай даже после захода солнца. Ни перекура, ни роздыха. Четыре часа сна, и часов девятнадцать вкалывания, на пределе сил.

Елена сразу же догадалась, что опять козни Грищенко, который явно их хочет сломать и сделать откровеннее. Вновь как в первые дни накатилась жуткая усталость, боль опять рвала, уже подсохшие и успевшие закалиться тела. Снова ощущения, словно от висения на дыбе с резкими связками. А от недосыпания слипаются веки, и мир вокруг опять теряет краски, погружаясь в муть переутомления. Да еще ночь попробуй, выспись еще все тело исполосовано плетьми. Чуть медленнее работаешь, как следует жесточайший удар.

Пару ребята уже теряли сознание от усталости, на них лили холодную воду и заставляли двигаться дальше.

Но вот восемнадцатого июля, наконец — то после скудного обеда, им объявили об отправке на карантин.

Повели в место, где некогда располагалась конюшня. И бросив пару одеял с открытой банкой консервов, закрыли на замок.

Банка была велика, килограмм восемьсот грамм свинины с горохом. Голодные ребята, слопали еще сразу. При этом едва не передрались... Только вот сил на драку уже не было. Далее недавно пустые, впалые живот отяжелели и накатился глубокий беспробудный сон. Тем более, даже с располосованной плетками кожей на стоге сене лежать куда приятнее, чем на голых досках, деревянных нар подземной тюрьмы.

И тут Слава наконец-то увидел долгожданное продолжение своего феерического и героического сна;

Вот он на ристалище, передвигаясь, словно цирковой гимнаст на носочках, представляя, что ниндзя движется, перебирая пальчиками по тонюсенькому канату.

Надо взять булаву так он её и возьмет. Ведь он же воин, а не чертовое мурло. Или как это говорят во дворе: пацан, а не Чмо подзаборное. В чем тут проблема? В сильной охранной магии, которая заставляет пасовать ловкость и силу героического воплощения.

Но вот волшебная палица не слишком покорная, не дается в сбитые и ободранные пальчики.

А еще в голову не совсем к месту и времени, лезут различные философские рассуждения. Хотя почему, во сне, где время и пространство так сильно относительны, что не понять, что настоящее, а что мираж и не по рассуждать, о мировых проблемах.

Есть пахари от Рода, и наоборот прирожденные воины все они заслуживают уважение. Даже родился красивейший афоризм; Если никудышный тыл, не поможет ратный пыл, ну а если пыла нет — тыл пойдет врагу в обед.

Но во все времена лидирующей силой дающей победу стал именно тыл. И русская армия стала одерживать победу над шведами именно после создания соответствующей материально технической базы. Слава прикинул на глаз шансы четверки или вернее пятерки. В их арсенале прибавилось целых коротких причем возможно тоже заколдованных копья, несколько щитов, трехглавая булава и два больших да еще получившись способность по мысленному приказу владельца сгибаться меча. Все вместе это опасно, как магоядерный заряд. То, что могло не только напугать! Да и растоптать кого угодно.

Абакан философствуя и далее, заявил:

— Этот бой совсем не первый, но... Первый блин может и выйти комом, а первый бой только победой, так как в противном случае, он не первый, а единственный!

— Может, юный демиург закончит нас карать? — Почти с надеждой, видя колебания мальчишки, спросил барон. Прочие лишь оглянулись, рассчитывая на благоприятный форс-мажор. А может и на внезапную помощь, счастливого лотерейного билета. Недурно использовать и ловкое мошенничество. Вроде, например пятого туза в одной колоде, или припрятанного под козырьком кепочки джокера.

К ним и в самом деле подошла пятая карта и это была женщина, причем настолько большая, что её всегда приманили за юношу.

В данном случае гигант, разумеется, остался даже не в меньшинстве, а единственном числе. Тяжело ступая, но при этом, спокойно дыша, Маркиза демоном мадам де Сталиновская напомнила, то что и так очевидно:

— Перед нами босоногий, исцарапанный сосунок, а против него лучшие воины мира!

Колдун-друид надсадно прохрипел:

— Хорош сосунок... Уложил целый отряд приличных, отборнейших солдат. Хотел бы я сам стать таким желторотым!

— Нас же пятеро против ребенка! — Возмутилась могучая маркиза.

Гигант, ежась, и дергая плечами, отметил:

— Ну-ну и что? Это как раз именно тот случай, когда внешность лишь вводит в заблуждение. — Вон тех, кто уже пал тоже было не меньше пяти, а вернее целая сотка! Где они соколики теперь? Везучие парни со стонами отползают с багряного ристалища.

Слава, как бы подтверждая слова, даже не оглянувший, взмахом левой руки заставил пускать кровавые пузыри очередного сарацина.

— Потому и корчатся, — Вдруг стал наставлять воинственный всезнайка колдун-друид, — что ни на фунт изюма не ставили противника.

Славу Абакана атаковал еще один наемник, на сей раз из числа монголов. Он попробовал застрелить пацана из лука. Мальчишка, уйдя от первых двух стрел, поймал рукой третью и заставил неприятеля принять острие в горло.

Но барон-гигант продолжал, что казалось для столь крупного человека странным, настаивать:

— Да я — то его как раз готов переоценить и сразу присудить святому ангелу победу. Не охота умирать в цвете лет или, что еще хуже становиться калекой.

Маркиза присвистнула через ноздри, и покачала головой.

— Нет, ситцевый товарищ! — Жестко и категорически воскликнул генерал. — Мы ведь тут самые сильные магические заряженные подобрались. — Генерал просипел. — Вот так, что мы решили!

За него закончил сам кастильский граф:

— Вот именно мы обязательно отколошматим нашего святейшего херувима.

Генерал переспросил:

— Ну, как, согласны?

Граф вместо ответа воткнул меч в грунт и тут же вытащил его, изобразив зверскую физиономию.

Маркиза и чародей отозвались нечеловеческим озлобленным рычанием, и барону ничего не оставалось, как заверить:

— Трусость прямо противоположна осторожности, так как первое по кривой выводит к разбитому корыту, а такое место слишком сырое, чтобы чувствовать себя в безопасности!

Маркиза буркнула:

— Ой, без пафоса, давай без пышных фраз!

— Да я тоже могу и без лишней мишуры. Просто поддаваться не буду! — Заверил, ткнув кулаком себя в грудь барон.

Маркиза отдала короткие распоряжения;

— Ладно, зайца! Мы тогда доходим до того ромбовидного опорного задела и занимаем как бы оборонительную позицию. — Женщина-великан пригнула веки и разъяснила. — С одной стороны используем опорный пункт в качестве добавочного предохранения от его стремительных движений, а с другой нас надежно прикроет стена трибуны.

Граф с удовольствием прищелкнул языком:

— Вот это идея! Тут эту дурашку уже такой сюрприз ожидает....

Такой маневр видимо очень опытной воительницы из знатнейшего рода Слава Абакану до чрезвычайности воя пожарной сирены не пришелся к нутру. Приблизившись к сплоченной группе защитников, мальчик терминатор выдал:

— Кто щетинится ежом, тот пойдет в расход как половая щетка!

И еще чуть ближе, так метров на пятнадцать от них. Юный витязь кой-какое, пусть и краткое время изучал ощетинившуюся материальными и магическими средствами линию обороны. Пытливо отыскивая ахиллесову пяту в построении и выбирая подходящий момент для удара.

Слава призадумался. Ему хотелось закончить быстрее, но и предусмотреть надо разное и хитрое, изощренное.

Во всяком случае, и перегружать себя оружием не следует, но и голышом атаковать стремно.

Сделав, сальто мальчишка пробурчал:

— Побеждать всегда трудно, даже глупого врага — легкость наступает лишь, когда празднуешь победу рассудка!

И вот настал финальный отрывок генерального, способного заметить божий суд сражения. Единственный, малорослый и худенький атакующий воин вспомнил фильмы про различных гуру. Юный воитель, подражая восточной школе единоборств сделал несколько специальных вдохов, нагоняя в кровь как можно больше биоплазмы и кислорода. Провел жесткой подошвой по покрытию, выбирая камешки поострее, такой вот массажик и реактивно рванул с места, словно взбешенный вепрь. Увешанная как гроздьями винограда оружием пятерка защищающихся сразу зашевелилась, чуть-чуть меняя положение массивных тренированных тел и усиливая упор ног. Могучая маркиза ловко и очень сильно метнула короткое копье. Слава Абакан предвидел это. Мальчик даже не стал сдвигаться в сторону, да и набранная инерция уже не позволяла сделать такой маневр. Поэтому он элементарно отбил тяжелый с острым словно осколок алмаза наконечником снаряд выставленной наискосок рукоятью меча. Оружие чуть отклонилось вниз и пролетело между словно свитых из проволоки ног терминатора-попаданца. Автоматически Слава оценил силу, точность и расчетливость броска.