Мирабель беззвучно шепнула:
— Странно! Даже я со своим слухом эльфийки, почти ничего не могу различить. Что они погрузились в анабиоз.
Дарья сострила:
— А что! Это замок спящей красавицы! Только за ней идет не сказочный принц, а целая группа принцесс лесбиянок!
Мирабель вздохнула:
— Как не приятно ласкать женское тело, но с мужским, все равно не сравнить! Может в коже юноши есть особые витамины?
Дарья тихо фыркнула:
— Не только в коже! А вообще мужчины — это такое... Нет лучше пока умолчу, а то вдруг попаду в Ад и буду целовать исключительно чертей!
Мирабель игриво усмехнулась:
— А я уже занималась любовью с чертями: очень они темпераментные и приятные, а запах муската и серы так возбуждает!
Дарья искренне удивилась:
— Ты занималась любовью с чертями?
Девушка-эльфийка гордо произнесла:
— И не только с ними, я более двухсот различных видов живых творений перепробовала. Все-таки мне скоро четыреста...
Дарья глупо переспросила:
— Четыреста пятьдесят чего?
Мирабель оскалилась:
— Лет, а чего же еще! Или ты думала дней!
Дарья пожала плечами:
— Ты выглядишь на шестнадцать, такое невероятно свежее личико и стройная фигура. Талия как у дюймовочки.
Воительницы шагали по двору. Похоже, вурдалаки убирались не часто, грязные твари. Пыль устилала весь двор тонким налетом. Девчата оставляли изящные, следы соблазнительных, босых ножек.
Анжелина и Марина шагали по флангам, умело прикрывая небольшой отряд. Автоматы в их ручках смотрелись вполне безобидно, словно малютки на руках сказочно красивых матерей. Валентина шла в арьергарде, при этом она довольно ловко поворачиваясь, и даже кинжалом умудрялась, сбивать мух.
Мирабель философски заметила:
— Людской век конечно короткий! И что самое паскудное, женщины с возрастом теряют свою красу, превращаясь в невероятных уродин.
Дарья зло сверкнула глазами:
— Это до поры, до времени! Скоро я верю: старость будет побеждена!
Эльфийка охотно кивнула:
— Да вам это уже частично удалось! В вашем отряде девчонки не стареют, зато умирают... Хотя... Вот для того вас и отправили в замом, чтобы люди никогда не старели, и самое страшное проклятие человечества было побеждено!
Трехэтажный донжон, сложенный из массивных блоков, безмолвствовал. Черные окна, словно что-то похожее на гробы. Лунный свет, безуспешно пытался прорваться сквозь стекла. Но скользил по поверхности...
Водосток поддерживали статуи каких-то тварей. Они были вроде гибрида кактуса, саблезубого вепря и с крыльями летучей мыши. Ставшая во сне взрослой воительница Дарья: потерла саднящую ступню об шершавую поверхность:
— И тут не могут обойтись без мерзости!
Мирабель заметила:
— Это хокифири! Такие существа в свое время миллионов так сто назад, претендовали на вселенское господство, а затем совсем одичали. Взлет и падение велико расы.
Хокифири сидели на углах здания, взобрались на покатую шестигранную крышу и взгромоздились на небольшой каменный выступ над дверью. Дарья, испытывая отвращение: неожиданно выдвинула предположение:
— А они, похоже, плодятся! Такое ощущение, что эти статуи каким-то невероятным образом размножаются!
Мирабель кивнула:
— Определенно, это вполне возможно! Я знаю такие случаи.
Дверь была вылита из бронзы и украшена драгоценными каменьями. Закрыты при этом, на огромный как пивная бочка резной замок. Мирабель слегка ударила ладошкой по этому "произведению охранного искусства".
— Ничего страшного! Сейчас я его открою!
Босая ножка девушки-эльфийки маленькая, как у девочки-принцессы. Мирабель её сунула в отверстие и стала поворачивать коленку. Пальчики ножек поворачивали сложный и проржавевший механизм. Девушка скривилась, по носику скользнула капелька пота. Ей, похоже было больно:
— Врешь! Не возьмешь!
Дарья, жутко нервничая, предложила:
— Дай я тебе помогу!
Эльфийка рукой отпихнула товарища:
— Не мешай глупышка!
Замок, тихо поскрипывая, открылся. Дарья удивилась:
— Ну и ну! Что в замок, эльфы ножки совали, я никогда не видела! И даже не читала в глупом фентази.
На уровне плеч зияли драконьи головы, с извергаемыми клубами пламени в форме ручек.
Дарья ухватила за кольца, и почувствовала жжение, будто держала в ладонях угольки. Напряглась, вздулись бицепсы на руках. Дверь раскрылась без скрипа, видимо все же вурдалаки не до конца опустились, маслом петли все же орошали и даже слишком щедро: видны подтеки.
Ножка эльфа Мирабель сильно покраснела, пальчики чуть-чуть поцарапали острые грани замка. Но она по-прежнему была словно кошечка.
Воительницы проникли через дверь. Растворились в строении... Дарья, словно прожженный джигит, покрутила кинжалом:
— Дело идет к развязке!
Освещение было скудным, и девчата даже не щурились. Потом свет даже стал ярче, в потолок было вмонтировано несколько разноцветных, в форме необычайно уродливых черепков каких-то тварей лампочек. Причем запыленные до безобразия, свет от этого казался грязным и угнетающе действовал на психику. Канавки на потолке изогнуты так кривобоко, словно хребет Бабы-Яги.
Вдоль стен стояли лишь пара изрядно покореженных доспехов. Металл, из которого и были сделаны, даже не заржавел, а просто увял, и засох как осенняя трава. Дарья наступила голой подошвой на осыпавшуюся штукатурку, хруст на фоне равномерного гудения ламп был почти неуловим.
На пороге воительница заприметила двух вурдалаков. Они прислонились к стене. На одном была громадная, нелепая каска, такую деру, обычно рисовали на карикатурах с фашистами. Она закрывала свиные глаза вурдалака, он сипел носом. А на каске подобие свастики, только лопастей целых шесть и еще кривые словно нарисованные лапой не успевшего опохмелиться алкаша: мерзость!
В отличие от караульных эта пара имела на плечах эполеты, с голубыми полосками
и красными красками вместо звездочек. А рыла столь дебильные... Но все не совсем уж тормознутые. Четырехствольные ружья рыпнулись, готовясь обрушить каскад огненной смерти!
Ставшее стальным тело у Дарьи: среагировало, словно она целый век занималась убийствами. Скорость броска кинжала, как профессионального бейсболиста, прямо от пояса. Причем девчонка подкрутила оружие с поворотом бедра и пляской ног. Какие у нее ручки — словно на шарнирах. Кинжал несколько раз прокрутился и перерезал горло вурдалаку. Тот захлебнулся в собственной крови. Мирабель навскидку выстрелила из арбалета, стрела промчалась с такой силой, что вонзившись в грудь, отбросила вурдалака к стене.
От удара посыпалась плитка, и на голову рухнул ночной горшок из фарфора. Шум от разбитых горшков был не особенно громким, казалось что эхо, пробежалось по коридорам, отражаясь от стен. А стенам больно и они звали на помощь.
Ставшая крутой Дарья перевернулась, сверкнув в воздухе голыми пятками, он бросилась на пол. Играя в футбол девчонка, меньше всего любила стоять на воротах. Дарья в прошлой жизни, обожала движение и удары по мячу, но если её все, же уговаривали встать. Это уже была настоящая, практически не пробиваемая пантера. Третий монстр возник, словно дым из лампы Аладдина. Он проревел и получил голой, девичьей пяткой в челюсть. Продолжая движение, девушка распорола вонючей твари пах и нижнюю часть живота. И даже расхохоталась:
— Ради таких нежных ручек, можно и навек отказаться от секса! Хотя мужчина с такой густой шерстью...
Девчонка крутилась, касаясь пола щекой, а он был в тупых шипах. Четвертый монстр уже наводил свое пятиствольное ружье. Эго облезлая лапа, вяло передергивал затвор.
Мирабель уже перезарядила арбалет, и выстрелила в прыжке. Стрела эльфийки на сей раз мелькнула, почти неуловимо для человеческих глаз. И прямо в артерию, кровь выбросилась с такой силой, словно их шланга полицейской машины разгоняющей демонстрацию!
Чудовище стало скручиваться, на глаз теряя массу и съеживаясь. Но пальцы все же успели сжаться и полыхнуло. При выстреле грязно-коричневая кровь твари, стала ярко-желтой, а вурдалак почти моментально исчез. Камни просто дробились, прошивали плитку, осыпав мозаику, изображающую непристойные сцены. Ружье било не хуже автомата, только пули не куски свинца, а сгустки энергии.
Ставшей крутой Дарью обсыпало, один из огненных гостинцев прожег воительнице-красотке форму, оголив крепкое плечо, она ругнулась:
— Фу это мерзко!
Мирабель заметила:
— Сражение перешло в открытую фазу! Теперь все стало куда тяжелее и легче одновременно! Так?
Дарья буквально извергала из себя афоризмы:
— Маскировка на войне, это как мыло в ванне — если не смоешь кровью, землю от супостата не очистишь!
Анжелина нервно бросила:
— Не до остроумия сейчас! Пора действовать!
Приобретшая дар командира Дарья, резко оборвала:
— Анжелина и Мария наверх, Вероника отвечает за казарму, Рафаила прикрывает тыл. А остальные за мной в подземелье!
Почему в подземелье? Обычно в замках все самое ценное и наиболее важно хранят именно там. Кроме того в глубоком подвале: легче уцелеть в случае массированной бомбардировки. В этом мире, конечно же, есть бомбардировщики: боги возмездия!
Девчата перевели автоматы на боевое положение. Конечно, у войны не женское лицо, зато лоно куда похотливей, в пожирании мужских тел!
Дарья приказала Мирабель:
— Используй комбинированное воздействие и автоматом и арбалетом. Одними стрелами подобных тварей не остановишь.
Эльфийка схватила пальчики ноги стрелу и вложила в лунку арбалета:
— А что я и так справлюсь! Такие ноженьки как у меня, заменят сотню рук. Так что мы ублюдков остругаем как папа Карло полено.
Рафаила не менее ловко управляла пистолетом, используя пальчики ножки, скорее Артемиды, чем Афродиты:
— Выкошу их с трех огненных точек сразу! Женщина это сила, женщина с автоматом — тотальная смерть!
Дарья без особого энтузиазма, согласилась:
— Самая сильная мышца у женщины язык, но без умной головы: нет мускула слабее!
Девушка подумала, что теперь ударная мощь отряда несколько уменьшится, но зато можно будет вести бой сразу в нескольких точка. Все же есть разница, между понятием: сконцентрировать силы и всем сбиться в кучу! А так враг может подумать, что девушек-воительниц очень много. Самое смешное если начнут сдаваться, такой будет типаж..
Пленить вурдалаков... Да нет лучше приказать их всех расстрелять, такие твари не должны жить!
Анжелина и Мария: словно норки на ствол, взлетели вверх. Темнота проглотила девчонок. Да еще так жадно, словно пальцы ребенка схватили конфетку. Воительницы прыгали по ступеньками, уж очень извилистым был у них путь, как подъем по сверлу.
Вот им по пути попался вурдалак, удары кинжалов, предсмертный рев и полет с лестницы окровавленного трупа.
Разбуженный осиный рой зажужжал, пчелки перебирали крылышками и плевались огоньком. В ход пошли гранаты, подал голос автомат на башне, прерываемый воплями раненных тварей. У ворот девчонка тоже срезала сунувшихся монстров. Мирабель и Рафаила рьяно взялись за дело, полетели куски кровавого мяса, как от схватки медведей под ковром.
Дарья, вдруг вспомнив, крутой фантастический боевик, крикнула:
— Как говорят в этих случаях: гиперплазма!
Стены содрогались от глухих ударов, раздававшихся во дворе. Сквозь толстые стены, звуки проникали словно легкие, болотные испарения. У Дарьи возникла ассоциация с цунами, звук слабый, но зато так трясет... Девчонка ощущала подошвой босых ног, каждое колебание. Вот подвернула ногу, пропустив очередь с верху и сама пальнула в вурдалака. Тот подлетел как сломанная мачта и упал. Расплющенная пуля, отскочила, попав щечку Дарьи. Девчонка продолжила движение, за ней следовали напарницы. И тут шальная пуля укусила воительницу за левое плечо. Не сильно, просто порвав одежду, расцарапав кожу. Дарья ответила куда точнее и злее.
— Что сукины сыны, смерти хотите? Так получите!
И опять попадание в грудь, пробив сосок. Ощущения словно приложили к самой нежной части тела раскаленную кочергу. Девчонка в ярости бросилась на врага, и чуть не разрядила весь магазин. В голове у воительницы зашумело, а в голове вдруг зазвучали тяжелые как удары молота по черепку слова песни:
Шагаем мы по просторам широким,
Вот Волга родная, приветливый Дон!
В высотах над нами тем светом далеким,
Знаменье: врагам обещает разгром!
Мы били и громили штыком супостата,
Фашизм что свирепое рыло оскалил!
Товарищ в сраженье дороже мне брата,
В свирепой игре — нету фишек и правил!
Порой задыхаюсь о скачки-погони,
В бою защищая Отчизну свою!
А танки холодны — без духа не кони,
Ревет истребитель — извергнув струю!
Ну, где отыскать этот ключик заветный,
Чтоб в землю вогнать супостатов лихих!
Ох, Пушкина стих до чего искрометный,
Как дрозд отыграл и внезапно затих!
Ведь краше России, страны нету в свете,
Вот царь самодержец промчался верхом!
Когда-то кто выше неслись на карете,
Теперь истребитель взломал твердь сверлом!
И что же медведь, а нашей хмурой берлоге,
Неужто смириться с грядою могил?
Ведь Гитлер как тать на обширной дороге,
Отчизну в крови, до конца утопил!
Жаль предки были под татарским копытом,
Теперь враг с железным пришел колесом!
Дороги потом кровищи размыты,
А нас убивают теперь не мечом!
Но мы не такие чтоб сразу сломаться,
Хоть "Тигр" могуч, прогибает мосты!
Но нам не пристало играть роль паяца,
Без лишних преград и в душе пустоты!
Победа придет, это наше призванье,
Конечно, бес платы не взять нам Берлин!
Россия священное наше названье,
Мы в сердце её имя крепко храним!
А слезы и боль — это спутники жизни,
Жестокий Господь ведь ему все равно!
Но жить верь потомкам легко в коммунизме,
Об новых свершеньях мечтаем давно!
Девочка окончила песню и ... проснулась. Вовка её тряс за плечо:
— Ну, хватит уже, разоспалась!
Дарья тряхнул шевелюрой:
— Конечно, я же устала! Ух, ну и сон мне снился! Будто я стала взрослой и воюю с вурдалаками!
Вовка усмехнулся и пропел:
-Пока ведьмы выли и все просадили! Пока леший пил, надирался в кафе! Найдя себе вдовушку, выпив ей кровушку, спал вурдалак на софе!
Дарья, услышав слова знакомой песни, удивилась:
— Ого! А откуда ты знаешь Высоцкого?
Мальчик Вова переспросил:
— Полковника Высоцкого?
Девочка поправила:
— Нет, барда! Хотя, что он еще и полковник?
Мальчишка рассмеялся:
— Да нет! Артем Высоцкий не бард!
Дарья возразила:
— Так ведь это его песня: найдя себе вдовушку — выпив ей кровушку, спал вурдалак на софе! Я её по телевизору слышала!
Вовка почесал себе за ушком:
— Не может быть. Я этот куплет, только сам сочинил! И хватит сидеть пошли. Надо будет фашистские части подробнее подсчитать!
Мальчик и девочка снова пустились по улицам. Город был переполнен солдатами, но итальянцев было куда больше, чем немцев. Так они бродили до вечера. Заночевали на подпольной хате. На сей раз Дарья не запомнила снов. Утром Васька предложил ей:
