Рурк вывел отряд так близко к лагерю, насколько смог. Он показал на дерево, с которого очень удобно было наблюдать и третий охотник, Жихорь, резво полез по стволу. С выданным ему амулетом ночного зрения ему было все отчетливо видно в лагере. Сам же Рурк взял бухту веревки с привязанным к ней крюком и быстро побежал в горы. Нюх у мава был не такой чуткий как у хаса, но зато опыт следопыта легко подсказал ему дорогу, по которой прошел Коготь. Рурк мощными скачками взлетел по горе, полез на скалы, ловко перепрыгивая с камня на камень и цепляясь когтями. На весь путь он потратил меньше времени, чем ящер, карабкавшийся медленно и осторожно. Кое-где мав встречал стронутые со своего законного места камни — Коготь прошел здесь не так давно. Примерно прикинув направление, Рурк забрал влево и начал идти "вдоль" скалы, словно горный остророг. Те умудрялись гулять по почти отвесной каменной стене как по широкой дороге, совершенно не опасаясь упасть вниз. Мав себе такого позволить не мог. Наконец, он достиг примерной точки, под которой был расположен вход в шахту. Подползя к краю, Рурк посмотрел вниз и увидел частокол и две вышки с часовыми, остальное скрывала скала. Заякоревшись, он проверил веревку на прочность и полез вниз, стараясь не потревожить камешки. А то наблюдатели живо сообразят, что это не простой горный обвал и весь план пойдет насмарку.
Почти оборот спуска дал свои плоды — Рурк добрался до цели, не потревожив скалу. Сперва он промахнулся, потом пришлось подниматься вверх и идти вправо, но до гнезда с сидящим в нем лучником он все же добрался. Того прикрывал естественный карниз, так что напасть сверху на него не получилось бы. Однако это не расстроило мава. Больше всего его беспокоили два часовых на вышка, ибо Ночной Охотник решил посмотреть на деяния своего родича и приоткрыл Левый глаз. Рурк мысленно выругался — лучше бы ты спал дальше. Конечно, заметить прижавшегося к скале мава было затруднительно — окрас шкуры частично помогал, да и одежду он старался подобрать похожих цветов, охотиться голым ему не прельщало, а горные остророги внимательные и чуткие животные, легко могли распознать в ползущем по скале непонятном пятне охотника. Но шанс быть обнаруженным все же оставался.
Он уже собрался атаковать сидящего в гнезде, как услышал голоса идущих из шахты. Мав напряг слух и отлично разобрал слова даже без амулета — кымский он знал превосходно.
— Я же говорил, что дождя не будет. — Похвалился невидимый бандит. — Эй, Нурк, слезай! — позвал он.
— Сейчас. — Зашебуршился наблюдатель в гнезде. По камню стукнуло дерево — приставили лестницу. — Что-то поздно ты.
— Гаскулл вернулся, ты же видел. Гуляем. — Ответил бандит. — Пойдешь?
— Не, я спать хочу. — Ответил часовой. — И не в душной пещере, а здесь, под навесом лягу. — Он показал на тюфяки с сеном. — Люблю свежий воздух и чтобы не пердели под ухом. Разбуди Гнорда, пускай он подежурит до утра.
— Как хочешь. — Пожал плечами разбойник.
Рурк увидел, как два крупных силуэта направились к вышкам, о чем-то переговорили с часовыми и заняли их места. Нетрудно было догадаться, что это орки. Вот ведь незадача, досадовал мав, у них шеи воротниками прикрыты, а попасть стрелой в стык брони, да еще ночью... это надо быть превосходным лучником, достойным занять почетное первое место на турнире Императора. Рурк себя к таковым не причислял, хотя отменно умел пользоваться луком. Что же делать, думал он, впадая в отчаянье. Отменять нападение? Тогда сыну купца точно не жить — бандиты узнают, что Грундальф захватил их главного шептуна и пришлют отцу голову в мешке. Придется резать их по одному, решил Рурк, что сделать незаметно довольно сложно. Нет, подобраться к часовому он сможет и так, но вот успеет ли добежать до второго и не поднять тревоги? Пока он так рассуждал, сидевший в гнезде завалился храпеть под навес, а его сменщик, сонно зевая, устроился поудобнее. Часовой забил на службу и решил досмотреть сон, который так грубо прервали. Что было на руку Рурку. Орки смотрели в лес, Ночной Охотник прикрыл свой глаз набежавшими тучами и мав решился. Он оттолкнулся от скалы, одновременно ослабляя захват веревки, скользя по ней. В воздухе мелькнул только хвост, когда на спящего часового обрушилась массивная туша Рурка. Мав придавил его, не дав тому даже пискнуть и сунул кинжал под ребра. Лезвие достигло сердца и тот затих, перестав трепыхаться. Сидящего в гнезде скрывала тень, а Рурк действовал быстро и почти бесшумно, так что никто ничего не заметил. Ночной Охотник снова выглянул, благодарно подмигнул родичу и опять скрылся в тучах. Рурк хотел было спуститься, чтобы атаковать двоих часовых, как услышал, что дверь в шахту чуть слышно скрипнула — кто-то выходил наружу. Мав превратился в статую, обратившись в слух. Однако ни позевывания, ни кашля, почесывания и прочих кымских потребностей не услышал. Он немного придвинулся к краю и посмотрел на того, кто стоял в тени возле выхода.
На Рурка уставились два немигающих глаза — оказалось, что это хас как-то умудрился бесшумно подняться по лестнице в гнездо. Коготь едва сдержал руку, приготовленную для удара, когда увидел в тайнике кошачью физиономию. Нервно высунув язык, обнюхав товарища, он поманил Рурка за собой вниз и тот подчинился.
Охотник, что сидел на дереве, видел, как в гнездо метнулась тень со скалы и снова наступила тишина. Он подал знак отряду внизу, чтобы готовились к забегу. Ха, подумал Жихорь, это кто-то из воинов обозвал расстояние в сто шагов забегом, потому что в тяжелых доспехах далеко не побегаешь. А название прижилось. И тут забега два до ворот или чуть больше, но стражники справятся. Да и сам Грундальф далеко не развалина, еще фору молодым даст. Охотник принялся ждать, когда упадут оба стража на вышках, чтобы дать отмашку. Но то, что он увидел потом, его заинтересовало.
В гнездо по лестнице поднимался кто-то хвостатый, а Рурк ничего не предпринимал. Жихорь не смог бы прицельно выстрелить, да что там говорить, его стрела вряд ли долетела бы даже до ворот, так что оставалось только наблюдать. Неужели мава кто-то заметил, мрачно подумал он, вот тебе и хваленный охотник. Однако то, что произошло потом, поставило Жихоря в тупик. Нечто, просто темное пятно, в котором едва заметно выделялся хвост, махнуло рукой и Рурк выбрался вслед за ним, исчезая из поля зрения. А потом, через несколько частей оба стражника-орка завалились на пол наблюдательных вышек с перерезанными глотками. Охотник настолько растерялся, что промедлил и лишь потом дал отмашку. Отряд выскочил из леса и стремглав помчался к воротам. Харм и Снуки уже готовились зашвырнуть охотников по ту сторону забора, как створка приоткрылась и из щели показалась хитрая морда Рурка. Он прижал палец к губам, мол, тихо, и махнул рукой — заходите. Грундальф шумно выдохнул, посмотрел на бежавшую рядом с ним Ангу и первым проскользнул внутрь. Воины последовали за ним.
Ночной Охотник старался не подглядывать за деяниями родича, за что Рурк был ему благодарен. Он указал рукой под навес, где спали бандиты. Костер никто не разводил, чтобы не давать света, лошади переминались с ноги на ногу и фыркали — они почувствовали смерть, а также чужой запах. Запах двуногих зверей, один из которых им совсем не нравился. Поэтому Коготь туда и не пошел, а вернулся ко входу в шахту. Анга высматривала его во дворе, но так и не заметила. Она тревожно посмотрела на Рурка, знаком вопрошая, где хас и тот указал на скалу, мол, ищи там. В это время воины Грундальфа, раз уж так получилось, обезвреживали бандитов и вязали им руки с ногами. Два подростка испугано хлопали глазенками, не понимая, что произошло. Обоим дали в морду и они, размазывая сопли и всхлипывая, безропотно дали себя спеленать. Те, которые постарше, попытались сопротивляться, но, когда двоих из них прирезали без разговоров, то немедленно растеряли свой боевой дух. Всех связанных затащили под навес, поставили на страже Олле и его сына, кого-то из рыбаков отправили на вышки, а сами собрались возле входа в шахту. Старый охотник с досадой смотрел на двух знакомых промысловиков, которых считал своими приятелями. Оба сидели с опущенными головами и шмыгали носами. Он плюнул в их сторону и отвернулся. Мудрый Грундальф приказал сунуть всем разбойникам в рот кляпы, чтобы своими речами не подточили решимость стражи предать их карающему суду. Все прекрасно знали, что пойманных бандитов вздернут на городской площади. Если только пострадавший купец не продаст их в имперские рудники.
Хас ждал, когда рядом с ним соберутся все воины, что пойдут внутрь шахты. Здоровяк Грундальф тихонько рыкнул:
— Рассказывай.
— Пленниц я освободил. — Прошелестел Коготь. — Они сейчас в оружейной сидят, за... закрылись и двери завалили, чтобы бандиты не пролезли. Но сынок купца находится отдельно под присмотром всех в главной зале. У них там сейчас пир, орут и горланят так, что друг друга не слышат.
— По какому поводу? — спросила Анга.
— Орки с набега вернулись с хорошей добычей. Там рядом с сыном купца еще два мужика томятся, не знаю из каравана ли или орки кого-то с собой притащили. — Коготь сделал паузу. — Маг спит в жилой пещере, это первая комната слева от главного прохода. Там есть еще кто-то, но сколько — не знаю, не рискнул лезть.
— Почему? — на этот раз задал вопрос Грундальф.
— Слишком много света в проходе. — Пояснил хас и переступил с ноги на ногу. — Пленниц можно вывести обходными коридорами — я покажу. Но только тихо. И атаковать главную залу с двух сторон — из главного прохода и от подземной реки. Но надо спешить — я л..л.. убрал охрану, но кому-нибудь из пьяниц вдруг приспичит выпить воды и тогда... все сразу переполошатся.
— Идем. — Решительно сказал Грундальф.
— Там на уступе в тени в главной зале девочка-лучница сидит. — Предупредил Коготь. — Она поможет, когда заваруха начнется.
— Из пленниц?
— Да. — Кивнул ящер.
— Храбрая. — Заочно похвалил ее Грундальф. — Зелье не потеряли? — спросил он своих.
— Как можно! — возмутился кто-то из воинов, а один из них похлопал себя по карману, мол, держу наготове.
— Тогда вперед.
Едва отряд спустился чуть ниже, то все услышали гневные вопли и выкрики — похоже самые худшие ожидания Когтя оправдались. Кто-то пошел за водой к реке или же его послали и он обнаружил, что стражи возле оружейки нет, замок сломан и поднял шум. Или же случилось страшное и храбрая наложница, заметив, что кто-то идет к реке, сама напала на него, тем самым выдав себя. Понятно, что разбойники переполошились и начали галдеть, но главарь живо прервал этот бардак и принялся раздавать приказы. Так что отряд Грундальфа вовремя начал спускаться в шахту. Главный коридор бы довольно широким, но больше трех кымов в ряд вместить не мог, остальные напирали сзади. Коготь поманил часть отряда за собой, мол, обойдем здесь и здоровяк отдал приказ — следуйте за хасом. С ящером ушли два воина-лучника, кожевник и кузнец с молотом наготове. Сойдут как группа поддержки и ударный отряд с тыла.
Грундальф шел первым и на него напоролся отряд бандитов, бегущий на выход. Были они наполовину пьяными и от бурлящего в крови спиртного весьма разъяренными. Вот только реакция и координация от этого очень сильно пострадали, точно также как и осознание происходящего. Самого первого Грундальф разрубил своим остро наточенным мечом чуть ли не до задницы. Не зря точил полдня, пока шли аресты. Кровь брызнула в стороны, разбойники заорали, загремели клинками. Здоровяк шел первым и занимал весь коридор, потому что для замаха ему требовалось большое пространство. Дулкан и Корти это прекрасно понимали и держались позади. Оба прикрывали лучников, которые меткими выстрелами между замахами вождя выбивали разбойников одного за другим, благо что в такую толпу несложно попасть. Грундальф отрубил голову одному, но сам получил две стрелы — одну в плечо, в стык брони, вторую в ногу. Здоровяк чуть отступил, вращая двуручником, давая возможность и остальным отличиться.
— Разойдитесь!! — завопил кто-то позади. — Сейчас я их зажарю!!
Бандиты спешно расступились, образуя коридор. Недомаг торжествующе оскалился и направил посох в сторону отряда воинов, как на нем самом вспыхнула одежда. Огонь начал очень быстро распространяться, словно "маг" был обильно полит земляным маслом. Он заорал, бросил посох и принялся кататься из стороны в сторону, пытаясь сбить пламя. Бандиты оторопело смотрели на этой действо, некоторые шустовцы тоже были поражены увиденным, но не Дулкан и Корти. Оба тут же оттеснили Грундальфа назад, где тот уже обломал стрелы и пытался вытащить наконечники, и кинулись вперед. Анга воспламенила еще парочку бандитов, посеяв среди них панику. Оба воина принялись рубить противников, не обращая внимания на огонь и метущихся кымов. Они пробивали себе тропу вперед, стараясь как можно скорее выбраться из тесного пещерного коридора, чтобы вырваться на оперативный простор. Остальных прикончат те, кто идет позади — авангарду некогда возиться с ранеными. Полупьяные бандиты оказались не слишком сильными противниками, чего не стоило говорить про орков. Двое затесавшихся среди них воинов растолкали собутыльников и перегородили проход.
— Честный бой. — Прорычал один из них на имперском и Корти его понял. — Маг не вмешивается.
— Награда? — спросил воин, облизнув губы. Несколько частей вращения мечом заставили его изрядно вспотеть, да и в пещере было душно и жарко.
— Победитель получает верного раба. — Глаза орка сверкнули.
Свистнула стрела и зеленый бандит завалился на пол. Из его глазницы торчало древко. Второй получил аж две стрелы сразу и немедленно присоединился к мертвому товарищу.
— Не хер с ними разговаривать. — Проворчал Грундальф, проходя мимо Корти и добивая кого-то стонущего мечом. — Вперед!
Остальных перебили быстро. Если кто-то и оставался живой, то его прибрали позади идущие, пока Корти и Дулкан расчищали путь. Первым в жилую пещеру ворвался старший Дулкан и получил стрелу из баллисты прямо в живот. Воина ударило о стену и он кашлянул кровью, умирая. Анга не настолько владела магией, чтобы суметь остановить время, вытащить стрелу из тела и залечить рану. Она грустно смотрела на то, как опытный воин, за время своей легкой службы в Шустове успел расслабиться и как итог теперь умирал у нее на глазах. Дулкан дернулся и затих. Засевшие в комнате уже успели перезарядить баллисту и следующего ждал бы такой же выстрел, но Анга не зря столько лет провела в походах. Она сунула руку в поясную сумку и, вынув стеклянный пузырек с жидкостью, метнула его в помещение. Бандиты впопыхах выстрелили, посчитав, что это к ним лезут враги. Стрела ударила в стену, высекая сноп искр из камня и отскочила в сторону, чуть не сбив Ангу с ног. Знахарка сосредоточилась и подожгла расползшийся по пещере туман. В пузырьке были две жидкости, разделенные стеклянной перегородкой. При взаимодействии друг с другом они превращались в газ и очень быстро заполняли все уголки помещения. А потом поджигалась. Температура пламени там была невероятно высокая, отчего живые существа практически моментально обращались в головешки. А вместе с ними и вся мебель, утварь, тряпки и одежда, от тюфяков и перин оставались только воспоминания. Засевшие в пещере даже не успели заорать, как тут же подохли в пламени. По пещере поплыл запах сгоревшей плоти и едкой алхимии. Анга сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, восстанавливая сосредоточение и отдыхая. Мерзкий запах она старалась игнорировать — в пещере полно относительно чистого воздуха, нужного легким. Она уже потратила часть доступных ей сил, но и осталось еще немало. Если все так пойдет и дальше, то она даже умудрится сохранить часть способностей. К женщине подошел Грундальф и протянул ей посох.
