— На здоровье. А что же тогда не проявила своих тайных наклонностей? — Димка увязался следом.
— Передумала. Ему под сорок лет. Жестковат уже. Зубы беречь надо, стоматология нынче удовольствие недешевое, — оставив его смотреть ей вслед, Соня почти галопом поднялась на второй этаж. Пристанет же с идиотскими вопросами... Ну, не знает она, зачем ему помогала!
Потому что не могла иначе. Вот только говорить это никому не собирается.
В коридоре второго этажа царила тишина, свойственная послеобеденному времени, когда все здоровые трудятся, а хворые мирно спят. Поскольку остановить её было некому, Софья почти на цыпочках пробежала мимо равномерно расположенных прикрытых дверей и остановилась перед той, на которой было число "17".
С одной стороны, вроде, сказали же, что к нему не пускают. А с другой, ну, кому будет хуже, если девушка сама убедиться в том, что Максим жив?
Потихоньку приоткрыв дверь, Соня заглянула в палату. Притененная опущенными жалюзи, она казалась почти вымершей. Если бы не тихое дыхание спящего человека, вообще решила бы, что тут никого нет. Никаких пищащих аппаратов, которые так любят показывать в фильмах, все спокойно и мирно. Наверное, это и хорошо, значит, ни искусственная вентиляция легких, ни другие чудеса медицины ему не нужны.
Привыкнув к такому освещению, девушка поняла, что кто-то лежит на кровати с капельницей, присоединенной к руке. Так же осторожно прикрыв дверь, Соня прошла ближе, пытаясь рассмотреть лежащего парня. Странно, она могла бы поклясться, что не запомнила его лица, но сейчас, пока всматривалась, припомнила и широкие скулы, делающие Макса немного простоватым, и нос с горбинкой. Обычный человек, наверное, в толпе и взглядом бы не зацепилась, а, поди ж ты, запомнила.
Она уже хотела уходить, когда поняла, что он открыл глаза, всматриваясь в полумрак. Не хватает только напугать больного...
— Привет, — Соня заговорила шепотом, чуть придвинувшись к изголовью кровати. — Не пугайся, это я — Соня. Ну, которая Золотце.
Парень чуть растянул тонкие губы в улыбке и попытался что-то ответить.
— Нет, не говори! Тебе, наверное, пока нельзя... Нас нашли, все в порядке. Мы с Даниилом Александровичем живы. Я зашла, чтобы поблагодарить. Спасибо тебе, — она наклонилась, быстро коснулась губами небритой щеки и так же шустро выскочила из палаты. Нечего мозолить глаза суровым медикам, тем более, что ей ещё на осмотр идти.
Вот чего она никак не ожидала, так это, что осмотрят её всю и везде. То есть — вообще.
— Извините, но я не думаю, что для поиска клещей нужно заглядывать даже туда, — Соня пальцами впилась в кушетку, но в сторону гинекологического кресла и не сдвинулась.
— Ну, что вы, как ребенок? — пожилая тетенька-врач строго посмотрела на девушку поверх очков в старомодной роговой оправе, закончив записывать её ответа из разряда "с какого возраста, со сколькими и с каким результатом". — Это стандартная процедура, вы ночевали в холоде, мало ли что застудили. Лучше узнать сейчас, чем через пару дней начать загибаться от боли.
В принципе, гинекологиня была права, так что пришлось Софье пройти ещё и эту процедуру. Зато потом её отпустили, успокоив, что все у неё замечательно, а вот с детьми стоит поторопиться, двадцать восемь это уже далеко не семнадцать, куда ж дальше тянуть?
Скомкано поблагодарив за добрый совет и едва сдержавшись, чтобы не попросить не указывать, как и с кем жить, девушка, наконец, вырвалась из цепких объятий людей в белых халатах. Но лишь для того, чтобы наткнуться на пасущегося под дверью Димку.
— И снова здравствуйте, — Маркевич зевнула в кулак и устало посмотрела на самого стойкого из своих мучителей. — Нужно ещё что-то рассказать?
— Нет, привез тебе одежду, — он тряхнул довольно объемной сумкой. — Пойдем, отведу тебя в комнату, в которой сегодня переночуешь.
— А разве мне нельзя отсюда уехать? — как и любой русский человек, больницы Соня ненавидела на уровне рефлексов.
— Даньку решили оставить на ночь, так что и мы все будем здесь.
— Как он?
— Нормально. Врачи уже немного задолбали, но с коленом, вроде, все хорошо. Связки, конечно, растянуты, но без разрывов. И трещин костей нет. Так что ты молодец, если потренируешься, будешь хорошим костоправом.
— Нет, уж, спасибо, из меня и юрист, вроде как, неплохой, — от услышанной новости даже только что завершившаяся экзекуция в женском кабинете как-то перестала казаться неприятной. — Нашли того, кто все организовал?
Вопрос был очень даже актуальным, ибо от него зависит, сколько ей придется просидеть под трепетной опекой Даниила. Кстати, надо бы его навестить, все-таки человеку больно...
— Мы занимаемся этой проблемой.
— Ясно. "План "Перехват", как всегда, результатов не дал"...
Пока они разговаривали, стоя посреди коридора, из соседнего кабинета выскочил тот самый врач, который так жаждал пустить Маркевич на анализы.
— Ой, как хорошо, что вы здесь, — он тут же зашуршал какими-то сероватыми листиками, вынутыми из кармана. — Софья Андреевна, вы, на удивление, здоровый человек. Только есть небольшая анемия, — медик в упор уставился на девушку, словно требуя по этому поводу объяснения.
Решив его не разочаровывать, она страдальчески поморщилась и серьезно шепнула:
— Комары.
Поймав укоризненный взгляд Димки, носящего признаки скрытого веселья, Соня только пожала плечами, предлагая оспорить это заявление. Желающих не появилось, и девушка пошла следом за Дмитрием.
— Здесь есть помещения для родственников, которые хотят остаться на ночь, — он открыл дверь и пропустил Софью в комнату.
А ничего так. Правда, зачем-то в не очень просторные апартаменты втиснули двуспальную кровать, отчего сразу создавалось впечатление, что находишься в каком-то придорожном мотеле. Небольшой шкаф, тумбочка, крохотная ванная с душевой кабиной. И, как апофеоз всего — витые решетки на окнах.
— Что это за место? — бегло осмотревшись, Софья только вздохнула. Конечно, по сравнению с квартирой, в которой она пряталась перед тем, как уехать из Владивостока, это просто пятизвездочный отель, но интересно же. — На районную поликлинику не похоже.
— Это и не она. Частная клиника, — поставив привезенную сумку на край постели, Димка немного потоптался на пороге. — Здесь безопасно, можешь ходить, где хочешь, но на улицу лучше не высовывайся. Во всяком случае — не предупредив. Если сильно надо, скажи, выделим тебе сопровождающего.
— Спасибо, — Соня повернулась к нему, решив все-таки задать вопрос, который уже пару часов не давал ей покоя. — Почему ты так резко стал почти вежливым?
— Ты помогла моему брату, значит, помогла и мне, — он передернул плечами, словно то, о чем она спрашивала, было несусветной глупостью. — Я по-прежнему считаю, что у тебя есть свой интерес в этом всем, но Данька предупредил о твоем новом статусе. Так что, если не планируешь ничего плохого в адрес моей семьи, никаких проблем, ты — желанный гость и в моем доме.
— Как у вас все запущено...
— Вот так и живем, — пожелав приятного отдыха, мужчина, наконец, оставил её одну.
Первым делом Соня закопалась в сумку. И напомнила себе, что нужно поблагодарить Нелли Павловну, потому что явно собирала сумку эта святая женщина. Мужик бы сгреб первое, что попалось под руку, даже если бы это оказалось коктейльное платье, какие-нибудь угги и кожаный корсет с заклепками. Но никогда бы не догадался к паре белья добавить пижаму, зубную щетку и увлажняющий крем.
Хотя привезли ей едва ли не самый скромный из имеющихся у Софьи спальных комплектов, девушка усомнилась в уместности здесь полностью кружевного топа и таких шортиков. Ладно, они хотя бы без вырезов и разрезов на пикантных местах, уже хорошо.
Торопливо сменив свою распашонку на этот наряд, девушка покосилась на дверь с почему-то отсутствующим замком и решила не пододвигать к ней стул. Потому что в комнате его просто напросто не было.
Уснула она, едва коснувшись головой подушки, успев разве что только муркнуть от удовольствия, когда уставшее тело устроилось на прохладном, чуть жестковатом белье. Кто-то пытался её разбудить, вроде бы, бормоча что-то про ужин, но Соня тоже пробормотала в ответ, чтобы от её оставили в покое, правда, в выражениях, которые приличной девушке и знать-то не положено. Зато отстали.
Но вот когда рядом с ней кто-то сел и осторожно погладил по плечу, Маркевич не столько проснулась, сколько вскинулась, не поняв спросонья, что происходит.
— Тихо, это я.
Да уж, этот голос она узнает когда угодно и где угодно. Ещё бы что-нибудь рассмотреть в темноте, было бы просто шикарно.
— И что ты тут делаешь? — глаза упрямо закрывались, а сознание грозило отключиться в любой момент.
— Пришел проситься в политическую эмиграцию.
— В смысле?
— Пусти к себе переночевать.
— Даниил, а ты точно головой не бился, только коленом? В этой клинике есть и другие места, иди туда, — Соня ещё глубже закопалась под одеяло. Понятно, что видеть её в неглиже он сейчас не может, но она-то знает, что, скорее, изысканно раздета, чем экипирована по требованиям викторианской морали. — И вообще, у тебя своя палата есть!
— Сонь, — теперь голос был настолько уставшим, что девушка почувствовала два взаимоисключающих желания — прибить из сострадания и обнять и пожалеть. — В меня сегодня полдня тыкали иголками, потом толпа народа рассматривала и лапала мои колени. А теперь медсестры по очереди, каждые двадцать минут заглядывают в палату, чтобы узнать, жив я или уже помер.
— Сочувствую, но в кровать не пущу.
— Мы с тобой уже спали вместе, так что хватит упрямиться. Ты очень красивая и сексапильная, только сейчас я тупо хочу спать. Подвинься, а?
— Да спрячься в любой другой комнате! — тем не менее, девушка, сграбастав в охапку одеяло, поползла на левую половину.
— Они придут и туда, — судя по тому, как прогнулся матрас, беженец уже вовсю обживал выделенную ему территорию.
— А сюда, думаешь, заглянуть не догадаются? — Соня от души зевнула, укладываясь удобнее. Пусть хоть все отделение прибежит, только бы свет не включали и не топали.
— Дураков среди них нет, если двое уединились в комнате, точно лезть не станут.
Последние мгновения тишины были особенно звенящими и зловещими.
— Ты что, хочешь всех убедить, что мы любовники?! — девушка подпрыгнула и попыталась с размаху треснуть его по голове подушкой. То ли Астахов видел в темноте, то ли просто предугадал действия, но там уже никого не было.
— В этом все и так уверены. И тебя никто не тронет, — видимо, он пытался убаюкать и успокоить, потому что теперь разве что не шептал тоном Змея-искусителя. — Пусть думают, что хотят, зато мы с тобой нормально выспимся.
Немного поразмышляв над его словами и поняв, что он её втравил в нехорошую историю, Соня, тем не менее, улеглась обратно. Удавить она его может и утром, когда Даниил не будет ждать нападения.
— За попытку облапать получишь по рукам, за приставания — по колену. В лучшем случае. И не лезь обниматься.
— И тебе приятных снов, Золотце.
Нет, с этим точно нужно что-то делать. Потому что уже второе утро подряд Соня просыпалась рядом с Астаховым в настолько тесных объятиях, что это было уже совсем неприлично. Наверное, после того, как полночи делили одно одеяло, она сдалась и подползла поближе, чтобы не морозить высунутую из тепла попу.
И руки снова не на месте. Только сегодня, что ещё хуже, её собственные.
Даниил, вытянувшись рядом и зажав одну её ногу между своими бедрами, вполне целомудренно возложил кисть на Сонины лопатки. А вот сама девушка за каким-то чертом залезла обеими ладонями под его футболку. И теперь в полной мере ощущала, как ритмично поднимается и опускается мужская грудь, чуть щекоча чувствительную кожу её кончиков пальцев короткими мягкими волосками.
Ну, это ладно, а носом она зачем в его шею уткнулась?!
Постаравшись, как можно осторожнее и незаметнее отодвинуться, девушка, в конце концов, уселась на кровати, глядя на спящего Астахова. Вот человек нормально отдыхает, а ей чего не спится? Судя по освещению, сейчас часов шесть-семь утра, не больше.
Поскольку заняться было решительно нечем, а проснувшаяся вместе с остальным организмом совесть не позволяла устроить Даниилу побудку и отправить в его собственные апартаменты, Софья отползла подальше и, улегшись на бок, стала рассматривать соседа. Стоит отдать ему должное, пришел одетым, а не в таком же виде, как сама девушка. Если можно считать мужские шорты приличной одеждой.
Больше всего заинтересовало темное пятно, выглядывающее из-под левого рукава футболки. Скорее всего, татуировка, только непонятно, что именно изображено. Конечно, оно ей сто лет не надо, но любопытство начало грызть со страшной силой.
Угу, осталось только разбудить его в процессе раздевания.
— Чего ты там сопишь? — как оказалось, будить его не пришлось, Даниил и сам уже проснулся. Или сон чуткий, или нервы слабые. Ну, учитывая последние события, тут может первое сочетаться со вторым.
— Думаю, как тебя выгнать в палату.
— Мне и тут хорошо, — свесившись с постели, мужчина посмотрел на оставленный возле неё мобильник. — Двадцать минут седьмого... Золотце, ты издеваешься?
— И мыслей таких не было, — прикрыв рот ладонью, Соня зевнула и потянулась, все ещё не покидая прикрытия одеяла. — Тебя сейчас начнут искать медсестры, процедуры обычно начинаются в половине восьмого.
— Ещё больше часа. Ложись и спи. Или тебе колыбельную спеть? — он устроился обратно на подушке, но глаза закрывать не стал, наблюдая, как девушка пытается пальцами расчесать спутанные после сна пряди.
— А ты умеешь? — судя по всему, где-то на затылке у неё сбился колтун, который проще выстричь, чем распутать.
— Понятия не имею, последний раз пел, когда Димка был маленьким. Да что ж ты делаешь-то?! — подтянувшись ближе, Даниил одним движением развернул Соню к себе спиной и отвел её пальцы от шевелюры. — Расческа есть?
— Да...
— Ну, давай сюда, все равно уже разбудила.
Вот от этого Маркевич ненадолго выпала в осадок. Понятно, что расчесывать он умеет, но чтобы вот так вместе встречать рассвет, пытаясь разодрать её спутавшиеся лохмы...
— Знаешь, не надо. Выискивание блох для меня — святое, так что это слишком интимный процесс, — она попыталась вывернуться, но её завалили обратно, и, для верности, положили ногу поперек бедер.
— Тогда хватит шуршать. Закрывай глаза и спи.
Руку он положил на её живот, причем, поверх одеяла, так что даже к этому не придерешься. Но Соне все равно было не по себе именно от того, что она чувствовала себя совершенно нормально. Как будто это абсолютно естественно, вот так, обнявшись, спать с почти незнакомым человеком. Нет, конечно, со многим из его биографии и черт характера она уже сталкивалась, но все равно... Маркевич и с Кириллом-то сначала встречалась чисто ради секса, а именно спать, в смысле физиологического процесса, они начали почти через год после этого. Так что наводит на нехорошие размышления...
