"О чём пишет этот человек?" Нахмурившись, Фалес прочёл описание.
— Значит, ты стоял в стороне и смотрел, как меня задевают? — рассеянно спросил он.
Гилберт ничего не сказал. Он продолжал тихо его разглядывать.
"Подождите".
Рука Фалеса с пером застыла. Казалось, что он кое-что понял. Его высокоэффективный мозг начал автоматически выделять каждый элемент информации, собирая их воедино.
"Его личность. Личность Серены. Её обещание помочь ему заполучить трон. Их договор об альянсе. Равнодушный Гилберт. Слова Серены "Я буду тяжело работать, чтобы помочь тебе стать наследником и взойти на трон!"".
— Гилберт. — Изогнув брови и широко раскрыв рот, Фалес с недоверием уставился на бывшего Министра Иностранных Дел. — Это был ты?
Рот бывшего Министра Иностранных Дел изогнулся в слабую улыбку. Его усы выгнулись дугой.
— Я ещё помню, — вздохнул осознавший всё Фалес, — что прошлой ночью это ты раскрыл им мой статус! Ты сделал это не потому, что был зол из-за их высокомерия, и не потому, что они принизили мой статус. — Фалес встал около стола с подозрительным взглядом. — Ты с самого начала это планировал!
Гилберт не стал ни признавать этого, ни отрицать. Он лишь игриво приподнял плечи, демонстрируя редкое для него озорство.
Его поведение подтвердило подозрения Фалеса.
"Это на самом деле был его план! Чёрт!".
— Ты намерено раскрыл мой статус, догадавшись, что они попытаются вступить в переговоры с наследником, пока тот находится в плачевном положении. Они бы могли усилиться или получить от меня обещание, что я помогу им после восхождения на трон. Это может занять много времени, но так как они бессмертные из Клана Крови, они могут себе это позволить!
"Чёрт!" Фалес про себя проклял Серену. "Эта ведьма имела план, но играла так, будто очень переживает о своём восстановлении и возвращении на Восточный Полуостров! Чёртов старик! Чёртова ведьма". Раздражённо подумал он.
— Я так понимаю, у тебя были причины, чтобы так поступить? — Избавившись от эмоций, Фалес нахмурился.
Приподняв шляпу, Гилберт поклонился.
— Между нами и семьёй Корлеоне нет доверия. Мы с подозрением относимся друг к другу. Для нас очень опасно жить под одной крышей во имя сотрудничества, пусть это и наша территория. Что же касается вашей крови? Безопасности? — хмыкнув, Гилберт произнёс мрачно. — Я никогда не верил, что подобные вещи могут гарантировать стабильные отношения. Мы могли в любой момент разойтись с семьёй Корлеоне, и оказаться в опасной ситуации. Теперь всё по-другому. Ваша и её дорога к трону переплелись. Чтобы заполучить вашу помощь, она сначала должна будет помочь вам. Неожиданно вы использовали обещание, которое можно будет выполнить лишь в будущем, когда вы станете королём, в обмен на немедленную и надёжную помощь, — Гилберт таинственно улыбнулся. — Получение союзников при помощи нужных им благ — это сущность политики.
— A помощь в возвращении трона? — Фалес сузил глаза.
Гилберт вздохнул. Его глаза сияли хитростью.
— Если вы не станете королём, то, как поможете ей вернуть трон? Вы говорите, что я наблюдал со стороны, как вас запугивают? Разумеется, в мои обязанности входит разделение вашего бремени. Тем не менее, помочь вам стать квалифицированным наследником, а также защищать вас от любого вреда — для меня эти задачи равнозначны по важности, — улыбнулся Гилберт. — Серена Корлеоне высокопоставленный иностранный сановник, а вы будущее Созвездия. Я подумал, что это будет небольшой тест для вас.
"Небольшой тест?". Опустив голову, Фалес снова закатил глаза.
— Так как у тебя были подобные намерения, почему ты прямо не предложил им альянс? — раздосадовано спросил он.
— Мой юный Сэр Фалес, — моргнул Гилберт, — дипломатические переговоры похожи на турнир мечников. Тот, кто первым атакует, первым наносит удар... но при этом он показывает свои шаги. Для нас лучший вариант, чтобы они сами предложили нам союз.
"Я буду тихо смотреть, как ты ведёшь себя умно". Горько подумал Фалес, покачав головой.
— Какой плохой дипломат и политик — готовый манипулировать собственными людьми, — раздражённо пробурчал он.
— Хорошо, — сузив глаза и улыбнувшись, Гилберт опустил голову, посмотрев на карманные часы. — Я уверен, что после долгого копирования этих поэм, которые вы не понимаете, вы сильно устали.
Фалес перестал двигать пером.
— Можете отдохнуть. Так как мы заговорили о политике и дипломатии, почему бы нам не провести урок истории? — улыбнулся Гилберт. — Союзы куются не только для получения очевидных выгод. — Усевшись на дорогой диван, Гилберт снял шляпу. — Неизбежный кризис тоже к этому приводит... а также общие убеждения.
Положив перо, Фалес стал с искренним интересом прислушиваться к его словам.
— Эта история рассказывает, как разобщённое человечество и иные влиятельные силы других рас стали самыми преданными союзниками, хотя при этом и испытывали друг к другу отвращение. — Глаза Гилберта засияли ярким светом.
Фалесу внезапно показалось, что Гилберт стал чуточку серьёзнее.
— Кахилл в своём "Упавшем Листе" описывает именно это событие — битву, произошедшую больше шестисот лет назад.
Следующие слова Гилберта заставили глаза Фалеса широко раскрыться от шока.
— В исторических поэмах часто описывается эта жестокая, тёмная, кровавая и ужасающая битва — Битва Искоренения.
...
В глубокой и тёмной тайной комнате прозвучал старческий хриплый голос:
— Значит, зажиточные семьи начали проявлять активность?
— Да, мой дорогой учитель, — ответил циничный, ленивый голос. — Элиты высшего и высокого класса покидают различные странные места, собираясь на границе уездных городов на севере. Они все обладают одной общей чертой: как показало расследование, они не имеют ничего общего с дворянами и вассалами.
— Ты можешь узнать точную дату? — апатично произнёс хриплый голос.
— Боюсь, это будет непросто, — легко ответил собеседник обладателя хриплого голоса. — Даже люди из дипломатической группы Экстедта ещё не определились со своим финальным маршрутом. Стоит ли нам продолжать расследование, и доложить о нём королю?
Спустя какое-то время обладатель хриплого старого голоса ответил:
— Нет. Продолжай следить за доктором из Братства Чёрной Улицы. Я хочу, чтобы в этом деле были задействованы все ресурсы. Не нужно недооценивать Ланса. В конце концов, он пришёл отсюда и поэтому хорошо знает наши тактики. Узнай, где находятся все шишки Братства, особенно три главных Ассасина — Чёрный Меч, Тюремный Серп и Перевёрнутый Мачете. Будет непросто их найти, но мы хотя бы должны убедиться, что их нет поблизости! Я уверен, что Чёрный Меч не настолько глуп, чтобы укрывать волшебника. Но даже если всё пройдёт хорошо, не опускай защиту. В конце концов, мы сотни лет не воевали с волшебниками. В этом вопросе мы можем использовать лишь записи и справочники.
Спустя долгое время.
— Хорошо, — уклончиво ответил обладатель молодого голоса. — Кстати, мы правда не сохраним ему жизнь? Всё же он живой и дышащий волшебник!
В темноте прозвучал звук вставшего со стула человека.
— Нет, — произнёс хриплый старческий голос. — Они давно исчезли. Пусть и дальше будут похоронены вместе с Битвой Искоренения.
Глава 40 Битва искоренения (2).
"Битва Искоренения. Tакие знакомые слова".
Фалес видел много пьес в Xраме Тёмной Hочи позади Великого Базара, xотя его внимание в основном и было сосредоточено на том, как украсть деньги из карманов посетителей.
Все жрецы в Храме Тёмной Ночи выглядели невротиками — они оборачивались в одежды до такой степени, что даже малейшее дуновение ветра не могло прикоснуться к их коже, ежедневно крича безумные слова, наподобие: "лорд Вернулся", "мир неизбежно рухнет во второй раз" и "история лжива, настоящим спасителем мира был Бог Тёмной Ночи". ("K счастью, они не кричали "ночь темна и полна ужасов"... Эм, Pаян, сосредоточься. Вон тот богач сейчас отвернётся!" — Фалес, ребёнок-нищий, смотрящий пьесу).
Тем не менее, для Фалеса, после перемещения попавшего в тело неграмотного ребёнка, пьесы были хорошим способом понять новый мир.
"Возможно, не таким уж и хорошим". Следующий за Гилбертом Фалес вспомнил пьесу под названием "Истинный Бог Тёмной Ночи снисходит на землю и спасает тридцать три принцессы".
Среди многочисленных пьес, которые варьировались от абсолютного абсурда до пьес, служивших предостережением людям, Фалес вспомнил о пьесе под названием "День начала бедствия, время, когда мир был уничтожен".
Эта пьеса была о Битве Искоренения.
Даже сейчас Фалес помнил, как одетый в чёрное человек в маске держал серп и цепи, бродя по сцене тяжёлыми шагами, а картинка на заднем фоне представляла собой смешение чёрного и красного цветов. Музыкальное сопровождение часто становилось мрачным и пугающим, заставляя любопытных детей у сцены начинать плакать.
Там, где проходил человек в чёрном, стояли актёры в головных уборах различных цветов, символизирующих разные места в мире; они стенали и плакали, один за другим падая на пол.
Фалес помнил пугающие слова, произнесённые рассказчиком каркающим голосом.
"Грядёт беда! Грядёт беда! Никого она не минует, не минует этот мир, пока каждый человек не столкнётся с ней! Проснитесь, друзья мои, проснитесь! Беда поглотит всё, адская река затопит мир, и небеса рухнут на землю. Мир на грани искоренения! Боги всегда будут с нами, как и демоны. Позади нас стоит император, а впереди воины! Мы сможем выжить, только если будем храбро сражаться. Лишь Тёмная Ночь вечна!
Друзья мои, грядёт беда! Тёмная Ночь сказала, что у лодочника у адской реки нет мерзкого лица, что он не монстр, не злой плод и не демонический цветок, но он может разъедать сердца! Мы должны вооружиться мечами, вместе с нашими героями в славе вернуться домой, а не стать рабами и слугами грядущего бедствия!
Это последняя битва. Не делайте различий между собой, не делайте различий между святыми и смертными! Битва Искоренения! Когда Тёмная Ночь поглотит мир, беда исчезнет!"
В смутных воспоминаниях Фалеса человек, держащий цепи и серп, которого называли "бедствием", убил множество живых существ, пока его не победил объединённый союз сил мира.
Тем не менее, жрецы и актёры из Храма Тёмной Ночи так и не объяснили, что собой представляет "бедствие". Когда дети спрашивали у них на улице об этом, жрецы отвечали "Тёмная Ночь вернётся, и я буду готов ей служить". После этого они давали детям ячменную сахарную конфету, с улыбкой добавляя, что "бедствие — это враг всего мира".
Погружённый в мысли Фалес не заметил, как Гилберт привёл его к лестнице на третий этаж.
На стене висели три портрета королей Созвездия, которые он впервые увидел после попадания в поместье.
— Лусарк Колвен — знаменитый портретист, живший в эпоху правления Миндиса Третьего. В своих портретах он старался как можно лучше изобразить дух и жизненную силу людей, сочетая историю, окружение и движения.
Гилберт стоял у портретов старых королей Созвездия, вещая увлечённым голосом:
— Три короля Созвездия. Как Его Величество объяснял тебе, это одни из нескольких портретов, которые оставил после себя мастер Колвен.
"Работа мастера?" После слов Гилберта Фалес внимательно посмотрел на висящий в центре портрет — там был изображён юный рыцарь со значком семиконечной звезды, сидящий на коне и держащий копьё. Судя по его позе, он явно устремлялся вперёд.
В прошлом Фалес бросил на портрет быстрый мимолётный взгляд. Сегодня у него появилось время, чтобы внимательно его рассмотреть. Oн заметил, что у копья, которое держит юный героический рыцарь, сколото лезвие. Его королевская корона также имела следы повреждений. Его броня была заляпана кровью, а конь выглядел усталым. Все находящиеся позади него рыцари имели ранения; некоторые из них под прикрытием щитов устремлялись вперёд, кто-то стоял на месте, покрытый кровью; на картине были изображены рыцари, поддерживающие друг друга на конях, у одного рыцаря вообще была лишь одна левая рука.
Земля на заднем плане была усеяна трупами и оружием, освещаемая лучами заходящего солнца. Лишь единицы стояли на ногах, выступая одинокими декорациями на опустошённом поле боя. На картине преобладали чёрные и красные цвета.
Кроме молодого рыцаря с семиконечной звездой на короне, выглядящего так, словно он только что издал свирепый рёв, шесть людей позади него имели опустошённые и скорбные лица. Тем не менее, на их лицах не было видно колебаний. Они упорно следовали за Тормондом Первым, свирепо скачущим вперёд с копьём в руке.
У Фалеса сильнее забилось сердце. Он внезапно вспомнил слова Кесселя Пятого: "Это Тормонд Первый, последний принц Последней Империи, основатель Созвездия, известный как "Король Возрождения". Его храбрость в Битве Искоренения до сих пор продолжают воспевать".
— Он... — Лицо Фалеса слегка изменилось, когда он посмотрел на стоявшего рядом Гилберта.
— Да. Король Возрождения, Тормонд Джейдстар, — серьёзным тоном произнёс Гилберт. — После Битвы Искоренения шестьсот лет назад, среди выживших имперских командиров на Западном поле боя он имел самый высокий статус и положение. Он ваш предок, человек, основавший Созвездие после той битвы.
"Западное поле боя, выживший, имперские командиры, высочайший статус и положение".
Фалес мгновенно выделил ключевые слова.
— Имперские командиры? Какой империи? Какой он имел статус? Помимо Западного поля боя, где ещё проходило сражение? Кем были враги Тормонда?
Гилберт уже привык к стилю обучения Фалеса (прерывание его в любое время и озвучивание вопросов, или даже опровержений). Нисколько не обидевшись, Гилберт улыбнулся, ответив:
— Разумеется, это была единственная существовавшая империя, "Империя".
— Единственная империя?
— Да. — Гилберт вздохнул. На его лице появилась ностальгическая улыбка. — Вы знаете, юный Сэр Фалес, что раньше известный мир представлял собой обширный участок земли в форме руки? Наше королевство, Созвездие, изначально располагалось на запястье руки.
Фалес резко поднял голову.
— Что? — ошеломлённо прервал он Гилберта. — Участок... целый участок земли? Тогда что насчёт Восточного и Западного Полуострова, которые разделяет Море Искоренения?
Тем не менее, Гилберт лишь улыбнулся и поднял руку, показывая, чтобы он помолчал перед портретами королей.
— Выслушайте меня до конца. Ответ лежит в Битве Искоренения.
Однако Фалес уже догадался об ответе, который был недалёк от правды.
"Битва Искоренения. Подождите, море между двумя полуостровами называется... Море Искоренения! Два полуострова?".
Подумав об этом, Фалесу сделалось очень смешно.
— Гилберт, эм, ты ведь не собираешься мне рассказать, что в мир вместе с армией вторглась божественная сущность? После чего последовала свирепая битва, в результате которой нам удалось их остановить? Но мы случайно разрушили магический колодец, который взорвался и разделил мир на два полуострова?
Улыбка Гилберта застыла.
— Что?
