Дем Михайлов Низший-4

— Охренеть — сказал я, поворачиваясь к замершим бойцам, но хватки створки не ослабляя.

Я мог себе позволить сей пируэт — щупальце перестало дергаться. Замерло между дверями как хрен комара в между сжавшимися створками раковины.

— Не режьте!

— Поласкай мудилу ножиком — попросил я орка.

Рэк с радостью провел ножом по обвившему щупальцу, срезая с него аккуратную мясную стружку.

— А-А-А-Р!

Вибрирующий, резонирующий, дикий вопль никак не мог принадлежать человеку. Хотя бы потому, что вряд ли человек — пусть даже супер голосистый — мог бы орать одновременно двумя голосами.

— Кто это там с тобой, гнида подвальная? — спросил я, когда вопль затих.

Труп дэва подо мной с хрустом повернул голову, глянул на меня мутными глазными яблоками, нижняя челюсть медленно отошла.

— Я не тебе — улыбнулся я обидевшемуся трупу и снова замерший дэв не стал начинать выяснять отношения.

— Отпустите меня...

— Отпусти как нашего для начала — велел я.

Секунда... другая... и Баск облегченно вздохнул, отшатываясь назад и не сводя глаза с повисшего перед ним щупальца оканчивающегося тремя очень длинными и тонкими белыми когтями.

— Хорошо — кивнул я одобрительно — Молодец. Повторяю вопрос — кто это там с тобой, гнида?

Еще один интересующий меня вопрос — с чего это два голоса орали от боли, когда стружку снимали только с одного щупальца?

— Я один!

— Я тебе твой член отхерачу сейчас по самые створки!

— Я один здесь! Один! И это не я атаковал! Я не собирался нападать!

— Ты че, сука издеваешься? — поражено спросил я — Ты там один, но атаковал не ты? Твой кусачий член действует сам по себе что ли? И у него стояк на тощих полуслепых зомбаков?

— Эй... — обиделся Баск, отступая в сторону от щупальца.

— Да! — завопили из коридора — Так и есть! Слушай... я все могу объяснить. Все могу показать. Отпустите.

— Так не пойдет — ответил я — У тебя есть артерии в этой хрени? Когда я обрублю — ты сдохнешь?

— Слушай... слушай... ты ведь командир. Вот и прими правильное решение.

— А я уже принял. Сейчас ты сдохнешь.

— Я не атаковал! Это не я!

— Не ты атаковал?

— Нет!

— Тогда ты не против если я обрублю долбанную длинную хрень напавшую на моего бойца?

— Нет! Я же сдохну! Ты сука издеваешься?

— Да похоже это ты тут пытаешься нам дерьма в уши напихать.

— Дай мне пару минут! Открой долбанные двери, освети меня — и сам все поймешь!

— Разговаривающая задверная хрень просит осветить ее — задумчиво повторил я — Ладно... но наших условиях.

— Каких?

— Не дергайся. Сейчас мы обмотаем твою гнилую сосиску веревкой и зацепим за стену. Потому продолжим знакомство.

— Может кончик отрубить? — вздохнул Рэк.

— Может и отрубим — буркнул я, уже чувствуя усталость в напряженной спине — Привязывай. Крепи к стене.

— Ща.

— Баск помоги ему.

— Ок.

— Йорка!

— Что?

— Один фонарь на дверь. Другой — веди за парнями.

— Хорошо.

Переполненные адреналином парни действовали быстро, решительно и с силой. Им хватило нескольких минут, чтобы перетянуть слизистую хрень веревками — перетянуть туго, жестко, со сдавливанием — и доложить о выполнении поставленной задачи.

Кивнув, я отпустил гребаную дверь и с облегчением повел затекшими плечами. Чуть размявшись, снял с пояса "свинку" и вежливо постучал стволом по металлу двери:

— К тебе можно, гнида?

— Слушай... только без предрассудков ладно? Если я не такой как все — это не повод сразу стрелять.

— Ты кто такой вообще? — спросил я, в то время как Рэк, снявший у меня со спины топор, пристраивался у другой створки.

— Я призм!

— Ну нахрен такие подарки.

— Да нет! Не приз! Призм! Я призм — принудительно измененный!

— А — кивнул я — Ну да. Каждый день встречаем таких ублюдков.

— Правда?

— Я открываю створки.

— Повторю — без предрассудков! И держите в головах — это не я напал! Я ведь не кретин сука, чтобы на четверых бойцов с игстрелами нападать!

— Я все меньше понимаю в твоей сказке — признался я, кивая.

Рэк уперся ногой в створку и надавил. Заскрежетав, дверь приоткрылась. Вот он момент истины... мы все уставилась на щупальце, но оно не двигалось.

— Я не оказываю сопротивления. И без предрассудков, ладно? Не надо. Пожалуйста.

— Выползешь в гости? Явишь харю?

— Не могу.

— Стесняешься?

— Я застрял здесь. Намертво.

— Опять дерьмо в уши льешь?

— Да застрял я! Намертво! Сам увидишь!

Пора прояснить эту непонятку.

Навалившись плечом на створку, отодвинул ее дальше и, пригнувшись, вошел в коридор, едва не касаясь макушкой начавшего мелко дрожать щупальца. Фонарь высветил "заманушный" игстрел продолжающий лежать в коридоре, затем я повел лучом света по щупальца, мелкими шагами продвигаясь вперед. Привязанная к поясу веревка натянулась, до ушей долетел голос Баска:

— Если что — вытяну, командир.

— Принято — ответил я, шагая по черному коридору вдоль мясной дрожащей струны — Спускайте Йорку вниз.

— Только без предрасс...

— Заткнись! — велел я и голос из темноты послушно пресекся.

Шаг. Еще шаг. Переступить игстрел в расшитой кобуре. Еще шаг. Еще. Стоп. Тут небольшой перекресток. Впереди — опущенная стальная переборка, что "перерезала" нарисованную на полу зеленую стрелу. Справа темно и попахивает гнильцой. Щупальце уходит влево. И оттуда пахнет. Но больше дерьмом. Неизвестный молчал.

Что ж...

Шагнув, чуть довернул корпус. И осветил темное пространство за поворотом. Замер, вглядываясь. И где-то через секунд десять сумел разродиться мнением об увиденном:

— Охренеть...

— Не убивай — шелестящим голосом попросила лежащая на полу жутко страшная хрень — Не убивайте меня. Дайте шанс, суки! Дайте шанс! Я столько прошел...

— Заткнись.

— Не могу я заткнуться! Если я буду просто молчать — то насмотришься до омерзения и прострелишь мне башку!

— Какую именно? — осведомился я, ступая чуть дальше.

Сунувший харю за поворот Рэк вздрогнул, перехватил топор:

— Валим хренососа!

— Стой! Стой, урод! Стой!

— Кого ты уродом назвал, урод?! Ты себя видел?!

— Охренеть — повторил недавнее мое выражение Баск, выглянувший из-за плеча Рэка.

— Контролируйте, но пока не бейте — велел я, мельком осветив фонарем пространство за "этим" и убедившись, что там еще один тупик и просто гигантская лужа дерьма и не переварившихся костей. Облепленные дерьмом человеческие кости создали причудливые ажурные конструкции — в профиль так прямо светлый город будущего высранный жуткой тварью.

А что в правом коридоре?

— О да — широко улыбнулся я, делая большой шаг и поднимая с пола покрытый запекшей кровью игдальстрел Трахаря Семилапого — О да! Детишки! Мы нашли конфетку! Кто лизнет первым?

— Прости, Оди — шмыгнула Йорка, продолжая тем не менее целиться в напряженно молчащую тварь игстрелом и фонарем — Прости. Я опять налажала.

— Щит где?

— Провалился.

— Уф — выдохнул я, оглаживая ладонями оружие — Разгребай весь этот хлам.

Под "хламом" я имел в виду еще одну кучу. Но на этот раз не из дерьма, а их рваных вещей, ломанного снаряжения, выпотрошенных рюкзаков, шкур и когтей плуксов и прочих уже совсем непонятных предметов. Куча покрыта бурой слизью и успела подсохнуть. Даже игдальстрел оторвался от пола с хрустящим чавканьем.

— Что забирать?

— Только игстрелы любого вида и боеприпасы. Ножи и шила — если реально хорошего качества. В общем — сама определяйся. Все что стоит своего веса — сразу в рюкзак. Что не влезет — складывай под тем фонарем. У тебя десять минут.

— Сделаю.

— Видом твари насладиться не хочешь?

— Урод и есть урод. Тварь! Прострели ему башку, Оди. И уходим.

— Эй! Девушка! Охренела нахрен?! — завозился на полу монстр — Не суди по внешнему виду! Ты тоже не супермодель!

— Ты почти убил ее парня — пояснил я с усмешкой.

— О дерьмо... — отозвалась хрень после секундной паузы — Слушайте... не я это! Это она! Тупая, но быстрая сука, что сопряжена со мной нервными окончаниями! Это все она! Но и ее винить не за что — она же просто тупая и голодная! Очень голодная. Как и я... Не хотели мы никого убивать. Ладно — вру! Хрень несу. Хотели. Но мало ли чего я хочу? Одно дело хотеть — другое дело сделать! А я не делал! Ее просто не успел сдержать...

— Да-да — кивал я, разглядывая зажатый в руке игдальстрел — Вот это вещь мать его...

Длинная, с чуток даже эргономичным прикладом, длинным вздутием странного прицела и еще более длинным дулом солидного калибра. Широкая скоба спуска так и просит положить на нее палец. Я не отказал себе в удовольствии и приложился к винтовке. Повел из стороны в сторону. Вещь... жаль, что не по рангу. Во всяком случае пока.

— Ты же понимаешь, что я не хотел. Слушай, лидер...

— Да-да — кивал я, любовно оглаживая ладонями винтовку.

— Чем я смерть заслужил? Никого ведь не порешил. Да попытался — невольно! На инстинктах! — но ведь ничего не случилось, верно? Все живы и здоровы. А страх сердцу только на пользу идет чаще всего. Тут два варианта — либо сдох сразу, либо окреп сердечно! Дайте мне шанс, а? Помогите убогому. Сами же видите — в дерьме пресмыкаюсь. Я отблагодарю! Сейчас никак, но...

— Грохните его уже — поморщился я — Долго он трындеть еще будет?

— Легко! — обрадовался Рэк и взмахнул топором.

— Постой!

Хрясь!

— Не надо!

— Крепкая херня на нем — удивился орк, снова поднимая топор — Но на этот раз проломлю.

— Не проломишь — возразил Баск.

— Забьемся на три пищекуба?

— На пять! И три таблетки шизы.

— Погнали!

— Вы чего?

Удар.

— Эй!

— Не проломил — констатировал зомби, подсветив фонариком в место удара — Но нехило поцарапал. Гони выигранное.

— Давай еще? Увеличиваю вдвое. Лезвие просто чуть соскользнуло.

— Да по голове бей — зазвенела зло Йорка — Чего издеваетесь над бедолагой? Лоб ему пробей!

— Нашла чего посоветовать! Не хотел я твоего парня убивать! Само так вышло!

— Или по горлу — холодно добавила напарница.

— Так что? Вдвое ставку поднимаем, зомбяра?

— Давай — кивнул Баск — Но бьешь туда же, а не по горлу.

— Ну и бейте, с-суки! — голос уродливой хрени резко изменился, набрал вес, стал злее, стал настоящим — Чтоб вас, падлы, моей кровяшей и дерьмом уделало! Чтоб сука нахлебались ушлепки моего дерьма! Давай! Бейте! А один на один слабо, громила тупой? Только по связанному топором херачить и умеешь? Все чему в жизни научился, мудила? Бей! Ну же! Бей!

— Не-не, погоди. Не бей — возразил я, отрывая взгляд от оружия и с вернувшимся интересом поворачиваясь к пленнику — Хм... Что еще скажешь, убогий?

— Сам такой! Может ты со мной один на один? Давай!

— Думаешь не справлюсь?

— Может и справишься. Но лучше я в бою сдохну, чем вы меня как свинью зарубите. Может я тебя сука насмешливая хотя бы поцарапаю. И царапина загноится, а потом ты сдохнешь от заражения или тебе хотя бы ногу левую отхерачат!

— Уже и прицелиться успел — одобрительно хмыкнул я, опускаясь на корточки и ложа игдальстрел на колени — Как тебя зовут, убожище мерзкое?

— Хван! Так и запомни. Хван!

— Вот ты кричишь — по связанному. Но мы тебя не связывали, Хван. Мы только член твой на привязь взяли, чтобы ты к бойцу нашему грязно не лез.

— Это не... да я вообще не знаю что это! Рука моя! Хвост мой! Ну не связывали — но я ведь связан! Я завяз!

— Тут не поспоришь — согласился я, оглядывая логово в тупике — Нравится так жить? Срешь, где жрешь...

— Говорю же — завяз я!

— Да вижу... хотя тут другое слово больше подойдет. Ты врос в этот коридор. Стал его частью.

— Верно.

— Так может стоит покончить с этим дерьмом? — лениво поинтересовался я, доставая из поясной сумки пищевой кубик и с хрустом начиная его разгрызать — Чем так жить? Удар топором — и проблемы кончатся.

— Я хочу жить!

— Зачем?

— Чтобы порвать! Порвать! — уродливую хрень мелко затрясло.

— Порвать кого?

— Не знаю! Не помню! Я призм! Память стерта!

— Принудительно измененный — медленно произнес я и второй кубик протянул к клыкастому широченному рту — Будешь?

— Да! Спасибо!

В голосе ноль притворства. Только усталость и голод. Спрессованные калории мгновенно превратились в влажную пыль, что исчезла в глотке.

— Так кого ты рвать собрался, если не помнишь.

— Вспомню!

— А с чего взял что есть кого вспоминать?

— Не знаю... чувство такое... не знаю, как объяснить. Просто не знаю! Но я знаю — есть кто-то кому я должен вернуть должок!

— Принудительно измененный — звучит как наказание. Нет?

— Да.... Думаю да...

— Так может тебя за дело вот так вот...

— В кучу дерьма превратили! — хрипло загоготал Рэк.

Я кивнул:

— Может за дело в кучу дерьма превратили? Может ты насильник. Или людоед. А может массовый убийца. Или еще что натворил?

— Нет!

— Откуда тебе знать?

— Да ниоткуда! Попить лучше дай.

— Откуда? — повторил я.

— Не знаю откуда — но знаю! Я не такой!

— Дай ему попить — глянул я на Баска — И таблетку "шизы" в пасть закинь.

— Последняя трапеза? — глянул на меня зомби.

— Все как положено — улыбнулся я — Ладно, убожище. Предположим, ты меня убедил. Но что это меняет? Ты по-прежнему растешь из пола как гребаный гриб. Давай мы тебя убьем, и ты больше не станешь отнимать наше время?

— Меня надо вырубить из этого сраного коридора! И поднять наверх. Там я смогу поджидать здешних крыс и тех слизней. Тех, что здесь — я всех сожрал. А другие не лезут.

— А трупы дэвов?

— Гигантов этих?

— Ага.

— Не жрутся они — тоскливо поведала мне хрень Хван.

— Горькие на вкус?

— Дело не во вкусе. Я честно пытался. Но... их мясо хрен разгрызешь, а если и получится — куски проходят сквозь тебя и вываливаются нетронутыми. Как стальные!

— А по второму кругу не пробовал? — щелкнул пальцами Рэк — Выпали из задницы — а ты обратно в рот! Вдруг мягче стали?

— Свою жопу по второму кругу пусти, понял? Может тогда топором пользоваться научишься!

— А ну отодвинься, командир. Я попробую научиться топором пользоваться...

— Легко — дернул я плечом и подался в сторону.

— Вернемся к разговору душевному, командир! — поспешила заявить хрень Хван. Натянутое щупальце-лапа-не-пойми-что-за-гребаная-хрень задрожало.

Командир... быстро ориентируется. Дикое желание выжить.

— Отвязать? — глянул я искоса на натянутый хвост Хвана.

— Нет! — твердо ответил тот — Говорю же — не всегда контролирую.

— Это не щупальце — заметил я — Суставы есть.

— Три сустава. Общая длина семь метров. Сильная, быстрая, точная — охотно начал перечислять Хван достоинства уродского биологического приспособления что едва не пробило Баска насквозь — Это что-то вроде хвоста. Или лапы.

— Хвоста или лапы насекомого.

— Верно.

— А ты?

— Может и я уже оно... наполовину — так точно.

— Если мы тебя не убьем, а поможем тебе — отдерем от стен, поднимем наверх. Дальше что?